Украина советской эпохи: оккупация или колонизация?
Уже первые отзывы на безапелляционное заявление Владимира Вьятровича о советском периоде в истории Украины как о периоде большевистской оккупации свидетельствуют, какую серьезную и болезненную проблему он затронул. Это не абстрактно-теоретическая, а практично-прагматическая проблема, ведь от точной диагностики не такого уж и далекого прошлого зависит успех движения вперед в настоящем и будущем. Более того: важность такой диагностики все украинцы, осознают они это или нет, ощутили на себе за последние десятилетия. Ведь разве не связаны с ней (точнее, с ее отсутствием) многочисленные провалы в осуществлении реформ? Очень легко списать все на субъективные, личностные факторы (не тех выбрали, не те стали у руля), но слишком уж много было того субъективного, чтобы оно появлялось случайно, а не зиждилось на объективной основе.
Детальное, так сказать, поэлементное рассмотрение «гипотезы Вьятровича» (назовем так - корректно с научной точки зрения - его заявление) не может быть сделано ни одним автором, ни, тем более, в одной статье. Поэтому я в этом тексте только коротко, штрихпунктиром обозначу свое видение проблемы адекватной оценки украинского прошлого как основу нынешнего развития государства.
С моей точки зрения, нет сомнения в том, что в 1917-21 годах большевики оккупировали Украину. Собственно, они и сами небезосновательно использовали этот термин или слово «завоевание». Один из немногих большевиков-украинцев Владимир Затонский так писал в письме к Ленину: «Трижды мы завоевывали Украину, трижды украинский народ давал нам пинок под зад». И действительно: достаточно хотя бы бегло оценить этнический состав большевистских организаций в Украине, тем более их руководства и чекистского корпуса, чтобы сделать такой вывод. И результат выборов по украинским губерниям во Всероссийское Учредительное собрание в конце 1917-го свидетельствует это - в целом лишь около 10% голосов за партию большевиков, а вместе с тем - значительно большие результаты в армейских гарнизонах, если они учитывались отдельно, что и неудивительно, учитывая, что это были гарнизоны армии Российского государства. Неудивительно и то, что среди большевиков было и определенное число украинцев; но разве то, что в 1940 году немецкому войску помогли захватить Норвегию местные нацисты во главе с Видкуном Квислингом, за что последний получил должность министра-президента, отрицает факт оккупации этого государства Германией?
Но здесь возникает принципиальный вопрос: а чем была Украина во время развязанной российскими большевиками против нее войны? И здесь приходится рассмотреть более давние времена и сделать вывод, что после ликвидации во второй половине XVIII века автономных Гетманщины и Запорожской Сечи и казацкого устройства на Слобожанщине украинские земли в составе Российской империи приобрели признаки колониальных владений. Причем в самом широком спектре - от культурных до экономических. Со второй половины XIX века, с начала бурного развития капитализма в империи, украинские земли стремительно превращаются в так называемую «колонию европейского типа», которая по социально-экономическому уровню может превышать метрополию, которая используется последней для своих целей (например, это тогда же было с польскими землями в составе Германии и России). При этом имперская власть вынуждена способствовать модернизации колоний в случае, если это является ее стратегической необходимостью (что описал Карл Маркс в середине XIX века на примере британского господства в Индии). Вместе с тем неизбежным следствием модернизации становится развертывание антиколониальной, национально-освободительной борьбы - сначала в просветительско-культурных, затем в социально-экономических и политических формах. Во время революции 1905-07 годов уже выкристаллизовалась основа для автономии Украины; попытка законодательного утверждения этого предпринималась украинскими фракциями двух Государственных Дум Российской империи, однако император Николай II разогнал эти думы как раз накануне внесения соответствующего законопроекта. Поэтому логика событий вела национально сознательных украинцев к неизбежности насильственного свержения самодержавной империи, что и произошло в 1917 году.
В этом контексте большевистская война против Украины (кто бы ни был объектом этой войны - Центральная Рада, гетман Скоропадский или атаманские «республики») представляла собой не что иное, как войну по укрощению строптивой, но стратегически крайне важной для существования метрополии колонии (вспомним, что Ленин, Сталин и Троцкий говорили об украинских хлебе, металле и угле). То есть - колониальную войну под красными флагами «пролетарского интернационализма». А где такая война, там и оккупация, там и «дружественные» туземцы, там и - в большинстве случаев - марионеточное государство или «самоуправляющаяся» область под полным контролем метрополии, но с декоративными туземными признаками.
Впрочем, в 1920 годах большевикам, которые ставили целью мировую революцию и Всемирную Республику Советов со столицей в Москве, пришлось отступить. Режим оккупации был заменен режимом существования Советской Украины в статусе более или менее автономного протектората. Следствием стали бурные процессы национальной модернизации во всех сферах. А это побудило Кремль изменить политику - и в экономике (свертывание НЭПа и коллективизация), и в культуре, и в других сферах. Поэтому с начала 1930-х фактом становится советская колонизация - период, особенности и этапы которого требуют особого исследовательского внимания. Что же касается оккупации, то это понятие научно корректно применять, по-моему, к периоду 1939-1953 годов относительно Западной Украины. Дальше и там оккупационный режим заменялся политикой колонизации - разумеется, со своей спецификой. Потом была и попытка возвращения от колониального статуса колонии к статусу самоуправляющегося протектората - в 1960-х, в результате процессов «оттепели», - которую заменила новая, агрессивная колонизационная политика Москвы.
Иными словами, политика российских большевиков относительно Украины в определенные моменты основывалась на откровенной силовой оккупации, но ее основой было отношение к украинским землям как к стратегически важной колонии империи, какими бы лозунгами это отношение ни маскировалось. А колониальное наследие, его последствия в постколониальный период - это куда более сложная, противоречивая и более тяжелая для преодоления сумма проблем, чем последствия оккупации. Пример государств Балтии, где доминировали оккупационные, а не колониальные политические технологии, об этом наглядно свидетельствует - им объективно было ощутимо легче, чем Украине встать на путь нормального развития, несмотря на куда меньшие человеческие и природные ресурсы. Однако, как сказал поэт, нам свое делать, другое дело, что диагностика украинской ситуации должна быть максимально точной, без упрощений.
