Правосудие наизнанку

Вчера Мещанский суд Москвы спустя почти две недели зачитывания приговора таки вынес вердикт по делу Михаила Ходорковского и Платона Лебедева. Они были признаны виновными и приговорены к 9 годам лишения свободы в колонии общего режима каждый. Выслушав приговор, бывший глава некогда процветающей российской нефтяной компании после полуторагодичного статуса арестанта и подсудимого недвузначно заявил: «Приговор мне понятен. Это — памятник басманному правосудию».

Фраза, сказанная Ходорковским, казалось бы, в сердцах, на самом деле как нельзя лучше отражает состояние российской судебной системы: памятник при жизни — все равно что смерть. То, что решение по делу бывшего главы ЮКОСа — политическое и не имеет ничего общего с правосудием, воспринимается как аксиома. И не потому, что Ходорковский — безгрешен в плане бизнес-деятельности... Однако из-за того, что от дела Ходорковского постоянно веяло духом политической мести и банального грабежа (большая часть ЮКОСа по итогам «дела» досталась компаниям, связанным с государством). Не случайно, видимо, по результатам опроса на сайте радиостанции «Эхо Москвы» 90% слушателей ответили, что ни в коем случае не обратились бы к президенту России за помощью, если им нужно было бы защищать свои права. Не странно ли? Ведь глава государства является гарантом прав граждан... И пусть это опрос непредставительной социологической службы — но результат все равно шокирует.

Мнения по поводу приговора Михаилу Ходорковскому разделились. Группа «Менатеп» в своем заявлении назвала процесс над сотрудниками ЮКОСа политически мотивированным и показным. В свою очередь, зампред комитета Госдумы по бюджету и налогам Игорь Игошин считает, что Михаила Ходорковского и Платона Лебедева наказывают за попытку государственного переворота, просто гособвинители боятся открыто об этом говорить. По его мнению, любая страна должна препятствовать попытке госпереворота. Лидер оппозиционной партии «Наш выбор» Ирина Хакамада считает приговор Михаилу Ходорковскому вопиюще несправедливым. По ее мнению, этот приговор лишний раз показал, что «в России нет независимого суда».

АКТУАЛЬНЫЙ КОММЕНТАРИЙ

О последствиях «дела Ходорковского» — в комментарии Евгения МИНЧЕНКО, директора Международного института политической экспертизы (Россия).

— Насколько ожидаемым был приговор Ходорковскому?

— То, что этот приговор будет обвинительным и Ходорковский будет сидеть, никто не сомневался. Вопрос был только в том, сколько ему дадут. Предполагалось все-таки, что от шести до восьми лет — девять лет все-таки многовато, особенно, учитывая, что не всплыло ничего, что подтвердило бы первоначальные разговоры об откровенном криминале, связанным с убийствами. Осталась только экономическая составная преступления. Общеизвестно, что любого российского бизнесмена сегодня можно смело сажать за то же, за что посадили Ходорковского.

— В таком случае можно ли назвать решение суда политическим?

— Это не совсем политическое решение... Все дело Ходорковского было демонстрацией для бизнеса того, что Путин и его команда не позволят крупному капиталу играть первую скрипку в российской политике. Это была попытка экстремальными методами установить правила игры для бизнеса, чтобы он понял — вот от сих до сих можно, а вот сюда уже нельзя. В принципе, все закономерно. Честно говоря, если бы было меньше мелочной возни вокруг дела Ходорковского — то быстрее, то медленнее принимают обвинительное заключение, то какая-то техника приезжает ремонтировать дороги туда, где запланирован пикет сторонников Ходорковского — если бы этого не было, то все выглядело бы не то что более прилично, но менее неприлично. Я понимаю, что не лично Путин отдавал эти распоряжения, а какие-то ретивые исполнители пытались таким образом проявить свои верноподданические чувства, однако выглядела эта возня просто некрасиво.

