А на площади Гарибальди продают работу...

ЗА МАМКУ И ЗА НЯНЬКУ

Сегодня Малунова говорит, что не планирует своей жизни даже на ближайшие полчаса. Семь месяцев в Неаполе и Риме дали ей осознание того, что каждый человек в этом мире — пылинка, которая полностью в воле Божьей. Она абсолютно не считает себя несчастной или неудачницей. Наоборот. Должность диктора на телевидении в «барском» Львове когда-то завоевала в конкурсе из 52-х претендентов. Имела там и квартиру, впоследствии построили с мужем особняк. Наверное, в родной Луцк не вернулась бы ни за что (а для чего?), если бы неожиданно не получила приглашение на должность диктора на Волынское телевидение. И приняла его, хотя семья еще год оставалась во Львове. Потом решался вопрос с переездом в Луцк всей семьи, и за эти несколько месяцев должность диктора оказалась уже занятой. И здесь подвернулась Италия.

Она знала, чего хочет: поработать в семье, где звучит только итальянский язык, там, где знают и английский (сама Вера знает еще и польский); в семье интеллигентной, которая бы ценила ее труд; чтобы не было маленьких детей, так как она их (смеется) побаивается... Все это у нее и было, но позже, ибо сначала Вера, как большинство украинок, которые нанимаются к итальянкам в услужение, прошла тернистый путь.

— Если в Луцке, Ровно или Львове в туристической фирме будут рассказывать, что в Неаполе вас ожидает пансионат, где вас встретят с распростертыми объятиями, и где именно для вас будут держать высокооплачиваемую работу с прекрасными бытовыми условиями, то это что-то вроде даже не сказок Шехерезады, а чистая фантастика...

«Пансионат», который розовыми красками описывали в фирме, на самом деле однокомнатная квартира, в которой в ожидании работы обитают 20—25 украинок. Хозяйничает в ней также украинка, которая выехала раньше и уже вписалась в этот «рабский» бизнес. Она, как правило, работает в тесном контакте с итальянцами. За работу ты должна ей выплатить долларов триста... Фактически это работа нелегальная, поскольку визу открывают только на две недели. Больше можно заработать на севере Италии, но там и значительно большая опасность депортации.

— И не было вам страшно, не было ощущения униженности, ведь нас воспитывали совсем не так?

— Страшно только одному в лесу... А нас там таких было много, было, есть и, к сожалению, будет... Италия на нелегалов смотрит сквозь пальцы, потому что заинтересованы в них. Украинки сменили в итальянских семьях румынок и полек. Есть и россиянки, но очень мало, а из Украины больше всего из Западного региона, особенно из Львовщины (целыми селами!), которая имеет давние традиции эмиграции. Наши же женщины все могут делать: и еду готовить, и убирать, и стирать, и ребенка убаюкать, и шить, и вязать... А что касается унизительного положения, то в Библии сказано: «Возвышенный — униженным будешь, униженный — возвышенным станешь...» Один из известных канадцев, украинец по происхождению, миллионер Петр Яцик начинал с мытья посуды на кухне...

— И на какую работу нанимают украинок?

— Это уход за детьми, работа домработниц, уход за стариками. Это только мы, славяне, досматриваем мать или отца до смерти, они живут с нами. У итальянцев семьи большие, по шестеро-семеро детей может быть, но родители, и это почти правило, доживают век сами. Правда, и пенсии у них такие, что могут нанять себе помощницу, или это делают дети.

МАДОННЫ И ЗОЛУШКИ

Итальянские женщины нанимают в дом украинку, потому что хотят... работать, делать карьеру. Претендуя на независимость, сами домохозяйками оставаться не желают. Казалось бы, что религиозность (на каждом шагу слышишь — «О, мадонна!»), вера и древняя культура на этой земле должны были бы дать большее основание для чисто женской солидарности и даже милосердия. Но украинки ощущают его там нечасто.

— Повезет, если женщина попадет в хорошую семью. А если ее, как кота в мешке, из «пансионата» отправят в настоящий ад... Может быть все. Ребенок у хозяев полный калека или психически больной. 95- летний старец, за которым нужно ухаживать, как за младенцем. Может и хозяйка быть нереально дотошной, ибо национальная черта итальянцев, мне показалось, — чтобы все в доме блестело! Где-то в половине второго ночи может заставить еще, например, шторы на окнах поменять... Или выбросит из шкафа одежду — и складывай, чтобы только без дела не сидела. Большое унижение тогда, когда по несколько раз делаешь одно и то же, когда твоя работа не ценится. Может приставать хозяин или его сын, или его отец...

В первое время батрачества когда-то популярная волынская «телезвезда», бывало, ела только хлеб, который хозяева выбрасывали в мусорник, и пила воду из-под крана.

— Не хочу рисовать работу в Италии ни черной, ни белой краской, но если бы я знала хоть частицу действительности, которая меня там ожидает, не поехала бы совсем.

ИСКУШЕНИЯ И РЕАЛИИ

Вере Малуновой повезло уже в том, что впоследствии попала в интеллигентную семью, с хозяином-врачом и хозяйкой — директором творческой школы. Поэтому были темы для общения. А за вкусную еду из картофеля, которую она готовила, хозяева прозвали ее «картофельной королевой».

Жили они в пятикомнатной квартире с несколькими ванными, с большой гостиной, в квартире много вещей, которые достались от предков. Это и дорогие картины, много антиквариата.

— Я вообще удивляюсь итальянцам, как они пускают в дом чужого человека, поскольку ведь бывают и работницы разные. Когда находишься в чужом доме и не знаешь, чего в нем нет, потому что в нем есть все, когда оно несчитано и никого нет дома, а твои вещи и твой паспорт — при тебе, и никто не знает, куда ты пойдешь... Жизнь всегда полна искушений, а здесь особенно. Но ведь знаешь, что оно — не твое, что добра слишком много, и вообще, у тебя — твое... И хотя не хочу это называть украинской «жабой», но было обидно, что украинки — не менее работящие и достойные лучшей жизни — на кусок хлеба вынуждены зарабатывать у синьоров.

