Тарас Возняк: «Вытянуть из хранилища книги – это половина дела...»

Скандальное дело об исчезновении раритетов старопечатных книг из Львовской национальной галереи искусств имени Бориса Возницкого, вызвавшее бурную реакцию в СМИ и обществе, стало еще более резонансным.

Напомним, что в январе текущего года вновь назначенный генеральный директор ЛНГИ Тарас Возняк обнародовал начальные результаты инициированной им инвентаризации — тогда речь шла об исчезновении из одного из подразделений галереи — Музея искусства древней украинской книги — 95 старопечатных книг, ориентировочная стоимость которых — несколько миллионов долларов.

В конце апреля гендиректор подписал уже окончательные акты сверки фондов этого музея, и в них зафиксирована пропажа в два с половиной раза большая! О ходе сверки во Львовской национальной галереи искусств, а также об интерактивных выставках, сотрудничестве галереи с зарубежными институтами и реструктуризации ЛНГИ — в разговоре с Тарасом Возняком.

«В МУЗЕЕ ИСКУССТВА ДРЕВНЕЙ УКРАИНСКОЙ КНИГИ — КАТАСТРОФИЧЕСКОЕ ПОЛОЖЕНИЕ»

— У нас параллельно шли две сверки, — рассказывает Тарас Возняк. — Первая сверка была в соответствии с приказом министра — общеукраинская, и началась еще в 2010 году. Вторая сверка началась после назначения меня на должность генерального директора галереи — 7 месяцев назад. Если говорить обо всей нашей национальной галерее, то вторая сверка, инициированная мной, — почти завершена. Осталось проверить два небольших фонда — это запасники в Олесском замке и большие фонды искусства ХІХ—ХХ века на Стефаныка, 3 (в Картинной галерее. — Т.К.). По всем другим подразделениям есть уже акты проведения сверки. Каких-то особых проблем в тех отделах, которые проверены, нет. Что касается Музея искусства древней украинской книги, то там — катастрофическое положение.

— Выше упоминали сверку, которая началась семь лет назад.  Почему так долго? Разве нет определенных временных границ на инвентаризацию?

— Конечно, сверка не должна была бы длиться так долго. Очевидно, такое было отношение к выполнению своих служебных обязанностей — начиная с руководства, директоров, которые руководили тогда институтом, и заканчивая комиссией, которая была ими назначена, во главе с заместителем генерального директора Владимиром Пшиком. До нынешнего дня эта сверка так и не завершена. По крайней мере акт из Музея искусства древней украинской книги так и не был подписан. Так же не подписаны акты и еще в нескольких наших отделах. То есть семь лет для инвентаризации оказалось недостаточно.

— С вашей точки зрения, почему так?

— Очевидно, многие осознавали, каково реальное положение, и не хотели подписывать настоящие документы сверки. Потому что после этого такой человек подпадал под уголовную ответственность. Больше всего меня удивляет позиция самого главы комиссии — Владимира Пшика, который должен был организовать работу комиссии по сверке и который самоустранился от работы.

— Не складывается ли у вас, пан Тарас, впечатление, что исчезновение такого количества старопечатных книг, помимо этого торможение или, скорее, саботаж на протяжении стольких лет сверки в Музее искусства древней украинской книги — четко спланированная акция?

— Очевидно, это происходило в течение десятилетий, потому что вытащить из хранилища книги — это половина дела. Вторая половина дела состояла в том, куда же их деть — вывезти за границу или продать?.. Но для того, чтобы кто-то купил такие книги, нужны очень большие деньги! Я думаю, что ни мне, ни вам книги в доме за такие деньги не нужны... Мы их и иметь не должны, и никогда не увидим. Поэтому очевидно, что это делалось под определенных клиентов... Это была системная работа, которую должна изобличать уже не галерея. Галерея, точнее комиссия, обнаружила отсутствие. А кто, где, что — это уже должны расследовать Национальная полиция, прокуратура и Служба безопасности.

— Точные цифры исчезнувшего назовите, пожалуйста.

— 223 на латыни и кирилличные издания. Помимо старопечатных книг есть пропажи в других фондовых группах. Например, 143 латыношрифтовые книги ХІХ века, которые также, несомненно, представляют ценность. Напомню, что старопечатными считаются только те книги, которые были напечатаны до 1800 года. Все другие, напечатанные позже, не считаются старопечатными, однако имеют большую или меньшую ценность. Кроме того, есть еще другие фондовые группы хранения этого музея, и в целом отсутствуют до полутысячи единиц хранения.

— Выше речь шла о том, что о пропаже информированы соответствующие службы. Как продвигается следствие?

— Я не информирован относительно этого. В любом случае, прокуратура и Служба безопасности присылают нам письма, что непосредственно делом занимается Национальная полиция, а они на этом этапе расследования своей функции не видят, как я понимаю. Что касается Нацполиции, то мы предоставили ведомству ряд документов, которые заказали их сотрудники. А других «движений» с их стороны я сейчас не вижу.

— Не вспомните, когда-либо в каком-то музее исчезало такое количество раритетов, как в Музее искусства древней украинской книги?

