Казнить нельзя помиловать

Процесс над полковником российской армии Юрием Будановым, обвиняемым в убийстве чеченской девушки Эльзы Кунгаевой, с каждым днем превращается в свирепую борьбу группировок, пытающихся подчинить себе правосудие. Когда группировки борются между собой за прибыли и портфели, это еще можно назвать политическим процессом. Но когда главным предметом их борьбы становятся вопросы морали, это не может не вызывать оторопи. Российский полковник убил девушку, которую считал чеченским снайпером. Это одна из самых страшных страниц чеченской войны еще и потому, что убийство Кунгаевой — просто эпизод, который удалось довести до суда: уж слишком он был вопиющим. С точки зрения политической целесообразности, Буданов должен был быть осужден уже потому, чтобы российская власть доказала хотя бы самой себе, что считает чеченцев если не такими же, как все остальные, гражданами Российской Федерации, то хотя бы просто людьми. Но, с другой стороны — почему нужно судить одного, если неподсудны другие? И зачем Буданову, убившему какую-то там чеченку, страдать ради доказательства престижа власти, которую не очень-то уважают ее собственные генералы, прокуроры и судьи? Так в суде появляются боевые товарищи Буданова, разжиревшие на этой войне. Так прокурор требует его фактического оправдания, воспользовавшись заржавленным оружием советской психиатрии.

Российская власть пугается. Генеральный прокурор выступает против оправдательного вердикта обвинения. Министр обороны отправляет на пенсию военного прокурора. Власть давит на судей. Но она уже проиграла: проиграла потому, что все увидели — российское общественное мнение, российская элита озабочены не правосудием, а тем, как освободить от ответственности обвиняемого в убийстве, не потеряв при этом лица. Это и есть диагноз — неизлечимый диагноз кавказских войн, которые Россия с упорством, достойным лучшего применения, ведет в течение последних столетий…