О России — без иллюзий

В последние дни вопрос российской агрессии против Украины поднимался с новой остротой на разных международных форумах. Этому вопросу было посвящено очередное заседание Совета Безопасности ООН, переговоры в «нормандском» формате в Берлине, обсуждался он и на Международном экономическом  форумов в Давосе. Но как это было в предыдущих случаях – безрезультатно. В Совете Безопасности ООН любое решение относительно урегулирования ситуации на Донбассе в который раз блокирует Россия, как  один из пяти постоянных членов Совбеза. В Берлине четверка министров иностранных дел (Украины, Германии, Франции и России) удосужилась на заявление с очередным призывом прекратить огонь и отвести вооружения. Они также призвали контактную группу создать «необходимое количество рабочих групп», которые будут заниматься отдельными аспектами минских договоренностей.

Министр иностранных дел Украины Павел Климкин написал вчера утром на своей странице в Twitter: в Берлине вчера было Бородино – дипломатическая битва, в которой никто не выиграл и не проиграл. «Предприняли шаг вперед по одному пункту Минских договоренностей. Договорились, что трехсторонняя группа соберется обсудить отведение вооружений. Мы настаивали, и Россия обещала привезти туда Захарченко и Плотницкого. Но другие пункты Минска РФ обсуждать не хочет. Это так не работает. Еще РФ обещает поговорить с террористами. В сущности, поговорить сама с собой. И не покупайте росдезинформацию: нет новых «инициатив Путина». Никто их не обсуждает и не поддерживает. Есть Минские договоренности. Нужно ВСЕ их выполнять», – подчеркнул министр.

Между тем шеф немецкой дипломатии Франк-Вальтер Штайнмайер увидел ощутимый прогресс на переговорах в Берлине.  В частности, по его словам, к согласию «нормандская четверка» пришла в вопросах демаркационной линии и отведении тяжелого вооружения.

Однако немецкий эксперт по внешней политике, старший научный сотрудник Европейского центра Карнеги, Брюссель, Ульрих Шпек достаточно критически относится к оптимизму Штайнмайера. «Существует большой риск в дипломатии, которую возглавляет Германия по решению кризиса в Украине: Россия использует мирные переговоры как инструмент для захвата территории».

И ответом на это, как отметил «Дню»  старший редактор журнала the Economist и старший вице-президент Центра анализа европейской политики Эдвард ЛУКАС, должна стать тактика: Запад должен поднять цену ведения бизнеса для Путина и его друзей, что означает обнаружение их грязных денег на Западе и преследование банкиров, юристов и бухгалтеров, которые помогли их отмыть.

«День» обратился к украинским и зарубежным экспертам с просьбой прокомментировать Берлинские договоренности и рассказать, как Запад может заставить Путина выполнить Минские договоренности.

«НЕ ВЕРЮ В ТО, ЧТО РОССИЯНЕ БУДУТ ВЫПОЛНЯТЬ СОБСТВЕННЫЕ ДОГОВОРЕННОСТИ»

Владимир ОГРЫЗКО, экс-министр иностранных дел Украины, Киев:

-  Относительно Берлинских договоренностей в переговорах, которые состоялись вчера, я был не слишком оптимистичным, потому что в действительности не очень верю в то, что россияне будут выполнять собственные договоренности. Мы это видим по неоднократным примерам нарушений. Но в этом плане, откровенно говоря, не очень понимаю, в чем наш интерес в фиксации этой фактической линии оккупации украинской земли. Если бы шла речь об отведении российского вооружения за пределы Украины, тогда я понимаю смысл таких переговоров, а если мы считаем важным достижением фиксацию пребывания российских вооруженных сил на территории Украины, то я смысла в таком героизме не вижу. В этом контексте, я вам скажу честно, меня порадовало вчерашнее заявление постоянного представителя США в ООН Саманты Пауэр, которая очень четко и ясно сформулировала, что в действительности нужно делать, в отличие, к сожалению, от представителей нашей власти, которые борются немножко не за то. Поэтому есть надежда на то, что на Западе ныне действительно происходит переосмысление, но вопрос – насколько быстро оно материализуется в практическую помощь.

 - Саманта Пауэр действительно четко назвала цель России – оставить оккупационные войска в Украине. Но Постоянный представитель Франции при Организации Объединенных Наций Жерар Аро призвал Украину предоставить Донбассу автономию при сохранении территориальной целостности Украины, а Россию – прекратить поставки вооружения и военных в Украину.

  - Это и есть именно то, что называется – побыстрее заморозить и забыть. Это уже происходило во многих других случаях. Вспомним все так называемые замораженные конфликты на территории бывшего СССР, созданные Россией. Поэтому это другая тенденция, когда кое-кому очень хочется продать «Мистрали», заработать очередные миллиарды посредством других народов. Но это такая позиция, которую мы, по меньшей мере, ни при каких обстоятельствах не должны поддерживать.

