Фактор честности

В разгар предвыборной кампании в Украине словосочетание «честная власть» постоянно звучит с телевизионных экранов и партийных трибун. Как бы ни старались агитаторы, оттенок у него все чаще иронический: мы не сомневаемся, что в команде любого кандидата найдутся люди, готовые стащить лакомый кусок. Как известно, наименее коррумпированной страной в мире считается Финляндия. Авторитетная международная организация Transparency International уже несколько лет подряд отдает ей почетное последнее место. В Финляндии, впрочем, как и других развитых демократиях, честная власть — это система взаимодействия права, гражданского общества, традиций и ценностей нации. Честная власть не зависит от персоналий — никто из кандидатов на какой-либо государственный пост не может объявить себя ее гарантом, но все политики обязаны служить ей. Честная власть — это норма. Как рассказал корреспонденту «Дня» заместитель главы миссии Посольства Финляндии в Украине Пиркка ТАПИОЛА, «финны в повседневной жизни даже не обращают внимания на практическое отсутствие коррупции в своей стране».

— Отсутствие коррупции в Финляндии связано с развитием нашего общества с очень давних времен. В нашей истории не было момента, когда бы мы решили начать операцию «чистые руки». Очень часто ключевым фактором для честной власти называют уровень зарплат сотрудников госаппарата. Конечно, в Финляндии эти зарплаты отличаются от украинских или российских. Однако они далеко не заоблачны — позволяют жить достойно, но не роскошно. Зарплаты сотрудников финской госадминистрации — не самые высокие среди стран ЕС, они меньше, чем в частном секторе. В Сингапуре, который также принадлежит к наименее коррумпированным странам мира, ведущие чиновники получают такие же зарплаты, как и руководители частного сектора. В то же время в некоторых государствах высокий уровень зарплаты госслужащих не помогает искоренить коррупцию. Поэтому я бы не сказал, что это решающий фактор. Надо искать более глубокие причины.

Мы очень много говорим о значении для Финляндии протестантской, лютеранской этики: уважения к работе и неуважения к хитрости, изворотливости, нечестности. Здесь заметно влияние и более древних традиций, чем религия. Финляндия — большая страна с маленьким населением, с неблагоприятным климатом. Нашим предкам приходилось преодолевать много трудностей, и в конце концов они убедились, что честная работа — единственный способ жить лучше. Кстати, героем финских народных сказок никогда не бывает хитрый лис — это либо честный медведь, либо работяга-лошадь. А лиса в финале сказки всегда терпит неудачу.

Решающим фактором в нашей традиции я считаю свободу: у нас никогда не было рабства, крепостного права. Думаю, большинство финнов считают, что принять взятку — означает потерять самоуважение. Даже если никто не будет знать об этом, вы будете чувствовать себя зависимым от человека, который соблазнил вас на нечестный поступок. А это противоречит финской гордости.

Традиции честности привели к идеализации равноправного общества, члены которого ведут более-менее одинаковый образ жизни. Даже если у вас есть средства, в Финляндии это не принято особенно афишировать. Социальный статус не играет особой роли в психологии финнов. Для большинства из нас стать богатыми — не главная цель. Надо жить нормальной жизнью, зарабатывать, используя свой труд и интеллектуальные способности. Кстати, в финском языке понятия «заслужить» и «заработать» передает один глагол. Думаю, это показательно.

Важную роль играет уровень образования нации. В XIX веке у нас был издан закон, позволяющий вступать в брак только владеющим грамотой женщинам и мужчинам. Образованными людьми намного труднее манипулировать — они могут читать законы, они видят, как работает общество и как учитываются их интересы. Наконец, еще один аспект финских традиций — это «социальный контроль». Финны — маленькая нация, и скрыть от соседей нечестные доходы нам очень трудно.

На наших традициях основана и политическая структура общества. Власть в Финляндии — это не что-то далекое от народа. (Кстати, тревожно, что в Украине большинство избирателей, готовое поддержать самого популярного кандидата, в то же время не верит в его победу. Это показывает, что люди не доверяют своей демократии, и в этом разница между нашими странами). В Финляндии общее избирательное право было введено еще в 1906 году. Мы стали второй страной, после Новой Зеландии, предоставившей право голоса женщинам. Но в отличие от Новой Зеландии, в Финляндии избирательное право получили представители всех социальных слоев. Тогда в парламент прошли шесть или семь женщин. Среди них была бывшая домработница, которая в 1926 году стала министром социального обеспечения! Важен также принцип выборности местных администраций (ведь коррупция чаще всего «расцветает» именно на локальном уровне). В Финляндии есть муниципалитеты, население которых составляет лишь 200 человек, но они имеют самоуправление. Такая система — залог легитимности власти. Поэтому финны не боятся ее представителей, например, полицейских. Ведь они — наши полицейские. Люди не боятся политики, и политики не боятся народа — они чувствуют себя членами гражданского общества, ходят в магазины, ездят в общественном транспорте. Мы, государственные служащие, не можем смотреть на людей сверху вниз.

Очень большую роль играет прозрачность и подотчетность власти. Парламент посылает регулярные инспекции в разные правительственные ведомства, депутаты следят за расходованием бюджетных средств. Мы уважаем закон, играем по правилам, а не с правилами. Кстати, Финляндия прилежнее других выполняет все принципы и директивы Европейского Союза, поэтому иногда нас называют «наивными». Пускай называют, но я действительно горжусь таким порядком вещей.

