Батурин (вечный город вечной страны)
Часто мы неправильно оплакиваем своих умерших стариков. Мы сохраняем мучительную память последних немощных месяцев (лет, десятилетий), неуместных вопросов и одинаковых историй, забывая за тем все величие человека, его долгой жизни, побед и ошибок. Наши воспоминания о здоровье и пенсии вытесняют мысли о их молодости и зрелости, модных платьях и улыбках на выцветших фотографиях прошлого столетия. Мы помним их как дедушек и бабушек, любимых и одетых в теплые халаты и тапочки, с пультом в руках, через который они смотрят мир, уже не вполне его понимая. Наши бабушки и дедушки - родные и бедные, потому что такая пока в нашей стране старость, несамостоятельная и зависимая, на самом деле гораздо больше, чем мы помним. Их путь начался задолго до нашего рождения, их мечты не всегда касались нас, и было время, когда и для них все только начиналось.
В этом году умерла моя бабушка. Когда-то в детстве я говорила, что не знаю, кого люблю больше, ее или маму. Затем из объятий я вышла в школу и бабушка начала двигаться медленнее, чем мой мир. Она прожила долгую и достойную жизнь, я знаю ее красивой и доброй. Но годами она уже не выходила из своей квартиры в одном из спальных районов Луцка, и для меня в мыслях это всегда был ее город и место. Но моя бабушка из Батурина. Точнее, задолго до того, как стать бабушкой, она родилась и училась, работала и мечтала в Батурине. Там, где я никогда не была и поехала летом увидеть и понять больше о женщине, которая еще и моя бабушка.
Батурин лежит на другой стороне Украины, прогретый солнцем и испещренный Сеймом. Бабушка говорила, что так и не научилась плавать, потому что течение в нем быстрое и безжалостное, а матери детям всегда запрещали купаться, приговаривая: утонешь - домой не приходи. Хорошо плавая, я всегда стыдила бабушку, как так не уметь. В июне я стояла в Сейме, зарывшись по колени в теплое песчаное дно, и меня сносило течением мгновенно. Я смехом боролось с водой, понимая, здесь никак не поплывешь. Местные тоже приходили посмеяться среди поросших орешником и малиной берегов, даже не пытаясь плыть. Сейм своенравный, веселый и сильный, местами с утесами, течением он переворачивает вверх животом даже рыбу, которая затем испуганно плещется, ища как вернуться на "тропинку" в быстрой воде.
Мой прадед, Афанасий, о котором я знала только из похожих на сказку историй, ловил эту рыбу руками. А еще он был колбасником и солдатом во время Первой мировой войны. В бельгийском плену научился выпекать колбаски, отказал фландрской хозяйке в браке и вернулся домой, где его раскулачивали и подозревали, но оставили колбасником.
В Батурине очень живое небо, которое держат более высокие, чем на Волыни деревья. Днем в нем суетятся и чирикают ласточки, зреют большие вишни-шпанки, гудят толстые шмели, а с заходом солнца вылетают тысячи летучих мышей, словно кусочки оторванного неба падают к земле, в последний момент приходят в себя и летят заслонять собой звезды. Луну на батуринском небе я так и не увидела - ведьмы украли, тут их много, едва ли не в каждом селе своя. Женщины прямо посреди улицы останавливаются и ругаются громко в небо, клянут и сердятся на невидимых в воздухе неслухов. Моя бабушка тоже так умела, теперь я знаю почему.
В Батурине страдал гетман Мазепа**, Меньшиков убивал казацкую старшину, сплавляя ее, распятую и мертвую, по Сейму. Кирилл Разумовский в пышном дворце правил балы, которые, по местным преданиям, продолжаются по ночам до сих пор, граф выходит на них из скромной могилы слушать грустных музыкантов. Экскурсоводы рассказывают истории на гордом украинском, президенты восстанавливают резиденции, а пчеловоды продают мед. Спелая шелковица падает на землю, в которой лежат тысячи убитых батуринцев, десятки тропинок берегут память о шагах больших и маленьких людей, среди которых и женщина, которая позже стала моей бабушкой. Для меня память о ней - это не только воспоминание о семейных нежностях и детских праздниках, пахучих объятиях и ягодном желе. Память о ней - это живой интерес ко времени и месту, людям и событиям, которые имели для нее значение.
В этой заметке не расскажешь все, что я видела в туристско-историческом, архитектурно-природно прекрасном городе, потому что о Батурине не напишешь историю, историю пишет Батурин, вечный город вечной страны.
*пацёрки - говорите так на бусы, если любите пышный украинский)
**Мазепа - это очень много для Украины. Почитайте о нем, хотите историков, хотите Байрона. Мазепа того стоит.
