Дэвид ПРАЙС: Я бы не сказал, что у Хиллари Клинтон лучший шанс...

Председатель комиссии палаты представителей в помощь демократии Дэвид Прайс (демократ от штата Северная Каролина) на днях посетил Украину. Делегация в составе трех конгрессменов осуществляет турне по ряду стран, интересами которых занимается комиссия палаты представителей. Прайс также является сопредседателем комиссии Демократической партии по графику кампании выдвижения кандидатов на пост президента. Как США оценивают развитие демократии в нашей стране? Нужна ли Украине помощь в развитии демократии? У кого из демократов самые лучшие шансы быть номинированным от Демократической партии для участия в выборах, которые состоятся в 2008 году? Будет ли участвовать в избирательной гонке Ал Гор? Кто из кандидатов Демократической партии сможет победить на президентских выборах, и нужно ли для этого ему быть хорошим менеджером или человеком, умеющим побеждать в войнах? Ведут ли борьбу США с Россией за влияние на Украину? Об этом в эксклюзивном интервью «Дню» американского конгрессмена.

— Как председатель комиссии палаты представителей в помощь демократии, что вы думаете о состоянии демократии в Украине?

— Я с удовольствием расскажу вам о работе нашей комиссии. Но я не хотел бы комментировать нынешнюю ситуацию в Украине. Наша комиссия сотрудничает с парламентами в разных частях света, включая Македонию, Украину, Грузию, если говорить о странах Центральной и Восточной Европы. В 90-х годах мы работали в ряде других центрально- и восточноевропейских стран. Идея заключается в налаживании сотрудничества и партнерства с формирующимися и развивающимися парламентами. Работаем и общаемся с парламентариями этих стран, чтобы помогать налаживать работу комитетов и аппарата штата, связь с избирательными округами, выяснять какие условия необходимы парламенту, чтобы он действовал эффективно и продуктивно. В некоторых бедных странах мы предлагали материальную поддержку. Правда, в Украине об этом речь не идет. В Украине парламентарии и штатные работники аппарата Конгресса встречаются с коллегами и обмениваются опытом.

— Следовательно, вы считаете, что с вашей стороны Украина не нуждается в никакой помощи, в частности, в упрочении демократии и тому подобное?

— Нет, такого я не говорил. Я сказал, что не стоит вопрос о материальной поддержке. 14 лет тому назад Конгресс США помог Украине материально, в частности, предоставив библиотечные ресурсы. Теперь украинский парламент прошел большой путь и прогрессировал по сравнению с тем состоянием, в котором он находился 14 лет тому назад. Именно это я хотел сказать. Мы считаем, что есть новые способы, которыми мы можем помочь украинскому парламенту в развитии демократии, поощрении к демократическому законотворчеству. Это так же, как и со всеми 12 странами мира, с которыми мы сейчас работаем в рамках партнерской программы.

— Вообще считается, что США и Россия ведут борьбу за влияние на Украину. Не считаете ли вы, что США сейчас теряет влияние в Украине, поскольку у Президента, настроенного активнее развивать связи с Западом, меньшая поддержка в парламенте, а тем временем большинство настроено пророссийски?

— Прибегать к спекулятивным рассуждениям на эту тему я считаю для себя неуместным. Только скажу, что мы работаем со всеми сторонами, со всеми партиями. И сегодня мы проводили в парламенте встречи с представителями разных политических сил всего политического спектра, представленного в Верховной Раде. Мы работаем с парламентом вцелом. Кроме того, мы свою деятельность не рассматриваем, как направленную на соревнование или противостояние России или любой другой стране. Мы считаем нашу работу проявлением солидарности и дружбы с Украиной.

— Давайте теперь поговорим о президентской кампании в США. Играете ли вы и сейчас какую-либо роль в номинировании кандидатов от демократов?

— Как сопредседатель комиссии Демократической партии по графику кампании выдвижения кандидатов на пост президента я, вместе с коллегами, предложил, чтобы к первой стадии праймериз — предварительных партийных выборов — присоединились еще два округа-штата. То есть к Айове и Нью-Гемпширу, где происходят первый, ранний праймериз, прибавить Неваду и Южную Каролину. Это сделало бы более разнообразным спектр тестирования потенциала кандидатов на ранней стадии праймериз. К сожалению, сейчас два наибольших штата —Калифорния и Нью-Йорк — ведут речь об изменении дат своих предыдущих выборов, чтобы они происходили сразу после первой стадии праймериз — то есть предварительных выборов в четырех названных мною штатах. Я считаю, что это нехорошо, потому что мы можем оказаться в ситуации, когда уже на начальном этапе или сразу после него борьба фактически будет прекращаться.

