В чем виновата интеллигенция?

Искать виновных в своих личных или общественных бедах, а затем казнить их морально или физически свойственно среднему человеку любой национальности, поскольку розыск и наказание виновных в асоциальном поведении — это один из главных принципов поддержания минимально необходимого порядка для сохранения жизнеспособности любого социума. Чем больше в обществе проблем, тем интенсивнее становится розыск виноватых.

Последним, наиболее заметным событием этого рода стало заявление патриарха Московского во время его летнего визита в Украину о том, что в революционных и послереволюционных бедах народов бывшей Российской империи была виновна интеллигенция. Заявлению патриарха предшествовала подготовительная работа, проведённая в российских СМИ. И хотя в Украине эта точка зрения значительной поддержки не получила, однако вопрос слишком важен, чтобы от него можно было просто отмахнуться. Поскольку проблема эта не новая и достаточно сложная, то следует хотя бы сделать попытку дать объективный ответ на вопрос: в чём же виновата интеллигенция?

Сразу же следует подчеркнуть, что чётко очертить круг лиц, подпадающих под понятие «интеллигенция», невозможно, так как существуют промежуточные ситуации. Любая классификация, как известно, условна. С одной стороны, интеллигенция тесно примыкает к высокообразованным чиновникам и предпринимателям, а с другой — к наиболее развитым в профессиональном и культурном отношении рабочим и крестьянам, и главным образом из них она пополняет свои ряды.

Интеллигенция весьма разнородна. К ней относятся и известный художник с многомиллионным состоянием, и учительница младших классов, еле сводящая концы с концами. Образы жизни и образы мыслей (ментальность) певца, актёра, хирурга, учёного-ядерщика или полярного исследователя, несмотря на какие-то общие черты, значительно разнятся, хотя все эти люди являются представителями интеллигенции. Вследствие этого ошибочно уподоблять интеллигенцию несметной стае совершенно одинаковых маленьких рыбок, которые, словно по команде, в одну секунду разворачиваются и плывут в нужном направлении при виде опасности.

Представители российской интеллигенции находились среди тех, кто до последнего дыхания отстаивал идею самодержавия, несмотря на явный анахронизм этого явления; интеллигенция была и среди белых, и среди красных — как и в других более или менее заметных общественных движениях переломного периода в истории России. Однако особенно много представителей интеллигенции было в белом движении. Большинство подпоручиков, поручиков и штабс-капитанов, на которых держалась белая армия, — это и были интеллигенты, либо призванные в армию ещё в Первою мировую войну, либо окончившие краткосрочные офицерские училища или курсы в начале гражданской.

Их подавляющая часть погибла в мировую или в гражданскую войну либо была репрессирована большевиками, либо долгие годы мытарствовала в зарубежье, где большей частью и вымерла. Кадеты или, например, правые эсеры, по своему составу были не в меньшей, а может быть, и в гораздо большей мере «интеллигентскими», чем большевики, к которым в дооктябрьский период примкнула лишь незначительная часть интеллигенции. Большевики третировали и унижали «гнилую интеллигенцию» на протяжении всего времени своей власти, хотя и бросали куски со своего стола тем интеллигентам, которых считали полезными для своего режима.

Поэтому обвинения патриарха Кирилла и его единомышленников в адрес интеллигенции по поводу бед, обрушившихся на Россию и Украину в XX веке, совершенно несправедливы. Обвинять следует в первую очередь консервативный (хотя внешне и вылощенный, но по сути невежественный) правящий класс царской России, и не в последнюю очередь — насквозь прогнившую официальную церковь, которая превратилась в коррумпированное чиновничье ведомство, руководимое назначаемым царём обер-прокурором. Интеллигентный священник был в царской России такой же редкостью, как, к примеру, и интеллигентный купец.

Интеллигенция выполняет крайне важные социальные функции. Она исследует макро- и микромир, порождает новые идеи, делится знаниями и культурными достижениями с остальным обществом, просвещает, обучает, воспитывает, лечит и даже развлекает своих сограждан. Поэтому не следует Кириллу и другим хулителям интеллигенции валить все с больной головы на более или менее здоровые.