- При таких обстоятельствах, какими вы считаете главные приоритеты Украины в сотрудничестве с Западом?

- Я вижу здесь два главных приоритета. Во-первых, финансовая помощь, но не такая, о которой сегодня говорят. Думаю, что все обратили внимание на заявление министра финансов Украины пани Яресько о том, что идет речь о 15 млрд. долларов. И она абсолютно правдиво и правильно сказала, что это не идет ни в какое сравнение с тем, что происходило в Греции. И это так, потому что тогда шла речь о более 150 млрд. евро. Понятно, что это абсолютно неадекватная оценка того, что требуется Украине.

Во-вторых, нам, безусловно, нужна реальная военная помощь. Но здесь вопрос не во Франции. Кроме Франции есть еще 27 других стран членов НАТО, которые могут оказать Украине помощь, если мы, наконец, сформулируем, что нам нужно, когда нужно и в каком количестве.

- Вы считаете, что Украина до сих пор не сформулировала такого запроса?

- Исходя из того, что мы до сих пор не получаем то, что мы хотим, у меня создается именно такое впечатление.

«РЕФОРМИРОВАННАЯ УКРАИНА БУДЕТ СИЛЬНЫМ ОППОНЕНТОМ РОССИИ»

Сюзан СТЮАРТ, Немецкий институт по вопросам международной политики и безопасности (SWP), Берлин:

- Комментарий Штайнмайера о достижении заметного прогресса, но не прорыва, хорошо подытоживает то, что многие люди в Германии думают о результатах переговоров. Это хорошо, что какая-то договоренность была достигнута, по крайней мере, в одном важном вопросе (отведении тяжелого вооружения), но никто не верит, что это начало конца войны и большого конфликта между Россией и Западом. Что касается меня лично, я скептически отношусь к тому, что даже это соглашение будет реализовано. Это зависит не только от России, но и от сепаратистов, и хотя Россия имеет значительное влияние на многие сепаратистские группы, может оказаться, что это влияние недостаточно, чтобы добиться имплементации договоренностей или Россия может с удовлетворением воспринять это и обвинить в этом сепаратистские силы.

По моему мнению, России пошла на этот шаг, чтобы выглядеть конструктивной и привлечь внимание к роли Контактной группы. Мне кажется, что нынешняя тактика России заключается в усиление роли Контактной группы и одновременно усилении заявлений России, что Киев и сепаратисты являются сторонами конфликта, а Россия непосредственно не причастна к этому и поэтому находится в положении, чтобы играть роль посредника или «миротворца».

Запад должен придерживаться нынешнего подхода: применять санкции против России и оказывать поддержку Украине в реализации реформ. Намного больше внимания следует уделять именно условиям имплементации реформ, и при этом полагаться не только на МВФ для мониторинга прогресса. Западу и ЕС, в частности, следует также намного теснее сотрудничать с украинским гражданским обществом, которое может предоставить обоснованную информацию о том, как идут реформы и где могут возникнуть проблемы. Вместе ЕС и часть украинского гражданского общества могли оказывать эффективное давление на Президента Украины, правительство и парламент. Реформированная Украины будет намного более надежным актером в своих отношениях с ЕС и сильным оппонентом России. Однако я не ожидаю ничего такого, что Запад мог бы сделать, чтобы в краткосрочной перспективе убедить Россию выйти из Украины. Ключевым является сохранение давления в среднесрочной и долгосрочной перспективе и не поддаваться тем, кто в ЕС уже призывает к определенной нормализации отношений с Россией.

«НЕМЕЦКОЕ ПРАВИТЕЛЬСТВО ОЧЕНЬ СКЕПТИЧЕСКИ ОТНОСИТСЯ К ЛЮБЫМ ДОГОВОРЕННОСТЯМ С РОССИЕЙ»

Штефан МАЙСТЕР, експрет Немецкого общества внешней политики (DGAP):

– Не думаю, что это может быть каким-то прорывом, вы никогда не можете знать, насколько серьезны в эти дни россияне, с которыми была достигнута договоренность в Берлине. Эта договоренность отражает волю и сильное переговорное давление со стороны немецкой стороны, чтобы остановить спираль войны в Украине. Это может быть началом реализации Минских договоренностей, но мы этого не знаем. Немецкое правительство также очень скептически относится к любым договоренностям с Россией. У меня вызывает обеспокоенность то, что у России и ЕС противоположные стратегии. В то время как ЕС хочет получить от Российской Федерации явный прогресс относительно ситуации в Восточной Украине и реализации договоренностей в минском формате, чтобы говорить о других вопросах общих отношений, то для российского руководства война в Восточной Украине – лишь инструмент, чтобы улучшить свою переговорную позицию относительно важных вопросов безопасности, энергетики и т.д. в отношениях между Россией и ЕС. Россияне не будут прекращать эту войну, если ЕС (и США) не готовы говорить о важных вопросах Европы. Поэтому нам нужен параллельный переговорный процесс по Украине, выполнение минских договоренностей и формат проведения переговоров с Россией по важным вопросам.

