«Дело Гонгадзе». Испытание для журналистов

«Дело Гонгадзе» часто называют «делом без срока давности». Но когда такое определение употребляют те, кто 15 лет не может завершить расследование убийства журналиста, это скорее звучит как «дело, в котором не будет поставлена точка». За это время и в обществе, и в журналистской среде схлынул тот запал, с которым добивались правды и справедливости 15 лет  назад.

В 2006 году Святослав Цеголко, нынешний пресс-секретарь Президента Украины, комментируя в интервью свой документальный цикл «Украинская независимость» (одна из серий была о Георгии Гонгадзе), сказал: «...Не хотелось подменять Генеральную прокуратуру и называть заказчиков убийства на базе лишь собственного журналистского расследования. Да и все это вряд ли поместилось бы в 26 минут. Для этого стоит сделать отдельный фильм... Сделать вывод о месте Георгия Гонгадзе в истории невозможно без его дела. Дела, которое до сих пор не раскрыто и процесс его раскрытия — неотъемлемая ужасная часть украинской действительности». Но уже два года Цеголко даже не посещает акции памяти, которые до того, по его словам, посещал ежегодно.

У Сергея Лещенко, нынешнего народного депутата, в 2010-2011 году вышла серия публикаций о «деле Гонгадзе», кое-где с довольно ироническими и открытыми замечаниями о роли Леонида Кучмы, но это ему не мешает сегодня появляться на форумах ялтинских стратегий и давосских завтраков от Виктора Пинчука. В этом году «Українська правда. Таблоїд» опубликовала имиджевую информацию о дочери Пинчука... накануне 15-й годовщины гибели Георгия.

ФОТО НИКОЛАЯ ТИМЧЕНКО / «День»

«Сами журналисты все меньше и меньше представляют собой такую группу людей, которая осознает собственную миссию. Это, мне кажется, самая большая угроза», — говорила 4 года назад в день памяти Гонгадзе шеф-редактор «Телекритики» Наталья Лигачева. Но теперь о миссии говорить не модно, лучше — о стандартах.

На первой акции памяти в 2000 году люди вынесли плакат с силуэтом Георгия и надписью «Україно, тобі не соромно?». 15 лет молчания — достаточно красноречивый ответ. И сегодня в 15-ю годовщину забытой смерти журналиста люди выходят с плакатами «Чесні журналісти — як єдинороги» и «Засоби массової інформації чи ідиотизації» (больше читайте в репортаже о  15-й годовщине со дня убийства Гонгадзе на сайте «Дня» от 16 сентября 2015 года). Это обращение к тем, якобы демократичным, и важный маркер —  есть люди, которые требуют сатисфакции. Даже через 15 лет.

«ДЕЛО ГОНГАДЗЕ» — ДЕЛО ПРИНЦИПА. ЭТО      УЖЕ НЕ ЕМУ НУЖНО, А НАМ САМИМ»

Александр ЗАГОРОДНЫЙ, журналист телеканала «1+1»:

Я лично знал Георгия. Не скажу, что мы были друзьями, но при встрече здоровались. Кто такой Гонгадзе я узнал на программе «Эпицентр» в студии тогдашнего «1+1». Часто, когда используют архивную съемку, показывают именно эту программу, и как Георгий что-то эмоционально доказывает Кучме в студии. Я был на этой записи статистом, потому что тогда еще был молодым журналистом, немного больше двадцати лет, который не разбирался в политике. Звездой того шоу был не президент Кучма, который пришел на передачу, звездой был Гонгадзе, который сразу привлек к себе внимание своими вопросами. Это были достаточно жесткие вопросы, может, в определенных моментах даже агрессивные. Гонгадзе спрашивал о тогдашнем министре внутренних дел Юрии Кравченко. И я тогда увидел, что Кучме — неудобно. Он не привык, что с ним так говорят, он хотел бы избежать этих вопросов. Очевидно, Гонгадзе понимал, что так с Кучмой нельзя говорить, но во время этого ток-шоу он не сдерживался, его возмущала несправедливость. Он хотел донести свое понимание. Это такая журналистика, которая тебя полностью захватывает. Когда журналист начинает думать, что ему скажут и как это повлияет на его работу — это уже не идеальная журналистика. А у Гонгадзе было все, что нужно успешному журналисту — фактура, телевизионная внешность, а главное — острые вопросы.

