«20-летие одной исторической даты»

Пани Лариса!

Работаю в Манитобском архиве и ищу статьи покойного отца для будущего издания томика его журналистского наследия. Иногда наталкиваюсь на статью, которую, на мой взгляд, можно смело перепечатать в Украине при нынешних условиях независимости в газете «День». Вот направляю вам очередную. Кстати, эта статья печаталась лет пятьдесят тому назад. Однако в советские времена о высказывании подобной позиции в Украине не могло быть и речи... А теперь читателям может быть интересно, как относилась к «Великой Отечественной» националистическая диаспора в прошлом.

В четверг 22 июня этого года исполняется ровно 20 лет со дня в новейшей истории, который мог стать началом совсем другого образования современного мира: в воскресенье 22 июня 1941 два мировых заговора, гитлеровский и коммунистический, которые пожатием рук Риббентропа-Молотова 17 августа 1939 года распутали Вторую мировую войну, — неожиданно подскочили друг другу к горлу, полностью меняя всю тогдашнюю политически-стратегическую ситуацию и становясь завязкой всего того, что позже случилось и что своими последствиями тянется до сих пор.

Историкам надлежит выяснить причины 22 июня 1941 года и летопись событий, прокатившихся вслед за этой датой по всему миру. Они тоже сделают выводы тех гекатомб человеческих и материальных, которые мир претерпел, начиная с этого дня. В малой редакционной статье жаль времени и места хотя бы на попытку такого выяснения. Но обязанностью украинских историков, публицистов и редакторов является рассмотрение даты 22 июня 1941 года и ее последствия вплоть до нынешних дней с точки зрения наивысших интересов украинской нации, потому что то, что произошло после упомянутой даты, прошло еще раз со всей мощью в основном по украинской земле и втянуло в себя, волей или неволей, украинский народ. Вашингтон, Лондон и Париж могут иметь свои взгляды и убеждения относительно 22 июня 1941 года, но Киев, Львов, Черновцы и Ужгород правы по-своему и имеют свой взгляд, являющийся нашим взглядом и нашей позицией. И здесь приходит нам под перо только один момент: тогдашняя ситуация, в которой оказался украинский народ и его реакция на нее.

Утверждаем: ситуация была трагической, если не фатальной. Ликвидация Карпатской Украины мадьярскими штыками и Венским решением с марта 1939 года были для всего украинского народа одним из самых тяжелых исторических ударов. Румынско-мадьярско-польско-московский перстень оккупантов Украины сомкнулся более крепко вокруг последнего бастиона, в котором пылало еще пламя борьбы украинского народа за свое самоопределение, — вокруг Западных Земель. Через полгода, в сентябре 1939 года, под ударами гитлеровских армий треснул и разлетелся, как трухлый обруч, еще один оккупант — Польша. Многодневная радость по этому поводу была быстро омрачена: московско-большевицкий оккупант «доблестно» вошел, при согласии Гитлера, на эти же Западные Земли, объединяя «единокровных братьев» так «искренне», что потекли реки крови и слез, затрещали тюрьмы от масс арестованных, стали вырастать массовые могилы и двинулись поезда в «необъятную». «Освободитель» стал освобождать «братьев» от всего, что было добыто тяжелым трудом и множеством жертв, тысячи и тысячи мужчин, женщин и детей, спасая голую жизнь, очутились в самых глухих окраинах украинских земель, которые были под охраной немецкого оружия, на помойках западных территорий бывшей Польши. Под сапогом самого страшного и самого безоглядного оккупанта, Москвы, оказались почти все украинские земли, весь украинский народ. А Гитлер и его компаньон Сталин «святочно» провозглашали, что граница, которую они провели по Сяну, закреплена ими по меньшей мере на тысячу лет.

Но вот не прошло и 22-х месяцев, как самые верные приятели — Гитлер и Сталин — набросились как собаки друг на друга. Советы говорят о немецкой «измене», немецкие историки утверждают, что гитлеровская армия только опередила московскую. Но с украинской точки зрения это не так уж важно. Важно, что «непобедимая», но пьяная и расхристанная в своей самоуверенности Москва, затрещала нагло дословно по всем швам и показалась действительно гнилым сооружением, которое от одного удара начало рушиться. И важно, что одинаково с обеих сторон фронта, украинский народ вдруг увидел: рушится тюрьма, есть какие-то перспективы, возможны изменения, но кончится страшный и невероятный ад в Украине, а он, украинский народ, имеет возможность попробовать снова организовать свою жизнь так, как этого хочет.

Эта очередная попытка украинского народа — в страшных условиях тотальной войны и уничтожения, при всей бешеной ярости отступающих и такой же бешеной спеси победителей, марширующих вперед, — принадлежит к самым светлым доказательствам жизнеспособности и бессмертия украинской нации. Не важно, как она проявилась и какие принимала формы — самоуправления, возобновления, организации школ и издательств, собственных военных отделов. И не важно, как к этому отнесся новый освободитель-оккупант, который проявил себя достойным своего предшественника и залил Украину кровью и слезами, руиной и ужасом.

В перспективе 20-летие, дата 22 июня 1941 года и все, что пришло в Украину вслед за ней, — еще одно подтверждение того, что украинский народ при каждой очередной возможности будет действовать так же: он будет неуемный в борьбе за свои права и неутомимый в организации своей собственной жизни в различных условиях.

Прислал Лев КУРДИДИК