— Не кажется ли вам, что таким «показательным выступлением» российская власть закладывает мину замедленного действия?

— Несомненно, дело ЮКОСа сегодня не закончилось, оно будет продолжаться. На самом деле главная проблема — это не столько Ходорковский, сколько ситуация с западными акционерами, которые тоже пострадали в результате этой истории. Власти очень серьезно нужно задуматься, чтобы заблаговременно попытаться урегулировать взаимоотношения с западными акционерами ЮКОСа, иначе это может обернуться определенными проблемами после 2008, 2012 годов. Главное, что на сегодня непонятна процедура, согласно которой эти взаимоотношения можно будет урегулировать.

— В таком случае не начнется ли отток западных капиталов из России?

— Думаю, что нет, поскольку в последнее время власть дала ряд сигналов бизнесу о том, что это единичный случай — была показательная ситуация, мы расставили все точки над «i», а теперь, когда обозначено то, что можно, а что нельзя, давайте играть в инвестиции, в нормальные, плодотворные взаимоотношения бизнеса и государства. Понятно, что в этой логике есть серьезные изъяны, потому что нельзя сегодня играть по одним правилам, а завтра — по другим. Для бизнеса ключевым фактором является как раз стабильность. Однако Россия — очень интересный рынок, особенно для западных инвесторов...

— И поэтому они согласятся играть по любым правилам российской власти?

— Они вынуждены будут согласиться при условии обещания, что подобных «разборов полетов» уже не будет, что это был разовый эксцесс.

— Однако Запад — это не только инвесторы. Каковы, по вашему мнению, будут политические декларации по поводу приговора Ходорковскому?

— Они неизбежны. Обязательно кто-нибудь что-нибудь скажет, Запад будет заявлять, что это политическое дело. А главное — следующий этап. Рано или поздно дело Ходорковского дойдет до обжалования Европейским судом по правам человека. Таким образом следующей инстанцией так или иначе будет Европа. Поэтому ситуация достаточно проблемная, и я, честно говоря, не понимаю, как власть собирается ее урегулировать. Когда дело дойдет до Европейского суда, я не уверен, что европейский судья будет слово в слово зачитывать обвинительное заключение российского...

— Однако не только Запад считает, что приговор Ходорковскому носит политический характер. Внутри самой России проходят довольно массовые протесты против этого приговора. Как будет развиваться ситуация в России теперь?

— Никак она не будет развиваться. Когда сажают миллиардера — это приятно и радостно для значительной части населения, может быть даже для большей...

— Однако для многих Ходорковский был благодетелем, особенно в Сибири...

— Да, вы правы. Это можно сказать о Томской области, где присутствие ЮКОСа очень серьезно. Там до сих пор очень высок персональный рейтинг Ходорковского, там же, особенно после его ареста, и очень сильно упал рейтинг Путина. Однако это все-таки скорее разовые ситуации. Да, у Ходорковского были детские дома, которые он обеспечивал и в которых непонятно зачем устраивали обыски, у него было много стипендиатов. Но что поделаешь? Понятно, что в Нефтеюганске, в Ангарске, где находятся перерабатывающие предприятия ЮКОСа, Ходорковскому очень симпатизируют. Однако эти люди не составляют большой массы, которая могла бы действительно громко заявить о себе. Их недостаточно, чтобы организовать массовый протест.

— Как считаете, Государственная Дума как «оплот и защитница» демократии в Украине не должна побеспокоиться о правах оппозиционных бизнесменов в самой России? Может, стоило бы сделать очередное заявление, подобно тому, которое недавно было принято в адрес Киева?

— ...Это риторический вопрос, вы сами знаете на него ответ. Дума неоднократно обозначала свою позицию, которая сводится к тому, что дело Ходорковского не является политическим. В Думе большинство у пропрезидентской партии «Единая Россия» — естественно, никто не является настолько сумасшедшим, чтобы выступать против решения самого президента. Вернее, решений тех, кто вдохновлен президентом...