Попытка удержать тигра — по-китайски

Поднебесная живет в ожидании важного события — 8 ноября в пекинском Доме народных собраний откроется XVIII съезд Коммунистической партии Китая.

Особое значение имеют съезды с четными номерами, поскольку избираемому на пятилетие высшему руководству партии на нечетных съездах обычно продлевают полномочия еще на один срок, но при этом определяется скамейка запасных — будущих лидеров. Такую систему придумал и реализовал реформатор страны Дэн Сяопин. Нынешние лидеры во главе с генеральным секретарем КПК Ху Цзиньтао пришли к власти в 2002 году. Следующие станут управлять, если традиция не изменится, до 2022 года.

На предыдущем съезде Ху Цзиньтао выдвинул лозунг построения к 2020 году общества сяокан — «среднего достатка», где подавляющее большинство людей станет жить в довольстве и достатке. Еще через год — вековой юбилей создания китайской Компартии.

Несомненно, что Китай добился очень многого со времен правления Мао Цзедуна. Страна вышла на второе место в мире по объему ВВП, стала космической державой. Быстро растет население городов. Вступление в ВТО способствовало укреплению внешнеэкономических связей. Намного выросли авторитет и роль Китая в мировой политике.

Экономический рост позволил направить значительные средства на модернизацию армии и флота. Говорить о сплошной милитаризации нет оснований, но, например, китайский военно-морской флот стал серьезным фактором в Азиатско-Тихоокеанском регионе. Настолько, что США перебрасывают более 60% своих боевых кораблей именно в Тихий океан.

Несмотря на очевидные успехи, в стране все сильнее разворачиваются дискуссии о перспективах на будущее. И это связано с серьезными изменениями и трансформациями не только в китайском обществе, а и в партии.

Отметим вызвавшую серьезные обсуждения статью в журнале «Сюэси шибао» и воспроизведенную на многих сайтах в Интернете. Появление и, самое главное, публикация этой статьи явление неординарное по нескольким причинам.

Во-первых, журнал — орган Центральной партшколы ЦК КПК, которая не только готовит партийных функционеров высокого ранга для всей страны, но и служит важнейшим мозговым центром разработки партийной идеологии и политики.

Во-вторых, главой Центральной партшколы по традиции является второе лицо в партии, которое на предстоящем съезде должно стать первым. Это — Си Цзиньпин. Поэтому многие эксперты считают, что позиция журнала отражает его взгляды.

В-третьих, автор статьи Дэн Юйминь — не рядовой профессор, а заместитель главного редактора журнала.

По китайским понятиям статья не просто смелая, а претендует на прог раммную. В ней констатируется, что власть, особенно на низовом уровне, не поспевает за переменами, происходящими в обществе. Быстрое развитие сетевых технологий в корне меняет социальную экологию, стимулирует осознание массами гражданских прав и бросает вызов контролю и руководству со стороны правящей партии и правительства. В результате возникает кризис легитимности строя.

В статье рассматриваются десять узловых проблем страны. «Но самая большая проблема — слабое продвижение политической реформы и демократизации, далеко отстающих от надежд граждан на возврат прав народу. В течение десяти лет Ху и Вэнь (генеральный секретарь и премьер-министр соответственно. — Авт.) подчеркивали значение демократии, свободы, законности, реформы политической системы, однако фактическое их воплощение было ограниченным. Как показывают опыт модернизации ряда стран и собственная ситуация в Китае, сразу провести последовательную политическую реформу и демократизацию невозможно. Это — процесс, требующий осторожности. Однако нужно, по меньшей мере, дать людям надежду, конкретными действиями показать искренность намерений правящей партии».

Как видим, перед партийным руководством во весь рост становятся серьезные политические проблемы. И от их решения зависит очень многое не только для Китая, региона, но и для всего мира.

Несмотря на показную монолитность, китайская партийная верхушка и высшая бюрократия разделены на несколько конкурирующих групп. Их не следует воспринимать как нечто консолидированное и организационно оформленное. Тем не менее, их можно классифицировать по отстаиваемым интересам и поддержке тех или иных политических действий.

Первая группа так называемых принцев и шанхайцев. «Партией принца» (по-китайски — тайцзыдан) в императорском Китае называли наследника престола и группу его ближайших советников. Но в современной КНР этим словом принято обозначать представителей новой, красной аристократии — потомков руководителей партии и государства прежних лет.

Считается, что группировку принцев смог собрать бывший вице-председатель Цзэн Цинхун. Это получилось после альянса с «шанхайской группировкой» — выходцами из шанхайского горкома партии, который долгое время возглавлял бывший председатель КНР Цзян Цзэминь. Однако после избрания Ху Цзиньтао генеральным секретарем КПК и председателем КНР аппаратная сила шанхайцев заметно уменьшилась.

Существующий альянс принцев и шанхайцев — во многом тактическая коалиция, основанная на личных связях между ее участниками. Статус принца далеко не гарантирует поддержку со стороны группировки. Наглядный пример — недавнее падение Бо Силая, исключенного из партии видного партийного функционера, для спасения которого ни Си Цзиньпин, ни другие принцы с шанхайцами не ударили палец о палец. После некоторых потерь периода правления Ху Цзиньтао эта группировка снова усиливается. Представитель этого альянса, товарищ Си Цзиньпин, станет новым лидером Китая.

