Карабах: переговоры с кем и на каких условиях

Почти 24 дня боев в Карабахе вывели конфликт на несколько иной уровень. В своих интервью агентству ТАСС президент Азербайджана Ильхам Алиев и премьер-министр Армении Никол Пашинян заявили о согласии на переговоры. Вопрос в том, на каких условиях они будут проходить, кто их организует, где они будут проходить и с чьим участием.

ВОЕННЫЙ ФАКТОР

Пока идут пререкания относительно срыва очередного перемирия в Карабахе, азербайджанская армия продолжает наступление и за три недели войны на южном участке, между собственно Карабахом и Ираном, взяла три райцентра и продвинулась примерно на 40 км. Есть все основания полагать, что примерно 20-25% территории вокруг бывшей автономии она уже заняла.

Дело в данном случае не в количественном соотношении отвоеванного и еще не взятого, а в качественном. Выход на границу Карабаха с Ираном, захват Худаферинского моста через реку Аракс, а также берега  одноименного водохранилища означает, что Армения частично отрезается от границы с Ираном и соответственно сужается ее выход во внешний мир. Остается только путь через Мегри, но он связан с очевидными логистическими проблемами для армянской карабахской группировки.

Президент Азербайджана Ильхам Алиев заявил, что азербайджанские вооруженные силы установили контроль над городом Зангелан. Министерство обороны распространило видео, на котором азербайджанские спецназовцы под национальным флагом рапортуют о взятии города. Как сообщает Русская служба ВВС, после сверки с открытыми источниками есть все основания считать, что на видео показана школа в Зангелане. Отметим, что от города до границы с Арменией по прямой 9 км.

МАРТУНИ (НАГОРНЫЙ КАРАБАХ) / ФОТО РЕЙТЕР

Президент непризнанной Нагорно-Карабахской республики Араик Арутюнян признал, что на южном участке фронта азербайджанская армия дошла до Зангеланского района и оказалась в считанных километрах от границы с собственно Арменией.

Пресс-секретарь Министерства обороны Арцрун Ованнисян впервые признал, что армянская армия отступает в Карабахе. До этого он говорил только о так называемых тактических перемещениях войск. Характеризуя положение на фронте, она написал, что «Отступление — это еще не поражение» и приводит исторические примеры.

Теоретически это так, но на самом деле отступление армянской армии, по крайней мере, можно считать надломом в ходе войны и ее положение близко к критическому.

Бои приближаются к Лачинскому коридору, а он является последним путем связи Карабаха с Арменией. Если он будет перерезан, причем не обязательно захвачен, а попадет под огневой контроль азербайджанской армии, вопрос военной составляющей конфликта вокруг Карабаха будет исчерпан. Армянская группировка в самом Карабахе будет обречена, так как у нее не будет боеприпасов, продовольствия и пополнения живой силой и техникой. Из этого следует, что Лачинский коридор армянская армия будет защищать до последней возможности, чтобы предотвратить окончательный военный разгром.

Каким образом азербайджанская армия будет решать эту задачу, видно будет в самое ближайшее время. Заметим, что на севере и востоке пока взята оперативная пауза. Местность здесь очень сложная для наступления, даже очаговая оборона способна нанести значительный ущерб технике и привести к значительным потерям в личном составе у наступающих. Отметим, что именно отсюда самое короткое расстояние до Шуши и соответственно до Степанакерта (Ханкенди). Вот почему даже угроза наступления в этих районах вынуждает армянское командование держать на этих участках значительные силы и не дает возможности усилить отступающие подразделения на юге.

Успешность азербайджанского наступления на юге также подтверждает, что сплошной обороны у армянской армии нет, и она вынуждена перейти к очаговым действиям по мере переноса боев в горно-лесистую местность. Конечно, так выиграть войну нельзя, но существенно снизить темп наступления вполне возможно.

С другой стороны, отсутствует возможность организации даже локального контрнаступления, так как связать в единую систему разрозненные подразделения, снабдить их необходимым количеством боеприпасов и пополнить личный состав не представляется возможным. Другими словами, будут беспокоящие действия, но и только.

