ЖЕНЩИНА, РАБОТАЮЩАЯ НА БУДУЩЕЕ

Одним из главных событий уходящего тысячелетия, безусловно, можно назвать изобретение книгопечатания, определившего направление развития человеческой цивилизации — от эпохи средневековья, через эпохи Возрождения, Просвещения и вплоть до наших дней.

Без этого изобретения мир на пороге третьего тысячелетия был бы иным. Почему? Да потому, что, как писал в предисловии к своей работе «Пророки и поэты» Игорь Гарин, «сознание определяет бытие никак не меньше, чем бытие определяет сознание. Без высокой культуры невозможна сильная экономика, ибо с пещерным сознанием можно строить лишь пещерное общество». А что, как не уровень «книжной» культуры, определяет уровень культуры вообще?

Печально, но факт — многие наши державные мужи до сих пор не осознали этой простой истины. И наряду с непрекращающимися разговорами о национальном возрождении вот уже долгие годы наблюдается полное равнодушие с их стороны к проблемам отечественного книгоиздания, без которого это самое национальное возрождение остается общим местом. (Если такое положение дел будет сохраняться и в дальнейшем, то и новый год, и новый век не станут для нас «временем свершений».)

Проблема эта столь часто обсуждалась на страницах печатных изданий, что ее просто «заговорили». Однако любой разговор с украинским книгоиздателем неизбежно к ней возвращает. Не удалось избежать этой темы и в нашей беседе (первоначально задуманной как «неактуальное интервью») с директором издательства Соломии Павлычко «Основы» Валентиной КИРИЛЛОВОЙ.

ФЕМИНИСТКА С ДЕТСТВА

— Основателем вашего издательства была женщина, с именем которой связывают понятие «украинский феминизм». Вы издаете книги по этой тематике (я имею в виду, например, работу Симоны де Бовуар «Второй пол», «Сексуальную политику» Кейт Милет и запланированную хрестоматию «Гендерные студии»). Да и работают в «Основах», если не ошибаюсь, преимущественно женщины...

— ...50 на 50. Но представителей обоих полов я одинаково уважаю.

— То есть руководящие должности занимают все равно женщины. В связи с этим такой вопрос: что такое «феминизм» для вас лично? И почему, по вашему мнению, украинские женщины очень часто активнее мужчин?

Никто не рождается феминисткой. Понятное дело, для этого необходимы определенные врожденные черты характера, но, как и остальные взгляды и убеждения, феминизм — это приобретенное. Для начала хочу определить (чтобы в очередной раз не вызвать отрицательные эмоции со стороны тех, кого из-за непонятности термина и отсутствия знаний это пугает), что для меня есть феминизм. Это — наличие чувства собственного достоинства у человека (в данном случае, поскольку это касается Фемины — чувства собственного достоинства у женщины), умение постоять за себя. Все просто.

Анализируя свою жизнь в советский период, например, я четко осознаю, что была феминисткой с детства. Все, что происходило дальше в процессе формирования (прочитанные книжки, знакомство с взглядами Соломии) было лишь тем, что поднимало мой феминизм на более высокую ступень. Мне не нравилось, когда меня ставили ниже других, когда мои способности не оценивались из-за того, что я — женщина, когда меня не назначали на какую-то лучшую должность из-за того, что был выбор «мужчина-женщина». Я с этим не мирилась еще тогда, в советские времена, хотя не знала вообще, что такое феминизм и что в мире существует такое понятие. Ведь все мы жили в обществе, где у женщины были свои права и взгляды, у мужчины — свои, придерживались установившихся норм, которые стереотипно подчинили наше сознание, но все равно по устройству советское общество было патриархальным, как, в сущности, и общество независимой Украины. И надеяться на какой-либо кардинальный поворот нет смысла. Я, в сущности говоря, к этому и не стремлюсь, но четко осознаю, что я на своем месте. Я делаю свое дело, и делаю его лучше, чем некоторые мужчины. Если человек — надежный партнер, добросовестный бизнесмен, и я могу с ним вести дела, его пол для меня не имеет никакого значения.

Я бы не сказала, что украинские женщины более активны, в частности, в бизнесе, чем мужчины. Но стоит проанализировать некоторое размежевание сфер деятельности. Женщины, за некоторыми исключениями, более уравновешены. Кроме того, смотреть в будущее — также черта, свойственная женщине. У мужчин, опять же, срабатывают некоторые стереотипные комплексы: он считает себя кормильцем и выбирает бизнес, который приносит ему быструю прибыль.

