Как достичь медиа-высоты

На экологически чистой «грядке» газеты «День» вот уже тринадцать лет, как растет Летняя школа журналистики. По традиции первый круглый стол летнешкольников проходит с главным редактором «Дня» Ларисой Ившиной. «Этим летом у нас очень интересный эксперимент. Он связан с тем, что мы попросили подавать анкеты в «школу» только тех, кто является нашими читателями и подписчиками.  Ведь ежегодно редакция все поднимает и поднимает «ставки». Мы наконец решили: не рискнуть ли посмотреть на то, что мы можем считать своей средой, выращенной при определенном нашем вмешательстве и содействии? Думаю, мы поймем это в более глубоком общении на протяжении месяца и честно скажем друг другу по завершению нашей программы», — начала встречу главный редактор.

А дальше — десяток важных вопросов от студентов : о последних событиях в парламенте, о «выращивании» политического крыла молодых принципиальных политиков; также говорили о стандартах воспитания граждан, требованиях к осмысленной журналистике и ее ответственности. Студенты не обошли актуальные темы, в частности спрашивали о политических противоречиях, на которые главный редактор «Дня» понятно и доступно отвечала, хотя и заметила: «На сложные вопросы не ожидайте легких и простых ответов». Целесообразно ли внесение  изменений в Конституцию Украины? Почему политики пренебрегают институтом украинского гражданства? Какими должны быть основы национальной культурной политики?

Наиболее интересные экстракты круглого стола с главным редактором «Дня» предлагаем для ознакомления читателям.

Дмитрий ПЛАХТА, Львовский национальный университет им. Ивана Франко:

— В своем последнем видеоблоге вы сказали, что в 1996 г. парламент отстоял Конституцию, поскольку был «живым». Зато о нынешней ВРУ вы недавно в «Фейсбуке» написали: «Более слабого парламента в стране еще не было. Минимальное количество принципиальных людей — следствие негативной селекции, отсутствия идеологических партий... Это очень провоцирует исполнительную власть делать все, что заблагорассудится». Следовательно, нынешний парламент можно назвать «мертвым», или он все-таки подает признаки жизни?

Л. И.: — Прежде всего, хочу сказать, что свой видеоблог в отношении Дня Конституции не случайно начала с такой фразы: «Найдется ли много людей, которые хотели бы добровольно поговорить о Конституции?» Потому что сегодня выглядит так, будто мы существуем отдельно от нашей Конституции. Украинцы —  древняя нация, которой удается жить без государства, хранить язык, традиции, не в полном объеме культуру. Да! Но это не может быть нормой. Мы должны все-таки соединиться с политической практикой, чтобы жизнь народа и тот государственный документ, который ее определяет, был автоматически воспринят как документ прямого действия.

ЛАРИСА ИВШИНА: «ВЫСОКОКЛАССНЫЕ ЖУРНАЛИСТЫ ДОЛЖНЫ ИМЕТЬ ПАНОРАМНОЕ ВИДЕНИЕ, МИРОВОЗЗРЕНИЕ, КУЛЬТУРУ, ОПРЕДЕЛЕННЫЙ ОБРАЗОВАТЕЛЬНЫЙ УРОВЕНЬ И УВАЖЕНИЕ К СВОЕЙ СТРАНЕ»

Вы, по-видимому, слышали недавнее заявление Президента о том, что парламентско-президентская модель оптимальна для страны. Да? Зато некоторые его шаги свидетельствуют, что он в действительности так не думает. Тогда возникает вопрос: друзья, а почему вы не можете искренне сказать, чего вы хотите? Вот в этом и заключена огромная проблема. Между тем глава Администрации Президента, который утверждает, что является менеджером, а не политиком, говорит, что нам нужна президентская республика. Интересно, не так ли? В этом случае, из глав партий, фракций кто-нибудь что-то ясное заявил? Вот здесь  принципиальный момент: есть ли у них достаточно для этого знаний, чтобы говорить, какая модель нужна и почему, или если парламентско-президентскую нужно сейчас стойко оборонять, то почему они этого не делают?

