Виртуальность или самообман?

Мы действительно живем в странное время. Профессор Станислав Катаев («День», №102, от 9 июня) называет это виртуальной реальностью, но я бы не хотел, чтобы такое определение прижилось в политическом лексиконе, хотя, безусловно, «в этом что-то есть». Хотелось бы не опровергать, а уточнить его понимание нашей политической и культурной жизни, так как первое вытекает из последнего. Виртуальное — это когда кажущееся выглядит реальным, а существующее как-то не просматривается — и с ним обращаются соответственно, еще точнее — несоответственно. Словом «виртуальное» явление не разъясняется, а затемняется, даже мифологизируется. Обыкновенная путаница в понимании эстетически оправдывается и тем самым консервируется как что-то очень интересное. Нет, уж лучше быть нам скучными в этом смысле. Не надо только обманывать других, и прежде всего — самих себя.

Народ (население) в своей массе не участвовал ни в перестройке, ни в завоевании независимости, а потому он справедливо не пользуется ее плодами. Доля политических и просто творческих лиц в населении, которые участвовали бы в политических и культурных событиях, была и есть ничтожна, а потому не набирается критическая масса лиц, которые обеспечили бы решающий сдвиг в сторону от коммунизма, при котором, по словам Збигнева Бжезинского, свежие яйца превращаются в человеческий омлет («Out of control»). В Запорожье, например, на более чем 850 тыс. населения мы могли отметить не более чем 500 — 600 активных людей, принадлежащих ко всем политическим течениям. В Киеве, надо думать, такая доля активных людей была выше, но все же недостаточна, чтобы совершить решающий поворот в событиях и в общественных настроениях в сторону от коммунизма. Но даже такого ничтожного количества активных людей (менее 1 процента) оказалось достаточно, чтобы в нашей жизни что-то изменилось.

Грех зачатия независимости Украины — в страхе перед угрозой Ельцина начать процесс по делу о преступлениях КПСС. Страх украинских коммунистов перед подобием украинских Гдляна и Иванова заставил их захлопнуть госграницы перед носом Ельцина на танке. Руху, КУНу, ОУНу и другим организациям осталось с радостью объявить, что вековечная мечта о независимости Украины наконец- то достигнута. Коммунисты молча радовались спасению и на радостях запретили сами себя.

Мы не любим вспоминать свое недавнее прошлое, а потому поражаемся сюрпризам из будущего. Народ, особенно Восточной Украины, участия в борьбе не принимал, а значит и победа — не его. И опыт борьбы, управления — тоже не его. Надо ли при этом удивляться, что наше население остается в состоянии политической и психологической наивности, легковерия и «легконеверия». Политика остается чем-то внешним для «трудовой интеллигенции», не говоря уже о «простых тружениках». Надо все же вспомнить, что по советскому новоязу творческая интеллигенция всегда именовалась гнилой, советская полуинтеллигенция — «образованцы», по Солженицыну — всегда именовалась «трудовой». «Творческая» же интеллигенция, как правило, назначалась.

Так вот, подлинной творческой интеллигенции в Украине почти не осталось. Во главе националистов и либерал-демократов сейчас стоит именно советская назначенная интеллигенция за неимением лучшей. В этом свете понятно, что лишенное интеллектуальной элиты наше общество испытывает такие превращения массового сознания, которые были бы невозможны в обществе с достаточно сильной национальной интеллигенцией. Это и позволяет уважаемому Станиславу Львовичу Катаеву говорить о виртуальной реальности массового сознания. «Вкрапление» руховцев, националистов, демократов в общем- то коммунистическую по составу власть позволило «окрасить» общее обнищание, культурную деградацию в цвета национального флага. Красное знамя в массовом сознании как бы «отстиралось» — и с ним снова можно «выходить на люди». Ни дня не пробыв у власти, правые и правоцентристы вынуждены были уйти с городских площадей, а крайние левые снова смогли вернуться на улицу к народу — и протестовать против своих сотоварищей в лице руховцев, националистов, прочих демократов.

