Елена РЫБКА: «И среди современных авторов знаю многих, увлекающихся Сковородой»

Издавна известно, как много поэтов в городе Харькове. Нынешние времена — не исключение. В этом легко убедиться, приехав на какой-либо из фестивалей или других литературных событий, которых здесь проводится немало. Но далеко не каждый поэт из этих краев может похвастаться такой объемной ролью в литературе, как Елена РЫБКА. Она не только пишет стихотворения, выступает с ними на бумаге, в интернете и на сцене. Она еще и литературовед, аспирантка, а также — молодой, но деятельный заместитель директора Национального литературно-мемориального музея Григория Сковороды в селе Сковородиновка. Таким образом мы имеем одну из не слишком многочисленных возможностей поговорить одновременно о нынешней украинской литературе, красном писательстве давно прошедших времен, о состоянии и перспективах мемориальных точек истории нашей литературы.

— Елена, по моим впечатлениям, многие в Украине еще не знают о музее Григория Сковороды в селе Сковородиновка на Харьковщине. Расскажи, почему он появился именно в этом месте, что в нем можно увидеть?

— Национальный литературно-мемориальный музей Григория Сковороды на Харьковщине — настоящая жемчужина. В слободе Пан-Ивановка, в усадьбе своего хорошего друга Андрея Коваливского (кстати, его второй женой была мать Василия Каразина, основателя Харьковского университета), Григорий Сковорода провел последние дни своей жизни. Усадьба эта — одна из тех, которые лучше всего сохранились на Слобожанщине, здесь даже ландшафт отражает планирование английского регулярного парка XVIII века. Здесь можно поклониться могиле философа, увидеть дуб, под которым он любил работать. В экспозиции музея — часы с дарственной надписью Григория Сковороды, скрипка, на которой он играл в доме Якова Правицкого в Бабаях, копии личных посохов, оригиналы которых сгорели во время пожара 1943 года в Харьковском историческом музее. В музее есть вещи XVIIІ века, картины, на которых изображен неутомимый путешественник и философ. У нас еще и огромный письменный фонд, хотя собрать все, что написано о Григории Сковороде, чрезвычайно сложно, ведь это, по меньшей мере, тысяч пять трудов больших и малых, оригинальных и сплошь заполненных идеологической половой.

Кроме того, здесь, в Сковородиновке, кажется, совсем другая атмосфера, иначе течет время. Места здесь пропитаны таким количеством легенд и сказаний, что уже и сами продуцируют их.

— Работаете ли вы над тем, чтобы больше «привлекать» в Сковородиновку туристов? Ведь до сих пор бытует стереотип, что, дескать, на Востоке путешественнику не на что смотреть.

— Музей Григория Сковороды в этом плане — один из самых счастливых. Наконец, на Харьковщине мы являемся своеобразным брендом, местом, обязательным для посещения. А вот привлекать туристов мы пытаемся тем, что постоянно работаем над обустройством экспозиций и территории музея. К сожалению, пока еще не создан даже маленький гостиничный комплекс, но на территории музея есть туристско-рекреационная зона, где можно отдохнуть после длительного путешествия, есть место для палаточного городка. Еще мы планируем развивать событийный туризм — за счет фестивалей, разнообразных акций. Так, чтобы попасть к нам, необходимо потратить немало времени. Но оно того стоит.

— Чем лично ты занимаешься в музее?

— 2012 год — это же не только Евро-2012, это, в первую очередь, — 290-летие со дня рождения Григория Сковороды. В феврале Верховная Рада постановила отмечать эту дату на государственном уровне, а мы еще 3 декабря 2011 года провели круглый стол при участии научных работников, художников, общественных деятелей, представителей Управления культуры областной государственной администрации, во время которого обсудили предложения относительно празднования юбилея. Тогда была предложена широкая программа действий: это и издательские проекты, и конкурсы, и фестивали, и научные конференции.

Нам бы хотелось в конце сентября собрать выдающихся исследователей творчества Григория Сковороды на Международные Сковородиновские чтения «Григорий Сковорода в свете филологии, философии и богословия». Видим это камерным, но очень ярким событием — ярким в понимании интеллектуальном. Я бы очень хотела, чтобы нашли время и возможность приехать сюда такие прекрасные ученые, как Наталья Пилипюк из университета Альберты (Канада), Татьяна Клуберт из Германии, Денис Пилипович из Польши, наши украинские исследователи из Львова, Киева, Переяславского центра сковородиноведения.

— Как музей Сковороды чувствует себя в условиях хронической нехватки средств на культуру, «оптимизаций»?

— Слава Богу, нас не «оптимизируют». Вместе с тем мы стремимся быть динамичным музеем, обновляя и методы работы, и сам музей. Из своей филологии я стремительно погружаюсь в музейный менеджмент и маркетинг. Сегодня поступает довольно много предложений от грантодателей, нужно только вовремя реагировать и создавать такие проекты, которые заинтересуют потенциальных спонсоров. В 2011 году музей выиграл грант на возрождение памятника архитектуры — амбара XVIII века. Конечно, выделенных денег не так много, но в перспективе вместо незадействованного хозяйственного помещения здесь появится настоящий культурный центр с выставочными залами, конференц-залом для проведения конференций, презентаций. Несколько лет назад над проектом возрождения этого здания работал Александр Новгородов, который запланировал создание здесь и небольшой гостиницы.