Очень быстро внесенные изменения и именно в такой форме «вброшенный» проект изменений в Конституцию свидетельствует о том, что, мягко говоря, нет не только государственного мышления, но и государственных инстинктов. Условно говоря, у нас ныне «разбитый воз» украинского государства того образца, который еще был недореформирован после 1991 года.

Если мы хотим иметь сильную парламентско-президентскую модель — нужно развивать народ. Для этого нужно большое количество «качественных» граждан. И важен здесь  каждый. Если люди идут на выборы, не имея ни реального выбора, ни готовности его делать          — они запускают очень сложные процессы. Это самая тяжелая модель для нереформированной страны. В Украине она еще усложняется тем, что у нас есть давние традиции Руины. Наше изучение истории не шло дальше Казачества, а в тот период были не только позитивные, прекрасные процессы и лидеры, а всегда была Черная рада. Вспоминаю, как однажды Юрий Луценко написал где-то во время первого Майдана: «Бросайте все, езжайте по Украине — поднимайте Черные Рады». Я тогда ответила: «Не «вызывайте волка из леса». Не работайте с теми коннотациями, к которым вы глубоко не дошли и не знаете, что это значит и чем закончится». Эта способность легкомысленно говорить о серьезных вещах очень часто губит политиков. Обычно в быту это называется «ляпать языком».  Представляете, какие были традиции: только поднимется что-то качественное            — моментально призывы к низам, к низовой голи (то, что называлось в советское время «к люмпену»),    — и ломается любой эволюционный сценарий.

Поэтому из всех наших исторических проблем выбирали достаточно сложный микс для создания государства:  несильный лидер в модели президентской республики и недостаточное количество качественных граждан в парламентско-президентской... А почему? Информационное пространство было заполнено постоянно попсой, фейками — вообще не знаю, как наши люди уцелели и не потеряли голову в этой кислотной среде, в которую были погружены двадцать лет.

Сейчас у нас нет шанса изменить парламент. Мы не видим готовые альтернативы. Но то, что мы точно должны делать — честно говорить о своих взглядах, ценностях, авторитетах, журналистике и делать это, насколько удается, интересно. Потому что люди не готовы идти сразу в такие политические дебри. Но в то же время эфиры, круглые столы, видеоблоги должны быть заполнены умным общением с умными людьми. Я повторила  второй раз в «Фейсбуке» фразу, которая всем понравилась: «Первая заповедь для журналиста — не делать глупых людей известными». Потому что потом эта масса «известных» вытесняет на обочину умных. И создается сомнительный «баланс». Украинцы идут на выборы и думают: «Я видел по телевизору этого кандидата, я за него проголосую». А затем они видят в действии раскрученных депутатов, которые честно признают, что неспособны разобраться, за что именно голосуют. Вот последствия отсутствия качественной журналистики.

«УКРАИНА НЕ ПРОШЛА ПЕРИОД НОРМАЛЬНОЙ ЦЕНТРАЛИЗАЦИИ»

Наталья БЕЗВОЗЮК, Одесский национальный университет им. И. И. Мечникова:

— Лариса Алексеевна, как вы относитесь к проекту внесения изменений в Конституцию в связи с децентрализацией?

— Эти изменения, в частности, и относительно децентрализации, с одной стороны, будто давно ожидаемые: местные власти часто жалуются на то, что не могут решать любые свои вопросы, потому что нужно за всеми разрешениями обращаться в Киев. Но, на мой взгляд, это элементарно решается. Для этого не нужно говорить Президенту, что вы можете общаться на  том языке, на каком захотите... Одним словом, будто из раннего Ельцина — берите суверенитета столько, сколько захотите. Мне это не близкое.

Думаю, что Украина не прошла период нормальной централизации. Ее не было, потому что Кучма отдал в «лизинг» Донбасс еще в начале 1990-х годов. Все закрывали глаза на то, что Донбасс еще тогда уже был «специальной зоной». Там его грабили, выращивали криминалитет, а все украинское было загнано в глубокое подполье. Теперь там нужно было не специальную зону создавать, а, если мы выбрали модель, что «Донбасс наш»,        — то продуцировать смыслы приближения и единения. Если же мы признаем его оккупированной территорией, то нужно активно бороться международными средствами и собственными за его возвращение. Так же и с Крымом. Можно ли было считать, что Крым прошел период централизованного государства? Конечно, нет.

