Обескровливание духа-5

Продолжение. Начало читайте «День» № 122-123, №127-128

2. ПОД САПОГОМ МОСКВЫ

В УСЛОВИЯХ СОВЕТСКОГО ТОТАЛИТАРИЗМА

l Забрано. Продано. Украдено.

Не возвращено

В стиле худших традиций Российской империи на протяжении 20-х — 30-х гг. ХХ в. продолжалось целенаправленное концентрирование исторических и культурных ценностей в так называемых всесоюзных учреждениях. Инициированная директивными органами из Москвы и закрепленная соответствующими приказами украинских министерств, которые просто дублировали спущенные «сверху» указания, передача колоссальных пластов памятников музеям, архивам, библиотекам Москвы и Ленинграда стоила Украине огромного количества уникальных раритетов.

Драматичным примером потерь культурных ценностей Украины в этот период может быть судьба Черноморского центрального военно-морского архива, который был вывезен в Ленинград. Этот архив формировался на протяжении более ста лет по 1918 г.. И накопил большое количество важных документов не только чисто по вопросам развития Черноморского флота, но и по истории городов и сел юга Украины. Архив находился в г. Николаеве. Начиная с 1924 г. По решениям сначала российских, а затем всесоюзных органов из Николаева в Ленинград начали отправляться документы первой и второй половины XVIII века., ХIХ и начала ХХ в. Процесс практически завершился уже в начале 30-х годов, когда 1 июня 1934 г. в Ленинград было отправлено 11 железнодорожных вагонов с материалами фондов Черноморского центрального военного морского архива. Остатки документов (фактически в россыпи) 5 июня были переданы в Николаевский областной государственный архив. Перед этим имело место массовое уничтожение ликвидационной комиссией старопечатных книг и документов из фондов Черноморского центрального военного морского архива.

В документах также упоминается о передаче в Москву альбома графини Собанской с автографом А. С. Пушкина. Во исполнение постановления СНК СССР «Об организации Государственного музея А. С. Пушкина» от 4 марта 1938 г. в Государственный украинский музей (ныне Национальный художественный музей Украины) обратился в. о. заведующего музеем А. С. Пушкина Н. Карташов с просьбой передать для музея Пушкина автограф поэта в альбоме графини Собанской (запись стихотворения «Что в имени тебе моем?»), о котором он узнал из публикации конца 20-х годов в одном из научных сборников. В письме, датированном 13 мая 1938 г., рекомендуется передать альбом «в Москву через фельдегерськую связь НКВД». Альбом пришлось отдать.

Одним из характерных факторов потерь украинских культурных ценностей и источником пополнения коллекций музеев, архивов и библиотек на территории России стали всесоюзные выставки, после которых экспонаты, полученные во временное пользования от украинских учреждений, не возвращались владельцам и оставались в их фондах. Как свидетельствуют документы, нередко, чтобы получить нужные предметы или произведения искусства, вместо переговоров по этому поводу и добровольному согласия сторон, имело место злоупотребление всесоюзным или столичным статусом, использование административных рычагов и откровенного давления на украинские институты.

Драматичным примером таких действий российских музеев и российских властей стала судьба выдающихся экспонатов из фондов современного Национального музея искусств имени Богдана и Варвары Ханенко, которые не были возвращены с выставок в Москве и Ленинграде в течение 1930-х — 1940-х годов.

Так, в 1934 г. в СССР широко отмечали 100-летие со дня рождения автора памятника восточной письменности поэмы «Шахнаме» Фирдоуси. По этому случаю в Москве в Государственном музее восточных культур (в тогдашних документах он часто фигурирует как Музей Восточных Культур) прошла масштабная выставка, на которую под эгидой Наркомпроса РСФСР были затребованы экспонаты тогдашнего Государственного художественного музея в Киеве (был основан в 1934 г. в результате объединения Музея искусств ВУАН и Киевской картинной галереи). В общем, из фондов музея в Москву передали 27 предметов, среди которых фигурируют старинные чаши, бронзовые и керамические кувшины (в том числе сасанидское), подсвечники, несколько миниатюр, образцы тканей, изразцы с узорами, тарелочка. В акте четко зафиксировано, что эти памятники передаются «для временного экспонирования», а «Музей Восточных Культур гарантирует полную целостность и сохранность», «а также своевременное возвращение их Государственному художественному музею в Киеве».

Однако выставка прошла, а экспонаты в Киев не вернулись. Задержки с возвратом ценностей заведующий музейным отделом НКО РСФСР Ф. Кон объяснил рассмотрением «на высоком правительственном уровне» вопроса о проведении международного конгресса по искусству Востока. 28 мая 1935 г. нарком просвещения РСФСР А. Бубнов обратился к наркому просвещения УССР В. Затонскому с просьбой о направлении экспонатов из украинских музеев на выставку в связи с проведением III Международный конгресс по иранскому искусству и археологии, который должен был состояться в Ленинграде осенью 1935 г. Сам Бубнов был председателем Оргкомитета конгресса, а выставку должны были организовывать на базе отдела Востока Государственного Эрмитажа. В письме делалось ударение на «срочной отправке, согласно прилагаемому списку, экспонатов из собраний Ваших музеев». Поэтому дополнительно к экспонатам, которые были направлены в Москву ранее и должны были быть перевезены в Ленинград, украинский музей предоставил Эрмитажу еще дополнительные раритеты по списку, определенному самым Эрмитажем. Таким образом, в распоряжении Эрмитажа оказались 38 ценных экспонатов, переданных музеем из Киева на разные выставки в Москву и Ленинград в течение 1934-1935 гг.

