Проблема — в нашей пассивности

— Известны ли Вам случаи успешного отстаивания гражданами своих прав в Украине?

Что или кто помогал им в этом?

Насколько реальным является превращение подобных процессов в масштабное явление?

— Какая роль общественных организаций в правовом воспитании граждан, в защите их прав?

Насколько государственная машина считается с общественными структурами, весома ли их роль в обществе?

— Какие права человека чаще всего нарушаются в Украине?

— Нарушение прав человека и апатия общества. Что может активизировать общественный интерес к этой проблеме?

Александр ЛАВРИНОВИЧ, народный депутат Украины:

1. Да, такие случаи мне известны, и не единичные. Что же касается вопроса «Кто?» — в пределах моей информации — это народные депутаты и адвокаты. Это реально, но требует времени как для осознания гражданами возможности защиты своих прав, так и для осознания своего нового качества судьям Украины, осознание подконтрольности общественности органов управления и возможности судебного обжалования их действий. 2. Роль общественных организаций как в обществе вообще, так и в правовом воспитании граждан на сегодняшний день, к сожалению, малозаметна и имеет спорадический характер. Бывают кратковременные акции-вспышки, которые происходят, а потом угасают. Общественные организации, в конечном счете, как и политические партии, не стали настоящими субъектами создания государства, а по большей части являются объектами влияния со стороны государственного управления.

3. О классификации нарушения прав человека — это очень непросто. С одной стороны, здесь есть типичные примеры нормативного нарушения, например, продолжение действия Актов СССР, касающиеся существования института прописки граждан, которые по своей сути нарушают права в отношении свободы выбора места проживания, трудоустройства, разрешения проблем с социальными выплатами, субсидиями. С другой стороны, есть не менее типичные примеры индивидуального порядка. Большинство из них являются производными от пренебрежения нормой статьи 28 Конституции — «каждый имеет право на уважение к его достоинству». Это касается общения граждан как с представителями органов управления, так и правоохранительных структур.

4. Активизировать обеспокоенность проблемой общественной апатии, которая является проистекающей от пренебрежения правами человека, в том числе и правом на правдивую информацию вместо информационного зомбирования. Возможно, через активные действия элиты по защите основополагающих ценностей демократии, среди которых и защита экономических механизмов, обеспечивающих достойный уровень жизни. Хотя без воли высшего политического руководства это, к сожалению, не выглядит абсолютно реальным сегодня.

Семен ГЛУЗМАН, директор Украинско-американского бюро защиты прав человека:

1. Да, мне известны случаи успешного отстаивания гражданами своих прав. К сожалению, это скорее исключения, нежели типичные случаи. Как правило, им помогали высококвалифицированные (и — высокооплачиваемые) адвокаты. Иногда — редко — им помогали так называемые правозащитники. Чрезвычайно редки случаи, когда сами граждане Украины, вооружившись терпением и правовыми знаниями (а не эмоциями), добивались конкретной справедливости. Увы, реальное превращение подобных случаев защиты себя самого в масштабное явление сегодня невозможно. Причина очевидна — советские люди, живущие в постсоветской ситуации, попросту не понимают, что именно они сами должны научиться отстаивать свои права, в первую очередь, научившись осмысленно участвовать во всевозможных выборах. В подавляющем большинстве случаев советский человек, не желая сам включаться в процесс отстаивания справедливости, ищет какого-нибудь академика Сахарова, который, отбросив все свои личные и профессиональные дела, должен защищать имярек… Проблема — в советской ментальности, т. е. в ментальности раба.

2. На мой взгляд, роль общественных организаций сегодня минимальна. И это связано не с нежеланием государства считаться с ними (любое государство предпочитает минимизировать влияние гражданского общества), а со спецификой большинства наших правозащитных организаций, предпочитающих имитировать правозащиту, но не работать всерьез. Политика западных доноров в Украине способствует паразитированию многих из тех, кто называет себя правозащитниками. Государство будет считаться с нами лишь тогда, когда мы научим государство считаться с нами.

3. Несомненно, социальные права. Но и здесь проблема лежит не в прямой злоумышленности государства, а, скорее, в пассивности наших граждан, не умеющих и не желающих приспосабливаться к реалиям новой страны.

4. Полагаю, что общественный интерес к этой проблеме может быть активизирован. Но не романтическими призывами, не дорогостоящими конференциями, плавно переходящими в не менее дорогостоящие фуршеты, не имитационными проектами всевозможных борцов с тем, что уже и без того давно побеждено. Есть лишь одна возможность активировать общественное мнение — экономическими аргументами. Наши тюрьмы, к примеру, страшны не только тем, что ожесточают, лишают будущего, усиливают рост рецидивной преступности… Они еще и чрезвычайно дорого стоят нам, налогоплательщикам. Пока в Украине не будет всерьез создан институт альтернативных наказаний, мы будем продолжать оплачивать содержание мелких преступников в заключении, готовя из них матерых воров и убийц.