— Поскольку вы сказали, что борьба может завершиться на первом этапе, то можете ли вы назвать номинанта от Демократической партии?

— Если бы знал, я бы высказался четко. Но я сейчас не могу себе этого позволить. Потому что я не знаю. У нас, безусловно, есть три очень серьезных кандидата. Но есть, по-видимому, еще несколько человек, у которые также вполне есть шансы присоединиться к этой высшей лиге кандидатов на номинацию. Безусловно, мы можем говорить о трех кандидатах как лидерах, поскольку они сейчас наиболее динамично пополняют свои избирательные фонды и путешествуют по всей стране. Однако еще два—три могут присоединиться к этой лидирующей группе. Давайте я вам объясню по поводу календаря. У нас пройдут четыре тура вышеупомянутых ранних предварительных выборов. Это как раз то, чем занималась наша комиссия, и у нас сейчас есть четыре штата, что составляет намного более широкую палитру, нежели до того периода, когда включалось только два штата. Однако, когда завершится предварительный этап, в котором участвуют четыре штата, и начнется регулярный избирательный сезон, то на этом этапе общенациональная партия играет минимальную роль и не может серьезно влиять на желания многих штатов как можно скорее провести такие предварительные выборы и у себя. Что касается четырех первых предварительных выборов, то я не думаю, что есть какой- то кандидат, который может рассчитывать на победу во всех четырех штатах. А это означает, что больше, чем у одного кандидат все также будут оставаться шансы до того этапа, когда к избирательному сезону присоединятся большие штаты, в которых решается многое.

— Вы сказали, что не знаете, кто будет номинирован от Демократической партии. А можете ли сказать, на кого делает ставку руководство вашей партии?

— Я думаю, что в руководстве партии существует достаточно равномерное распределение симпатий относительно основных кандидатов. Я и мои коллеги, представляющие штат Северная Каролина, все высказались в поддержку кандидатуры Джона Эдвардса: он из нашего штата и мы хорошо его знаем. У меня сложилось впечатление, что многие из лидеров Демократической партии пока что не спешат высказывать свои преференции. Хотя в ближайшие недели, очевидно, будет немалое давление общественного мнения, чтобы эти лидеры определялись с тем, кого они поддерживают. Если же говорить о республиканской стороне, то там, я считаю, намного более широкий спектр возможных кандидатов. Там, на самом деле, очень сложно сказать, кто является фаворитом, кто сильнейший кандидат на нынешнем этапе.

— Вы сказали, что кто-то может присоединиться к тройке лидеров. Может ли это быть Ал Гор? Была ли бы это хорошая для Демократической партии идея, если бы Гор включился в президентскую гонку?

— Мне сложно сказать, насколько эта идея является удачной. Но я, на самом деле, считаю, если бы Ал Гор решил участвовать в выборах, то поддержка его кандидатуры была бы немалой. Его хорошо знают. Он стал очень авторитетным пресс-секретарем по вопросам экологических проблем. И пока что, как я сказал, нет безусловного фаворита, у которого уже есть гарантированные шансы. Поэтому, учитывая все эти факторы, можно сказать, что есть люди, призывающие Ала Гора выдвинуть свою кандидатуру. Однако существуют все признаки того, что он не собирается этого делать. Конечно, все еще может измениться, но я не думаю, что шансы этого высоки.

— Может ли руководство партии повлиять на точку зрения Гора, чтобы он присоединился к избирательной кампании?

— Для Демократической партии по сравнению с Республиканской характерна значительно меньшая склонность лидеров брать на себя миссию диктовать, каким должен быть выбор. Конечно, я считаю, что есть определенные лидеры среди Демократической партии, к мнению которых Ал Гор готов прислушиваться. Но если он хочет быть номинированым, то должен приложить к этому усилия. Он сам должен над этим работать и хотеть этого. Номинацию ему не преподнесут на тарелочке.

— Когда наступает последний срок, чтобы Гор мог еще принять решение о своем участии в президентской гонке?

— Существует как бы два последних срока. Есть официальная последняя дата подачи кандидатом своей кандидатуры как официальной в различных штатах. На практике же последний срок наступает намного раньше. Потому что нужно приложить много усилий, чтобы провести организационные работы и собрать средства. Если вы спросите Хиллари Клинтон, Барака Обаму, Джона Эдвардса, других кандидатов, которые уже активно ведут кампанию, о последнем сроке выдвижения кандидатуры, то они скажут, что реально этот срок давно прошел.