Все «проколы» и «громкие дела» с отечественными мошенниками я связываю с их внутренними комплексами другого рода, чем благородным — быть кормильцем семьи. Это самоутверждение за счет денег. Бесспорно, такое самоутверждение продиктовано отсутствием других положительных качеств, но это предмет исследования скорее психологов. А женщина выбирает бизнес, который работает на будущее. Вот и я выбрала именно такой бизнес (или он выбрал меня). Говорить о том, что я зарабатываю большие деньги, было бы смешно, но на достойную, в моем понимании, жизнь хватает.

ОТБРОСИВ «ШАРОВАРНУЮ УКРАИНСКОСТЬ»...

Вернемся к началу 90-х годов: обвал в советской системе книгопечатания, обрыв связей с Россией, которая поставляла нам бумагу, и на которую, соответственно, были сориентированы все полиграфические предприятия — растерянность и безнадежность. Большинство директоров государственных издательств ушли со своих должностей. С другой стороны, многие из тех, кто вообще не занимался книгоизданием, повносили в свои уставы пункт «издательская деятельность». То есть это был такой момент, когда люди поняли — на этом можно заработать деньги. Заработали. Издавали «Анжелику» в безобразных переводах (количество этих изданий просто невозможно сосчитать), низкопробные детективы, конечно без лицензий. И где сейчас все эти издатели? Что сделала женщина — Соломия Павлычко? Спокойно, без деклараций и стремления к быстрому заработку она создала издательство нового типа. Это в самом деле была дерзкая смелость.

А потом наступил 1995-й год, Российская Дума приняла закон о поддержке российского книгоиздания, освободив его от налогов. И именно это стало началом обвала украинского книгоиздания вообще. А мы в тот сложный период издавали произведения Фридриха Ницше, Эразма Роттердамского, Еврипида, книги по государственному управлению, юридические и экономические работы. Назвав издательство — «Основы», его основатели понимали, что этим заложены основы разнообразных областей наук, это даст реальный толчок для их развития. Как можно было изучать, например, философию (не марксистско-ленинскую, а общечеловеческую), не имея первоисточников, на которых строится вся философия? Я имею в виду произведения Платона, Сенеки, Святого Августина, Маккиавелли, Цицерона. Как можно было строить новые экономические взаимоотношения без новых экономических учебников? И конечно, это было смело со стороны Соломии — издавать эти книги в переводах на украинском языке, отвергнув наше традиционное: украинско-шароварное, слезливое. Мы же так любим себя жалеть, лить горькие слезы. Это, кстати, именно то, чего я не люблю и не принимаю в нашей украинской ментальности. Если постоянно лить слезы, размазывать сопли по лицу и оглядываться на то, какие мы были несчастные, то это, наконец надоест всем окружающим, тем, кто привык к действию и к борьбе. Себя надо уважать, так как другой ужасный комплекс — неполноценности — в конце концов погубит нас. Следует выйти на новый уровень восприятия, осознать, куда идет цивилизованный мир и шагать рядом, а не плестись с протянутой рукой позади. А национальное самоутверждение требует больше знаний, а не тупой спеси. Для получения знаний сегодня требуется лишь желание. Это и есть настоящий патриотизм, к которому на десятом году независимости уже все должны были бы прийти.

Открытые имена, перечитанная заново история дали мне твердую почву для собственной национальной идентификации и я сознательно горжусь своей принадлежностью к украинской нации, вместе с тем, разграничивая два понятия — страны и государства. Я работаю на благо страны, все чаще разочаровываясь в государстве.

ЭНТУЗИАСТЫ МОГУТ И УСТАТЬ

— Можете ли вы назвать свое издательство рентабельным и возможно ли вообще в Украине на сегодняшний день существование рентабельных издательств?

— Это самая больная тема, но именно сейчас, когда муссируется закон о льготном налогообложении украинских издателей, нужно ее обсуждать. Ведь издательская отрасль — это один из показателей того, что Украина вообще не имеет национальной государственной политики. Возвращаюсь к 1995 году, когда российских издателей освободили от налогов — это был год, когда мы окончательно потеряли надежду на то, что издательское дело станет в Украине прибыльным бизнесом. И в Беларуси, и в Польше — ситуация, похожая на российскую. То есть мы, в этом смысле, — такая себе ячейка дураков в окружении более умных соседей: имеем, как и все, огород, но половину с этого огорода должны кому-то отдать — вроде как государству. Что государство с этого имеет — никто не может объяснить (в особенности, если те налоги, что мы платим, сравнить с налогами других отраслей производства). А наши соседи продают нам свои дешевые во всех отношениях книги. И когда я в очередной раз слышу об экспансии русского языка в средствах массовой информации, на книжном рынке, властных структурах, я в очередной раз задаюсь вопросом: господа, действительно ли это экспансия? Или это нами же созданный стереотип, которым все годы независимости мы прикрываем собственную национальную беспринципность, оправдывая ее сложностями бытия, равнодушие и неспособность навести порядок в собственном доме?