Тем не менее, никуда не уйти от того факта, что в партии большевиков дооктябрьского периода, как и в других радикальных партиях (левых эсеров и анархистов) значительную и наиболее важную часть составляли представители именно интеллигенции. И хотя на момент захвата власти в октябре 1917 года эти партии были малочисленны, но они сыграли трагическую роль в истории многих народов, и поэтому рассмотреть этот феномен представляется полезным для будущего.

Интеллигенция образованна и в своей массе чувствительна и даже сентиментальна. Она эмоционально реагирует на внешние события. При длительном существовании системы (или режима) верхний слой интеллигенции обычно крепко связан с этой системой и заинтересован в её сохранении (конечно, если система не отличается особенными жестокостями — в первую очередь, по отношению к самому этому интеллигентному слою). Средняя интеллигенция находится в двойственной позиции: с одной стороны, ей есть что терять при перемене ситуации, а с другой стороны, в случае смены системы или режима она может попытаться продвинуться выше по социальной лестнице. Наиболее же склонным к радикальным переменам является тот слой интеллигенции, который находится близко к социальным низам. Эти люди получили определённую сумму знаний, но в жизни имеют очень мало благ и почти ежедневно видят острую нужду других. Перспективы мелкой интеллигенции мизерны. Поэтому нижний слой — это наиболее мятежная прослойка интеллигенции.

Однако у интеллигентов в революции есть многочисленные попутчики. К переменам революционного характера склонны те представители разных социальных классов, кто уверен в своих способностях, но знает, что при существующем положении вещей (из-за господствующей сословной системы, из-за партийных, классовых или экономических ограничений либо из-за процветающей коррупции) они не имеют никаких перспектив для реализации своих потенций и для повышения своего статуса в обществе.

И, наконец, к радикалам часто примыкают люди в силу особенностей своего характера: романтики, искатели приключений, прирождённые агрессоры либо, наоборот, люди с обострённым чувством жалости или справедливости. Все они могут быть выходцами из самых разных слоёв и социальных классов. Например, Ф. Энгельс был довольно успешным предпринимателем. В царской России революционерами становились и интеллигенты — представители угнетённых национальных меньшинств, которые понимали, что нет иных путей для улучшения судьбы своего народа, кроме свержения самодержавия и разрушения империи.

Костяк партии большевиков составляли так называемые профессиональные революционеры. Члены общества, которые имели воззрения, отличающиеся от официальных, но не могли заниматься своей обычной профессиональной деятельностью из-за репрессий, переходили на нелегальное положение и становились революционерами-профессионалами. Пройдя через горнило подпольной работы, эти профессиональные революционеры были прекрасными конспираторами, привыкали к железной дисциплине, становились невосприимчивы к обычным человеческим чувствам. Жалость для них означала проявление слабости и отдаление конечного успеха. Российская власть и имущие классы сами породили и подготовили на свои головы Ленина, Сталина, Дзержинского и тысячи их профессиональных последователей.

События русской революции и гражданской войны показали, насколько мощной может быть немногочисленная организация профессиональных революционеров, возглавляемая талантливыми и совершенно беззастенчивыми, безжалостными вождями.

Следует отметить, что сам большевизм (марксизм-ленинизм) — порождение ментальности того типа интеллигенции, который был весьма далек от материального производства и административного управления. Наверное, если бы В. Ульянов был неплохим инженером, то он едва ли стал бы тем Лениным, какой известен истории. Радикальная интеллигенция прекрасно видела общественные проблемы, сопереживала беды социальных низов, но и видела также, что проблемы властью не решаются и решаться не будут. Однако предложить профессиональное решение она не могла и поэтому порождала красивые теории революционного преобразования производства и всего общества, основанные на теоретических фантазиях профанов. Казалось, что стоит лишь издать хорошие, правильные законы, устанавливающие равенство, и расстрелять (или посадить в тюрьму) несколько сотен несогласных — и все станут жить сытно и любить друг друга. Искренне пытаясь осчастливить человечество, большевики очень быстро превратились в организацию преступников, принесшую многим народам огромные бедствия.