— Кажется, сейчас лидером среди демократов является Хиллари Клинтон. Она собрала больше всего средств. Также она пользуется поддержкой со стороны своего мужа — бывшего президента США. Сможет ли она выдвигаться от партии? И если да, то победит ли она республиканского кандидата?

— Я бы сказал, что у нее есть хороший шанс стать номинантом — официальным кандидатом. Но я бы не говорил, что этот шанс является лучшим и бесспорным среди всех кандидатов на эту номинацию. Поскольку, опять же подчеркну, это открытая борьба. Если она одержит номинацию, то, я думаю, у нее есть потенциал, чтобы выиграть выборы. Однако одним из вопросов, которые будут задавать избиратели, является вопрос о том, у кого шансы выиграть самые лучшие. А ответа на этот вопрос пока что никто не знает.

— Среди обозревателей существует предположение, что США сейчас необходим или классный менеджер, или человек, у которого есть опыт выигрывать войны. Разделяете ли вы это мнение?

— Прямо на этот вопрос не буду отвечать. Я очень сильно верю в то, что Америке необходимы изменения. Я принадлежу к партии, которая уже добилась очень серьезных изменений в ходе последних выборов в Конгресс. Я думаю, что политическая ситуация способствует демократам сейчас. И это не только потому, что я сам демократ. Я просто действительно считаю, что стране нужны изменения. И я буду работать непокладая рук для того, чтобы президентом страны стал кандидат от Демократической партии.

— То есть, вы считаете, что среди демократов есть кандидат, который сможет решить проблему войны в Ираке и заставить Иран отказаться от планов разработки ядерного оружия?

— Это действительно два огромных вызова, стоящих перед нашей страной. Как член Конгресса я пытаюсь и с нынешним президентом сотрудничать, чтобы решить эти проблемы. При этом я думаю, что курс президента Буша, что касается Ирака нуждается в коррекции, причем очень серьезной. Но мы были бы счастливы, если бы ни Ирак, ни Иран уже не были бы столь актуальны для будущего президента.

— Значит ли то, что следующий президент, если это будет демократ, будет в большей степени проводить политику распространения и поддержки демократии в других странах, нежели полагаться в развитии отношениях между странами на личные контакты, что мы наблюдали в отношениях Буша и Путина?

— Я думаю, что обе партии в США благосклонно относятся к идее распространения демократии. В частности, комиссия, которую я возглавляю, является в полной мере двухпартийной. Мы понимаем, что демократия — это не только сами выборы — также очень важно и происходящее в период между выборами. Я убежден, что любой президент-демократ будет нераздельно предан поддержанию демократии и прав человека во всем мире. Безусловно, наши отношения с Россией будут серьезной темой и вызовом независимо от того, кто будет президентом. У нас есть немало сфер сотрудничества и дружеских отношений. Но президент Буш также неоднократно высказывал обеспокоенность по поводу признаков отступления от демократической практики в России и давления, которому подвергает Россия своих соседей. И я надеюсь, что президент-демократ будет так же серьезно относиться и беспокоиться по поводу подобных вещей.

— Недавно Конгресс США принял закон, способствующий вступлению Грузии и Украины в НАТО. Но в Украине большинство населения пока что не поддерживает вступление Украины в Альянс, и некоторые политики выступают за нейтральный статус Украины. Можете ли привести аргументы для сторонников нейтралитета в пользу присоединения Украины к Альянсу?

— Вопрос о вступлении в НАТО должны решать сами украинцы. Я хотел бы только разъяснить, что принятый Конгрессом акт не означает, что за Украину решают, вступать ей или нет в НАТО к какому-то конкретному сроку. Закон лишь свидетельствует о том, что мы готовы работать с Украиной, если она примет для себя такое решение. Я очень большой энтузиаст в плане поддержки НАТО. Я считаю, что НАТО дает огромные преимущества странам- членам Альянса. Но по своей сути НАТО может существовать только как добровольная организация. Это значит, что каждая страна должна решать этот вопрос сама для себя, и это не является функцией моей страны — США — говорить им, какое решение они должны принять.

— А не считаете ли вы, что решение о вступлении в НАТО может принять политическая элита и потом досказать народу, что оно является правильным и выгодным для страны?

— Я думаю, что серьезные решения, которые принимает для себя страна, это всегда комбинация лидерской роли руководства и общественного мнения. На каком-то этапе это должно объединиться и работать вместе. Если еще срабатывает, то всегда одинаковым образом.