Надо полагать, что армянские войска насколько возможно организовано, будут отходить, чтобы максимально усилить оборону именно Лачинского коридора и тем самым предотвратить окончательный разгром всей карабахской группировки. Несомненно, что для этого держат последние резервы каких-то подразделений и материального снабжения техникой, боеприпасами и продовольствием. 

ДИПЛОМАТИЯ ВОЙНЫ И ПЕРЕГОВОРОВ

На завершившемся этапе никакие дипломатические усилия не привели к прекращению военных действий. Это и понятно, так как по большому счету ни Баку, ни Ереван, каждый по своим соображениям, перемирия не хотели. Отсюда тщетность подобных усилий.

Теперь возникла иная ситуация. Военный фактор обеспечивает предпочтительную исходную позицию для азербайджанской стороны и значительно худшую для армянской.

Как говорил Наполеон, большие батальоны всегда правы. Военные успехи позволяют Баку выставлять свои условия на переговорах, и ставит противоположную сторону в положение принимающих их, что вполне может интерпретироваться как капитуляция.

Второй очень важный вопрос состоит в перечне участников переговоров. Армения предпочла бы трехсторонний формат при российском участии. Понятно, что Москва будет при внешней отстраненности поддерживать армянскую позицию.

Соответственно Баку нет необходимости на такой формат соглашаться и по возможности найти другое место для их ведения, а не столицу России. Для Азербайджана предпочтительным был бы вариант с участием Турции.

Это исключительно важный вопрос и предстоит сломать много копий, чтобы подойти к какому-либо решению.

Здесь есть и фактор времени. Армянская диаспора проявляет невиданную активность, чтобы на международном уровне попытаться хоть как-то нивелировать военные успехи Азербайджана. В Австрии, Люксембурге, Нидерландах принимаются антиазербайджанские и антитурецкие резолюции с призывами признать независимость Карабаха и т.д. Все это создает определенное давление, в частности, на европейские правительства, которые должны учитывать проармянские настроения своих избирателей.

Не последнюю роль играют и противоречия с Турцией по очень многим вопросам. В частности, антитурецкие настроения в Греции и Франции связаны с проблемами в восточной части Средиземного моря и на Ближнем Востоке.

Во многих европейских столицах поддержка Армении связана не с особыми отношениями с этой страной, а усиливающимся противостоянием с Турцией и попыткой таким образом оказать на нее давление.

В мусульманском мире наоборот наблюдается усиление поддержки Азербайджана и через него Турции. Хотя не без проблем. По крайней мере, Иран и Саудовская Аравия занимают в этом отношении весьма сдержанную позицию. И здесь дело не в Азербайджане, а опять же в Турции.

 Запад неоднороден. В частности, министр иностранных дел Великобритании Доминик Рааб называет Турцию ключевым партнером по НАТО, и давним другом Британии. Лондон верен себе. Британия всегда идет своим путем как в выборе союзников и партнеров, так и в выработке своей и всегда особой политической линии. Если Париж против Турции, Берлин не определился, то в британской столице спешат поддержать именно Анкару и тем самым занять свое место, в том числе и на будущих переговорах или оказывать на них влияние.

Полного разгрома Армении не допустят как Москва, так и западные столицы. Похоже, что в Баку и Анкаре такую цель и не преследовали понимая свои возможности как военные, так и дипломатические.

С другой стороны, созданы условия принудить Армению принять формулу мир в обмен на территорию. Другими словами, оставить за ней Карабах в его советских границах, но Азербайджан получает соединение своей территории с Нахичеванью. Эта давно известная формула, с которой Баку согласен, но в Ереване до последнего времени не хотели об этом даже думать.

Как говорится, не хотели раньше, когда предлагали довольно неплохие условия, придется принимать не только их, но и ряд других гораздо более тяжелых.

Иначе продолжение войны с более сложными переговорами и особо надеяться на внешние силы с каждым днем становится все труднее. Военный фактор будет определять дипломатию войны и мира.