Кстати, определённой разновидностью большевистского волюнтаризма страдают и многие граждане нынешней Украины — в том числе и часть интеллигенции. Особенно это относится к тем, кто впитал в себя со школьной или университетской скамьи «большевистскую науку побеждать», побеждать с помощью грубого принуждения. Хотя многие и не замечают своей ментальной связи с большевиками... Им кажется, что главное — это получить власть, быстро принять правильные законы и издать нужные указы.

Автору этой статьи приходилось руководить (или быть в руководстве) различными организациями — от факультетской «народной дружины» до протестантской церкви, охватывающей территорию России, Украины и ещё несколько стран. Опыт многих лет научил понимать, что организация (менеджмент) и управление людьми- это сложнейший вид человеческой деятельности, требующий знаний, навыков и способностей. Хороших специалистов-управленцев нам нужно ценить на вес золота. Управление обществом не терпит неоправданной спешки и поверхностной простоты и красивости.

Многим — в том числе и интеллигентам — кажется, например, что если издать строгий закон в пользу русского языка (или, наоборот, в пользу украинского), то всё сразу улучшится. Если же кто-то будет «мутить воду» и после этого, то его нужно просто прижать к ногтю! И всё будет хорошо. Увы, не будет хорошо, если не будет найден мудрый компромисс в интересах всей украинской нации. Чтобы решить языковую проблему, которая, без всякого сомнения, существует в нашем обществе, нужна очень сложная работа хороших специалистов: социологов, филологов, политиков, общественных деятелей и даже экономистов и предпринимателей (так как для эффективного осуществления законов о языке и культуре нужно много денег). Точно так же и в других сферах жизнедеятельности общества. Принятие Налогового кодекса показало: находить разумные компромиссные решения необходимо.

Интеллигент, как и всякий другой специалист, особенно ценен для общества тогда, когда занимается своим основным делом: певец — когда поёт, поэт — когда пишет стихи и так далее. Если занятие политическими и экономическими проблемами становится своеобразным хобби для большого количества любителей, то это значит, что из рук вон плохо работают профессионалы этих сфер: политические деятели, бизнесмены, эксперты, учёные. Вообще, профессионализм — это весьма слабое место постсоветского общества.

Что же касается романтиков, искателей приключений, прирождённых агрессоров, жалостливых и обострённо справедливых людей — всех тех, кто склонен к бунтам, мятежам и революциям, то они могут принести обществу большую пользу, если их энергию направить в легальное и полезное русло. Наверное, не случайно Англия — родина политических и социальных реформ, профсоюзов, массового спорта, многих благотворительных и правозащитных организаций — уже долгий период времени обходится без значительных социальных потрясений, авторитарных переворотов и революций.

В Украине существует достаточно много проблем, связанных с «интеллигентскими» профессиями. Проблемным для общества является штампование каждый год всё новых и новых тысяч специалистов интеллигентных профессий без всяких шансов для большинства выпускников найти работу в соответствии со специальностью и уровнем полученного образования. Инженер на месте рабочего — это явление называется передозированной квалификацией (англ. overqualification) и имеет гораздо больше минусов, чем плюсов. Ещё более опасным является развращение будущей интеллигенции в учебных заведениях посредством незаконных зачислений и продажных оценок, а значит и незаконно полученных дипломов. Таким способом массово производится псевдоинтеллигенция, которая не способна выполнять функции интеллекта и совести нации.

Система должна способствовать тому, чтобы умные, образованные и честные люди занимали достойное место в этой системе. Если слишком много умных, образованных, жалостливых и стремящихся к справедливости людей настроены против системы, то это грозит ей большими проблемами, потрясениями и даже, в конечном результате, гибелью.

Николай Бердяев, свидетель многих революционных событий, в «Самопознании» (глава «Русская революция и мир коммунистический») писал: «Ответственны за революцию все, и более всего ответственны реакционные силы старого режима». С известным философом невозможно не согласиться.

Конечно, избави нас Бог от всяких бед, но они неизбежны, если наше общество не научится находить компромиссные решения назревающих проблем. И в таком случае нашим потомкам не следует быть легковерными, если какой-нибудь будущий патриарх станет уверять, что во всём виновата интеллигенция.