Среди переданных экспонатов были литой бронзовый котел на трех ножках и бронзовый таз, четыре единицы керамики — три чаши и кувшин с горловиной в виде головы петуха (именно он добавлен в предварительный список), один образец ткани, две миниатюры — авторства Афзаля Хусейни (Афзаль ал -Хусейни, вторая пол. XVII в. — С.К.) и фрагмент фаянсового блюда, расписанного миниатюрами. Кроме того, для комплектации экспонатов на выставку в Государственный Эрмитаж, Украинскому музею пришлось получить специальные разрешения на изъятие из хранилища Госбанка двух серебряных сасанидских чаш, которые как особо ценные предметы по приказу Наркомпроса УССР были переданы туда на хранение. Из них особое место занимала серебряная с позолотой жертвенная чаша сасанидской эпохи VI-VII вв. н. е. (по другим данным IV-V вв. н. э.). В свое время она была найдена на Волыни возле села Хонякова Острожского уезда в 1827 г. (другие данные — 1823 гг.). В составе большого сокровища эпохи переселения народов. Чаша имела восемь желобов и была щедро орнаментирована снаружи по золотому фону рельефным чеканным растительным орнаментом и изображениями мифических животных. Имела диаметр 13 см. И весила 750 граммов. Специалисты единодушно считали ее шедевром древнего иранского искусства.

5 сентября 1935 г. состоялось торжественное открытие III Международный конгресса по иранскому искусству и археологии. Запланированная в его рамках выставка в Эрмитаже прошла с большим успехом. Но после ее завершения переданные на временное экспонирование предметы не вернулись в Киев.

Начиная с 1936 г. Государственный художественный музей в Киеве, а впоследствии созданный на его основе Киевский музей западного и восточного искусства настойчиво добивался возвращения своих экспонатов. Но Эрмитаж в течение нескольких лет вообще игнорировал и оставлял без ответа все обращения. Наконец, после очередного направленного в начале сентября 1938 г. письма-требования из Киева, Государственный Эрмитаж открыл карты. Письмо-ответ директора Эрмитажа И. Орбели Киевскому музею западного и восточного искусства и теперь поражает циничным высокомерием и прямым давлением на украинских коллег.

«В ответ на Ваше отношение от 6/ІХ.І938 г. за №206 Государственный Эрмитаж сообщает, что хранящиеся в Эрмитаже вещи Вашего музея, переданные в Эрмитаж на выставку, организованную к Иранскому конгресу, могут быть возвращены музею в любое время.

Задержка в возврате вещей вызвана тем, что Государственный Эрмитаж возбудил перед Музеем вопрос об оставленнии в Эрмитаже части из указанных памятников, ответа о чем до сих пор не получил.

Государственный Эрмитаж вновь возбуждает вопрос об оставлении в Эрмитаже следующих 4 вещей, наличие которых в большой степени способствует уяснению других памятников Эрмитажа или восполняют некоторые существенные пробелы собраний Эрмитажа:

1. Ложчатая серебряная Сасанидская чаша.

2. Багдадская миниатюра из рукописи Диоскорида.

3. Фаянсовый сосуд с птичьей головой.

4. Бронзовое блюдо Бадр-ад-Дина Лулу».

Это был очевидный шантаж. С точки зрения музейной этики и деловых взаимоотношений произошла ужасная вещь — вместо того чтобы вовремя и с благодарностью вернуть предоставленные по его просьбе для выставки экспонаты, Государственный Эрмитаж потребовал «оставления» у него части ценных фондов! Переданные на выставки в Москву и Ленинград выдающиеся экспонаты из фондов Киевского музея западного и восточного искусства на протяжении 1930-х — нач. 1940-х годов так и не удалось вернуть в Киев до начала событий Второй Мировой войны и нападения нацистской Германии на СССР. Борьба музея за возвращение переданных в российские музеи на временные выставки выдающихся экспонатов продолжилась уже в начале 1950-х годов. Только в июне 1951 года он переданные на выставку предметы искусства, за исключением ценной сасанидской чаши, были привезены в киевский музей заведующим отделом Востока А. Крыжицким. Уникальная чаша так и осталась в фондах Государственного Эрмитажа. В его официальных каталогах утверждается, что она была «подарена» Украинский музеем Эрмитажу. На самом деле — это было ограбление посредством шантажа!

Окончание читайте в следующем выпуске страницы «История и Я»