Что произойдет, если децентрализация будет отдана незрелым элитам? А есть глубокое убеждение, что элиты на местах — зрелые? Кстати, обратила внимание (по-видимому,  львовянам должно быть особенно близко) — до сих пор никогда не было на львовских каналах российских программ. А теперь на канале «24» их три подряд. Чем бы вы это объяснили? Воплощение лозунга «говорите, на каком хотите языке»? Или это проникновение бизнес-интересов России так глубоко «в печенку», что мы и не надеялись? Писала по поводу того же в «Фейсбуке»: «Так что с Пьемонтом? Стоит ли он еще, или уже наклонился?» То есть должно быть ощущение исторических процессов. А что касается децентрализации — в определенных пропорциях это нужно сделать. Если только речь идет о решении разных хозяйственных вопросов — здесь нет проблем и замечаний. Но важно понимать, какие люди пришли в местные советы. У нас много говорят о люстрации, однако до сих пор коммунистическая партия не запрещена. Люстрация проходила по принципу, кто работал при Януковиче    — уволить. А кто при Кучме работал? Это был ошибочно выбранный принцип, когда первыми жертвами часто становились образованные, проверенные в преданности Украине люди. Например, известный адмирал Игорь Кабаненко, который раскрыл российские разведовальные буи в Севастополе. Его постмайданная власть люстрировала первым. У меня был такой элементарный вопрос: это просто глупость такая или провокация? Если говорить о люстрации, то обычно за уголовные преступления должны быть наказаны те, которые должны быть наказаны и никто здесь не запрещает... И никаких дополнительных люстрационных законов не нужно. То есть нужно видеть всю картину: самостоятельность в принятии хозяйственных решений важна. Что касается формирования нации — виденье будущего страны нужно разрабатывать осмыслено. Как-то я шутила, мол, когда были ресурсы — была централизация.  Ресурсы исчезли —  пришла децентрализация.

«ТВ КАК ПОЛИГОН ДЛЯ ОБКАТКИ МОЗГОВ»

— Тревожит по этому вопросу позиция России. Ведь децентрализация, при всех клятвах, может стать для них той щелочкой, в которую они хотят уже в который раз засунуть «лапку»... Не случайно же в РФ так пламенно говорят о том, что нам не нужен только Донецк и Луганск. А мы этот сценарий должны выучить. Проанализировать  в журналистской среде, как это происходило, как на всех наших телеканалах появились темы Донецко-Криворожской республики. Нет ничего сложного. Показать, сколько было Царева и Колесниченко, где и почему. Без каких-либо информационных поводов. Это был реальный полигон для обкатки мозгов, а затем за этим пришли танки, «грады», «смерчи» и «ураганы». То есть информационное оружие сработало впереди всего. Когда мы так легко относимся к тому, что вдруг во Львове появляется три российских программы, а журналистское сообщество на это не реагирует, и вообще нет знаков тревоги, то это плохо. Об этом нужно говорить. Так что децентрализация при здоровом обществе, институтах — абсолютно нормальное явление. А при слабом?..

«ПРЕЖДЕ ВСЕГО — ЧЕСТНЫЙ АНАЛИЗ»

Наталья ШИМКИВ, Львовский национальный университет им. Ивана Франко:

— В одном из интервью вы напомнили, что у нас до сих пор нет министра по оккупированным территориям.

Л. И.: —  Сначала нужно было бы признать, что это оккупированные территории. Сейчас идет другой разговор о том, что на Донбассе будут выборы. Если российские войска не покинут территорию и украинцы не возьмут границу под свою защиту, то это, мне кажется, вообще невероятная история... Мы критиковали Минские соглашения. Теперь видно, к чему они привели. Но что касается Крыма. Сегодня нужно откровенно говорить об этом. Как мы его потеряли? Могли ли не потерять? Что нужно, чтобы полуостров вернуть?

Сегодня мало действенных инструментов, которыми можно было бы оказывать давление на политиков, в чем-то быть неуступчивыми, непримиримыми. У нас действительно есть политические гиганты, но они все вне парламента. Поэтому я всегда отрицаю, когда говорят, что парламент — это отражение общества. Нет, наш парламент — это отражение «вывиха» общества, к тому же раннего «вывиха», который еще не вправили на свое место. И этот «вывих» формирует впечатление о том, что есть Украина.

