«Быть причиной перемен в чьей-то жизни — большая привилегия»

Пастор протестантской Церкви добрых перемен (Мариуполь, Донецкая область) Геннадий МОХНЕНКО — личность легендарная. На протяжение пятнадцати лет он работает с детьми улицы. Так появился Центр детской реабилитации «Республика Пилигрим», через которую «прошли» почти три тысячи местных беспризорников. Сам пастор усыновил 31 ребенка. (Сейчас в его доме четырнадцать живет. Другие уже женились, вышли замуж или работают, живя самостоятельно). Из «жемчужин» (хотя я не уверенна, что так можно различать детей) — чемпион Украины по боксу среди подростков Сергей Кучерук и студент Донецкой консерватории Андрей Дудин, который готовит к выпуску первый альбом. Кстати, о последнем снят фильм «Бриллиант из подвала». (Можно посмотреть на YouTube).

Всего около ста мальчиков и девочек усыновили члены церкви. Самое «громкое» усыновление — семь детей со страшными диагнозами, на которые решилась семья Исаевых. К слову, именно Евгений и Светлана первыми в Украине усыновили ВИЧ-позитивного малыша. Не без поддержки пастора Геннадия, конечно.

Пастор Геннадий Мохненко со своими подростками покорил Эльбрус и Арарат. Сейчас (в летние месяцы) они совершают кругосветное путешествие на велосипедах. Цель: за 6-7 лет объехать мир, призывая к усыновлению. Уже проехали всю Украину и часть России, где добрались до Уфы, Самары, Челябинска, Екатеренбурга... Дальше будет Тюмень, Омск, Новосибирск, Иркутск, Владивосток... Затем — США, Европа...

Я не могла упустить возможность пообщаться с пастором, встретив его в Киеве, — он был участником межконфессионального Восточноевропейского саммита священнослужителей «Защити сироту — измени будущее».

— Я, как и большинство моих друзей, у кого сегодня приемные дети, не думали даже об усыновлении. Но в Мариуполе много сирот. На ближайшем перекрестке от места, где планировали строить церковь, купив полуразваленное здание, жили десятки-десятки беспризорников. И мы попытались проявить христианское милосердие, начав им носить кушать. Пусть простую еду, но свежую. Затем пришла первая детвора и попросилась пожить в нашем полуразваленном доме, который был чуть-чуть лучше, чем подвалы: вместо стекол на окнах — клеенка, вместо комнатных дверей — одеяла...

— Много ребят пришло?

— Четверо. Затем они начали приводить друзей. Уже через короткое время их было тридцать. И мы стали свидетелями многих чудес от Бога.

— Каких именно?

— Однажды среди ночи услышал голос. (Сам — не мистик, а рационалист. Люблю играть в шахматы. И вообще насторожено отношусь к людям, которые слышат голоса). Но тогда я внятно слышал: «Это Мои дети. Я дам тебе все необходимое».

Помню, тут же разбудил жену. «Чего ты нервничаешь? — успокаивала она. — Если Бог сказал, значит сделает».

Через три дня меня провели в кабинет Владимира Бойко, директора Мариупольского металлургического комбината имени Ильича, одного из крупнейших предприятий страны. Возле его кабинета всегда стояла длинная очередь. У меня, мягко говоря, не было шансов туда попасть. Да я и не старался, зная, что Владимир Семенович достаточно открыто декларирует свое атеистическое мировоззрение. Он выслушал и черкнул на письме, где я просил 20 мешков цемента и три куба леса, — «Сделать все, что мы можем». В результате через четыре месяца дети въехали в отстроенное здание. Правда, оно тут же начало разрушаться. В первый же день разбили несколько дверей. Взорвали унитаз. Кто-то петарду бросил — решил проверить звуковой эффект. Вот так начинал свою работу Центр детской реабилитации «Республика Пилигрим».

— Помните, сколько детей «прошло» через Центр? Кстати, со своими усыновленными детьми вы познакомились там?

— Через нас «прошло» 2700 детей. (Большинство из них — наркоманы, ВИЧ-позитивные... К сожалению, похоронили немало).

Много лет работали в режиме Центра. Хотя уже в первые годы увидели: если, забрав с улицы беспризорника, отдаем его в интернат, а у него, как у одного из моих приемных сыновей, 80 побегов оттуда, то он опять убежит. И не известно, найдем ли его живым в следующий раз. Тогда начали брать детей под опеку. Так у меня с женой появились первые пацанята. Кроме 31 усыновленного есть трое биологических детей, как говорим, потому что родные — все!

— Пастор Геннадий, а вы усыновляли только мальчиков?

— И девчонок тоже. Моей первой приемной дочке 25-ть. Она замужем. Растет восьмилетний сынишка. Забрал ее в 12 лет. Жила в канализационных люках. Подрабатывала проституткой на трассе.

Хочешь прожить счастливую жизнь — иди в сторону слез, беды и горя; иди туда, куда идти тяжело, неся добрые перемены. Если увидишь хоть одну измененную судьбу и будешь знать, что имеешь к этому отношение, на тебя потоком нахлынут любовь и радость

Увидев, что альтернативы семьи нет, мы сами, беря сирот, начали вдохновлять других. Все больше моих друзей решались на это. Кто-то брал одного. Кто-то, что называется, входил во вкус и брал, второго, третьего. Таким образом, люди из нашей церковной общины (всего нас около 650 человек) усыновили около ста мальчиков и девочек.

