«Запрос на науку всегда есть»

«В Украине приготовили cамый большой  вареник в мире...» Представляете такое? Возможно, вкусно, но нездорово. Впрочем, организаторы украинского Марша за науку прогнозируют, что именно этим останется гордиться согражданам в 2030-м, если подход к этой сфере не изменится. Событие является частью глобальной инициативы March for Science, которая зародилась в США в 2017 году, когда президентом там избрали Дональда Трампа. В противовес его политике, американские ученые и популяризаторы науки вышли на защиту научных исследований и против псевдонауки, уже тогда их инициативу подхватило более 600 городов.

Собственно, в Киеве ученые и сочувствующие маршируют в третий раз, в этом году событие состоится 4 мая, старт — в 14.00 в парке Шевченко. «День» расспросил у Сергея ГОНЧАРОВА, сокоординатора Марша за науку в Украине, младшего научного сотрудника Института физиологии имени Александра Богомольца, об особенностях мероприятия в этом году.

«ПОСТОЯННО ВОЗНИКАЮТ КАКИЕ-ТО ДОГОВОРНЯКИ»

— Название марша в этом году — «Украина без науки». Почему так мрачно?

— Такой прогноз на 2030-й год, если ничего не изменится в ближайшее время. А 2030-й год — это совсем скоро, и Украина может остаться без науки.

— На каких именно проблемах будете акцентировать?

— В среде ученых есть запрос на перемены, среди общества тоже есть запрос на перемены. Нас упрекают, что мы неадекватно используем деньги и материальные ресурсы, которых и так нет в стране, где война. Но при этом Министерство образования и науки, Кабмин постоянно вставляют нам палки в колеса, не дают изменяться, имплементировать закон «О научной и научно-технической деятельности». В законе все прописано, Верховная Рада его приняла, но запустить Национальный фонд исследований мы не можем, принять какие-то решения — тоже нет, зарегистрировать этот фонд как юридическое лицо мы не можем — потому что не имеем его председателя, а не имеем председателя, потому что фонд не зарегистрирован юридически. Постоянно попадаем в какие-то коллизии, которые невозможно решить без воли чиновников. А чиновникам это или неинтересно, или они пытаются протолкнуть на такие должности знакомых или лояльных к себе людей. Например, зачем было Лилии Гриневич (министр образования. — Авт.) приглашать Сергея Квита в НАОКВО (Национальное агентство по обеспеченю качества высшего образования Сергей Квит, по распоряжению правительства, возглавил 13 февраля 2019 года. — Авт.)? Не понятно. По моему мнению, министр это сделала, чтобы иметь там лояльного к себе человека, но почему Квит на это согласился, хотя к науке не имеет отношения (его научные степени — доктор филологических наук и доктор философии. — Авт.)? Как и любой министр за все время независимости Украины, кроме отца Святослава Вакарчука (физик по специальности Иван Вакарчук возглавлял министерство в 2007—2010 годах. — Авт.).

Постоянно возникают какие-то договорняки и непонятные вещи. Гриневич со Стрихой (Максим Стриха — заместитель министра образования и науки. — Авт.) постоянно публично говорят, что все будет хорошо, что все хорошо, нам все нравится, а на самом деле не предпринимают никаких адекватных шагов, постоянно идет какая-то подковерная борьба.

Еще один момент — выборы президента у нас уже прошли, и через полгода или скорее будут выборы в Верховную Раду, а затем снова будут утверждать бюджет. Между выборами в Верховную Раду и утверждением бюджета у нас будет буквально месяц-два. А еще нужно формировать Кабмин и коалицию. О науке будут вспоминать только в это время, в лучшем случае. Поэтому это абсолютно актуальный вопрос.

«ВЛАСТЬ ПРЕДЕРЖАЩИМ НАУКА НЕ ИНТЕРЕСНА»

— Кстати, тема науки практически не звучала во время президентской кампании.

— Не могу, конечно, говорить за всех 44 кандидатов, но у топовых политиков не было ни слова о науке. Если кто-то из них иногда говорил об образовании, то о науке не говорил никто. Это при том, что Ольга Богомолец — доктор наук, Анатолий Гриценко — доцент, половина кандидатов — кандидаты экономических или еще каких-то наук, кроме победителя, конечно. Но никому не интересна ни наука, ни хотя бы технологии.

— А как строится коммуникация учених и общества?

— Во-первых, марш в Киеве проходит в третий раз, поэтому у нас есть пул сторонников. Во-вторых, существуют много научно-популярных мероприятий и ресурсов, которые выросли именно в среде учених и существуют по пять-шесть-семь-восемь лет. Количество людей, которым это интересно, которые приходят к нам, приводят своих родителей или детей, младших братьев и сестер, постоянно увеличивается. И запрос на науку всегда есть, это интересно для общества.