Я была парламентским корреспондентом в Верховной Раде первого созыва, поэтому могу сравнить. Тогда парламент был активный, бурный, принимали основные документы в огромных баталиях. Были пассионарные политики, люди неподкупные, которые пришли из лагерей и абсолютно по-другому реагировали на любой «чих» России. Сегодня это иначе. На днях увидела, что заместитель миссии ОБСЕ, говоря о событиях на Донбассе, ведет речь о каких-то «обеих сторонах конфликта». В этом месте должно быть заявление Климкина. Где оно? Это просто ненормальная история. Что ОБСЕ не видит на украинской территории российского оружия и войск? Это все признали. Какие «две стороны конфликта» что-то нарушают? Украина защищает свою территорию. И в этой ситуации нет такого резкого заявления, как было когда-то, в первом парламенте. Почему я говорила о «живом» парламенте 1996 года, потому что там реагировали на попытки администрации навязать сценарий абсолютной концентрации власти. Потом это все извратили и Кучму сделали человеком, который чуть ли не стимулировал конституционный процесс. Он ведь пришел в парламент, когда все их манипуляции провалились. И провалились они потому, что был «живой» парламент и был диалог с народом. А дальше — очень много драматических событий, которые современная журналистика должна проанализировать. Часто говорят, что мы вот выпишем себе невинных, целомудренных политиков из какой-то пробирки, и они нам здесь сразу устроят неземную жизнь. Но так быть не может.

В то же время  нужно прийти к этапу осмысления. Так много утрачено и нужно доганять. Но прежде всего — «диагностирование» нас самих. Поэтому мы в «Дне» издаем книги — это как в украинских сказках — «спасительный камешек», когда идешь куда-то, то бросаешь его через плечо, чтобы знать, как возвращаться. Путь, по которому идет Украина, нужно правильно описать на современном языке, чтобы нас знал мир. Он не может понять, почему украинцы все топчутся 20 лет на месте? Два Майдана прошли, опять власть не такая, парламент не способен принимать зрелые решения. Что с нами не так?        — это, на мой взгляд, один из основных вопросов.

«ОКОЛО КАЖДОГО КАНАЛА — ПИКЕТ»

Марьяна ЧЕРНИЕВИЧ, Национальный университет «Львовская политехника»:

— В одном из своих текстов вы говорили, что в головах украинцев «каша». Теперь, после последнего Майдана, мне кажется, «каша» продолжает доминировать. Вероятно, в этом заслуга ТВ, которое показывает флажок и логотип «Единая страна», а ничего не делает для этого.

Л. И.: — Около каждого канала — пикет. Недавно у нас в «Дне» проводили круглый стол, где обсуждали украинский контент на телевидении. Эту тему поднял Александр Ткаченко. К нему и к его группе каналов могут быть претензии, ведь там есть свои особенности. Мы часто на это указываем, хотя к ним относимся в целом благосклонно. А другие каналы «брыкаются», чтобы не делать свое кино, чтобы обходить разные запреты, как это сделал канал «Украина»... Эти разные «фокусы» — расчет на непритязательных граждан. А сколько у нас непритязательных граждан?.. Они и обеспечивают таким каналам ренту.

Говорят, что «тот, кто не знает, куда плывет, у него никогда не будет попутного ветра». Я думаю, что в этом наша проблема. И газета «День» все эти годы пыталась выработать такую «лоцию».

Дарья ТРАПЕЗНИКОВА, Киевский национальный университет им.  Тараса Шевченко:

— Продолжая тему оккупированных территорий, хотелось бы услышать ваше мнение по такому вопросу: почему украинские медиа за годы независимости не смогли завоевать устойчивое расположение аудитории, авторитет, чтобы формировать общественное мнение на Донбассе и в Крыму?