Сдвиг в терминологии привел к сдвигу в общественном внимании к главным виновникам. Новые политики, еще ничего толком не сделав — ни хорошего ни плохого, уже были скомпрометированы. Люди, живущие одними сиюминутными настроениями, «внешние» события воспринимают только в знаках или символах. В войне политических символов партгосноменклатура выиграла. И это надо признать — и не придавать собственной ошибке или поражению сказочный или мифологический вид.

Давайте все же вспомним, что в 1986—1991 годах общественные движения возникали «снизу», демократическим путем, из слоя демократической интеллигенции и студентов. Но демократы всех мастей забыли основной принцип порядочных людей — с шулерами за один стол не садиться!

Обратим внимание: нигде — ни в России, ни в Украине — демократическая интеллигенция не смогла сработаться с номенклатурой, если последняя выступала в качестве сословия, а не изолированных лиц. Впрочем. представители западной бизнесэлиты или интеллектуальной элиты тоже очень плохо приживаются на наших просторах. Партгосноменклатура — самый злокачественный продукт советской эпохи, к которой наше население еще сохраняет наркотическую привязанность посредством привычных узнаваемых символов, «социальной защиты» или «социальной справедливости». В 1993 — 1999 годах мы наблюдаем достаточно успешные попытки создания госноменклатурой подобия политических партий всех цветов радуги, попутно компрометируя саму идею политической партии, оставляя изолированных граждан один на один со сплоченной рациональной госноменклатурой. Последняя рассматривает невиновных граждан как человеческое стадо, отчего ростки гражданского общества уничтожаются на корню, о чем много писала и газета «День».

Зададимся вопросом: отчего же так болезненно дается некоторым партиям дистанцирование от нынешнего Президента как претендента на следующий президентский срок? НДП раскололась, то же можно сказать и о ЛПУ, ДемПУ Яворивского и т.п. Вообще-то, если посмотреть повнимательнее, то окажется, что коммунизм есть капитализм по принципу: «мне можно — а тебе нельзя». Короче, капиталистом может быть только настоящий коммунист. Я присутствовал на съездах ЛПУ(о) «Новой Украины», где поддерживали кандидатуру нынешнего Президента, — и жалобы на налоговую милицию не экстраполировались на главнокомандующего налоговой милицией... Из этого можно сделать выводы о либерализме, скажем, Владимира Щербаня или демократизме Анны Антоньевой. Очевидно, это надо понимать так: либерализм для одного Щербаня или демократия для одной Антоньевой. Впрочем, и это стремление можно «оформить» красивым словом — «политическим прагматизмом»... в украинском варианте. Такой творческий подход давно уже выражен в старой русской пословице: «Бог не выдаст — свинья не съест». Коммунизм для коммунистов, либерализм для либералов, демократия — для демократов. Действительно, виртуальность — не в реальности, а только в нашем сознании. Если для уважаемого Станислава Львовича виртуальность ясна, то для него она уже не существует! Более того, ускорение событий являет нам скрытую ирреальность, но именно поэтому она исчезает в момент проявления... Налоговый коммунизм (мне можно — а тебе нельзя) ясно проявляет левую ориентацию существующей исполнительной власти, правда, с попутной компрометацией идеи экономической и вообще творческой свободы.

В свете этого нельзя не оценить решительное выпрыгивание из номенклатурного, довольно сладкого сиропа Анатолия Матвиенко со товарищи. Вспомним о «старом» и «новом» Олеге Соскине... Наши же олигархи видят свою цель — продержаться до осени на личной преданности.

Роль Е.Марчука, на мой взгляд, выглядит довольно загадочно: что-то похожее на роль отца Гамлета. Сам Гамлет очень активен и ярок (ваша газета «День»), но где же сам главный персонаж? Уж точно, спародировать и скомпрометировать Е.Марчука не удастся. Ему удается убедить не похожие друг на друга политические течения на Западе и на Востоке Украины, трезво осознавая, что у избирателей — ориентация на личность претендента, а не политическое движение. Я как рядовой избиратель понимаю так, что предотвращается сама возможность «виртуального» искажения.

А в целом, неразрешенность основных проблем демократии вернула нас всех в исходную позицию противостояния воды и масла, номенклатуры и демократической интеллигенции. Шагреневая кожа гражданского общества сжимается...