Коррупция и оккупация

Полицейские расследования, комиссии по расследованию ошибок, совершенных во время ливанской войны 2006 года, несовместимость с занимаемым постом бывшего президента Моше Кацава ввиду предполагаемых сексуальных преступлений, сегодняшние заявления премьер-министра Эхуда Олмерта в связи с обвинениями в коррупции, которые крутятся вокруг него, о том, что он уйдет в отставку в сентябре: все это позволяет предположить о наличии глубоких ран в моральной ткани Израиля.

Такие пожилые израильтяне, как я, поражены масштабом сегодняшней коррупции и увеличивающихся расследований. Коррупция всегда была здесь и только скрывалась до сих пор? Мы узнаем об этом только потому, что сегодня наш прокурор и полиция смелее и лучше оснащены?

Я не верю в то, что случаи коррупции выходят на свет только потому, что закон стал применяться более эффективно, или от того, что граждане, наподобие президентского окружения, которые обвинили президента Кацава в сексуальных преступлениях и преследовании, смелее. То, что выходит на свет — это более глубокое зло, потеря ценностей в израильском обществе и правительстве, чего не было раньше.

Это моральное разложение наиболее заметно в поведении сегодняшних обвиняемых, которые бесстыднее и агрессивнее своих предшественников. Я помню как в 1970-х годах, когда появились подозрения в коррупции в отношении министра Лейбористкой партии, министр покончил жизнь самоубийством. Также поступил директор большого банка, блестящий экономист, когда его стали подозревать в финансовых преступлениях.

Когда умер Пинхас Сапир, легендарный министр финансов правительства премьер-министра Голды Меир, то все, что после него осталось — это скромная квартира в Тель-Авиве и немного сбережений. Дэвид Бен Гурион, основатель Израиля и наиболее выдающаяся политическая личность, провел последние 11 лет своей жизни в маленьком деревянном доме в кибуце «Sde Boker», расположенном в пустыне. И сегодня чрезвычайная скромность этого жилища удивляет посетителей.

Бывший премьер-министр Менахем Бегин также до своей смерти жил в простой квартире в Тель-Авиве. Ни одно облачко подозрений в коррупции никогда не потревожило его покоя.

За последние годы случаи коррупции участились и в других странах, и многие демократии запятнаны связями между политиками и финансовым миром. Экономические интересы вытесняют идеологию, как двигатель политики, а деньги служат ключевым инструментом на выборах. Однако каким образом Израиль, который только несколько лет назад едва слышал о мошенничестве и коррупции, сегодня ими наводнился?

Последние случаи коррупции, я считаю, берут свое начало в разделении, начиная с 1967 года, двух совершенно четких норм и ценностей. С одной стороны, моральные и юрисдикционные принципы демократического государства продолжали применяться в Израиле в соответствии с традицией правовых норм. С другой стороны, на палестинских территориях прогрессивно устанавливалась новая система ценностей.

Эти две системы работают бок о бок, однако граница, которая разделяет их, постепенно становилась более проницаемой, а открытые бреши в ней становились все больше. В отличие от колониальных государств, в которых колонизаторы пришли из далеких метрополий (и только незначительное количество), палестинские территории находятся как раз за границей Израиля.

На Западном берегу органы юрисдикции действуют совсем по-другому. Палестинские земли незаконно конфискуются. Еврейские поселенцы действуют вне закона и совершают провокационные действия, принося вред палестинцам, что редко приводит к наказанию. Несправедливость и эксплуатация стали частью повседневной жизни, оправдываемыми требованиями безопасности или идеологией более обширного Израиля.

Границы между двумя видами легальности не могут вечно оставаться непроницаемыми. Шаг за шагом, государство оккупации, которая должна была быть временной, стало устоявшейся реальностью, и политика создания еврейских поселений в сердце проживания палестинского населения укрепила связь между Израилем и оккупированными территориями. Нормы колониального и военного режимов стали просачиваться в правительственные органы израильской демократии, разлагая их настоящее предназначение. Политики, функционеры, военные чины — обычно выходцы из правых партий — внесли в политическую жизнь Израиля постыдные нормы применения силы на оккупированных территориях. Так коррупция разрослась.

К счастью, судебная система Израиля остается независимой и основывается на принципах доказанной честности. Присутствие многих женщин в магистратуре и полиции также сделало свой большой вклад, на мой взгляд, укрепив систему. Однако, когда неприемлемые нормы стали терпеть в молчании, даже самая прочная судебная системы начинает дестабилизироваться.

Мы также не должны забывать о том, что глобальная экономика, с которой Израиль глубоко интегрирован, создает бесконечные и сложные возможности для финансовых преступлений.

В этих условиях для обуздания коррупции не всегда достаточно иметь сильную судебную систему и полицию. Необходима также поддержка общественного мнения.

У меня создалось впечатление, что последние беспокоящие эпизоды случаев коррупции среди политиков и государственных деятелей разбудили граждан Израиля, и они выходят из состояния ступора. Сейчас они требуют, чтобы правовые нормы и справедливость вернулись на центральное место в общественной жизни. Однако, окончательно это станет очевидно в том случае, если эти требования отразятся в сентябрьских парламентских выборах.

А. Б. ЙЕГОШУА — один из наиболее известных в Израиле прозаиков и эссеистов. Его последний роман «Женщина в Иерусалиме» удостоился премии «За лучшую книгу» от газеты Los Angeles Times за 2006 год.