Л. И.: — Это глубокий политический вопрос, потому что, как я уже вспоминала, где-то до 1999 года были определенные договоренности относительно Донбасса. Фраза «Кучма отдал Донбасс в лизинг» у меня родилась не случайно. Я просто видела: Донбасс в первом парламенте был представлен очень многими интересными депутатами. Что характерно, они мне иногда нравились больше, чем представители моих родных земель. Они имели твердые позиции и, я бы сказала, были выразительными антикоммунистами. От них исходила убедительность и сила. Потом там был необычный депутат Евгений Щербань. Я его очень хорошо помню и вспоминаю, что он приходил еще в начале 90-х в парламент в вышиванке... После убийства Щербаня, при поддержке сыновей, издали книгу «Я выбираю свободу». Кстати, один из его сыновей просто чудом остался жив — закатился под автомобиль, когда его отца и мать расстреляли в аэропорту. Могу себе лишь представить, что пережили эти дети. А потом у них еще и в «лучших традициях» отцовский бизнес отбирали... Это был знак большой беды, которая потом разгорелась катастрофой для всей страны. На ранних этапах тех, кто мог повести Донбасс за собой, убивали в физическом смысле. На место таких людей, как Евгений Щербань, пришли те, кто потом стал доминирующим кланом, партнером спарринга киевского властного центра и Кремля. И когда Кучме нужно было выиграть выборы в 1999 году, именно Янукович рапортовал ему, что они обеспечили в своем регионе победу, даже заткнув коммунистов, которые были выпущены, чтобы разыгрывать комбинацию «реформатор» против «красной угрозы». По всему видно, что украинцы до сих пор не переосмыслили эту проблему. Сегодня Кучма — член Конституционной комиссии. И это означает чрезвычайную слабость украинского гражданского общества, абсолютную немощность политических партий, которые просто не имеют принципиальных позиций.

Алина ВАВРИНЮК, Черновицкий национальный университет им. Юрия Федьковича:

— По вашему мнению, если бы еще в первые годы независимости удалось противостоять информационной агрессии со стороны России, произошло бы военное наступление на украинские земли?

Л. И.: —  Наверное, одного информационного доминирования недостаточно, хотя оно и имеет большое значение. Потому что борьба не прекращалась ни на секунду. Я вспоминаю время, когда появлялись первые издания в формате независимой Украины. Тогда в них преобладали державотворческие подходы, но еще, возможно, незрелые. И все равно «пятая колонна» присутствовала. А затем Россия делала максимум для того, чтобы все колоны были «пятыми». Везде расставляя «маяки», которые бы не выпускали Украину из-под ее влияния.

На это были потрачены огромные ресурсы. Например, происходило «забрасывание» сюда «парашютистов», которые должны были создавать у украинцев ощущение неуверенности в том, что они могут овладеть своим контентом. Также происходило переписывание украинской истории. Вы, возможно, не припоминаете, какие войны велись (информационные и всевозможные другие) за единый учебник по истории. Газета «День» здесь была единственным форпостом, таким неуступчивым ни в чем, — мы и атаковали, и творили свою историю, и создали огромную библиотеку, которая показала абсолютно украинскую альтернативу.

Мария ВОЛОШИН, Львовский национальный университет им. Ивана Франко:

— Скажите, пожалуйста, на ваш взгляд, должны ли украинские СМИ деформировать профессиональные стандарты журналистики, собственно, в пользу национальных интересов? И вообще, как вы оцениваете уровень военной журналистики на сегодняшний день?

Л. И.: — Здесь поднимается давняя тема, когда еще в начале независимости нас западные тренеры учили только стандартам Би-Би-Си. С этого периода началось наше знакомство с политиком Анной Гопко, потому что на одном семинаре в Киево-Могилянской академии я как раз отрицала формальный подход к стандартам и сказала, что, «прежде чем создать Би-Би-Си, нужно создать Британию». Я не говорю, что ради того, чтобы создать свою Британию, нужно игнорировать объективность, стандарты — нет. Просто профессиональные журналисты должны видеть перед собой цель. А у нас тогда это подменяли очень вульгарным арифметическим плюрализмом. И я многократно иллюстрировала это на примере: сидит, условно говоря, ярый противник существования самого украинского государства, с одной стороны, с другой            — тот, кто говорит, что украинское государство должно быть, а между ними — наученный плюралистами журналист, который говорит: «Вы правы, и вы правы» — и все, моя миссия выполнена, я микрофон подержал перед вами и вами одинаковое количество времени. Из-за такой позиции, конечно, мы оказались приблизительно в том положении, в каком мы сейчас находимся. Потому что, так или иначе, можно спорить в пределах формата «Каким должно быть украинское государство?» Вот здесь сидит человек, который говорит: «Оно должна быть монархией», а другой эксперт убежден: «Должно быть республикой», и аргументы той или другой стороны. Или другой пример — у нас должна быть президентская или парламентско-президентская республика? А не «дискутировать» по поводу самого факта существования Украины. Этими темами должна заниматься журналистика. Но достаточно ли у нас журналистов, которые способны поднять и качественно обсудить эти темы? Большинство из них не имеют исторического бэкграунда, они теряются, часто одна серьезная тема их может сразу сбить с лету.

