Natura morta австрийского интеллектуала

Наш массовый читатель ничего о нем не знает, хотя одна из его книг — об украинской женщине, депортированной в Австрию в 1943-м году. Йозеф Винклер — австрийский писатель, его называют яркой звездой интеллектуальной литературы, он — лауреат многочисленных наград, среди которых — Большая государственная премия Австрии и престижная Литературная премия имени Георга Бюхнера. Но в Украине он неизвестен, потому что не «бестселлерный». О Винклере у нас заговорили после того, как на украинском издали его роман «Вывезенная», где автор воспроизвел свои разговоры с Валентиной Ильяшенко, которую во время Второй мировой вывезли из Черкасчины в Каринтию на принудительные работы, семья которой пережила сталинскую коллективизацию и Голодомор. Тогда, во время Книжного арсенала, который очень удачно выбрал одного из почетных гостей, у писателя взяли несколько интервью. Расспросили о том, что знает австриец об Украине и что знают в Австрии об украинских писателях — и все. Больше на украинский Винклера не переводили, руководствуясь, наверное, «специфичностью» его аудитории — Йозеф пишет о смерти, селе, религии, но в очень специфической манере, и навешивать ему какие-то тематические ярлыки — все равно что пытаться удержать воду в сите. И вот в 2015 году Йозефа Винклера во второй раз издали на украинском, а именно — его «римскую новеллу» Natura morta.

Книгу в Украине должен был представить сам Винклер, однако из-за болезни писатель в Киев так и не прилетел. А между тем, встречу ему готовили элитную — писатель должен был представить текст в сопровождении оперных арий в исполнении Сусанны Чахоян, а отрывки из украинского перевода должен был зачитывать экс-министр культуры Евгений Нищук. Визуальной же «рамкой» встречи должна была служить экспозиция выставки австрийских художников Йоханеса Цехнера и Рональда Цехнера «Очерки Майдана» в галерее М17. Все так и произошло, только без самого Винклера. А вот о тонкостях перевода «День» расспросил у переводчицы Natura morta Нели Ваховской.

— Работала я в экстремальном темпе, потому что сначала книгу планировали выпустить только в следующем году. Поэтому свои 30 дней отпуска я потратила на то, чтобы по 8 часов в день переводить этот текст, — делится секретами работы Неля Ваховская. — Насколько срезонирует этот текст в Украине — вопрос сложный. Эстетичное, это письмо, которое в Украине немного подзабыто. В украинском авангарде были порывы к такому письму, но за 50 лет соцреализма и всевозможных других «измов» это немного стерлось. Это письмо не о событии, почти без сюжета, и, собственно, это не роман, а новелла на 120 страниц, которая сообщает о, казалось бы, банальном событии — случайной смерти мальчика на базаре. Но тут важный колорит. Винклер делает невероятное — он воспроизводит барочную живопись средствами языка. И, на мой взгляд, это одновременно довольно жестко кодируется как католическая литургия. Этот текст можно прочитать как литанию в мелодике Службы Божьей. Это — специфическая тема для Йозефа Винклера, он — жесткий антикатолик, поэтому это своеобразный квази-реди-мейд для литературы.

В то же время этот текст живописен и музыкален. Мне нужно было постоянно его зачитывать, чтобы он вообще складывался. У меня есть страницы, которые я зачитала настолько, что я уже не чувствую, как их воспринимают люди, у меня есть своя мелодия, я могу рассказывать его наизусть. Сидела в своей комнате и зачитывала себе вслух отрывки, чтобы выдержать ритм текста... поэтому работалось долго и тяжело, но каждый день было ощущение какого-то такого «вау, как он это делает». Надеюсь, этот текст найдет своего читателя, но в своей эстетичности это в чем-то вещь для вещи, конечно. Он элитарный, для него существует достаточно узкий круг читателей, но это читатели с утонченным вкусом, — считает переводчик.

Однако экс-министр культуры оценивает произведение и его включение в украинскую литературную среду сквозь призму современных украинских реалий.

— Чтобы почувствовать трагедию боли, и с другой стороны, чтобы освободиться от нее — ее нужно еще увеличить, — комментирует «Дню» Евгений Нищук. — У меня было такое ощущение относительно текста Винклера. Он хорошо поймал этот момент — когда что-то случается, есть столько желающие посмотреть на несчастный случай в жизни человека. Людям это интересно, хотя слышать об обстоятельствах этого события — страшно и больно. Йозеф осознанно идет на определенную провокацию человеческой психики. И эта тема в настоящее время является актуальной в Украине. Потому что мы, к большому сожалению, не то чтобы привыкли... но каждый день получаем известия о гибели наших ребят на Востоке. И сегодня мы через литературную призму, через видение писателя должны еще раз заглянуть в свое сознание — как мы это воспринимаем. Я почувствовал в этом тексте определенный характерный ритм разбереженного нутра автора. Это очень качественная литература, недаром у Йозефа Винклера есть высокие награды. Важно, чтобы украинский читатель получал такие произведения, которые имеют ценность в Европе, к которым есть большое внимание. И мы должны быть созвучны с ними. Жалею, что в этом русле мы не всегда успеваем подавать лучшие украинские произведения в хороших переводах за границу. А это важно было бы сейчас осуществить. Европе интересно и современное украинское искусство, и литература. Я не хочу сказать, что Европа немного законсервировалась, хотя, возможно, это так и есть, но на этом фоне Украина является именно той частью Европы, из которой можно черпать образы, события, обстоятельства, в которых можно много писать прозы и поэзии, рисовать, снимать фильмы. Ведь мы в настоящее время являемся плацдармом — болезненным, трагическим, фарсовым, гротескным, героическим — для описания того, что происходит не только с Украиной, но и с человеком в целом.