Кто мы в цивилизационном плане?

Избирательная кампания дает широкое пространство для обсуждения разнообразных проблем украинского общества. Одна из таких фундаментальных проблем проистекает из ст. 5 Конституции Украины: «...единственным источником власти в Украине является народ». 

Власть, которую народ избирал на протяжении почти 30 лет, привела его к обнищанию, к потере части территории страны, к уничтожению наиболее современных отраслей производства, в конце концов, к потере созданного поколениями украинцев потенциала успешного развития. Говорят, народ имеет ту власть, которую заслуживает.  Следовательно, пытаясь найти ответ на вопрос «почему  же  так произошло?»,  логично поставить вопрос о качестве народа, который сознательно, демократически избирает эту власть. Вопрос особенно актуален сегодня, накануне двух избирательных кампаний, которые действительно станут судьбоносными для Украины. («День» 20.09.2018).

И пока сигналы очень тревожные. И не так от поражающе большого числа желающих возглавить страну в войне, с оккупированной территорией, безумными долгами и сверхнизкими темпами экономического роста и качества жизни. Их мотивы и амбиции оставим за скобками. А от того, с чем они ведут агитацию. Левые и крайние левые лозунги — то, чем «кормят» сегодня с билбордов, телеэкранов украинский народ, культивируя ненависть к богатым и экономический инфантилизм: «Государство о тебе позаботится».

Согласно исследованию международного проекта Manifesto, все украинские ТОП-политики попадают или очень близки к одному квадрату, который можно обобщенно назвать «социал-демократы». Это сочетание левой экономической политики и сильного влияния государства на жизнь граждан. Среди кандидатов нет политиков, которых можно было бы отнести к либералам, либертарианцам, националистам и другим собственно общественно-идеологическим позициям.

Методология Manifesto оценивает политическую риторику. База данных этого проекта включает партийные программы более чем 1000 партий из более чем 50 стран с 1945 года до наших дней. В соответствии с методологией Manifesto, каждое политическое заявление можно закодировать и отнести к определенной категории. На основе анализа этих категорий и выстраивается идеологическая позиция.

И как бы там ни было, на самом деле среди партий с парламентским рейтингом, как и среди кандидатов в президенты первой пятерки нет идеологических. Тем существеннее нужно смотреть на риторику, с которой они ведут агитацию, ведь это то, что формирует настроения общества, его общую позицию. Почему украинский народ, который в 2014-м с эйфорией приветствовал такие слова, как достоинство и свобода — в том числе экономическая, — а сегодня все это левое и популистское «ест»? Почему, вспоминая столетие Гетманата и восторгаясь им, украинские СМИ и политики не имеют смелости взять на вооружение экономическую политику Павла Скоропадского, вместо этого радостно приветствуют на политической трибуне последователей Симона Петлюры?

Вопрос о диагнозе общества  обсуждался в редакции газеты «День» во время встречи с ведущими специалистами Института философии НАН Украины.  Этот медицинский термин употреблял доктор философских наук С. Пролеев. Диагноз — необходимый этап лечения. Или как свидетельство здорового состояния организма, в том числе общественного.

Поставить диагноз украинскому обществу чрезвычайно сложно. Обретя независимость, оно только начало по-настоящему идентифицировать себя как самостоятельного субъекта современного мира, как политическую нацию.  Переходное состояние общества, от тоталитаризма к демократии,  формирует сложную его структуру не только по внешним признакам, но и на ментальном уровне. Вместо общецивилизационных ценностей формировалось умение выживать, приспосабливаться, научиться «вертеться», даже подчиняться насилию (что порой прорывалось стихийными бунтами).  Мерилом повседневной жизни стало потребление, которое поглощало идеалы, надежды, мораль. Преобладало и   пока еще преобладает традиционно негативное отношение к власти («все крадут») («День» 7-8.09.2018). Пребывая веками в составе чужих государств, украинцы всегда воспринимали их как чужие относительно себя, формируя негативное отношение к их власти. За годы независимости украинская власть ничего не сделала, чтобы изменить эти настроения. Скорее — наоборот. Власть постепенно превращает людей в абсолютно зависимых от нее, экономически неспособных обеспечить свое существование жителей. Завися от власти,  они в то же время не воспринимают ее действия, не верят ей. Почти 80% опрошенных  считают, что Украина развивается в неправильном направлении. То есть они не верят в будущее своей страны. В Китае и Вьетнаме 91% населения верит в светлые перспективы своих стран (в США — 38%, в Германии и Италии — 12% ). Так может ли быть здоровым общество без веры в будущее?

Отсюда все более тревожный переезд креативных, предприимчивых людей молодого и среднего возраста на работу и на учебу за границу. Этот процесс меняет структуру остающегося электората: увеличивается доля стариков и людей пенсионного возраста с соответствующим менталитетом. Параллельно укореняется массовый инфантилизм населения: всего 10% людей принимают участие в политических и общественных организациях, президентские выборы 2014 года проигнорировали 40% избирателей, особенно безразлична к выборам молодежь.  Президент П.Порошенко на пресс-конференции 16.12.2018 года говорил о тотальном недоверии народа к политикам: «Все политики имеют негативный рейтинг». В.Горбулин как-то привел слова философа Ортеги-и-Гассета: «Доверие граждан к политикам — это признак жизни, надежного единения общества, наличия у нации  «хребта» и воли к воплощению проектов общего будущего».              