Собственно, равно как и политики. Им нужно сегодня сдавать коллоквиум. Собрать всех и протестировать по теме, например, «Ключевые игроки 1918 года и их ошибки». Вы себе представляете гипотетически сцену, когда сидит Тимошенко, Яценюк, Гройсман, Порошенко... и дискутируют об ошибках ключевых игроков УНР? Так же в журналистике     — всех на переаттестацию.

Думаете, что в медиа-средах вы найдете много людей, которые бы объяснили особенности политики Скоропадского? Или Винниченко? Да, где-то в разрозненном мире эта информация «вертится», циркулирует, словно осколки метеоритов. Это нужно собрать на одну планету, пройтись по этому всему, определить типологию и сказать — пять шансов обрести украинскую независимость закончились поражениями, почему? Как этого не допустить опять? Если не знаешь исторические уроки — не в парламент —  домой, книги читать! Тогда будет содержательный разговор. Для начала нужно, чтобы все ключевые политики прочли вместе одну умную книгу. У нас летняя школа, правда? А почему бы им не сделать себе летнюю школу? Отвели бы месяц добровольного обучения тому, что пропустили. Для начала нужно прочитать Юрия Шевелева «Москва, Маросєйка». Это самая тонкая книга из нашей библиотеки. Я советую это всем политикам. Там диагноз, анамнез, лечение — все написано. То есть три ключевых проблемы Украины — Москва, «кочубейство», провинциальность. Они до сих пор существуют. Как с этим справляться? Ответ должны искать образованные, ответственные политики при поддержке качественной журналистики.

Ну, а военная журналистика, конечно, была запущена. Я просто прекрасно это знаю, потому что был период, когда помогала коллегам. У нас сохранились со многими журналистами того периода хорошие отношения, но, как ни странно, потом  пришел министр Гриценко и военной журналистике пришел конец. Это неправильно, военная журналистика в начале независимости была большим партнером патриотических сил. Тогда, несмотря ни на что, после Советского Союза, военная журналистика была очень сильной. И она встала на сторону Украины. Так же, как были сильные офицеры, которые встали на сторону Украины, так сильным был первый министр обороны Константин Морозов — этнический россиянин, ставший на сторону Украины. Так стали те люди, которые сохранили Украине флот, и очень многое было тогда сохранено, что впоследствии все «разбазарили». К сожалению, именно потому, что «разбазарили», и нужно было закрыть военную журналистику, которая бы не рассказывала о том, как раздавались земли, как раздавались городки и как «дерибанилось» военное имущество. Поэтому, мне кажется, это огромный груз неразобранных задач, который мы на себе до сих пор несем. И когда началась война, то именно тогда и появились те люди, которые и раньше переживали за судьбу страны,  — военные журналисты. Они теперь проявились. Война проявила многое. Показала героев. К сожалению, это всегда так бывает, война также показала количество всего хлама, который собрался в нашем доме, и объемы большой работы. Вспоминаете, сначала вообще  Минобороны не могло нормально информировать людей, и на авансцену вышел Дмитрий Тимчук со своим «Інформаційним спротивом».

Виктория ПРИМАК, Львовский национальный университет им. И. Франко:

— Лариса Алексеевна, на ваш взгляд, украинские медиа-холдинги после Революции Достоинства, аннексии Крыма и событий на Донбассе стали более прозрачно информировать население?

