Зачем (не) любить свою работу
Знаете, кто такой клакер? Точнее, что входит в круг профессиональных обязанностей этого человека? Потому что клакер — это профессия, и то одна из древнейших. Уже где-то в III в. до н.э. находим упоминание о клакерах, в истории античного театра. Это театральный человек, действительно. Профессиональный хлопальщик. Да, именно так: это человек, который сидит среди зрителей в зале, и в правильный момент спектакля начинает аплодировать, смеяться, кричать «браво!». Это люди, которые дарят пышные букеты примадоннам под занавес. Кстати, очень часто клакеры же и срывают спектакли, когда их работу оплачивают конкуренты. Эти люди не только тонко обладают навыками из области социальной психологии, но и являются незаурядными искусствоведами. И так, некоторые крупные театры могут и сейчас позволить себе услуги клакеров. Это недешево, преимущественно клакеры работают на операх-балетах-больших сценах. И художественная среда воспринимает клакера как значимую единицу процесса, специфический «технический персонал». Это вам не групис при рок-звездах. Это серьезная работа (бурные овации, все встают).
Наверное, в клакера всегда есть темы для разговоров. Представьте знакомство с таким человеком: «Чем ты, говоришь, занимаешься? — Я клакером работаю. — Чем-чем работаешь? — В театре аплодирую. За большие деньги». И все, увлекательная беседа на час гарантирована: «Кто? Что? Как? Сколько? Да ну, не ври!». Вопрос, который клакеру, пожалуй, не зададут никогда, звучит так: «А ты любишь свою работу?». Такие профессии по необходимости не выбирают, только по любви. Обратное тоже верно. Никто не будет спрашивать жэковского сантехника, чернорабочего на стройке или кассира «ночного минисупермаркета», любят ли они свою работу, очевидно выбранную по необходимости.
В конце 1990-х (не так давно, кстати) Робин Хогарт и Колин Камерер, специалисты по эконометрике и по экспериментальной психологии, изучали производительность труда и эффективность относительно этого финансовых стимулов. Работали с людьми разных профессий, достатка, статей, возраста. Главный вопрос был: влияет ли размер суммы, которую человек получает за выполненную работу, на качество продукта? Ученые рассматривали триаду «капитал — затраты — продукт», где капиталом были и те вещи-деньги, которые человек вложил в себя, чтобы достичь определенного уровня профессионализма (интеллектуальные затраты здесь же, оборудование, образование и т. д.). Результаты в чем-то предсказуемые, но есть и сюрпризы. Исследование это впоследствии повторяли, и все подтвердилось.
Во-первых, больше, чем в половине случаев, деньги на качество продукта и производительность рабочего процесса в целом влияния не имели. Платили больше или меньше, люди работали абсолютно так же.
Во-вторых, качество работы повышалось вместе с размером вознаграждения тогда, когда капитал был минимальным. Проще говоря, когда человек выполнял работу, которой не нужно долго учиться, несложную, скучную и нудную, его работоспособность напрямую зависела от денег.
В-третьих, качество работы повышалось вместе с размером вознаграждения тогда, когда капитал был минимальным, а продукт требовал сложных действий. То есть, когда человек делал что-то сложное, чего делать до этого не умел. И нужно было очень быстро учиться. Учиться новому тоже сильно помогали деньги.
И наконец, если капитал был очень высоким, а задачу нужно решить очень простую, деньги вредили производству. Высокого уровня профессионал, которому очень хорошо заплатили за очень простую работу, начнет все усложнять: искать «двойное дно», применить к решению задачи неадекватные инструментарии, тратить больше времени и сил. В конечном итоге провалит задание.
То есть, повысьте стипендию студентам и зарплату стажерам. Платите большие деньги клеркам, «техничкам», неквалифицированным работникам. И уберите лишние средства у высококвалифицированных кадров, чтобы у них не кружилась голова от лишнего ума. Эти исследователи правы, доказано снова и снова. Реализовывать их советы, надеюсь, все же никто не будет. С момента проведения эксперимента прошло уже более 15 лет, а инженер-ракетчик все еще зарабатывает больше посудомойщика (искренне в этом надеюсь).
Но меня заворожила сама идея, институализированная этим экспериментом. А именно: за любимую работу, выбранную по интересам и призвания, не нужно платить, потому что это вредит работе. А за работу по необходимости нужно платить вдвое... Клакерам в таком ире, судя по всему, не должно везти (раздраженный свист из партера).
Впрочем, вернемся к пункту первому из выводов Хогарта-Камерера. Сколько бы человеку не платили, он не будет работать ни хуже, ни лучше. Вопрос: если результат нашего труда не зависит от финансовых стимулов (к которым подтягиваются и социальные, и символические), то почему мы выбираем работу, которая нам не в радость?
За последние лет тридцать-пятьдесят произошла вещь невероятно важная, и ее запечатлело искусство — от высокого до самых низов. Физическую работу начали изображать как нечто предельно неприличное. И наслаждение человека, который наблюдает за трудовым потом и трудовым подвигом другого — такое же, неприличное. Тот классический сюжет с порно: к женщине приходит водопроводчик. Сюжет соблазняет и шокирует не пошлостью секса с незнакомцем, а неприличным сексом с тем, кто должен в это время выполнять тяжелую, грязную, низко оплачиваемую работу. (Хотя я так ни разу и не увидела, чтобы этот герой краны монтировал или забитый слив прочищал, что примечательно). Итак, это превращение уже произошло. Физический труд неприличен. На очереди новая модификация, она уже идет: работа, нас не совершенствует — скучная и нелюбимая.
Самосовершенствование. На этот манок активно слетаются новейшие гадкие утята, которые ждут преобразования в прекрасных лебедей. С каждой нашей активностью мы должны становиться лучшими люди, более глубокими и тонкими. Если вы читали хоть одну книгу по самопомощи или были хоть на одном семинаре по самосовершенствованию, то знаете, как это работает. Сначала вам расскажут, что с вами не так, потом научат, как это исправить. И вот когда ты сидишь на скучной работе, к результатам которой ты в основном безразличен, ты так же героически возводишь себе преграду, которую потом героически будешь преодолевать. Что нас не убивает, делает нас сильнее. Чувствуете себя сильнее, когда не-убиты?
На днях умный гугл вынес меня одновременно на две статьи-совета. Одна называлась «Нелюбимая работа — крест или вызов?», Вторая — «Скучная работа? Сам виноват!». Показательно. Самосовершенствование — это путь к счастью, счастье — это преодоление несчастья. Вот сиди, скучай, одолевай себя, самосовершенствуйся. Уверена, что и востребованный клакер где-то за пивом с друзьями пожалуется: «Каждый вечер в театре! Это такая мука! Но моя работа нужна этому миру, который унаследуют наши дети» (громкие крики «браво!» с галерки).
Когда-то работала в одном богоугодном заведении. Скучно было. Около рабочего стола одна из коллег пригвоздила на стене глупое стихотворение, что-то вроде: «Я люблю свою работу, я приду сюда в субботу». За пару лет я ее видела на рабочем месте, наверное, раза три.
