«Популистские партии всегда играют со страхами людей»

Несмотря на недавние обещания президента Франции Эммануэля Макрона снизить налоги и бороться с нелегальной миграцией, во многих городах Франции в минувшую субботу опять прошли протесты «желтых жилетов». Это уже была 25-я акция, которая, правда, была менее многочисленной, чем предыдущие. На улицы французских городов в минувшую субботу вышли 18 900 участников протеста, в частности в Париже — 1490 человек. В позапрошлую же субботу, 27 апреля, акции прошли в Париже, Страсбурге, Монпелье, Марселе, Лионе и Бордо. Тогда к «желтым жилетам» и членам профсоюзов присоединилось многие представители левых партий и движений. В целом по стране МВД Франции насчитало в позапрошлую субботу 23,6 тысяч митингующих.

В отличие от Парижа, во время выступлений «желтых жилетов» в Страсбурге возникли столкновения между митингующими и полицией. Колонна участников акции пыталась пройти к зданию Европарламента. Страсбург избрали эпицентром протестов на этой неделе, учитывая выборы в Европарламент, которые состоятся через месяц. В город приехали также демонстранты из Германии, Бельгии, Италии и Люксембурга.

Ранее городские власти, побаиваясь разрушений зданий и насилия, распорядилась запретить акции в части города, где расположено здание Европарламента. Стражи порядка окружили квартал. Попытки митингующих прорваться привели к тому, что полиция применила против участников акции слезоточивый газ, передает агентство новостей Reuters.

«День» обратился к Директору парижского центра изучения и осмысления политических решений (CERAP) Николя ТЕНЗЕРУ с просьбой рассказать, почему протесты «желтых жилетов» продолжаются так долго и не прекращаются несмотря на все усилия власти, включая «большую национальную дискуссию», начало которой положил 15 января глава французского государства Эммануэль Макрон, пытаясь завершить наибольший кризис своего президентства, вызванный протестами, продолжающимися с ноября прошлого года.

«СРЕДИ НАСЕЛЕНИЯ ЭТО ДВИЖЕНИЕ БОЛЬШЕ НЕ ПОДДЕРЖИВАЕТСЯ ИЗ-ЗА ЕГО НАСИЛИЯ И РАДИКАЛИЗАЦИИ»

— Да, это правда, что протесты еще не прекратились, но они не столь мощные, как это было в самом начале. Сейчас в лучшем случае протестующих собирается не больше 30 тысяч, чаще даже меньше, что составляет менее 0,05 процентов французского населения. Поэтому мы не должны преувеличивать всеохватность и смысл этого протестного движения. В начале большинство французов очень поддерживали его из-за сильного недоверия к правительству и общей обеспокоенности относительно уровня налогов и покупательской способности.

Теперь среди населения это движение больше не поддерживается из-за его насилия и радикализации. Большинство людей, принимающих участие в демонстрациях сейчас, являются экстремистами из правого или левого политического спектра, которые не принимают демократические правила и просто хотят сломать либеральные институции.

«ЭТО ДВИЖЕНИЕ НЕ ИМЕЕТ НИЧЕГО ОБЩЕГО С РАЦИОНАЛЬНОСТЬЮ»

— Какие были истинные причины этих протестов и почему ничего не влияет на это движение?

— Истинные причины протеста «желтых жилетов» изменились в конце 2018 года. В начале, даже если некоторые протестующие были также радикально настроены и чувствителены ко всем видам пропаганды, то многие из них были искренними в своих претензиях.

Некоторые проблемы, которые были основой движения, все еще существуют, например, ощущение несправедливости, отсутствие уважения со стороны так называемых элит и проблемы ежедневной жизни людей, которые воспринимают себя «исключенными» из общества. Большинство из этих людей не ассоциируют себя с основными партиями и не голосуют или голосуют за крайне правую партию Ле Пен или радикальное левое движение Меленшона. Теперь у «желтых жилетов» нет никаких конкретных претензий, только желание свергнуть Макрона и изменить институции. Социальные вопросы больше не являются центральными, что не значит, что они не существуют во французском обществе. Таким образом, правительству тяжело — и это было бы так же, если бы другое правительство находилось у власти — делать конкретные предложения на основе рациональных аргументов. Это движение не имеет ничего общего с рациональностью.