Убийство журналиста — явление позорное. Поэтому мы собираемся на акции памяти и говорим об этом. На митингах нас бьют, на войне — убивают. Я видел, как умирают журналисты. Неблагодарная у нас работа, но если мы уже взялись за нее — нужно делать. И защищать друг друга. Показывать, что мы не забываем и не позволим. «Дело Гонгадзе» нужно довести до конца. Четыре президента обещали          — сделайте. Почему этого не произошло? Договоренности политические, симпатии к каким-то конкретным людям, к своим предшественникам? Речь идет о человеческой жизни. Его убили, потому что кто-то просто указал пальцем. И мы хотим знать правду. И это также вопрос к самим журналистам. Мы всегда ставим вопросы, а к нам тоже нужно поставить вопрос. «Дело Гонгадзе» — дело принципа. Это уже не ему нужно, а нам самим.

«ЭТО БЫЛА СЕРЬЕЗНАЯ СПЕЦОПЕРАЦИЯ, НАПРАВЛЕННАЯ НА СМЕНУ ПОЛИТИЧЕСКОГО КУРСА СТРАНЫ»

Наталия ЗУБАРЬ, председатель правления информационного центра «Майдан-мониторинг» (негосударственная, неприбыльная общественная организация, зарегистрированная в Харьковской области):

— Заинтересованность этим делом в обществе и журналистской среде проходила определенными волнами, то нарастая, то спадая. Сейчас, к сожалению, любопытство к этому делу спало вообще. Большая часть общества забыла о Гонгадзе. Лично мне очень жаль, для меня «дело Гонгадзе» было причиной возобновить общественную деятельность, когда я увидела, что Украина движется в пропасть. Фактически нынешнее общественное движение пошло с этого дела. И пока еще мы не добились того, что ставили себе в качестве задачи в 2000 году. Заказчики убийства Гонгадзе не найдены и не наказаны, вся правда об этой страшной трагедии до сих пор не раскрыта.

Во время президентства Ющенко акции с протестных, где звучали призывы расследовать «дело Гонгадзе», превратились просто в акции памяти. Это были 2005-2006 годы, когда арестовали Пукача. Ареста исполнителей и начала процесса над ними для очень многих людей было достаточно. А после объявления приговора Пукачу большинство вообще забыло об этом деле. Жаль, что забыт контекст «дела Гонгадзе», очень серьезного общественного события, которое изменило ход истории Украины и политику этой страны. Это не смерть одного человека, это была серьезная спецоперация, направленная в том числе на смену политического курса страны, и именно об этом забыли. В том числе были и медиасценарии. Можем вспомнить, как в конце 2000 года Пинчук — зять Кучмы — нанял за большие деньги для ICTV целую команду политтехнологов включительно с приснопамятным Дмитрием Киселевым, который известен сегодня своей работой против Украины. Тогда на этом канале разгоняли масштабную кампанию по переведению внимания от этого дела. Помню, как запускались разговоры как из телевизора, так и из интернета, что Гонгадзе вовсе не мертв, его во Львове видели. Позже специально этим никто не занимался. Острота дела сошла, были другие темы — Помаранчевая революция, Янукович, Евромайдан, и не нужно было прикладывать системные усилия, чтобы ее заглушить. Скорее, сейчас нужны были бы специальные ресурсы, чтобы возобновить это дело в памяти людей.

