О бизнесе «на мусоре»

Вскоре за украинским мусором будут следить из космоса. Об этом вчера на пресс-брифинге сообщил министр экологии и природных ресурсов Украины Николай Злочевский. По его словам, возглавляемое им ведомство разработало программу космического мониторинга, которая позволяет контролировать появление несанкционированных свалок. Ознакомиться с планом реализации и задачами, которые Минэкологии хочет решить таким путем, можно будет уже в сентябре нынешнего года.

Между тем уполномоченное правительством государственное предприятие «Укрэкоресурсы» работает над тем, чтобы эти несанкционированные свалки вообще не образовывались. Кроме того, там надеются, что уже в ближайшем будущем Украина сможет повторить опыт Японии и избавиться даже от легальных мусорных полигонов. Чтобы желаемое сделать реальным, нужно не так уж и много — всего лишь воспитать у населения хозяйственное отношение к отходам. Раздельный сбор мусора должен стать нормой жизни, а переработка вторсырья — источником дохода для государственного бюджета.

Как в Украине можно делать деньги из мусора и кто и как сегодня зарабатывает на отходах «День» спросил у директора государственного предприятия «Укрэкоресурсы» Евгения РОМАНЕНКО:

— В каких регионах Украины сегодня наиболее остро стоит проблема со сбором и утилизацией мусора?

— В густонаселенных. В частности, больше всего вопросов сегодня вызывают Киев и Львов. Основной причиной такого положения является несовершенная система сбора мусора — вместе с твердыми бытовыми отходами собираются строительные, органические и т.д.

Сегодня система раздельного сбора мусора налажена только в 53 населенных пунктах Украины. А всего лишь в восьми работают мусоросортировочные линии. Эти мощности позволяют перерабатывать и утилизировать всего 7% бытовых отходов. Тогда как в мире есть страны, уже достигшие почти 100% показателя. Вот, например, в Германии, США, Японии полигонов мусора вообще нет. У них утилизируется 97% мусора. Лишь 3—5% особо вредных отходов утилизируется спецметодом, все остальное идет на переработку. Что касается Украины, то если мы в ближайшем будущем выйдем на 30% — это будет фурор.

А для этого нам необходимо активнее привлекать импортеров и производителей товаров в таре и упаковке, как это делают сегодня страны ЕС.

— Я так понимаю, именно этим возглавляемое вами государственное предприятие «Укрэкоресурсы» и должно заниматься?

— Да. У нас есть много направлений работы. И одно из основных — работа с иностранными производителями. Сегодня фактически каждый импортер должен заключить с нами соглашение, в соответствии с которым наше предприятие обязывается отыскать, отсортировать и утилизировать упаковку его товара, а он — оплатить этот процесс. Около 98% товаров, пересекающих украинскую границу, имеют упаковку. Таким образом, наше предприятие получает около 10 миллионов гривен ежемесячно.

По такой же схеме мы должны работать и с внутренним товаропроизводителем. Соответствующее законодательство обязывает каждое предприятие, занимающееся производством товаров в Украине, заключать с нами договор. Однако, как всегда, у нас в этом есть коллизия: законодательство, конечно, обязывает, однако не предусматривает санкции за невыполнение требований. То есть фактически договор с нами предприниматель заключает добровольно. Если же он этого делать не хочет, то мы не в состоянии его заставить.

— И сколько отечественных товаропроизводителей уже заключили соглашения с вами?

— Где-то около 3%. Большинство из них работают на экспорт, поэтому обязаны соблюдать экологические нормы. Конечно, есть и такие, которые заключают эти соглашения из патриотических чувств.

— А какие это отрасли?

— Все понемногу. Трудно сказать конкретно. Ведь пока что это любительское дело. Мы пробовали сделать это более системно и цивилизованно, провели несколько совещаний с губернаторами, рассказывали, что можем помочь поставить нужную технику, научить, как зарабатывать для города на отходах. Все кивают головами, обещают сразу же завтра этим заняться, собрать директоров предприятий, работающих в регионе, но ничего дальше — все почему-то спускается на тормозах. За два месяца моей работы на этом посту мы объехали с десяток областей, а дело еще до сих пор не сдвинулось с мертвой точки.

— Возможно, государству нужно ввести санкции для внутреннего производителя, отказывающегося заключать вышеупомянутые соглашения?

— У этой медали две стороны. С одной стороны, это можно сделать, но насколько это будет правильно — другой вопрос. Ведь по своей сути это будет дополнительный налог. Поэтому сразу вызовет волну возмущений и протестов. Конечно, здесь необходимо волевое политическое решение.

Кроме того, государство должно прозрачно отчитываться, как оно расходует собранные у предпринимателей средства. Ведь мне сегодня часто приходится общаться с владельцами предприятий, а они у меня спрашивают: «А ты реально сортируешь мусор, ты реально это все делаешь?».

Поэтому здесь нужно показать производителю, что мусор действительно собирается, сортируется и утилизируется. И тогда уже можно приходить и говорить: «Смотри: оно работает».