Л. И.: — У нас был хороший текст, который называется «Изменит ли революция сетку вещания?» Мы говорили, что либо с нашими революциями что-то не так, либо с владельцами каналов. Точно можно отметить: влияния очень локальны... Именно перед Майданом появился канал «112». Я думаю, что технологически он произвел заметное впечатление на социум. С ним не все до конца понятно, но там информирование запущено таким образом, что люди привыкают постоянно следить через прямые включения, через большое количество гостей. Да, они запустили на «орбиту» большое количество невыразительных политологов. Кстати, именно они стали очередным «пристанищем» для Савика Шустера, которого можно назвать особым симптомом украинской информационной картины... Но, согласитесь, это явление.

Чем наполнены наши эфиры информационно? Я однажды говорила на канале, что ведущие привыкли читать хронику катастроф, они получают все сводки от Министерства внутренних дел, пресс-службы АТО            — и это очень просто. Но разве это полностью формирует, отображает картину того, что произошло в стране за день? Ну, совершенно же нет. Более того, все значимые события в мире — значимы и для Украины. И через свое телевидение мы либо включены в контент, либо исключены из него. Мы потом удивляемся, говорим, что мир нечувствителен к украинским проблемам. А мы чувствительны? Если произошел расстрел людей в Тунисе — мы чувствительны? Мы знаем природу этой катастрофы — почему, что, как?.. А это ведь глобальное трагическое событие. Потом за ним должно идти второе значимое событие, третье, собственно, эти темы должны формироваться самой редакцией с осмысленным мировоззрением. Вот, например, я нашим журналистам постоянно говорю: «Вы не курьеры, которые на столб прилепят сообщение, пришедшее из интернета. Вы должны всматриваться в свою страну и думать: «Давно мы не узнавали, что там происходит в Херсоне?» А там, например, начался туристический сезон, какие-то связанные с ним проблемы. Добывается новость, и так конструируется мир. Да, новости из регионов хаотично появляются, но ведь это не дает представления украинцам о своей стране.

Также все забывают, что ТВ должно способствовать развитию патриотизма. Все думают, что патриотизм — это «мучить» людей чтением классиков. На самом же деле патриотизм — это попытка тонко влиять на все стороны человеческой души. Патриотизм — это волнующее, высокое чувство. И его нельзя пробуждать примитивными средствами. Некоторые каналы говорят: а из чего мы сделаем украинское патриотическое кино? Неужели у нас нет тем, из которых можно снимать фильмы? Мне кажется, что у нас вообще перепроизводство этого. В Украине куда ни глянь — везде темы для кино! К тому же — для разного. Тут и триллеры, и мыльные оперы можно делать из украинской почвы. А кто покажет украинцев — тонких лириков, с хорошим юмором, с хорошим вкусом? Это тоже должен быть нормальный ситком... Не хватает вкуса, уровня, настойчивости в знании себя... Многие думают: «Почему эти украинцы мирятся с негативным образом себя на собственных телевизионных каналах?» Это же деформирует вкус поколений. Если бы эти люди видели, что кто-нибудь говорит иначе, даже сняв сериал о дискуссиях украинцев на кухнях, получился бы качественно другой контент.

Или можно снять ситком о людях, которые живут на Кировоградщине, ведь там специфическая большая традиция, большая культура, хутор «Надія»... Взять на вооружение элементы местного юмора учителей, инженеров, врачей... Есть же пример сериала «Останній москаль», на который все напали, потому что он несколько выглядит несуразно. Но «плюсы» по крайней мере попытались... То есть все эти сюжеты, которые мы прожили в новейшей истории, можно вплести в ситком и сделать нормальный зрелищный контент. Но для этого должна быть заинтересованность владельцев каналов: жить здесь, делать бизнес здесь, воспитывать детей гражданами этой страны. Все это имеет прямое отношение к телевизионному бизнесу. А те, кто транслирует сюда российский продукт, сами, поверьте, его не смотрят. Выходит, они просто собирают отсюда «дань». Они относятся к своей стране, как кочевники. Тем не менее, все, что здоровое и разумное появляется, нужно защищать и поддерживать. Сделал канал «1+1» «Храбрые сердца» — мы поддержали. Что было бы, если бы не этот сериал? Вспомните, насколько он поднял дух, патриотизм, как он показал воинов, их семьи, насколько это было важно аудитории. Все остальные каналы этого не сделали. И что? Теперь эти все фейсбучные нападки на «1+1» учитывают, насколько канал потратился хотя бы на одни «Храбрые сердца»? А затем интересный проект «Голос країни» — это же важные для страны вещи. И если мы не будем видеть разницу между теми, кто вообще ничего не делает, и теми, кто что-то делает, — то лишимся стимулов. Люди, которые тратятся, хотят иметь аплодисменты.