Для Харькова акция памяти Гонгадзе очень важна. Во время правления Януковича здесь происходили наиболее системные процессы по сворачиванию свободы слова. Закрылись все независимые медиа, кроме одной радиостанции, которая сегодня уже тоже не работает. Журналистов запугивали и советовали выезжать в Киев, а то и дальше. Для Харькова «дело Гонгадзе» — прежде всего дело свободы слова, но не только. У нас до сих пор не расследовано резонансное убийство судьи, поэтому тема нераскрытых преступлений для города очень близка. Но здесь люди воспринимают эту несправедливость очень остро и понимают ненаказанное зло как угрозу для себя. Пепел жертв Голодомора, жертв политических репрессий сталинских времен, память прошлых геноцидов сохранена в Харькове. Несмотря на то, что ее пытались уничтожить, на бытовом уровне она существует, и даже те люди, которые не могут это сформулировать, переживают это на уровне ощущений.

Сегодня вопрос «Украина, тебе не стыдно?», который держали на плакатах с силуэтом Георгия в 2000 году, чрезвычайно актуален. Общество забыло Георгия, его жертву и то, что зло должно быть наказано. Это — старая системная проблема Украины, имеющая объективную историческую почву, геноцидное прошлое... Люди не понимают необходимости выявлять, что есть зло, а что есть добро, хотя бы общественного осуждения. Смерть Георгия стучит в наши сердца. Да, Украине должно быть стыдно за то, что это зло — не наказано.

«ДЕЛО ГОНГАДЗЕ» — ВАЖНЫЙ МАРКЕР ДЕМОКРАТИИ»

Татьяна ДАНИЛЕНКО, журналистка, телеведущая, «5 канал»:

— После гибели Георгия сменилось четыре власти, дважды — революционным путем, но ни одна не расследовала дело до конца, поскольку до сих пор остаются у власти те люди, которых подозревают в организации заказа этого преступления. Эти люди до сих пор имеют серьезный вес, и, к сожалению, наша власть не желает ссориться с ними. Но суть не в том, что остается старая гвардия кумовских времен, суть в том, что Генеральная прокуратура и в принципе правоохранительная система не является независимым органом власти — ни суды, ни прокуратура, ни милиция, ни СБУ. Это — кнуты в руках президента, премьера, олигархов и так далее. Поэтому я подчеркиваю, что «дело Гонгадзе» является важным маркером демократии.

Как сложилось так, что некоторые люди до сих пор имеют вес — сложный вопрос. Власть осознает, что общество «проглотит» вес этих людей в нынешнем политическом процессе. В стране в принципе отсутствуют как таковые понятия о репутации, морали. Считается, что политики могут позволить себе быть над законами. Лицемерная политика — норма нашей жизни. Почему не столь критичны в своих высказываниях депутаты и журналисты, которые раньше были на акциях памяти Гонгадзе, а теперь — в Верховной Раде? Они считают, что в таком тонком деле, как война, можно заручаться поддержкой Леонида Кучмы и считать, что есть плохие олигархи, а есть добрые олигархи, и из последних, например — зять Кучмы Виктор Пинчук. Но зачем далеко ходить и осуждать кого-то за толерантное отношение к Кучме, если еще год назад мы звали весь мир, чтобы нам помогли воевать на Донбассе, а сегодня некоторые наши волонтеры и известные люди ездят на встречи к Захарченко, и общество к этому тоже проявляет толерантность. Я не удивлюсь, если через два-три года все эти головорезы станут уважаемыми людьми, и общество это тоже проглотит. Ползучая политика нормализации, которая сейчас началась, приведет к тому, что мы будем толерантны к террористам из «ЛНР» и «ДНР» и искать среди них «плохих» и «хороших». Это вопрос общего уровня морали. Отсутствует понятие чести, над которым почему-то у нас принято смеяться. Считается, что в политике нет вечных друзей или врагов — есть вечные интересы, которые всем руководят. Сейчас эти интересы диктуют дружбу с Кучмой. Завтра они могут диктовать дружбу с Захарченко, послезавтра — дружбу с Путиным. Если исходить из таких соображений, то удивляться не нужно.

Проблема украинской политики, в том числе и в отношении к «делу Гонгадзе»: у нас не существует четких точек, есть размазанное троеточие. Очевидно, это тянется с советских времен. Правда размазывается тонким слоем и смешивается с ложью и в этом общество спокойно живет. Нет однозначного отношения к вещам, которые действительно черно-белые. В таком принципиальном вопросе, как «дело Гонгадзе», мне кажется, что страна все-таки могла бы поставить точку.