Наши психиатрические больницы также чрезвычайно затратны и малоэффективны. Одновременно — они неизбежно являются зоной риска нарушения прав человека.

Роман ЗВАРИЧ, народный депутат Украины, фракция НРУ, член правления Международного фонда «Відродження»:

— В первую очередь, нам следует принять новый Гражданский и Гражданско-процессуальный кодексы. Процессуальные нормы должны быть, во-первых, четко выписаны, и, во-вторых, чиновники должны их четко выполнять, зная, что в случае несоблюдения этих норм к ним будут применены соответствующие санкции. Например, в соответствии с действующим законодательством, милиционер сегодня не имеет права без каких-либо оснований попросить водителя открыть свой багажник. Для этого милиционер должен иметь очень четкие основания — и он должен их назвать. Как правило, эта процессуальная норма не применяется в Украине. Вторая предпосылка состоит в необходимости быстрого реформирования судебной ветви власти. И это не столько зависит от законодательства, сколько от процесса воспитания самого судейского корпуса.

Например, мы имеем уникальный раздел в действующем Гражданском кодексе, который я хотел бы перенести в наш новый Гражданский кодекс. Это раздел, который начинается со статьи 248-прим, где речь идет о качестве конституционных прав человека. В соответствии с 55 — 56 статьями Конституции, лицо имеет право обратиться напрямую в суд, ссылаясь на конституционный текст. Эта норма в деталях расписана в действующем Гражданско-процессуальном кодексе. Она фактически обеспечивает все условия для того, чтобы можно было пользоваться этими конституционными гарантиями. Но по собственному опыту знаю, что даже значительная часть адвокатов просто понятия не имеют о возможности применения таких статей Гражданско-процессуального кодекса!

Что же касается положительных примеров, то они были и в моей практике, когда я до того, как стал депутатом, занимался защитой отдельных лиц в судах. Мне удавалось применять эти нормы, о которых я выше вспоминал, но приходилось заставлять судей следовать этим процессуальным нормам. Например, в Конституции, в статье 129 мы записали такую норму, как соревновательность сторон. Эта норма также воспроизведена в статье 15 Гражданско- процессуального кодекса. До приобретения независимости судья фактически был «великим инквизитором», он мог вмешиваться в судебный процесс — стороны тогда не играли значительной роли. Судья вел сам судебный процесс от «а» до «я». По современным нормам, судья должен бы выполнять роль объективного наблюдателя как бы со стороны, он должен предоставлять возможность сторонам приводить свои доказательства и потом давать этим доказательствам соответствующую юридическую оценку. Но ни в коем случае он сам не может использовать эти доказательства по собственной инициативе, без ходатайства сторон. К превеликому сожалению, в судах Украины еще до сих пор применяются старые методы. Судьи по собственной инициативе собирают доказательства, таким образом нарушая весомую конституционную норму. Поэтому мне приходилось категорически напоминать судьям о существовании таких конституционных норм, а иногда и подавать ходатайство об отводе судьи.

То есть, по моему мнению, если человек более-менее разбирается в своих юридических правах, он имеет все возможности себя защитить.

2. Общественные организации, по моему мнению, должны выполнять более просветительскую роль. Но к ним я бы добавил еще средние школы. Я могу привести пример: в Америке учитель третьего-четвертого класса ведет своих учеников в суд, чтобы они наблюдали за судебным процессом. Таким образом, ребенок сам усваивает определенные навыки, знания, которые в условиях самого урока в школе невозможно передать. Сколько, например, наших детей знают, что никто из взрослых не имеет права требовать, чтобы ребенок показал, что находится в его кармане? В Америке это знает каждый ученик. Это вещи, которые закладываются в менталитет в раннем возрасте, — и они отражаются на поведении взрослого человека.

3. В Конституции записаны различные нормы так называемых социальных прав, начиная со своевременной выплаты зарплаты и заканчивая правом на отдых. Думаю, что все эти права нарушаются в Украине, и связано это с кризисной экономической ситуацией. Об этом я могу судить из тех заявлений, которые я получаю от своих избирателей. Преимущественно в них речь идет о трудовых конфликтах и своеволии правоохранительных органов, которые очень часто забывают, что они служат народу.

4. Если сравнить второй раздел Конституции с аналогичными разделами конституций других стран, например, той же Америки, то я могу сказать, что во многих вопросах наша Конституция опережает Основные Законы наиболее демократических стран. Только бы люди просто начали читать эту Конституцию, понимать ее суть — и тогда они больше имели бы конкретных оснований для защиты своих прав. Почему все-таки не читают? Из-за той же экономической ситуации — люди просто не имеют на это времени: каждый вам скажет, что он должен думать, где взять деньги, чтобы накормить свою семью завтра. И думаю, кроме того, еще остался определенный рецидив прежнего страха перед государством, в частности, в поколении возрастом старше 45 лет. Со временем это будет стираться. Молодое поколение, которое подрастает, которое занимается определенным делом, уже не имеет такого страха. Эти люди уже больше готовы, они больше способны как раз к конкретной защите своих прав и свобод.