«МНОГИЕ ЛЮДИ НЕ ПОНИМАЮТ, ЧТО ПОПУЛИЗМ ОЗНАЧАЕТ НЕНАВИСТЬ, ВОЙНУ И БЕДНОСТЬ»

— Почему популисты имеют такую сильную поддержку во многих странах, в том числе Франции, и почему люди становятся их легкими мишенями?

— Конечно, существует много причин, но я бы настаивал на двух основных. Прежде всего, существует проблема с образовательной подготовкой. Многие люди забыли историю — или никогда ее не знали. Они не понимают, что популизм означает ненависть, войну и бедность. Они не имеют критического мышления и не воспринимают того, как популистские партии обманывают их непоследовательными лозунгами и непоследовательными предложениями. Они ищут козлов отпущения, и, более того, популистские партии всегда играют со страхами людей.

Они также не понимают язык элит, а с другой стороны, эти же элиты не являются достаточно образцовыми, чтобы предложить популистам надежный противовес. Другая причина заключается в глобализации. Да, глобализация является позитивом и создает больше возможностей для стран. Но рядовые люди не считают, что они могут извлечь выгоду из интернационализации экономики и культуры. Они ощущают угрозу в своей повседневной жизни и считают, что будущее их детей будет еще мрачнее. Они считают, что они уже не руководят своей судьбой и ее не контролируют. Следовательно, чтобы обеспечить свое будущее, они закрываются внутри и хотят закрыть границы. Популизм является результатом определенной паники, и мы должны это понимать.

КТО ПОДПИТЫВАЕТ ПОПУЛИСТСКИЕ ДВИЖЕНИЯ?

— Какая пропаганда используется во Франции, помогающая популистским силам?

— Во Франции, как и в других странах, популистские партии играют на трех уровнях. Во-первых, они хотят подпитывать ненависть к тому, что люди часто считают происхождением зла и угроз: иностранцам, меньшинствам, Европе, рынкам капиталу, элитам, богачам, финансам и тому подобное. Это может объяснить возрождение антисемитизма и антимигрантского недовольства. Во-вторых, они ищут сильного политика. Именно из-за этого популистские партии всегда хвалят диктаторов, таких, как Путин, Асад или даже Трамп. Они считают, что мы должны избавиться от хаоса демократии, и им не нравится разнообразие. Следовательно, они приветствуют любые авторитарные позиции. И, в-третьих, они отдают предпочтение нелиберальному дискурсу. Они нападают на демократические принципы, права человека и некоторые меньшинства.

Они хотят возобновить так называемые консервативные ценности и часто не любят прогресс, достигнутый за последние пятьдесят лет, например права на аборты, однополые браки и толерантность. Их не волнует верховенство права, особенно независимость судебной власти. Они хотят репрессий, а не открытого общества. Наконец, они пытаются переписать историю и заставить людей забыть темные страницы истории. Ревизионизм возвращается на арену. Это просто пугает. И конечно же пропаганда Путина выигрывает от этого нового настроения и, вместе с американскими белыми сторонниками превосходства подпитывает популистские движения и способствует их популярности.

«МЫ ДОЛЖНЫ БЫТЬ ГРОМЧЕ ОТНОСИТЕЛЬНО НАСТОЯЩИХ ДОСТИЖЕНИЙ ЕВРОПЫ»

— Что должны и могут еще сделать правительства Евросоюза, чтобы в Европейском парламенте популистские партии не увеличили свое представительство?

— К сожалению, нет чудодейного средства. Это — долгая борьба, которая главным образом основывается на образовании. Мы все знаем, что развенчивание лжи и пропаганды недостаточно: некоторые международные исследования показали, что лжи и «фальшивым новостям» скорее могут доверять и верить, чем истине. Конечно, элита должна являть больше примеров и исключительности, а неравенство должно уменьшаться, чтобы не подпитывать народное недовольство. Мы также должны раскрыть последствия победы популистов для экономики и социальных условий — Венгрия и Италия — хорошие примеры такой катастрофы. Мы также должны быть громче относительно настоящих достижений Европы, а также громко и четко говорить об угрозах со стороны враждебных иностранных государств — и разоблачать их вмешательство во внутреннюю политическую жизнь. Но это будет наша борьба на следующие десятилетия.