Когда началась война, все вспомнили, что у нас плохо с «Укроборонпромом» и разными другими делами, а закупать все за евро и доллары за рубежом немного дорого. Начали вспоминать, что мы тоже что-то можем. Поэтому и здесь есть небольшой запрос. На этом все фактически заканчивается. Среди власть предержащих у нас нет запроса на науку, им это неинтересно.

— У вас есть виденье, как развивать связи с людьми?

— Названы конкретные проекты. Есть сайт «Моя наука», которым занимаются ученые, они в вполне понятной форме публикуют интервью, объясняют новые или старые открытия, всемирные или украинских ученых. Есть Дни науки — научно-популярные мероприятия, которые проходят дважды в год, есть научные и медицинские пикники, которые проходят в Киеве и других крупных городах Украины. Есть два научно-популярных журнала, «Пульсар» и «Куншт». Но есть много разных вещей, появились даже люди, которые пытаются зарабатывать деньги на популяризации науки. Не знаю, стоит ли делать из этого какую-то государственную кампанию, потому что то, что делает государство, обычно получается плохо.

В Украине начали выходить переводы научно-популярных книг и изданий — слава богу, на украинском языке. Собственно украинских научно-популярных книг почти нет, но хотя бы переводят с английского. Людям это интересно, они понимают, что это круто. Осталось, чтобы те, кто имеет деньги и власть, тоже поняли, что это круто и для развития науки нужно что-то делать.

«КИЕВ — САМЫЙ ВОСТОЧНЫЙ ГОРОД ЕВРОПЫ, ГДЕ ПРОЙДЕТ МАРШ»

— Вы ищете волонтеров для марша. Что именно они должны делать?

— Вчера (24 апреля. — Авт.) смотрел в «Фейсбуке» охват события, и его уже увидели более 16 тысяч человек. Понятно, что не все они киевляне и не все они придут, но мы ждем большого количества участников. Поэтому волонтеры будут нужны, чтобы руководить шествием, чтобы никто не вандалил, не нарушал спокойствие. Нужно будет идти вдоль колонны, руководить ею, выкрикивать лозунги. И вообще без волонтеров никогда ничего не происходит.

— В прошлом году все было представлено креативно — космические и не только костюмы, неформальное общение с учеными, даже устроили накануне мастерскую по изготовлению реквизита. В этом году какой будет перформативная часть?

— Опять же, это событие устраивается на волонтерских началах, если мы найдем средства, время и вдохновение, то тоже будут костюмы, воркшоп. Как минимум, собираемся запускать в космос самый большой вареник в мире как лучшее достижение Украины 2030 года. Если все будет продолжаться так же, то Украина останется без науки и то, чем сможет гордиться страна в 2030 году, — это что-то наподобие самого большого вареника.

Будут не только серьезные вещи о Нацфонде, НАОКВО, МОН и тому подобное, но и смешные, прикольные штучки.

— Прошлогодний марш имел довольно большой резонанс. Был ли практический эффект от события? Например, чиновники обратили внимание на определенную проблему, возникло новое сообщество.

— Люди из научной тусовки, которые приходили на воркшопы и на само событие, познакомились и договорились, что в следующем году обязательно устроят марш еще, приведут своих знакомых и друзей, партнеров по бизнесу и тому подобное. Что будем делать это еще лучше, еще больше.

Вообще Марш за науку — это всемирная инициатива, которая возникла в США после избрания Дональда Трампа президентом. Максимально актуально для нас. Ни один украинский президент никогда не говорил о науке, хотя один из них работал в конструкторском бюро (Леонид Кучма в 1975-1981 году был секретарем парткома компартии в КБ «Южное», а впоследствии возглавлял  завод «Южмаш». — Авт.), хотя это все-таке другое, не наука, а технологии.

Кроме того, что мы все перезнакомились, поняли, что есть прекрасные люди, супер-эффекта нет. Но лично мои друзья, которые пришли на марш не очень охотно, уже полгода расспрашивают, когда следующий — ведь уже весна, давайте, это было так круто, мы опять хотим пройтись. Это такая хорошая идея, светлая, прекрасная.

Чего-то суперпрактического не приизошло. Действующий президент смог найти миллиард гривен в бюджете на, по сути, несуществующий фонд (речь о Фонде Президента по поддержке образовательных и научных программ. — Авт.), а мы не можем запустить Национальный фонд исследований, хотя он прописан в законе уже два года.

Поэтому, кроме объединения и налаживания горизонтальных связей, каких-то результатов назвать не могу. Возможно, мы неправильно строим краткосрочные и долгосрочные планы, но... Между прочим, если посмотреть на мировую карту того, где проходят марши за науку, то Киев — это самый восточный город Европы, в котором пройдет событие. Из постсоветского пространства, кажется, только Чехия, Польша и опять же, Украина. Думаю, это круто.