Другой вопрос — с производителями, работающими с тетрапаковской упаковкой. Это довольно интересное сырье, оно не является макулатурой. У всех, кто занимается вторсырьем, сегодня склады забиты этой упаковкой, потому что в нашей стране она не перерабатывается. А в Украине работает пять или шесть производителей, упаковывающих свой товар в эту упаковку, и они категорически не согласны платить нам. Поэтому мы сегодня размышляем над тем, чтобы выйти с предложением, чтобы эти производители сложились и закупили вместе технику, перерабатывающую эту упаковку, тогда государство не будет иметь к ним никаких претензий.

Ведь я недавно общался, например, с администрацией одного из украинских заводов минеральных вод, так они сами закупили установку по переработке ПЭТ-бутылки. И здесь уже возникает логичный вопрос: зачем их «душить» платежами и соглашениями, если люди и так выполняют свои обязательства.

То есть государству нужно четко определиться: промышленник, который производит товар, а потом на своих мощностях перерабатывает свой мусор — герой, и с него денег не берем, а остальные, кто этого не делает, должны самостоятельно покупать эту установку или платить государству. Это нормальный цивилизованный подход.

— Вы получаете дотации из госбюджета?

— Нет. Мы на 95% сегодня живем за счет средств, которые собираем от импортера.

— Условно говоря, ваш бюджет на год составляет около 120 миллионов гривен. В масштабах Украины этой суммы достаточно, чтобы «работать с мусором»?

— Конечно, нет. Кроме того, из этих 120 миллионов гривен мы еще платим налоги. Да и если разделить эти 120 миллионов гривен на 24, то получим по три миллиона на область. Не забывайте, что это годовой бюджет. Это, фактически, мизерная сумма.

— И что на эту «мизерную сумму» вы планируете сделать за этот год?

— Правительство сегодня поставило перед нами задачу обеспечить техникой по сбору, сортировке и утилизации мусора все украинские города. Одна из самых главных задач — раздельный сбор мусора. Если для европейца бросить стекло в один контейнер, макулатуру — в другой, а остатки еды — в третий уже давно — на уровне безусловного рефлекса, то для украинца это ноу-хау. Ведь если еще в больших городах и областных центрах жители хотя бы слышали об этом понятии и видели эти «бачки», то для периферии раздельный сбор мусора — «terra incognita». Поэтому наша задача на этот год — закупить технику, которая предоставит возможность охватить как можно больше регионов Украины с целью системного запуска механизма раздельного сбора мусора.

Наших сил обычно для этого не достаточно, да и исключительно государственными средствами эту систему запустить нереально. Поэтому мы сегодня привлекаем к этому бизнес. Наша еще одна задача — показать, что это очень прибыльная сфера.

— То есть — в Украине есть своя «мусорная мафия»?

— Ну, «мусорная мафия» это так красиво звучит, сразу же вспоминается Италия. Я сейчас не могу сказать, что это мафия. Каждый играет в какую-то свою маленькую игру, как тихонько своровать тысячу долларов... То есть, нет никакой большой компании-монополиста, которая серьезно занимается отходами, закупает, отрабатывает и продает.

— А вы подсчитывали, сколько можно легально зарабатывать в Украине в «мусорном» бизнесе?

— Если взять, например, город с населением в 300 тысяч (приблизительно это Чернигов или Кировоград), достаточно купить два «комплекта» техники: 1200 контейнеров, два мусоровоза и сортировальная станция. Будет стоить это около 15 миллионов гривен. В среднем, если нормальным хозяйственным способом этим заниматься, то в год это «обладание» может давать оборот в 15 миллионов гривен. Чистая прибыль, за минусом оплаты труда и других админрасходов, по нашим подсчетам, составит около одного миллиона долларов в год. То есть можно зарабатывать приличные деньги и делать очень полезное дело для страны одновременно.

— Вот, например, я хочу заниматься мусором, с чего мне нужно начинать, к кому обращаться, на какую поддержку я могу рассчитывать?

— Вы обращаетесь к местной власти и к нам. Если местная власть вам пойдет навстречу, вам нужна будет соответствующая техника для сбора, сортировки и утилизации отходов. Здесь вам может помочь наше предприятие. Вы обращаетесь к нам, и мы передаем вам технику в аренду. За это вы нам ежемесячно платите определенный процент и работаете. Жителям, городу и экологам — всем хорошо. И вам хорошо, вы еще и деньги зарабатываете.

— Какая сумма нужна, чтобы начать «мусорный» бизнес?

— Точно сказать очень сложно. Это как торговать: можно поставить киоск, можно стоять на рынке, а можно открыть бутик.

— А почему бы вам как государственному предприятию самим не зарабатывать на мусоре?

— Мы сегодня прорабатываем вопрос, чтобы получать не просто плату за аренду предоставленной техники, а процент от прибыли. Это один из возможных механизмов, как государство может зарабатывать. А второй — самим выкупать у бизнеса вторсырье и продавать его на экспорт. Здесь мы и импортерам покажем, что выполняем то, за что берем с них деньги, и подзаработаем. Ведь, например, тонна пластиковых бутылок сегодня стоит около 5—6,5 тысячи гривен. На килограмм нужно приблизительно 24 бутылки. А если эту пластиковую бутылку измельчить, то будет стоить это сырье уже 8—9 тысяч гривен за тонну. А если она отправляется на экспорт, то ее стоимость сразу возрастает еще в два раза. Кроме того, желающих покупать украинское вторсырье сегодня очень много. Сейчас мы его продаем для Китая, Турции, России, Западной Европы, Америки.