Когда-то Павел Загребельный сказал, что украинцы живут для себя, а россияне  — для государства.

Официально Украина —  самая бедная страна в Европе. Но посмотрите на село Нижняя Апша в Закарпатье: среднему немцу или французу такие дома и не снились. Как грибы растут многоэтажки в городах, десятки тысяч иномарок покупаются ежегодно, 15 млрд  долларов  тратится ежегодно на отдых за рубежом. 50% населения вообще не платит налоги. Треть опрошенных считает допустимыми взятки во время выборов.  Не надо печалиться о народе. Противопоставляя себя власти, выживая при любой власти, народ смотрит на всевозможные смены в ней безразлично, если не пренебрежительно, как на бесплатный театр: посмотрели, развлеклись, разошлись по домам и занялись своими делами. Реально страна живет сама по себе, а власть сама по себе.

Чем же интересуются люди, когда они сами с собой, то есть наедине с интернетом? Обычно на первых местах во время опросов стоят окончание войны на Донбассе, тарифы, зарплата и пенсия и т.п. А вот что показывает  Google Trends: ни слова в запросах о войне, о керченском кризисе, о судьбе наших моряков. Самыми популярными поисковыми запросами в 2018 году были  — чемпионат мира по футболу, новый сезон сериала «Мажоры», конкурс Евровиденье-2018, сериалы «Школа» и российский «Полицейский с Рублевки», Олимпиада-2018 в Пхенчхане.   Казалось бы, странный коктейль. Но в действительности это и есть настоящая характеристика нашего общества, нашего народа, о мудрости которого все чаще вспоминают кандидаты в президенты.  Конечно, не нужно обобщать. Два Майдана говорят о том, что часть общества даже готова положить свою жизнь ради определенных принципов. Но их пока мало. В украинском офисе корпорации «Боинг» работало вначале 50 человек, сегодня уже 600 украинцев работают на высокотехнологическую международную авиакомпанию в то время как  мы практически уничтожили собственную авиационную отрасль.  Не поддерживаемая властью, отчаявшись после Майдана 2013-2014 гг., молодежь считает, что  лучше выехать из страны, что значительно ослабляет демократические настроения среди народа. Возможен ли третий Майдан?  Кто его поддержит? Кто поверит в третий раз?

Приведу слова редактора журнала «Ї» Тараса Возняка («День» в 17-18.06.2016 г.): «Проблема — в сознании народа, его инфантильности, в некоторой хитроватости, когда он уклоняется от  ответственности за свою же судьбу. Он из года в год выбирает если не местного олигарха и его холуев, то очередного полуграмотного хорошего парня, потому что он герой Майдана.  Мы все играемся в построение государства...» Довольно высокий рейтинг шоумена Зеленского говорит о том, что массовый электорат абстрагируется от существующей войны и, главное, от ее возможного расширения. Забывают о том, что Президент — это и Главнокомандующий. В мирное время это церемониальная должность, но не в условиях войны. И одной честности и порядочности мало. В.Горбулин, говоря о его плане окончания войны, говорит: «Это ужасающая профанация, которая на жуткое удивление находит отклик у жителей Украины».  Такой тип мышления и его влияние во время выборов и на  их последствия вполне устраивает Кремль и создает хорошую и перспективную базу для его вмешательства в выборы.

Завершая разговор о неутешительном диагнозе  общества накануне судьбоносных выборов, еще раз хочу напомнить мысли Великих Украинцев об их народе, за который они искренне болели: Т.Шевченко «І мертвим, і живим...», Л.Украинка «Товаришці на спомин», И. Франко «Дещо про самого себе» (1897 р.), А.Довженко «Щоденники»    («День» 27.07.2018).

Диагноз должен отражать  реальное состояние пациента; только тогда лечение может иметь ожидаемый эффект. Попытка приукрасить состояние пациента, чтобы не раздражать его, чтобы не портить ему настроение, замалчивать неприятные для него вещи только ухудшит   состояние дел. Говорил писатель Ф.С. Фицджеральд: «Неумение верно себя оценивать — вот что может навредить... в будущем». Социология в вопросе выборов — это как сдача анализов.  Выборы Президента — МРТ.  Выборы в Верховную Раду — компьютерная томография. И тогда уже можно будет ставить окончательный диагноз.  И думать о лечении — терапия или хирургия.   С терапией мы знакомы уже почти 30 лет. Не помогает...   

Будущее Украины мы связываем с Европейским Союзом.  Чтобы не навредить национальным интересам Украины, нужно беспристрастно посмотреть на состояние, на общественное здоровье этой организации.    Доктор С.Пролеев во время встречи в редакции затронул вопрос как раз о диагнозе состояния общества развитых демократий. В медицине есть проблема совместимости организмов (если мы уже пользуемся медицинской терминологией).  Так насколько могут исполниться надежды украинского общества на светлые перспективы после вступления в ЕС?   Насколько совпадают диагнозы?