— Да. Такое произошло в Национальном музее во Львове имени Андрея Шептицкого. Там тоже несколько лет назад украдено по меньшей мере несколько десятков старопечатных книг. Если не ошибаюсь, сорок. Ну и — концы в воду...

СОКРОВИЩА ПИНИНСКИХ И ПЕРЕГОВОРЫ С ИНОСТРАНЦАМИ

— Сейчас во всех музеях распространяется такая прекрасная тенденция, как так называемый интерактив. «День» уже рассказывал об одной из таких ваших выставок — «Сокровища Подгорецкого замка». Что дальше по плану?

— «Сокровища» продолжаются. Экспозиция будет действующей до сентября. Это очень успешный наш проект, который, кстати, уже себя даже и окупил. Хотя большую часть средств, которые мы привлекли к открытию этой экспозиции (говорю, в частности, о ценном оборудовании для визуализации проекта), получили или от спонсоров, или от организаций, с которыми сотрудничаем. Впереди — планы на такие же интерактивные выставки. Например, из сокровищ магнатов Пининских...

— Возможно, планируете показы произведений из фондохранилищ галереи за рубежом?

— Продолжаются очень активные переговоры с Китайской Народной Республикой, с музеем императорского дворца «Гугун» в городе Тайбей. Также — с другими институтами в Китае. Обсуждаем перспективы выставки Пинзеля. Заканчиваются переговоры с одним из институтов в Антверпене (Бельгия) об экспонировании нескольких произведений Пинзеля в таком ряду: Караваджо, де Латур и Пинзель.

РЕСТРУКТУРИЗАЦИЯ ГАЛЕРЕИ И ЗАРАБОТНАЯ ПЛАТА

— Когда мы с вами беседовали в начале вашей деятельности на должности генерального директора, речь шла о том, что в галерее предполагаются структурные изменения, модернизация (см. публикацию «Как не скатиться до местечкового уровня» от 11 ноября 2016-го). Также вы говорили, что будете ставить перед Министерством культуры вопрос о повышении заработной платы сотрудникам. Что-то удалось сделать? Или еще мало времени прошло?

— Нет, мало времени не прошло. 1 мая министр культуры Евгений Нищук подписал приказ о  реструктуризации нашего института, и мы технически приступаем к выполнению этого приказа. Речь идет об оптимизации структуры. Некоторые подразделения будут объединены, некоторые будут подчинены другим структурам. Поэтому этот процесс у нас идет полным ходом. Что касается повышения зарплат, то это связано с так называемым коэффициентом, в соответствии с которым насчитывается зарплата. Собственно, мы сейчас и этот вопрос прорабатываем, но этот процесс займет больше времени, поскольку начисление зарплаты у нас происходит по коэффициенту «1», тогда как в других институтах, которые имеют статус национальных, коэффициент есть от двух до четырех. Почему-то когда в 2010 году присваивали галерее статус «Национальная», не потрудились заняться этой проблемой, соответственно — страдают люди. Тогда, 7 лет назад, это было легче сделать. А в ситуации войны это намного сложнее. Кроме того, к процессу придется привлекать народных депутатов, поскольку этот вопрос решается не только на уровне Министерства культуры, но и Министерств финансов, экономики, также — Кабинета Министров. Поэтому это очень долгая и сложная работа, но мы уже за нее взялись.

КОММЕНТАРИЙ

«ЭФФЕКТИВНЫМ РЫЧАГОМ ЯВЛЯЕТСЯ ТОЛЬКО ЭЛЕКТРОННЫЙ УЧЕТ»

Юрий САВЧУК, старший научный сотрудник Института истории Украины НАН Украины:

— В действительности в ХХІ веке, во время новейших информационных технологий, весь мир уже создал эффективный механизм противодействия случаям исчезновения артефактов, а с другой стороны — эффективный механизм учета и сохранения своего культурного достояния. Во многих странах Европы, например, сканирование архивных фондов уже завершилось или сделано более чем наполовину. То есть мы говорим, по-видимому, о сотнях миллионов оцифрованных единиц. Наверное, у нас такое масштабное действие было актуальным четверть века назад. К великому сожалению, мы в этом вопросе до сих пор не можем найти алгоритм. Я не имею права быть голословным, не имея точных статистических данных по каждому заведению государственной или коммунальной собственности — музейному, библиотечному или архивному, тем более, что это абсолютно разные сферы, но нужно осознавать, что только электронный учет на сегодняшний день является единственным эффективным механизмом и рычагом, который может сдвинуть это дело и предотвратить такие досадные случаи.

У нас есть отдельные примеры, в частности, областных художественных музеев, где сделали полную оцифровку своих фондов. Но здесь возникает другая проблема, которая является второй стороной медали. Локальные оцифровки музейных, библиотечных, архивных фондов, которые не имеют технической возможности своего объединения, — также вчерашний день. Хороший пример — электронная база данных художественных музеев Франции с романтичным названием «Джоконда»: она объединена в общенациональном масштабе, она финансировалась через единый центральный орган — управление в области культуры, она выполнена на высоком технологическом уровне и предоставляет очень широкие возможности для публичного ознакомления, научной обработки, изучения. Это делает возможной совсем другую конфигурацию научной, музейной, выставочной работы, международных связей. И это то, что нужно нам.