Нам присуще хроническое неумение и нежелание гордиться достижениями собственной культуры, игнорирование основного консолидирующего фактора каждой нации — языка.

Именно экономика, культура и образование придают национальному движению силу и мощь, а нация, которая не знает собственного языка — обреченная нация. Эта формула тождественна другой — к тебе относятся так, как ты сам к себе относишься. Мы плохо относимся к себе и позволяем это другим.

Мы уже и не дискутируем вокруг «Дополнительных мер по расширению сферы функционирования украинского языка как государственного», нас не пугает создание Совета по русскому языку российским правительством, которое четко сформулировало его задачи «создать хорошую языковую и культурную среду в странах СНГ и Балтии». Есть ли у меня основания роптать на российское правительство? Никаких, ведь оно проводит свою внутреннюю и внешнюю политику. Другое дело, что эта политика не в нашу пользу, но в противовес этому надо проводить свою государственную политику. Хотя бы внутреннюю.

Так вот если бы у нас не было больше десятка видов налогов на украинскую книгу, то она была бы на 30—50% дешевле, это позволило бы нам издать больший тираж, книга разошлась бы по всей стране и, бесспорно, свое дело сделала. Должна признаться, что чувствую просто таки физическую боль, когда вижу лучшие украинские переводы книг известных мировых издательств Оксфордского, Гарвардского университета, изданные в «Основах», в закутках на Петровке, среди океана разножанровой литературы из России и Белоруссии. А когда думаю о миллионах долларов за реализованные российские книги, покидающих нашу территорию, я с трудом сдерживаю в себе злость. И если в конце концов в ВР будет принят соответствующий закон, я буду приятно поражена.

Если же обобщить деятельность издательства «Основы» в независимой Украине, то возникает такая картина. Ты — негосударственный издатель. Приносишь в эту страну наилучшие идеи мыслителей мира, ездишь по выставкам, выписываешь каталоги, покупаешь лицензии, чтобы сказать: люди добрые, дорогое украинское государство, на тебе эту книгу, учись, тебе же жить, тебе же студентов воспитывать, которые дальше что-то должны в этом государстве делать. Вся наша литература, все книги поднимают престиж государства. Поэтому мне трудно обрисовать для себя отношения Президент—Верховная Рада—Кабинет Министров. Я не могу понять, почему декларативно все хотят изменить ситуацию к лучшему, но не могут. Наверное, потому, что декларативно.

ВОЗРОЖДЕНИЕ БЛАГОДАРЯ «ВІДРОДЖЕННЮ» Все эти годы лишь Международный фонд «Відродження» был той организацией, которая не дала погибнуть переводной интеллектуальной книге. И за это мы им искренне благодарны. Именно «Издательская программа» этого фонда помогала украинским издателям все эти годы, предлагая к изданию книги, рекомендованные Центрально-Европейским университетом. При условии победы в конкурсе издатель получает 50 % финансирования проекта. Именно благодаря этому книги в переводах на украинском языке все же появляются.

Все это делается на открытом конкурсе. Условия — равные для всех. Но поскольку речь идет о литературе переводной, то, конечно, такой фактор, как качество перевода, имеет огромное значение. «Основы», в сущности, сплотили вокруг себя наилучших переводчиков Украины, поэтому у нас самые качественные переводы. Но мне приятно, что количество издательств, принимающих участие в конкурсах «Відродження», увеличивается.

Кстати, когда кто-то говорит, что украинский язык неспособен передать какие-то философские или экономические термины — то это именно тот комплекс неполноценности, о котором мы говорили выше.

ЧИТАТЕЛЬ ГЛАЗАМИ ИЗДАТЕЛЯ

— Кто, по вашему мнению, ваш читатель?

— Надо четко сознавать: в любой стране, в любом обществе спрос на интеллектуальную литературу почти одинаковый — ее читает лишь определенный процент от населения страны, и это абсолютно нормально. В идеале, читатель, интересующийся такого рода литературой, составляет где-то до 15 % населения. Но без этой интеллектуальной прослойки нет прогресса вообще. Пусть в Украине эта прослойка составляет не пятнадцать, а десять процентов от населения страны, но она есть. Кто это? Это — молодежь. Я делаю очень серьезную ставку на нее, так как эту молодежь я вижу, я с этой молодежью общаюсь.

«НЕПРАВДА, ЧТО НЕТ ИНТЕРЕСА К УКРАИНСКОЙ КНИГЕ»

— Как бы вы лично определили нишу издательства «Основы» на украинском рынке?