Наконец, довольно болезненный, но очень важный пункт — это наша история, особенно XX века. Независимость, государственность Финляндии нам довольно дорого стоила. Нет финской семьи, которая бы не пострадала в войну. Очень многие из нас во время войны потеряли собственность, когда граница Финляндии была перенесена на запад. Кстати, у Финляндии нет никаких претензий на возврат этой собственности. Но когда в 1939 году СССР, согласно Пакту Молотова — Риббентропа, напал на нас, финское общество воссоединилось. Несмотря на низкую военную подготовку, мы смогли сохранить нашу независимость. Затем, через полтора года, мы поняли: если мы снова не примем участия в войне, нас оккупирует Германия, чтобы напасть на СССР. Чтобы сохранить наше общество, мы были вынуждены снова воевать с Союзом, но при этом не заключали договора с Германией, не принимали участия в блокаде Ленинграда. Очень дорогой ценой, но Финляндии удалось избежать насильственной оккупации, которую пережили Балтийские страны. Даже в войну финская демократия продолжала существовать — работал парламент, состоялись выборы. СССР тогда вел пропаганду, обещая Финляндии, если она станет советской, 8-часовый рабочий день. А он у нас давным-давно был! Во время становления нашего национального движения говорили: «Мы не шведы, русскими не станем, мы — финны». И спустя десять лет после гражданской войны мы смогли заживить ее раны. Даже те, кто был на стороне красных, стали парламентариями, министрами — потому что так хотели избиратели.

В «холодную войну» Финляндия балансировала: мы не стали частью Восточной Европы, но и к другому блоку не могли присоединиться. Думаю, очень важно, что наши государственные служащие чувствовали, что их работа действительно служит народу, демократии, свободе, которую было довольно трудно сохранить. Сейчас всем этим ценностям ничего не угрожает, но зная, что такое время было, вы уже не играете с этими понятиями. И может быть, именно поэтому мы сегодня на первом месте как наименее коррумпированная страна в мире. Думаю, это важный момент и для Украины. Идентичность и гордость играют очень большую роль. Конечно, для этого надо проделать огромную работу, чтобы все граждане чувствовали, что страна, система работает для них, что есть общие интересы, которые выше групповых или личных, что нельзя осуществлять свои интересы в ущерб чужим. Коррупция — это симптом поражения государства. Она указывает, что оно не дает своим гражданам, в том числе чиновникам, чувства безопасности, идентичности, здорового патриотизма.

— Насколько важна для построения честной системы государственная поддержка политических партий?

— Политические партии — это не бизнес. Очень важно, чтобы они могли участвовать в выборах и представить свое мнение, независимо от того, сколько денег у их членов. Конечно, существуют членские взносы — но они низкие. Нельзя допустить, чтобы партии пробовали зарабатывать. Поэтому и существует система государственной поддержки представленных в парламенте партий. Мы хотим контролировать прозрачность их финансирования.

То же касается партийной прессы, которой всегда труднее получить доход от рекламы. Компании не хотят, чтобы сложилось впечатление, что они поддерживают какую-либо партию. Поэтому, чтобы общество могло иметь представление о спектре политических мнений, государство оказывает поддержку партийной прессе. Но, конечно, при этом оно не имеет права вмешиваться в работу этих изданий. Представители всех парламентских партий входят в правление нашего «гостелерадио», компании YLE, чтобы в том числе гарантировать равный доступ к эфиру всех политических сил.

— Может ли финский бизнесмен оказать поддержку какой- либо политической партии?

— Конечно, так и бывает часто. Но надо, чтобы все было прозрачно, чтобы люди знали, кто кого финансирует, чтобы все было открыто. Граждане, и в том числе бизнесмены, в демократическом обществе имеют право поддерживать кандидатов.

— Этот бизнесмен затем сможет иметь своих законных лоббистов в парламенте?

— Если люди знают, кто какого политика поддерживал, знают, что политик будет защищать интересы определенной отрасли, они сами смогут решить, голосовать за него или нет. Интересы предпринимателей-спонсоров часто оказываются и региональными интересами. Есть правила игры, и это не проблема.

— И все-таки в Финляндии существует специальный Государственный суд, компетентный рассматривать дела о привлечении к ответственности министров. Какое самое громкое антикоррупционное дело в финской истории последних десятилетий?

— В последний раз Государственный суд собирался в 1991 году (рассмотрение дела завершилось в 1993 г.). Министр Кауко Юхантало собирался договориться с банком о том, чтобы ему простили долг. Очевидно, впоследствии он был намерен этот банк каким-то образом отблагодарить. Но люди узнали, система работала, был Государственный суд, Кауко Юхантало потерял и депутатский мандат, и министерский портфель. Правда, после истечения пятилетнего моратория занимать государственные должности он снова вернулся в парламент. Но когда возникают такие ситуации, сразу становится понятно, насколько необходимо доверять судебной системе. Это дело не было политически мотивированным. Другие министры и члены партии Юхантало не поддерживали своего коллегу. Они видели, что проблему надо было решать, и доверяли суду.

— В вашей стране при принятии решений особая роль принадлежит квалифицированным советникам руководителей ведомств…

— Существуют две системы государственного управления: когда информация поступает сверху вниз, и наша, где она поступает снизу вверх. Мы даже считаем, что незачем мешать нашим министрам «нестратегическими» вопросами. В Финляндии на уровне руководителей среднего звена можно решить проблемы, с которыми в других странах приходится обращаться к заместителям министров, а то и министрам. Действительно, на самых важных решениях должны стоять две подписи — министра и референта, который предложил это решение. Но если референт не уверен в легитимности решения после возможных изменений, предложенных министром, он не ставит свою подпись, и тогда решение должно быть пересмотрено. В этой практике мы исходим из того, что помощники наших министров являются экспертами и профессионалами своего дела.