— С какими сложностями при усыновлении вы столкнулись?

— Со многими. (Пожимаю руку всем тем, кто с улыбкой проходит все чиновничьи мытарства и все-таки берет детей). Это от того, что в Украине нет культуры усыновления. Когда ты берешь ребенка, первый вопрос, который задают: «Вы что не можете иметь своих?» За эти годы он так достал, что пришлось сделать официальное заявление: «Можем иметь своих!»

Мы верим, что, во-первых, сегодня имеем отношение к прививанию нашему обществу культуры усыновления. Во-вторых, усыновление, в определенной мере, может стать исцелением для Церкви. Как-то я стоял возле одного из моих умирающих сыновей. В свои 14-ть тот умирал от СПИДА — с 10-ти лет употреблял наркотики. Он лежал, выплевывая в миску с кровью собственные легкие. Ему оставалось жить минут сорок. Буду честным: не мог молиться, говорить о Царстве Небесном. Просто плакал и думал: «Господь, где мы были, когда пацану исполнилось семь и он впервые оказался на улице?» Нам, церковнослужителям и верующим, нужно переживать боль! Боль из сердца Бога-Отца! Так мы не остынем в мотивации! Знаете, с годами все меньше понимаю, когда церкви растрачивают свою энергию на межконфессиональные и междуноминационные выяснения отношений. Помните из Писания: апостолы спорили, кто из них важней. Иисус, зная их помыслы, поставил перед ними дитя, сказав: «Кто это дитя принимает, тот Меня принимает и Того, Кто Меня послал». Очевидно, иногда нужно и поспорить о богословских доктринах. Но не сегодня. Сегодня нужно работать вместе!

— Мне приходилось слышать, мол, люди готовы усыновить ребенка, но вот боятся, что он плохо будет влиять на родных — генетика, трудное детство...

— Усыновленные дети — лучший педагогически-психологический прием для родных. Увидите, тогда ваши сыны и дочери перестанут думать, что экватор проходит через их спальню, и научатся жить с другими и для других.

Известный физик Блез Паскаль говорил, что самая большая привилегия, которая дана Всевышним человеку, — это быть причиной перемен в чье-то жизни.

Знаете, весь прекрасный, красочный мир не стоит судьбы одного моего приемного ребенка!

— Пастор Геннадий, а вы, усыновляя детей, стараетесь воспитывать их в христианском духе?

— Я вообще не делаю акцент на религии, как это ни странно звучит с уст священника. Моя задача: любить приемных сыновей и дочерей и дать им какой-то образец в жизни. Если быть уж очень откровенным, то это не лучшая идея давать детей слишком религиозным людям, которые думаю, что педагогика — это чтение Библии с утра до вечера и молитвы пять раз в день. Дети должны попадать в здоровые семьи с хорошими ценностями. Очевидно, в этом плане здоровые христианские семьи идеально подходят.

Конечно, я рад, что мои дети, спустя годы, молятся Богу, приходят в храм, воспитываю уже своих детей в христианском духе.

— Говорят, что больные сироты, попадая в любящую семью, часто выздоравливают. Вы знаете такие свидетельства?

— Много! Исцеление в первую очередь базируется на глубоких духовных процессах.

Наша медицина — консервативна и не особо верит в чудеса. А мы, люди верующие, верим! Кстати, чудеса случаются с теми, кто в них верит! Например, Сашеньке, усыновленной семьей Исаевых, давали два, ну два с половиной года жизни. Уже прошло намного больше. Девочка великолепно себя чувствует, стала просто красавицей. А какие блины печет! Вера вообще творит чудеса!

Знаете, за рождественским столом я спрашивал, кто из детей о чем мечтает в этом году. Один — о велосипеде, другой — роликовых коньках, третий — плеере mp3. А новенький 15-летний Сашка сказал: «Четыре месяца назад у меня не было ни дома, ни родителей, ни братьев и сестер. Я даже не умел читать. Чего мне надо? Да у меня все есть!» Услышав это, я вышел из комнаты — нужно было прийти в себе, хотя, как вы чувствуете, я не сентиментальный.

Знаете, я живу странной пастырской жизнью. Не все ее понимают. Не раз говорили, мол, пастырь должен вести себя по-другому. Да, очень много ночей проведено в рейдах по подвалах и канализационных люках Мариуполя. Иногда — в радикальных историях. Конечно, можно жизнь прожить для себя. Сейчас это особо пропагандируется. Но у меня свой секрет счастья. Ему учил Христос: блаженны плачущие — они возвеселятся. То есть, хочешь прожить счастливую жизнь, иди в сторону слез, беды и горя; иди туда, куда идти тяжело, неся добрые перемены. Если увидишь хоть одну измененную судьбу и будешь знать, что имеешь к этому отношение, на тебя потоком нахлынут любовь и радость.

Люди мучаются от депрессии. А я, наверное, в отведенное Господом время умру от приступа счастья. Уже и эпитафию себе придумал: «Спасибо, Боже, за счастливую жизнь, которую Ты дал прожить мне на земле для Тебя и людей».

Фото предоставлены Геннадием МОХНЕНКО