Оксана ГРУБА, Львовский национальный университет им. И. Франко:

— Не кажется ли вам, что сейчас Национальный совет по вопросам телевидения и радиовещания действует весьма лояльно и демократизировано относительно всех медиа?

Л. И.: — Очень сложная ситуация в Украине в целом потому, что у нас было много попыток формировать разные органы по квотному принципу. С одной стороны, этот баланс нужен, но по факту он отображает интересы, которые постоянно между собой соревнуются и никак не могут выйти на основной стратегический уровень. В Нацсовете были люди, которых туда лоббировали или крупные медиавладельцы, или руководители государства... И это блокирует их стратегическую линию.

Сегодня мы видим, что за создание украинского контента борется канал «1+1». Да, мы не знаем, будет ли это качественно. Возможно, нужно будет критиковать Александра Ткаченко... Но они, по крайней мере, что-то пытаются сделать. А все остальные говорят: «Мы не знаем, из чего создавать, у нас нет денег и т.д». Дает ли преференции, например, тот же Нацсовет каналу, который хочет создавать свой контент? По-моему — нет. Каналы часто создают как раз вопреки политике Госкино, Нацсовета... Тут тоже есть большая проблема, так же, как вот квотный принцип формирования правительства с самого начала привел к тому, что Крым не было кому защищать, поскольку не были вовремя назначены руководители силовых органов.

Дмитрий ПЛАХТА, Львовский национальный университет им. И. Франко:

— Вспоминаю ваше интервью на «112» канале, главный мессидж которого был как раз в том, что украинцы должны менять формат своего виденья общества. И далее, после ряда информационных сообщений, вы спросили у ведущего: «А сегодня хорошие новости вообще будут?» И в этом проблема современных СМИ, особенно телевидения, что акцент делают на скандалах, на трагедиях...

Л. И.: — Что касается этого конкретного сюжета, то Павел Кужеев из «112-го» себя как-то не очень ловко чувствовал от того, что я ему это сказала. Потому что, как оказалось, это полностью совпало с тем, что на следующий день с редакторами говорил Президент — нет позитива. Эта картинка должна конструироваться не от потока, который приходит на стол редактору, а от осмысленной позиции. Сегодня можно услышать мнение, что «День» — архитектор информационного пространства. Но ведь нас никто не заставлял так много и качественно работать. У меня не было государственного заказа делать исторические книги... Это исходило из моего виденья, что те же книги нам нужны, поскольку они расширяют горизонты. Как и нужна качественная пресса.

Я часто у себя на странице в Фейсбуке фиксирую информацию о днях рождения великих людей, которые сыграли роль для Украины. Почему этого не делают редакторы каналов и не предлагают по случаю хотя бы юбилейных дат делать специальные сюжеты? Недавно, в частности, мы ставили на первую страницу интересную тему      — был день, когда Борис Мозолевский откопал Пектораль. Скажите мне, это повод для того, чтобы поговорить об этом фантастическом явлении? Ведь эта скифская Пектораль, во-первых, показывает наши «далекие горизонты», а с другой стороны — показывает уровень людей, которые их находили и исследовали. Борис Мозолевский — тот человек, который заслуживает большого уважения. Жива его вдова. Мне было бы намного интереснее увидеть ее, чем какого-то нелепого политолога на экранах, услышать ее рассказ. Спросить: «Как вы? Чувствуете ли внимание украинского общества? А что, кстати, у нас со скифским золотом?» То есть вот полноценный сюжет: позитивный, драматичный, важный. И в завершение можно прочитать четыре строки поэзии, ведь Борис Мозолевский был великим поэтом. Это маленький пример того, что формирует «меню». Это делают все высококлассные журналисты мира. Если они имеют панорамное виденье, мировоззрение, культуру, определенный уровень и уважение к своей стране. А хроника катастроф — это простой жанр.