— Преимущественно переводная литература. Хотя мы немножко отступаем от этих принципов и издаем книги отечественных авторов.

— Какой свой издательский проект вы считаете наиболее удачным, как с точки зрения его содержания, так и с точки зрения его коммерческого успеха?

— Таким проектом стала книга Нормана Дэйвиса «Европа. История». Возможно, начиная с нее, можно вести новый отсчет. Этот проект наводит меня на мысль, что ставку можно делать не только на прибыль от экономических изданий. На мой взгляд, книжка Дэйвиса — суперкнига. Ничего лучшего по истории просто нет: это одновременно справочник, историческая энциклопедия и книга для отдыха. Очень хороший стиль изложения, легкий для восприятия. И отрадно, что такая высокоинтеллектуальная книга еще и прибыльна. В нее были вложены большие деньги, но то, что за семь месяцев текущего года продано две тысячи экземпляров (несмотря на то, что отпускная цена составляет сто двадцать гривен), позволяет говорить о том, что существует огромный спрос на книгу на украинском языке, если она хорошо сделана. Кстати, сейчас мы планируем тираж этой книги переиздать. По крайней мере, это позволит удержаться на плаву.

Другим удачным проектом, как это ни парадоксально, была узкоспециальная книга Василия Григоровича-Барского «Путешествия по святым местам Востока». Это наш первый общий проект с Государственным комитетом информационной политики, телевидения и радиовещания Украины.

— Но в Украине книг, изданных на таком уровне, еще не было...

— Вот! То есть говорить о том, что нет интереса к украинской книге или о том, что украинский издатель не умеет издавать, нельзя. И снова-таки, утешает, что и эта книга очень хорошо продается, хотя и она стоит недешево — наша цена на нее 95 гривен. Я на основании этого сделала для себя открытие: украинский читатель просто соскучился по красивой украинской книге, только бы по цене она была более доступной...

— А какие еще проекты подобного уровня, новые серии вы планируете «запустить»? — Следующим проектом, на который я возлагаю большие надежды, будет «Кобзарь» Тараса Шевченко. Я хочу сделать хорошо оформленное, подарочное издание. Это будет нарядный «Кобзарь» — без предисловий, без сурового Тараса Шевченко на обложке (мы использовали замечательный автопортрет молодого Шевченко периода его обучения в Петербургской академии). Время уже открывать для себя другого Шевченко. К тому же, еще нет издания «Кобзаря», которое можно купить как сувенир на память об Украине. То есть я надеюсь, что это будет удачный коммерческий проект. А следующим проектом, еще более смелым (за который, я надеюсь, меня не побьют, как Олеся Бузину) будет еще один «Кобзарь», к работе над которым я хочу привлечь Киевскую художественную академию. Надо отойти от стереотипа восприятия Шевченко и думаю, что как человек нового тысячелетия, я имею на это полное право. Я не хочу смотреть на Тараса Шевченко и на все им написанное глазами советских литературоведов, я не хочу «класть томик Шевченко под подушку», как советовал присутствующим на недавней встрече один уважаемый господин. Я стремлюсь к новому прочтению Тараса Шевченко, хочу, чтобы молодые художники подали свое видение поэзии Кобзаря.

Другой серией, о которой я мечтаю, станет серия произведений украинских писателей, в частности, писателей рубежа XIX—XX веков (Михаила Коцюбинского, Ольги Кобылянской, Леси Украинки, Виктора Петрова-Домонтовича и т. п.). Опять-таки, я стремлюсь к новому прочтению их наилучших произведений, без этого школьного: что хотел писатель сказать образом Мотри, Катерины или еще кого-то в таком-то произведении.

Это так скучно, это так ограничивает. Мы забываем о модерности этих писателей, о том, что каждый из них разговаривал и переписывался на нескольких иностранных языках, и героями их произведений были не только обездоленные крестьяне. Хорошо, что мы открываем украинцам мир своими переводными книгами, но нужно и миру репрезентовать настоящую украинскую литературу.

Как видите, планы есть, идеи тоже, желание имеется, нужна лишь сила, чтобы найти деньги для очередного проекта, и надежда, что энтузиазм украинских издателей еще не исчерпан.

СПРАВКА «Дня»

Валентина КИРИЛЛОВА родилась 31 марта 1962 года в Черкасской области, но весь сознательный период детства и юности связывает с г. Богуславом на Киевщине.

Закончила исторический факультет Киевского пединститута.

С 1986 года работала в издательстве «Молодь».

С 1993 года работает в издательстве «Основы»,

с 1998 года занимает должность директора издательства.

Наибольшее увлечение — дело, которым занимается.