В конце 2011 года на средства благотворителей музея Александра Биловола и Николая Шепиля был издан сборник афоризмов Григория Сковороды и сборник поэзий «Сада божественных песен» под редакцией профессора Ушкалова и с оформлением Ульяны Мельниковой. В этом году планируем положить начало серии малоформатных книжечек — письма Григория Сковороды к Михаилу Ковалинскому, басни, отдельные произведения.

— Я слышал, что вы хотите провести в Сковородиновке фестиваль современной литературы? Сковорода и современная поэзия — это как-то пересекается, резонирует?

— И пересекается, и резонирует. Начиная с того, что писатели постоянно обращаются к Григорию Сковороде — как ни за вдохновением, так за мудростью. Знаешь, недавно с удивлением заметила, как целые поколения выбирают себе какой-то концепт в качестве основного. Вот, например, шестидесятники время от времени говорят об автоэпитафии «Мир ловил меня, но не поймал». Например, Лина Костенко от имени философа провозглашает: «Біда, — каже Григорій Савич. — / Він мене таки спіймав, цей світ, добре хоч, / Що на тому світі. / Нічого, якось відштовхнуся / Від постаменту, та й підемо». А настоящее ставит акцент на другом. И у Дзвинки Матияш, и у Петра Яценко, и у Тани Малярчук, и у многих других вспоминается Сковорода в контексте поиска своего сродного труды, в стремлении самопознания. Да и среди современных авторов знаю многих, увлекающихся Сковородой, его образом жизни, мудростью. Мне вот постоянно кажется, что «украинский Будда» Сергея Жадана — это яркий образ Сковороды, Иван Андрусяк перевел несколько стихотворений «Сада божественных песен» на украинский, в серии «Життя видатних дітей» о Григории Сковороде написали Валерий и Наталья Лапикуры. А новая книга Владимира Ешкилева «Все углы треугольника. Апокриф странствий Григория Сковороды» — это же вообще бомба, которая разрушает устоявшиеся каноны!

Поэтому на фестиваль «De libertate», который мы планируем на 17 августа на территории музея, нам есть кого приглашать. А среди музыкантов тоже немало людей Сковороду любят. Мы очень хотели пригласить группу «Гайдамаки» (они, если не изменяет память, даже были лауреатами премии Григория Сковороды), но теперь это проблематично. Вот как раз сейчас составляем предварительную программу, поэтому открыты для любых предложений.

— Знаю, что ты учишься в аспирантуре, занимаешься литературоведением. Что исследуешь?

Мне в свое время очень повезло: студенткой я слушала лекции доктора филологических наук, профессора Леонида Ушкалова в Харьковском педагогическом. Его манера повествования, его феноменальные знания старой украинской литературы, его современность тогда просто ошеломили. То, что пан профессор делает для украинской литературы, переоценить трудно. Несколько десятков фундаментальных трудов, чрезвычайно весомые проекты (уже упомянутому полному академическому сборнику произведений предшествовали и «Семінарій», где обозначены перспективные линии исследования для сотен диссертаций, и «Два століття сковородіяни»). А в проекте — еще и создание энциклопедии «Сковорода». Да и то, что пан профессор не останавливается только на одной фигуре, тоже радует. Именно с легкой руки профессора Ушкалова я и пополнила ряды сковородиноведов. Кстати, начинала с настоящей экзотики — сравнивала Григория Сковороду и Пауло Коэльо, еще и немало нашла интересного. А сейчас заканчиваю исследование об интерпретации произведений и самого modus vivendi Григория Сковороды шестидесятниками. Наконец, то, что он был и остается любимым философом этого поколения, отмечают и Ирина Жиленко, и Евгений Сверстюк, и Игорь Калинец, да и исследователи не обходят эту проблематику.

— Елена Рыбка — довольно известная молодая поэтесса. Часто говорится, что новейшая украинская поэзия расположилась словно на перекрестке сюжетности и метафоризма, экстравертности и герметизма, иронии и сентиментальности, «вертикальной» и «горизонтальной» плоскостей. Что ближе твоему творчеству?

— Больше метафоризм, нежели сюжетность. Больше герметизма, чем экстравертности, намного больше сентиментальности, чем иронии. Мне очень импонирует выдуманное тобой относительно моих текстов в сборнике «Довжиною в ніч» определение «метафорическая философичность». Я как раз в своих текстах очень редко «становлюсь в позу», чтобы остаться в истории. Скорее, преобладает состояние элегической задумчивости. А под воздействием того, что постоянно читаю Сковороду, в тексты все больше вплетается библейская основа.

— «Харьковская поэтическая школа». Участники и критики часто очень по-разному ее оценивают и описывают, неизменным остается разве что признание мощности и продолжительности этого явления. А как его понимаешь ты?

— Для меня это в первую очередь продолжение традиций Расстрелянного возрождения, романтика витаизма, социальность, динамика. Думаю, неслучайно в Харьковском литературном музее именно в экспозиции «Апокриф», которая начинается с рассказа о 1920-х годах, проводятся ежемесячно поэтические чтения при участии современных харьковских поэтов.

Харьковскую молодую поэзию мне сегодня сложно осознавать как какую-то одну школу. Мы вот подготовили альманах «Дегустація», в котором только двадцать авторов, но тексты у них разные и по стилистике, и тематически. Наконец, актуальным остается лозунг «больше поэтов хороших и разных», а, чтобы повторить тот творческий взрыв 1920—1930-х годов, еще необходимо набраться какого-то духа несгибаемости.