«МОСКВА ХОЧЕТ ПОЛУЧИТЬ КАК МОЖНО БОЛЬШЕ ТЕРРИТОРИИ, ЧТОБЫ ИМЕТЬ ЛУЧШИЕ ПЕРЕГОВОРНЫЕ ПОЗИЦИИ НА САММИТЕ В АСТАНЕ»

Андре Хартель, департамент международных отношений Института политических наук в Университете Фридриха Шиллера, Йена:

– Позиция Германии вполне понятна и фокусируется на реализации Минского протокола. Переговоры в «нормандском» формате (на высоком уровне) являются полезным средством мотивирования и оказания давления на контактную группу и на российские и украинские власти, чтобы эффективно работать над реализацией договоренностей. Однако, поскольку российская сторона отказывается признать свою прямую роль в конфликте и видит себя еще и в роли посредника-миротворца, а не частью конфликта, то переговоры являются асимметричными и сосредоточиваются в основном на Украине как источнике конфликта. Россия, напротив, удобно сваливает вину на сепаратистов, если реализация каких-либо соглашений не в ее интересах. Основная проблема для других участников (Германии и Франции) – отсутствие прозрачности и эффективных инструментов контроля. В реальности существует нехватка доверия между российской и украинской сторонами и осведомленности относительно того, что они делают на земле и каковы на самом деле их стратегии на Донбассе. Отсюда существует интерес к эффективному режиму мониторинга, который по понятным причинам Киев и Москва пытаются подорвать.

Я думаю, что никто в Германии не имеет иллюзий относительно любых обязательств, взятых Россией в Берлине. В конце прошлого года Путин дал очень чётко понять, что он будет делать всё, чтобы поддержать сепаратистов и не допустить возвращения к статусу до мая 2014 года. Переговоры и их результаты поразительно контрастируют с этим, как и факты на земле. Москва знает, что в их нынешнем состоянии, две организации (ДНР и ЛНР) вряд ли могут выжить – они нуждаются в большей территории и более выгодной позиции. По-видимому, есть что-то в аргументе, что Москва - перед большим саммитом в Астане - хочет получить как можно больше территории, чтобы иметь лучшие переговорные позиции. Украина находится в тяжёлой ситуации: она может лишь попробовать не дать сепаратистам захватить больше земли в определённых местах, в то время как её собственное наступление может повлечь наступление российских войск (возможно, даже открытое) или потерю поддержки Запада. Поэтому для неё желательно осуществлять скрытые операции и говорить о них только в оборонной манере.

Запад сейчас должен серьёзно подумать, как он хочет достичь своей цели: территориальной целостности для Украины, в то же время, не усиливая санкций против России. Проблема здесь заключается также и в определении: Путин может формально согласиться «отдать назад Донбасс Украине», но эти условия серьёзно подорвут суверенитет Украины. Таким образом, не будет никакого выигрыша в том, если россияне официально откажутся от «Новоросии» и если ЕС отменит санкции. Тем не менее, ЕС сейчас тоже несостоятельный и не желает предоставить Украине столько политической и экономической поддержки, чтобы она могла эффективно пользоваться долгосрочной защитой от ревизионистской России. Недавние высказывания Могерини относительно отношений между ЕС и Россией подтверждают возможность сближения между ними и определённое «понимание» относительно Украины и де-факто роли ЕС на  постсоветском пространстве. Я вижу лишь один главный рычаг со стороны Украины это - построение эффективной военной и государственной администрации, диверсификация источников энергоснабжения и сохранение страны единственной в своем геополитическом выборе – это единственное долгосрочное решение проблемы суверенитета. ЕС и члены европейского сообщества могут здесь помочь, но они никогда не будут брать на  себя ответственность (военную).

О ТРЁХ ВАРИАНТАХ РАЗВИТИЯ СОБЫТИЙ НА ДОНБАССЕ

Андреас УМЛАНД, немецкий политолог:

- Проблема, как и раньше в Женеве, Нормандии или Минске, заключается в том, что эти переговоры и их очевидные результаты будут потом фактически значить. Существует три варианта: (1) новая договоренность опять будет полностью бессмысленной. Ситуация на местах будет развиваться без существенных изменений. (2) текущая ситуация будет заморожена, что будет означать только начало имплементации прекращения огня, но не будут реализованы другие части минских договоренностей. Это значит, что так называемые ДНР/ЛНР становятся де-факто территориями Российской Федерации. (3) Минские договоренности будут имплементировать, что будет означать постепенное возвращение Донбасса, по меньшей мере, под частичный контроль Киева. Россия будет вознаграждена за такое развитие событий отменой всех более эффективных санкций.

Я бы не исключал ни одного из этих трёх сценариев. К сожалению, однако, Крым останется де-факто частью России на многие годы. Это также будет значить, что некоторые из санкций Запада будут сохранены.