Рассмотренной группировке противостоит гораздо более сплоченная туаньпай — «группировка комсомольцев». Нынешний генеральный секретарь Ху Цзиньтао именно из их рядов. Он сумел сплотить коллег по ЦК комсомола и сделать их своими верными соратниками. Именно тогда в Пекине сложилось основное ядро комсомольской группировки: ближайшими заместителями Ху Цзиньтао были, например, молодые товарищи Ли Кэцян и Ли Юаньчао. Первый в результате рокировки на съезде займет пост (формально только в марте будущего года на съезде Всекитайского собрания народных представителей — парламента) председателя Государственного совета (правительства).

Третья важная группировка — военные. Формально армия подчинена компартии, это подтверждается тем, что верховным главнокомандующим является гражданское лицо, сейчас это генеральный секретарь ЦК КПК Ху Цзиньтао. Тем не менее, армия была и остается ключевым политическим игроком, в том числе внутри самой партии. Из 2270 делегатов предстоящего съезда 251 (11%) представляют военных. Среди постоянных членов ЦК военных — 24 из 203 и в политбюро — 2 из 25.

По своему мировоззрению многие китайские силовики являются консерваторами. Их идеологическим манифестом стала вышедшая в 2009 году книга полковника Лю Минфу «Китайская мечта». Он пишет, что у КНР нет выбора, кроме как стать новой сверхдержавой вместо США, иначе его ждет «деградация и уничтожение». У консервативных военных есть союзники в гражданской бюрократии. Возможно, именно стремлением разрушить эту связку объясняются и кадровые переназначения конца октября. Не последнюю роль играет и выдвижение на руководящие посты генералов из более технических родов войск, например ВВС. Но главное в том, что на руководящие должности выдвинулись генералы, имеющие связи с самим Ху Цзиньтао. В свою очередь это свидетельство того, что уходящие с постов руководители сохраняют большое политическое влияние.

Китай стоит перед серьезными вызовами. И как на них будет реагировать новое руководство, сохранит нынешний курс или займется модернизацией политической жизни, зависит очень многое.

КОММЕНТАРИЙ

Андрей ГОНЧАРУК, заведующий внешнеполитическим отделом Национального института стратегических исследований:

— Опыт последних лет свидетельствует о том, что Китаю удается решать социально-экономические вопросы, с которыми он сталкивается во время своего бурного развития. Последний год дал мировому сообществу и экспертам понять, что в Китае есть внутренняя борьба между представителями разных взглядов на будущее Китая. Если съезд пройдет так, как планируется, то произойдет омоложение кадров, и к власти придет пятое поколение руководства, ядром которого является Си Цзиньпин. Таким образом, думаю, постепенное развитие Китая в сторону демократизации и привлечение широких слоев населения к политическим процессам в стране, будут проходить нормальным и умеренным путем. Другое дело, что это еще не демократия, к которой привык Запад, но для конфуцианского мира — это достаточный уровень продвижения вперед как на государственной, так и на общественной ступенях.

Станет ли Китай более покладистым в отношениях со США, которые требуют девальвации юаня? Эта тема ныне не такая актуальная, какой она была пять лет назад. Во-первых, Соединенные Штаты значительно смягчили свою риторику в отношениях с Китаем. А, во-вторых, Китай постепенно выравнивает курс юаня относительно доллара. После последнего визита министра обороны США (Леон Панетта. — Ред.) в Китай, который заявил, что США стремятся установить самые тесные отношения с ним, о конфронтации вообще нет речи. Говорят о том, что Китай и Соединенные Штаты уже фактически сформировали «большую двойку», хотя это не объявляется и китайцы избегают такой формулировки. Впрочем, у них свои отношения, которые касаются всего мира, но, к сожалению, весь мир не имеет к этому никакого отношения. Они сами между собой решают, как им уравновесить возможности и угрозы двух крупнейших экономик мира.

С приходом Си Цзиньпина отношения между Китаем и Украиной абсолютно не изменятся. И Украина и Китай последовательны в двусторонних отношениях. Все президенты Украины подтверждали предыдущие договоренности и декларации.

Не изменил подходы китайского руководства к Украине и приход к власти в Китае Ху Цзиньтао. Си Цзиньпин, его преемник, будет исходить из того, что Китай считает Украину (это их формулировка) «важной страной Европы».

Со времени последнего визита Ху Цзиньтао в Украину, значительно оживился товарооборот. Идут, хотя и со скрипом, наработки в сфере модернизации крупных инфраструктурных объектов энергетики и т.п. Но главная проблема в том, что для того, чтобы начал работать китайский частный бизнес в Украине, необходимо, чтобы заработал государственный. А государственные инвестиции и бизнес возможны лишь только под государственной гарантией Украины. Это сложный процесс, механизмы ограничены, и надо проделать много рутинной работы для того, чтобы это начало работать. Но динамика сотрудничества в целом позитивная.