Социология третьей годовщины Евромайдана: «без купюр»

Перекрытые центральные улицы, опустевший Крещатик, речь Президента с обещаниями построить музей Революции достоинства и куча митингов — таков фасад празднования третьей годовщины начала событий на Майдане, которую назвали Днем Достоинства и Свободы. Событий, празднование которых требует не столько торжеств с манифестациями, сколько работы над ошибками.

Общество до сих пор точно не нашло ответа на причины того, что произошло три года назад. А политики и власть вместо переосмысления повторяют мантры о европейском выборе украинцев, безвизовом режиме и о том, как хорошо, что той зимой с 2013-го на 2014-й был свергнут режим Януковича. Правда, есть люди, и среди участников Евромайдана в частности, которым сейчас уже не страшно признать: свергнут был лишь Янукович, а вот с режимом как раз оказалось не все так просто (детальнее в материале по обсуждению третьей годовщины Евромайдана  с его участниками — «2017 год станет решающим», «День» от 18—19 ноября).

«Мы являемся самой еврооптимистичной нацией», — провозгласил вчера  Петр Порошенко в своей торжественной речи в «Мистецькому Арсеналі». Да и здесь у общественности возникает вопрос как относительно продвижения к Европе, так и относительно оптимизма вообще. С оптимизмом, как и рейтингами доверия к власти, в народе действительно проблемы, и об этом постоянно утверждает социология. И причина этого даже не в том, что доллар на рынке растет в унисон с арканами на Институтский, а в том, что между властью и народом все больше ощущается дистанция. Для Януковича такая дистанция окончилась личным падением в «пропасть». Для страны она вылилась в утраченные территории и тысячи погибших.

Риторика Порошенко на выступлении в понедельник сводилась к тому, что народ в 2013 году избрал проевропейский путь и стоял на майдане именно за это. «Янукович отнял великую европейскую мечту у молодежи», — сказал Президент в официальном видеообращении, а в выступлении в «Мистецькому Арсеналі» прибавил: «В этот четверг я отправляюсь в Брюссель на саммит Украина — ЕС. Отмечаю, что наша страна выполнили 144 пункта Плана действий по визовой либерализации, чем доказала всему миру нашу возможность внедрять евроориентированные реформы любого уровня сложности».

Напомним авторам речи Президента, что в действительности ровно три года назад несколько сотен украинцев действительно вышли против развернутого на 180 градусов курса Януковича, который до того вроде бы провозглашал намерение подписать соглашение с ЕС. Но массовость протест приобрел именно после избиения студентов в ночь с 30 ноября на 1 декабря 2013 года. Кстати, в понедельник Порошенко присвоил звание Героя Украины посмертно Сергею Табале с позывным «Север», который того же 1 декабря стянул Порошенко с известного грейдера на Банковой.

То есть людей в 2013 году не сталько интересовал «безвиз», сколько возмутил беспредел. Борьба с коррупцией, необходимость реформ, евроинтеграция — это все маячки для пламенных речей политиков, многие из которых попали в Верховную Раду на волне Майдана. Народ не стерпел издевательство. Предел терпения — это тот фактор, который является решающим для протеста. Но для изменений необходимо еще и ясное виденье дальнейших шагов. А этого, как показал цикл интеллектуальных дискуссий в редакции «Дня», не было.

К сожалению, власть до сих пор пользуется отсутствием у народа виденья четких векторов постороения государства, вместо того чтобы эти векторы формировать и воплощать. Растерянность и бедность народа, при явной политические апатичности, создает фон для манипуляций. Страна до сих пор живет в параллельных реальностях войны и мира, обнищания одних и немыслимого обогащения других, что и является причиной упомянутых дистанций, которые неминуемо превращаются в пропасть. Людей до сих пор можно «купить» на выборах и за гроши согнать на митинг. Почему так? «День» искал ответ на этот вопрос в... социологии.

«ДОВЕРИЕ ОБЩЕСТВА К НЫНЕШНЕЙ ВЛАСТИ ЕЩЕ НИЖЕ, ЧЕМ К ПРЕДЫДУЩЕЙ»

Ирина БЕКЕШКИНА, директор фонда «Демократические инициативы»:

— Доверие к нынешней власти в общества еще ниже, чем к предыдущей. За эти три года отношение к властной верхушке упало существенно. В начале Майдана в 2013 году уже после первого месяца стояния уровень доверия к ряду персон зашкаливал. К Кличко было доверие до 50 процентов в декабре 2013 года. К Порошенко и Яценюку — за 40. К Тягнибоку доверия было немножко меньше, но в пределах 35 процентов, которые тоже являются довольно мощным показателем. В настоящий момент о таких уровнях доверия можно лишь мечтать.