«НУЖНО УДЕРЖАТЬ «ИНФОРМАЦИОННЫЙ ФРОНТ» ДЕЛА ДЕСЯТИЛЕТИЯ»

Леонид ФРОСЕВИЧ, журналист-расследователь, член Национального союза журналистов Украины:

— В свое время «дело Гонгадзе» достаточно мощно всколыхнуло журналистское сообщество, это был, так сказать, тектонический сдвиг на всех информационных пластах: телевизионном, газетном, радио, интернетном... По одну сторону были те, кто предпочитал служить только Правде, требуя от власти принципиального расследования убийства Георгия Гонгадзе и сурового наказания как заказчиков, так и организаторов, исполнителей преступления. А по другую — те, кто зажимал рот прессе, запугивал судами, травил милицией и прокуратурой, нанимал «титушек» с бейсбольными битами. Режим Кучмы все это видел, как правило, с помощью спецслужб следя за теми медийщиками, кто больше всего выступал против столпов днепропетровского и других кланов. Власть тешила себя, что контролирует все процессы, происходящие в сфере расследования «дела Гонгадзе». Она то раздавала некоторым журналистам «пряники» в виде разных «погремушек» — наград, званий, задабривая таким образом, то делала отдельных руководителей СМИ карманными, «подбрасывая» определенную финансовую помощь, то назначала некоторых известных журналистов на солидные чиновнические должности. Поэтому не удивительно, что со временем «дело Гонгадзе» стало «затухать» на информационной ленте. Дало о себе знать и то, что семья Кучмы-Пинчука за это время каждый раз активно проводила контрпропагандистские кампании в стиле «честное имя Леонида Даниловича». К тому же все видели, что родная прокуратура отнюдь не была заинтересована найти именно заказчиков убийства Георгия. Мы были свидетелями либо политических игрищ в рамках так называемого расследования, либо желания заработать большие капиталы на деле Гонгадзе.

Была надежда, что при президентской каденции Виктора Ющенко наконец заказчики сядут на скамью подсудимых. Было немало громких обещаний, власть демонстрировала якобы принципиальность. Но это было показное, только на словах. А по-другому и не могло быть. Власть сменилась, но ведь схемы остались, опять стали нужны люди, которые знают, как распределять финансовые потоки бюджетных средств. Ну и что из того, что журналисты требовали наказать заказчиков убийства Гонгадзе... Власть Ющенко, как и Кучмы, тоже обещала это сделать... А заодно «подкармливала» отдельных журналистов, делала все, чтобы вокруг этого дела образовался определенный вакуум. Многие коллеги теряли интерес к этой тематике, думая, что нужно смириться, так как в деле — тупик. Но тупик по воле именно власти! Возможно, если бы Национальный союз журналистов стал центром или площадкой для сплочения тех, кто держит информационный фронт «дела Гонгадзе», наступает на нем, стремится к консолидации журналистского сообщества, то этот вопрос и не затухал бы в обществе.

Разумеется, дело Гонгадзе вывело на политическую орбиту отдельных журналистов, сделало их известными. Они, на первый взгляд, должны бы быть первыми, кто тянет этот плуг под названием «справедливое расследование». Но пока этого, к сожалению, не видим... Упрекать их можно, конечно, но нужно видеть причины того, что во многом журналистика становится беззубой, СМИ не умеют и не могут вместе выступить против несправедливости. Они разучились? Или их развратила власть? Поэтому иногда и кажется, что в журналистике тоже нужно провести свою Революцию достоинства.