Однажды Вере с приятельницей пришлось даже пойти в столовую католической благотворительной организации «Каритас». Ревностные католики-итальянцы не могут позволить пропасть бездомному заробитчанину. Поэтому один раз в день «Каритас» покормит... Сначала надо выстоять полуторачасовую очередь за талончиком, а потом уже — к столу. Обед начинается и заканчивается католической молитвой. За столом Вера видела немало славянских лиц людей, которые уже оказались за гранью...

И в этой беде поражает живучая украинская натура, которая не позволяет придавить тебя до конца. В очереди за бесплатным супом родилась такая быль или анекдот. Муж-украинец пишет письмо домой. «Возвращаться еще не собираюсь, — сообщает жене. — Живу в гостинице «Прено», а питаюсь в ресторане «Каритас.» «Гостиница» — это пустые вагоны поездов, а «ресторан» — благотворительная столовая.

В РАЙСКОЙ СТРАНЕ РАЙ НЕ ДЛЯ ВСЕХ

Если бы «синьора» Вера хотела в одной картине изобразить положение украинцев- заробитчан в Италии, она бы показала площадь Гарибальди, что в Неаполе, огромную гору полосатых сумок и измученных украинских женщин около них. Это привокзальная площадь, на ней паркуются и автобусы с «рабами-туристами». Эти автобусы служат и для связи украинских «шабашников» с родиной: через них передают письма, деньги, посылки. На Пасху передавали кое-кому из дома пасочки, но Вера не захотела еще и этим тревожить семью. А куличом ее угостила хозяйка- итальянка: ела ее Малунова и плакала.

Ведь ностальгия — это такая свирепая змея, которая месяца три в чужой и богатой стране, когда тебя переполняют эмоции, сидит тихонько у края твоего сердца, а потом кусает так болезненно, что не находишь себе места. Разрядкой между ностальгическими приступами были только воскресная служба в православном храме и письма из дома. А еще — общение с земляками на площади Гарибальди, которую сами неаполитанцы называют «грязной» и не позволяют своим работникам сюда ходить. А если узнают, увольняют сразу.

— Но ведь где-то мы должны общаться? — говорит Вера. — А на этой площади украинцы даже работой обмениваются, точнее, продают рабочие места друг другу.

Кое-кто, осмотревшись, изучив немного язык, находит лучшее место. А кто-то вообще возвращается домой или, обогатившись опытом, едет на заработки в Канаду или США. Итальянцы тоже не хотят брать «кота в мешке», и если бывшая работница зарекомендовала себя хорошо, к ее рекомендации прислушиваются. А она, устроив на свое место землячку, возьмет с той долларов триста. К этому так привыкли, что когда Вера поначалу, стремясь помочь землячкам, отдавала им свое место «за бесплатно», те шарахались, думая, что здесь кроется какой- то подвох.

Что же скажет она теперь, насмотревшись Неаполя и Рима вблизи? Ехать или не ехать — вот в чем вопрос.

— Я боюсь, что это только начало. Поскольку автобусы с украинскими «шабашниками» приезжают на площадь Гарибальди ежедневно. И я не имею права сказать: ехать или не ехать? Мы там были, мы есть и, к сожалению, мы там будем в роли батраков. Миновали времена, когда у итальянцев для украинцев было много работы. Потому что нас много!

***

В этом году после новогодних праздников поймала себя на мысли, что впервые за много лет не поздравила меня давняя студенческая подруга. Полдня молчал ее телефон в редакции районной газеты на Тернопольщине. И только после обеда отозвался в ее квартире.

— А Ольга здесь больше не живет! — спокойно отрезал мужской голос.

— Я слышала, что это подругин муж, я знала, что другого жилья у нее быть не может.

— Это ты, Наталка? — узнал меня Володька. — А Оля давно на заработках в Италии. Что делает? То, что и все.

— Меня несколько дней мучили воспоминания: моя Ольга, которая с первого класса учила все предметы на английском, была отличницей в университете и хорошим журналистом — и теперь батрачка в Италии?

Но на Волыни есть села и райцентры, откуда на заработки (в Италию, Испанию, Грецию, Португалию, Австрию) выехали почти все молодые женщины и девушки. А на Галичине, на Закарпатье? Они делают то, что и дома, но, как сами шутят, «без матерных слов и за деньги». Возможно, какая-то из них, прижившись на чужбине, чтобы не задушила ее ностальгия, тоже оборудует свою комнатку в наймах в украинском стиле, как это сделал со своим домом наш и.о. премьера Ющенко...

... А Вера Малунова, сообщили знакомые, опять собирается в Италию.

КСТАТИ

На прошлой неделе посол Украины в Италии Борис Гудыма на встрече с украинскими журналистами в Риме заявил, что в настоящее время в Италии находятся около 120 тыс. нелегальных мигрантов из Украины и только 8 тыс. украинцев легально работают в этой стране. Украинское Посольство проводит консультации для решения вопроса легализации этих людей. Украинская сторона намерена договориться на дипломатическом уровне о квоте мигрантов, которые могут пребывать на территории Италии, где эта квота составляет 185 тыс. на всех иностранцев. Для получения ее нужно, чтобы Украина заключила соглашение о возвращении на родину этих мигрантов, сообщает Интерфакс-Украина. Итальянские власти, говорилось на встрече, лояльно относятся к нелегальным мигрантам, за исключением тех случаев, когда они совершают преступления. Депортация производится в случае второго задержания.