К нам на позапрошлой неделе приезжали представители США. Они хотят покупать у нас до 50 тысяч тонн вторичной продукции в месяц. А вот если у нас тонна бутылок ПЭТ стоит 6,5 тысяч гривен, то в США — 2,5 тысячи долларов. Ведь ПЭТ-бутылка — это нефть, цена которой растет. А из переделанного пластика можно сделать все что угодно, в частности, для ЖКХ: пластиковые скамейки, трубы... И это по себестоимости получится намного дешевле, чем «классическое» производство.

— Вы уже несколько раз подчеркнули, что в Украине никто мусором не занимается. Почему?

— Занимаются, но на любительском уровне. В каждой области есть 5—10 организаций, которые покупают вторсырье. Есть «ребята», которые «скинулись» деньгами, купили макулатуру и быстренько нашли, кто у них ее купит на три гривни дороже, продали и на этом бизнес закончили.

Мы за 20 лет независимости ничего нового не придумали, а наоборот, довели эту систему до позорного состояния.

За 20 лет государство полностью ушло c этого рынка, мы не занимаемся регуляцией этих процессов, мы не собираем это вторсырье, не зарабатываем на этом средства. Почему? Трудно ответить. Я за эти два месяца, что здесь работаю, объехал пол-Украины. Такое впечатление, что в плане работы с отходами, мы живем в каком-то прошлом времени, как минимум, в позапрошлом веке.

— А сколько Украине еще понадобится времени, чтобы изменить отношение к мусору: год, два, десять?

— Я так не просчитаю, особенно со спецификой нашего государства. Здесь можно работать долго, а можно изменить завтра, если премьер подпишет какое-то распоряжение.

— Чтобы это в будущем не оставалось на любительском уровне, каким ныне должен быть стратегический план. Он есть?

— Мы хотим и сейчас разрабатываем вместе с научными работниками. Пока есть государственная экологическая академия последипломного образования и управления, которая давно уже работает в этой сфере, однако ни стратегии, ни концепции мусоропереработки в Украине сегодня фактически нет. Но до конца года подготовим вместе с экологической академией концепцию работы с твердыми бытовыми отходами. Потому что это не только макулатура, но и, например, старые машины. В каждом дворе, я до этого работал главой Подольского района, у нас была огромная проблема зимой. Потому что у людей остались эти старые «Москвичи», которые гниют во дворах и в которых они не заинтересованы: стоит — ну и стоит. А туда техника не может заехать почистить двор, не может заехать «скорая» и т.д. В нормальных странах есть четкая схема: сдаешь старую машину, получаешь скидку на новую. А поскольку скидка достаточно привлекательная, люди начинают интересоваться этим. Еще твердым бытовым отходом являются автомобильные шины... То есть — это достаточно широкий спектр отходов. А почему сейчас все такое любительское, потому что все действуют хаотично: сегодня побежали шинами заниматься, завтра переключились на машины, послезавтра смазки — их же нужно тоже утилизировать. Поэтому и стоит задача сделать концепцию по работе с утилизацией твердых бытовых отходов и в этой стратегии выписать, что именно должно делать предприятие. Условно говоря, если завтра государство принимает решение, то кто-то должен утилизировать эти машины. Мы сможем этим заниматься, потому что у нас есть опыт, у нас есть наработка, у нас есть кадры. Это нужно прописать. Далее — как мы выходим, какие календарные сроки, кто исполнители, кто соисполнители. Такая задача стоит. И мы до конца года сможем подготовить этот документ и утвердить постановлением Кабинета Министров, это будет довольно серьезный стратегический документ — как минимум, на пять лет. Чтобы было понятно, что Минэкология «рисует» правила, просчитывает тариф, а мы собираем этот тариф и работаем на таких рынках в такой отрасли. Пока же еще этого нет: хочешь — так работай, а хочешь — так.

— Вы вспоминали о старых полигонах. Есть ли варианты переработки мусора, который сохраняется там?

— Как система рекультивации полигонов. В нормальных странах такая система есть. Однако она довольно затратная финансово. Есть специальная техника, которая «вытягивает» из них пригодное вторсырье, потому что, если это старый полигон, то 20 — 30 лет назад этим никто не занимался, но в лучшем случае выбрать можно только металл. Потому что остальное — это какой-то компост, который уже себя переделал.

Но это все кто-то должен оплатить. Территориальные общины в виде районов не потянут. Хотя это тоже очень серьезный, важный вопрос. Или нужно заводить сюда бизнес и предоставлять ему дополнительные бонусы, или государству самостоятельно разработать новую нормальную схему работы с полигонами. Если провести рекультивацию последних, то освободится до 30 — 40% площади. Это очень важно, ведь большинство украинских полигонов сегодня перегружено.