«ОТСУТСТВИЕ ПОЛИТИЧЕСКОЙ ВОЛИ»

Наталия ЛИГАЧЕВА, шеф-редактор «Телекритики»:

— 16 сентября состоялось рабочее совещание в Администрации Президента с представителями силовых структур, генпрокуратуры с одной стороны и с другой — с представителями медийных организаций. Главный вопрос обсуждения — безнаказанность за преступления против журналистов, препятствования профессиональной деятельности — таких случаев, к сожалению, очень много. В контексте безопасности всех журналистов — также вопрос о расследовании «дела Гонгадзе». Сегодня журналистам нужно сделать выбор, являются ли они просто работниками каналов, которые в основном принадлежат олигархам и после Революции достоинства обслуживают интересы олигархов, не всегда отвечающие интересам общества, или все-таки они имеют собственный голос, являются представителями общества и должны артикулировать его интересы, задавать неудобные вопросы как власти, так и политикам, но не с точки зрения владельца того или иного канала, а с точки зрения общественности. Это очень важно, как и то, что нельзя закрывать глаза на безнаказанность по отношению к журналистам в стране, и эту тему нужно поднимать и все громче озвучивать. То, что после Майдана началась война, ухудшило ситуацию в принципе, а с другой стороны, в стране происходит переформатирование как власти, так и бизнеса, и это выливается в определенные конфликты, заложниками которых становятся журналисты. Общее количество проблем и конфликтов в стране отодвигает тему безопасности работы журналистов для власть имущих и силовых структур на второй-третий план. А наша цеховая солидарность должна работать на то, чтобы эти дела были в фокусе силовиков.

Для меня «дело Гонгадзе» является свидетельством того, что среди нас есть такие же, как Георгий, которые на многое готовы были идти, чтобы доносить правду обществу, а с другой стороны, и через 15 лет политикум не готов назвать заказчиков этого убийства. Дело не в том, что нельзя чего-то понять или раскрыть, а в отсутствии политической воли.

«ПОСЛЕ РАССТРЕЛЯННОГО МАЙДАНА НОВЫМ ПОЛИТИЧЕСКИМ ИСТЕБЛИШМЕНТОМ СТАЛИ ВОСПИТАННИКИ КУЧМЫ»

Остап ДРОЗДОВ, ведущий телеканала «ЗIК»:

— Дело Гонгадзе — это наш общий позор. Пока в киевском морге по улице Оранжерейной уже второй десяток лет лежат непохороненные останки неузнанного тела — до тех пор Украина обречена зваться кучмистской. Дело Гонгадзе — отвратительная иллюстрация беспринципности и безнаказанности. Это дело учит политиков, что даже худшие преступления легко сходят с рук, и эту науку политики хорошо усвоили, практикуя ее по сей день. Более того, обвиняемые в смерти журналиста политики сегодня официально представляют Украину на переговорах в Минске. Мы не страна Януковича. Мы до сих пор все еще страна Кучмы. Он безнаказан именно потому, что очень уютно чувствует себя в своем собственном творении — стране олигархата, коррупции и договорняков. Революция Достоинства вообще не имеет никакого смысла, если она не разрывает пуповину с кучмизмом. Этой пуповиной является дело Гонгадзе, затоптанное, заговоренное, перекупленное, передоговоренное, дискредитированное. Все понимают, что даже после революции в этой стране никто не будет трогать клан Кучмы. После расстрелянного Майдана новым политическим истеблишментом стали воспитанники Кучмы. Все до одного. Дело Гонгадзе намного важнее дела Януковича, Курченко или Захарченко. Потому что точка в деле Гонгадзе — это точка в олигархической модели страны. Эту точку никто ставить не хочет, поскольку именно эта модель — единственная из существующих, в которой можно становиться миллиардером на государственной должности. Если страна не может наказать тех, кто заказал и убил журналиста — то пусть не удивляется, что потом будут стрелять 12-м калибром в простых митингующих. Это будет бесконечно — потому что безнаказанность множится со скоростью выпущенной пули. Когда я был дома у покойной Леси Гонгадзе, она сказала: «Им это не нужно». Она была права. Нам это не нужно, к сожалению. Страна Кучмы нас поглотила полностью, и мы все на это согласились. Раз в год выйти со свечечками в день рождения Гии — и разойтись дальше жить в олигархической, коррумпированной стране Кучмы, которая продолжается по сей день.