Диагноз этого объединения стоит начать с тезиса С.Пролеева  «о глубоком кризисе демократического правления, который эти общества переживают».

Для начала несколько общих замечаний. На сегодня и европейские страны, и украинское общество находятся в переходной фазе своего развития. Только есть существенная разница в сущности перехода. В Европе — это переход от классического капиталистического, рыночного общества к посткапиталистическому, или постиндустриальному обществу с очертаниями, которые еще только формируются. В Украине — это переход от тоталитарного, советского общества к тому же уже отмирающему капиталистическому обществу. Мы отстаем на целую фазу цивилизационного развития. Поэтому если говорить, что украинцы являются европейцами, то больше всего это имеет географическое значение. Мы не Россия, но мы еще и не Европа. Кто же мы в цивилизационном плане? Ответа на этот вопрос пока нет. Когда-то русский поэт В.Брюсов сказал: «Да, скифы мы, с раскосыми и жадными глазами...». Эту разницу  в натуре хорошо видят и понимают те, кто бывает там (то ли туристами, то ли работает). 

Итак, о развитых демократиях. Большинство  не читали умных книг о кризисе демократии в Европе, о котором вспоминает д-р С.Пролеев.  Поэтому стоит привести несколько общих фактов на эту тему.  В семи странах Европейского Союза в 2012 году более 50% опрошенного электората заявило, что «не чувствуют никакого доверия к власти». В Англии 62% опрошенных уверены, что «политики всегда обманывают». В той же Франции профашистская партия Национальный фронт имеет 1,5 тысячи муниципальных депутатов, а в 11 городах — своих мэров. И их влияние растет.  Глава Европейской комиссии ЕС Жан-Клод Юнкер утверждает: «Через 25 лет ни одна европейская страна не будет членом G7. Мы исчезнем с точки зрения экономического значения». В упоминавшейся  Парижский декларации «Европа, в которую мы верим» констатируется: «Наши общества погрязли в индивидуализме, изоляции и бесцельности. Вместо свободы мы обречены подчиняться пустой потребительской медиа-культуре... Поколение 68 года... создало вакуум, который в настоящий момент заполняется социальными сетями, дешевым туризмом и порнографией. Социальное расслоение и гражданское недоверие становятся все более очевидными, общественная жизнь Европы становится все более агрессивной, все более озлобленной, и никто не может сказать, где же этому конец»... То же утверждает В.Горбулин: «внешне успешные европейские и евроатлантические проекты оказались неспособными сформировать перспективные ответы на вызовы терроризма и мультикультурализма, миграции и популизма».  Все это происходит на фоне двух общеевропейских трендов: 1) старение населения — негативное соотношение между работающими и пенсионерами приведет к падению уровня пенсионного обеспечения; уже сейчас почти четверть населения Европы — пенсионеры; на их содержание тратится до 10% ВВП ЕС;   2) проблема миграции: с одной стороны, мигранты занимают рабочие места, с другой — постепенно меняют привычную культурную и социальную среду. Есть еще один, глобальный тренд — постепенно формируется двухполюсный мир — США и Китай.  Европа с ее толерантностью имеет все шансы превратиться  в маргинальный регион, где будут продолжать измерять диаметр импортированных огурцов. И тогда европейские ценности, на которые мы часто ссылаемся, уже не будут являться определяющими в глобальной политике.  Не очень утешительный диагноз. Но это  точка зрения.

Что нам до их проблем? Недавно на конституционном уровне мы зафиксировали свое стремление быть в Европейском Союзе. Следовательно, с точки зрения наших национальных интересов, мы обязаны иметь наиболее точное, беспристрастное  представление об обществе, частью которого мы хотим стать.

Кроме того, не стоит забывать, что Европейский Союз — лишь одно из многих существующих межгосударственных объединений. И вся история человечества — это история разнообразных союзов, начиная с Антиассирийской коалиции 691 года до нашей эры. А затем — Священный Союз императоров, Антанта, Лига Наций. Сегодня их есть множество — Лига арабских государств, Лига американских государств, ШОС (Шанхайская организация сотрудничества), СНГ,  БРИКС  (Бразилия, Россия, Индия, Китай, Южная Африка), в конце концов Африканский Союз (55 стран). Есть множество других, менее влиятельных организаций. ЕС — лишь одна из них. ЕС был создан для того, чтобы закрепить результаты Второй мировой войны. Свою задачу он выполнил. Перед человечеством, перед Европой появились новые вызовы —  терроризм, миграция, климатические изменения. ЕС или приспособится к ним, или исчезнет. Все союзы возникали, выполняли свое историческое задание и исчезали. Должен ли нынешний ЕС быть вечным?

Учитывая сказанное, еще актуальнее становится старый лозунг — «Европу в Украину». 

Следовательно — все на выборы.