В обществе существует очень сильное разочарование, которое, безусловно, связано, прежде всего, с начальным очарованием. Казалось, что после таких испытаний и жертв новая власть уже не допустит ошибок старой. Причем этих людей общество буквально вынесло во власть. Поэтому люди были убеждены, что теперь уже ситуация будет другой. Вместо этого народ видит, что воз и ныне там.

Конечно, проблема заключалась и в том, что Майдан соединил разных людей, с разными взглядами и как таковой конкретики в требованиях к власти не было. Были проевропейские настроения, были настроения возмущения избиением студентов, было желание борьбы с коррупцией, но не было четкой концепции, по каким механизмам нужно строить государство.

Конечно, люди в основном находились в состоянии наивности. Многие считали, что стоит Майдану победить, и Украина станет полноценной частью Европы и у нас будет «манна небесная» с высокими зарплатами и достойным уровнем жизни. Подобный, я бы сказала, «левый романтизм» не мог не натолкнуться на волну разочарования.

Были люди с ярко выраженными националистическими убеждениями, и победу Майдана они связывали именно с победой нации с довольно радикальными призывами. Меньшинством на Майдане были либералы, которые думали, что после Майдана сразу начнутся рыночные реформы. Следовательно, единственное, что объединяло этих людей, — это убеждение того, что и власть должна была уйти.

Конечно, также доминировало убеждение в том, что Украина должна двигаться в сторону европейского выбора, но этот пункт стоял вторым после требований демонтажа существующего режима Януковича.

Безусловно, тогдашняя власть наделала много странных ошибок, которые никак не вязались со здравым смыслом. Например, абсолютно неясно было, зачем разгонять студентов, собравшихся на Майдане. Они через определенное время сами могли разойтись и разъехаться. Действительно, ощущение, что существовали какие-то «подводные силы», которые толкали Януковича к ошибкам. Даже после избиения студентов можно было показательно наказать некоторых «беркутовцев» и уволить Захарченко. Это бы позволило народу успокоиться, получив определенную сатисфакцию. Но Янукович упорно держал линию на заострение ситуации. Словно власть преднамеренно ухудшала свое положение. Я подозреваю, что далеко не все решал Янукович. Он не был диктатором по своей сути. Конечно, ощущение таково, что его выгнали, списали на него пороки, а сама порочная система осталась.

Убеждена, что несмотря на то, что нынешний Президент существенно отличается от предыдущего, нельзя не считаться с ошибками прошлого режима. Необходимо обратить внимание на падение рейтингов и вообще на отсутствии у людей желания иметь дело с политикой.

Между властью и народом опять ощущается большая пропасть, что является очень тревожным симптомом. При этом больше половины общества вообще не хочет идти на выборы и не видит партий, за которые хотелось бы голосовать. А это значит, что не сформирована соответствующая политическая альтернатива.

«ЗА 25 ЛЕТ В УКРАИНЕ НИКАКОЙ РЕВОЛЮЦИИ НЕ ПРОИЗОШЛО... РЕВОЛЮЦИИ ТРЕБУЮТ СУЩЕСТВЕННОГО ИЗМЕНЕНИЯ ИНСТИТУЦИОННЫХ ПРИНЦИПОВ»

Евгений ГОЛОВАХА, заместитель директора Института социологии НАН Украины:

— Ни для кого не секрет тот факт, что уровень доверия к власти за последние три года существенно уменьшился.

К сожалению, среди тех, кто, так сказать, вышел с Майдана, появилось много людей, которые таким образом сделали себе карьеру. Есть те, кто стал депутатами, пошел в правительство, и нельзя сказать, что во всем они оправдали надежды. Они слились с остальной массой депутатов, и никто отдельно их рейтинги не измеряет. Сама же Верховная Рада в нынешнем составе крайне негативно воспринимается обществом. Так и вышло, что кто-то погиб, а кто-то карьеру сделал.

При этом необходимо отметить, что, когда мы говорим о Майдане, то революцией его мы называем лишь условно. За 25 лет в Украине никакой революции не произошло. Были массовые протесты. Революции требуют существенного изменения институционных принципов жизни общества. Пока мы этого не наблюдаем.

Но при этом необходимо обратить внимание на факт того, что за тысячами людей на Майдане стояли миллионы других людей, которые им сочувствовали и поддерживали. Это объективно существующая активная среда, силу и дух которой просто необходимо направлять на построение государства.

Пока же мы видим очевидную оторванность власти от общества. Те заборы в центре столицы в действительности являются образом отчужденности. Власть и теперь не собирается держать руку на пульсе общества, что может привести к тому, что этим воспользуется кто-то другой: тот же Путин. Учитывая, что у нас есть внешний враг, это очень опасная ситуация, ведь сейчас как никогда власть должна быть буквально сплетена с народом.