Кое-что о конфликтной этике в эпоху социальных трансформаций
Глобальные социальные трансформации, и в частности, их кризисные проявления, бушующие в мире со времен Арабской весны, имеют свои неумолимые объективные законы.
Кризисные преобразования приводят к маргинализации значительных слоев общества, которые среди прочего приводят к уязвимости по отношению к разнообразной конспирологии, слухам и манипуляциям, а также к стрессовой партикуляризации, что заставляет болезненно сосредотачиваться на себе и собственных локальных интересах. Горизонт личного планирования при этом сужаются до нескольких суток, память о мотивациях почти полностью исчезает, то есть человек вроде и помнит, что он делал, но почему - нет.
Поскольку человек упорно сосредотачивается на себе и своих конъюнктурных интересах, он теряет видение контекста и перспективы, начинают деградировать его социальные связи и включается цепная реакция разрушения социальных институтов. То есть такая реакция не способствует выживанию сообществ, а наоборот - мешает этому.
Так же не стоит пытаться распространять инструменты, присущие прошлому, на новое состояние, в котором мы оказались. В некоторых случаях у нас даже еще нет адекватного языка, чтобы описать то, что мы наблюдаем вокруг. Поэтому пытаться предлагать готовые рецепты, надерганные из сомнительных прецедентов, - не только неблагодарное, но и крайне опасное занятие.
Например, мы привыкли упрекать друг друга тем, что общество живет так, будто войны нет. Будто в нескольких часах езды от веселых ночных клубов и баров не погибают ежедневно наши солдаты, а коварный враг не обстреливает нашу землю. Мы сравниваем текущее состояние с тотальной мобилизацией войн прошлого, и ищем в этом рецепт победы.
Но вряд ли стоит это делать, потому что наблюдаемые социальные реакции свидетельствуют о коренном изменении самой природы конфликтов в измененной социальной среде. Значит, прошлые рецепты победы во вчерашних войнах сегодня не помогут.
Пожалуй, следует сказать еще больше: сами войны, конфликты, экономические и политические кризисы, что сейчас вспыхивают в разных частях мира, являются индикаторами мощного и системного процесса глобальных социальных трансформаций. По большому счету, происходит процесс полной перестройки мира, и разнообразные локальные конфликты являются лишь его кровавыми маркерами.
Итак, глобальный вопрос стоит даже не о победе в том или ином конфликте, а о том, кем глобальное человечество, и мы вместе с ним станем в результате текущих трансформаций.
Этот вопрос кажется лишним или тривиальным в нормальных условиях, он кажется ненужным во время войны, где все вроде просто - «ты или тебя», но именно он определит нашу дальнейшую судьбу.
Еще не так давно неотъемлемой частью профессионального поведения аналитиков в области безопасности считалось отстранения от объекта исследования. Потери и ущерб от кризисов, катастроф и конфликтов были только статистическими таблицами.
Все несколько изменилось с развитием методов исследований и с углублением нашего понимания механизмов, влияющих на риски катастроф. В частности, стало ясно, как человеческое поведение влияет на возникновение, распространение и изменения характера катастроф, распределения и вариации потерь и убытков и способность восстановления и развития.
После этого отстраниться от того, чтобы видеть за каждой строчкой статистики живого человека, с его вполне реальным страданием, болью и кровью, стало невозможным, а главное - непродуктивным и противоречащим научной методологии.
Это порождает новую, в определенном смысле междисциплинарную, социально ориентированную исследовательскую этику, а также новый способ коммуникаций между исследователем и обществом.
Сегодняшние войны больше не является столкновением серых безликих масс, выполняющих высшую волю. Каждый, кто взял в руки оружие, руководствуется сложными мотивациями, порожденными поиском вариативной идентичности в эпоху социальных трансформаций.
Благодаря коммуникационной прозрачности современного мира, мы можем увидеть и услышать каждого, в том числе и тех, кто нас убивает.
Вглядываясь в тех, кто покинул свою жизнь, взял оружие, проехал иногда тысячи километров в Украину, Сирию, Ливию, Афганистан, чтобы убивать людей ради поиска себя или реализации своего безумного идеала «золотого века», иначе говоря, изучая наших врагов, больше всего поражает то, что их система ценностей, мотивации, движущие силы, представление о нормативах, то есть о том, что является правильным и необходимым, настолько отличны от присущих нам, что нам просто негде разместить их в наших координатах «добро-зло». Но в то же время именно наши ценности и нормативы, - то есть то, что делает нас нами, - и не позволяют нам вывести их за пределы «людей», запрещают нам дегуманизировать кого-то.
С последующим развитием социальных трансформаций этот внутренний конфликт будет только обостряться и пожирать изнутри отдельных людей и целые сообщества. Но от того, как мы его разрешим, зависит, в каком состоянии мы выйдем из войны.
Надо быть готовыми к тому, что то, кем мы станем, будет зависеть от того, сколько достоинства, человечности и солидарности у нас останется после всего, через что нам придется пройти. Ведь именно это делает нас людьми, а не страх, ненависть или ярость, пусть даже святая и благородная.
Возможно, когда мы говорим о «новой этике», присущей новому состоянию глобального общества, мы говорим, в том числе, и об этом.
