«Национальный коммунизм»: молдовская версия

Парламентские выборы 6 марта в Молдове состоялись. ОБСЕ, а вслед за ней — Соединенные Штаты и Европейский Союз признали их в целом соответствовавшими большинству международных стандартов. На выборах победили коммунисты — более 46 процентов голосов, но выявилось наличие сразу двух мощных оппозиционных группировок — блок «Демократическая Молдова» во главе с мэром Кишинева и христианские демократы Юрие Рошку. Только эти силы будут представлены в новом парламенте, причем коммунисты будут иметь большинство (ориентировочно 56 мест из 101). Коммунисты не смогут добиться переизбрания в парламенте президентом Владимира Воронина и самостоятельного назначения правительства — для этого им необходимо договариваться с оппозиционерами, поскольку они отныне уже не имеют необходимого для этого большинства (62 голоса из 101). Блок «Демократическая Молдова» вероятность договоренности с коммунистами отвергает, христианские демократы по этому поводу просто молчат.

Выборы ознаменовались скандалом — три вагона с наблюдателями от СНГ просто не были допущены на территорию страны. Молдовские выборы ознаменовались и тем, что накануне дня голосования президент Воронин внезапно побывал в Киеве, а Президент Украины Ющенко так же внезапно «оживил» приднестровскую тематику, где Украина всегда до сих пор высказывалась очень осторожно. Российская пресса часто цитирует тех, кто считает, что Россия фактически потеряла Молдову вслед за Грузией и Украиной. Комментарии западной прессы далеки от восхищения тем, как проходили выборы, и от ситуации в стране вообще. Но в европейском курсе страны авторы этих статей, по крайней мере, не сомневаются.

Президент Владимир Воронин сразу после того как были подсчитаны голоса, сделал интересное заявление — что «нам удалось не допустить контрреволюции» и что «революция в Молдове состоялась еще в октябре 2001 года». Воронин, которого цитирует информационное агентство «Новости-Молдова», говорил также и о массированном вмешательстве в избирательный процесс. Именно из-за подозрений в таком вмешательстве молдовские власти выслали из страны около ста российских наблюдателей и 46 наблюдателей от Беларуси. Еще раньше наблюдателям от СНГ было отказано в регистрации — руководство страны прямо указывало, что этим наблюдателям оно не доверяет. Кишинев можно и понять: после заявлений миссий наблюдателей от СНГ на тему недавней избирательной ситуации в Украине вопрос доверия к ним, мягко говоря, не стоит. Выраженное в Москве удивление такими решениями молдовских властей переросло в угрозы санкций (повышения тарифов, цены на нефть и газ).

Трудно сказать, кто прав, кто виноват. Возможно, молдовской власти не стоило делать настолько демонстративные шаги. Возможно, стоило бы, по крайней мере, убедить общественность в искренности своих намерений добиться окончательного урегулирования в Приднестровье. Возможно, стоило бы и добиться даже чего-то, что напоминало бы начало «молдовского экономического чуда» — тогда публикации о связи Воронина с преступностью, заявления о несоответствии действий молдовского руководства международным нормам и тому подобное воспринимались бы не иначе как запоздалая попытка силы, которую чаще всего обвиняют во вмешательстве, сохранить лицо.

Сейчас президент Воронин заявляет, что ни в коем случае нельзя говорить о русофобии в Молдове, что страна не противопоставляет свою политику российской. Реалии свидетельствуют о другом: именно коммунисты сегодня настаивают на демилитаризации Приднестровья и привлечении к урегулированию Европейского Союза; именно коммунисты провозглашают «европейский вектор»; именно коммунисты оказались не против реанимировать ГУУАМ, который уже, казалось, усилиями предыдущего украинского руководства не имел шансов на возрождение даже на бумаге.

Пока что Молдова продемонстрировала два урока. Первый из них — то, что президента можно выбирать и в парламенте. Это все равно само по себе не приближает страну, государство и общество к «европейским стандартам», однако существенно уменьшает возможности общества реагировать на те или иные действия государственного руководства. Второй урок — совсем иной. Он в том, что за несколько последних лет коммунисты перестали иметь что-либо общее, кроме названия, с группами, которые возглавляют — в России товарищ Зюганов, в Украине — товарищ Симоненко. Возможно, речь идет о рождении национал-коммунистической силы, возможно, — о мимикрии номенклатуры, возможно, — о постепенном появлении действительно левой политической силы, которая при этом нацелена на проведение государственнической и независимой от других стран политики. Правда, здесь стоит напомнить, что позицию коммунистов во многом формировал лично президент Воронин, который после 2003-го стал фактическим оппонентом традиционной политике России, перестал поддерживать лозунги введения русского языка, зато начал требовать вывода из Приднестровья российских миротворцев.

Основные политические скандалы в Молдове еще впереди. В частности, блок «Демократическая Молдова» уже заявляет о том, что не будет участвовать в выборах президента и потребует проведения повторных выборов. Второе маловероятно. Первое может на определенное время спровоцировать сложности, а то и кризис. Но вряд ли надолго.

Своих союзников за пределами Молдовы Воронин уже фактически назвал — это президенты Ющенко и Саакашвили. Также, возможно, ненадолго. Однако объективно Молдова действительно не в состоянии самостоятельно решить проблему Приднестровья, как и Грузия — проблемы Абхазии и Южной Осетии. И, если говорить объективно, заживление этих ран, унаследованных от СССР, не в интересах нынешнего российского руководства.