А учителя кто?
Мы начали строить демократическое общество, не понимая, что такое демократия. Точнее, мы ее понимаем, но, по-нашему: делаю, что хочу, когда хочу и где хочу, т.е. с анархией путаем. Нет, сегодняшняя свобода и демократия — это не всегда вседозволенность, это и ответственность за собственные действия. Демократия требует высокого уровня жизни и культуры в обществе. Поэтому и настоящей демократии у нас нет, так как нет экономической базы для нее.
Наши люди не ощущают полную свободу. Демократическая свобода сегодня мнимая — люди все равно запуганы и боятся. Они заразились страхом перед властью, а с другой стороны — просто разуверились. Получив право критиковать государственных деятелей, выражать свой протест на митингах, им от этого легче не стало, потому что их никто не хочет слышать. Их громкий крик — это пустой звук. Их требования игнорируются.
Мы скованы и закомплексованы. Привыкнув гнуться, мы никак не поднимемся с колен, не станем в полный рост. Если бы не наше попустительство, инерция, было бы, несомненно, меньше ошибок и социальных потерь на пути к рыночной экономике. Мы не научились воздействовать на власть, диктовать свою волю политикам. Мы не прозрели настолько, чтобы чувствовать себя хозяевами. Забыли, что в демократической стране свободные граждане имеют равные права на достойную жизнь. Надо только уметь бороться за нее и побеждать.
Демократический способ жизни требует от человека очень высокой степени нравственного развития. В этом плане нам надо учиться, потому что умираем духовно. Мы теряем лучшие человеческие качества: взаимопонимание, доброжелательность, бескорыстие. Взять один лишь пример — власть денег. Сегодня самое главное — урвать деньги. Каким образом и с кого — все равно. Всему можно научиться: демократически мыслить, не терять собственное достоинство, изменить свое сознание, защитить себя в правовом отношении. Другое дело — кто должен учить?
Вспомним, как десять лет назад многие мучительно пытались понять: как же это так, кто гнался за длинным рублем, назывались «летунами», «рвачами», карьеристами. Теперь они становятся предпринимателями и бизнесменами. Еще не так давно тех, кто не хотел работать, называли нетрудовыми элементами, тунеядцами, и вдруг — безработица. Было время, когда отвечали за всех и за все, а теперь никому нет дела до других, каждый сам по себе. В подобной ситуации оказался и я. Пытался зацепиться за какую-нибудь идею, но находились обыватели, которые говорили: «Какая идея? Вся идея в жизни — как выжить, весь смысл в деньгах. Гражданские чувства? Сейчас честность и совесть не ценятся. И чувство долга — тоже. И патриотизм не в моде. И принцип один — все продается и покупается». Разное приходилось слышать. И не знал, чему верить. Все тогда переплелось: идеология, моральные принципы, священные понятия.
Образование — это средство выживания. И если бы на заре независимости вчерашние пропагандисты просветили народ, помогли разобраться в хаосе, который творится в людских головах, был бы иным моральный дух, меньше тоски и отчаяния. Но они пропали, словно в природе не существовали. Дружно замолчали и писатели, как будто не стало и режиссеров. Признаться, за все эти годы мне не пришлось прочитать ни одного высокоидейного художественного произведения, где бы отразилась жизнь независимого украинца. В кино я не увидел ни одного социального героя для подражания. Да и с телеэкранов мы видим чаще всего шоу, рекламу, боевики, убийства, похабщину. Кто же нас научит жить в этот непростой трансформационный период ?
