«Трезубый орел»,

или О военных параллелях из жизни стратегических друзей

12 апреля, 00:00

Поделиться:

Украина и Польша вышли из одной «шинели» — Варшавского пакта. Теперь Войско Польское уже год красуется в натовском мундире, а Вооруженные Силы Украины идут своим путем. Как говорят наши генералы, военное строительство приобрело четко очерченные национальные черты. Но в последнее время Варшава, как стратегический товарищ товарищу, все чаще советует Киеву все- таки обратить внимание на польский опыт оборонных реформ. Чтобы не набивать ненужные шишки. Вопрос только в том, действительно ли мы готовы прислушаться к этим советам, про себя думая: «Ну вот, теперь еще и эти поляки набиваются в советчики». Но все-таки попробуем почувствовать разницу…

ЕЩЕ ДРУЖБА «НЕ ЗГИНЕЛА»?

«Если бы мы не собирались вступать в НАТО, то неизвестно, когда бы мы решились на быстрые и довольно болезненные реформы армии», — говорят сегодня в Минобороны Польши. Сейчас войско нового члена НАТО, сократившись за десять лет почти наполовину, насчитывает 210 тысяч военных. Это на сто тысяч меньше, чем официально обнародованная численность армии Украины. Хотя оборонный бюджет Польши почти в десять раз больше, чем украинский — $3 млрд. Нам эта сумма кажется астрономической. К тому же, эти оборонные расходы увеличиваются пропорционально росту объема ВВП. А польские показатели роста для новой Европы — едва ли не самые большие.

Ныне в оборонных приоритетах Польши — адаптация армии к стандартам НАТО, профессионализация, изучение английского языка и модернизация необходимых арсеналов. По совету НАТО, ставка делается на силы быстрого реагирования, их мобильность, а не на способность армии вести продолжительные и масштабные боевые действия силами многочисленных сухопутных войск. «Это дорого и нерационально», — говорят польские военные, приводя в пример действия альянса против Ирака и Югославии, где для достижения нужного результата хватило только воздушных кампаний. Поэтому в центре внимания и противовоздушная оборона, и авиация. И первое, что сделала для нужд противовоздушной защиты Польша, так это заменила военную систему распознавания на самолетах «свой — чужой» — традиционную экс-советскую, которой и до сих пор пользуется Украина совместно с Россией, на натовскую. В этом году Польша должна завершить создание единой с НАТО системы контроля воздушного пространства. Заказаны для установки 6 радаров, которые производятся в Польше и оплачиваются наполовину из средств НАТО. На это пойдет часть из тех $660 млн., которые НАТО должно инвестировать в развитие военной инфраструктуры своего нового члена. Дополнительно американские банки предоставили Польше кредит в $100 млн. на очень льготных условиях на двенадцать лет для адаптации к требованиям НАТО. Кроме радаров, это модернизация аэродромов Мальброк, Кшесины, Свидвин, Мирославец, Минск-Мазовецки и других, необходимых при возникновении неотложной потребности принимать у себя авиационные группы альянса — вместе с «АВАКСами» и тяжелыми транспортными самолетами.

Но вступление в НАТО не уменьшило заинтересованность Польши в надежных и товарищеских отношениях с ее внеблоковой соседкой — Украиной. «Мы всегда внимательно наблюдаем за развитием событий в вашей стране. И несколько раз мы очень серьезно переживали за вашу независимость. Ведь без независимой Украины нет независимой Польши», — повторяли в департаменте стратегических исследований оборонного ведомства слова американского поляка Бжезинского. На практике именно с Польшей Украина демонстрирует наибольшее приграничное военное сотрудничество; встречи министров обороны, начальников генеральных штабов и командующих сопредельных округов — Краковского войска Польского и Западного оперативного командования — стали настолько обычным делом, что их количество и подсчитать сложно. Вообще же между армиями в прошлом году запланировали провести 43 совместных мероприятия, осуществили 32, но прибавили внеплановых 12. «Полсотни совместных мероприятий для наших больших армий — это немного. Но в дальнейшем нужно реализовывать более конкретные дела, а не ритуальные процедуры», — заявил представитель Варшавы в штаб-квартире НАТО.

Лучшим проявлением конкретики стало решение 1996 года о создании совместного польско-украинского батальона. Общая структура численностью около 600 человек создавалась на базе 24 Железной дивизии и 14 бригады Войска Польского, дислоцированной в Перемышле. Каждая из сторон содержит и готовит свои «половинки» дома, а соединяются они во время учений. «Мы этим батальоном, как знаменем, размахивали, когда в НАТО вступали. Это же было ноу- хау. Ни один из новых кандидатов не мог таким похвастаться. А теперь и Украина, благодаря батальону, одной ногой в НАТО», — говорил поляк из Брюсселя. Но в Польше понемногу начинают раздражаться, что Украина до сих пор не ратифицировала соглашение о создании этой совместной военной единицы. Из-за отсутствия правовых оснований год назад этот батальон, несмотря на предварительные планы, так и не удалось отправить в Косово — в состав многонациональных сил КФОР под руководством НАТО. Сейчас Киев и Варшава уже объявили, что летом — в июле — совместный батальон все-таки направится в Косово. Тем более, что там совместно уже действуют украинские и польские миротворцы. Но если в Киеве до этого времени соглашение о батальоне так и не будет ратифицировано, то де-юре в Югославию будут отправлены отдельные и «независимые» половинки. Хотя военные, конечно же, будут говорить о целом.

Не понимают в Варшаве и нежелание Киева подписать между Украиной и Польшей соглашение о сохранении военных тайн. Без этого просто невозможно реализовать совместные военно-технические проекты. Так, постепенно уже забылся проект по совместной модернизации танков Т-72. Хотя сейчас две страны сотрудничают при разработке систем защиты от противотанковых ракет. Но это капля в море перспектив. Если Украина имеет соглашение о сохранении военных тайн с Россией, то не это ли мешает Киеву пойти на аналогичный шаг с другим стратегическим соседом? Особенно на фоне шпиономании между Польшей и Россией. Эту версию в Варшаве не комментировали, заметив, что о необходимости такого документа для полноценного сотрудничества Киеву говорили уже не раз.

Отмалчивается Украина и по поводу предложений польских военных создать совместную группу при участии экспертов с обеих сторон для обсуждения и наработки рекомендаций по вопросам реструктуризации Вооруженных Сил, оборонного бюджета, реформы системы образования и, конечно же, введения гражданского контроля над вооруженными силами. «Даже если Украина и не собирается вступать в НАТО, многие из предложений альянса стоит использовать. Это мы проверили на собственном опыте. Зачем вам наступать на те же грабли, которыми набивали шишки мы», — убеждали поляки. И даже моим невооруженным глазом было заметно, что логика в этих словах все-таки присутствует.

БУНТ ГЕНЕРАЛОВ

Известно, что генерал — он и в Африке генерал. Не говоря уже о Польше и Украине, где генеральско-офицерский костяк воспитался на коммунистических традициях Варшавского пакта. Это воспитание формировало уверенность и убеждение, что военные — это отдельная каста, живущая по своим законам и правилам. И в этой кастовой жизни гражданским «шпакам» — не место.

После отделения от Варшавского пакта в Польше на должность министра было назначено гражданское лицо. Тем более, что это было и остается одним из важных признаков существования демократического контроля над армией. Но это теория. Главное — как этот «демконтроль», который иногда все-таки заставляет генералов поморщиться, работает.

В 1994 году на одном из военных маневров, за которыми наблюдал и президент Польши, генералы решили воспользоваться случаем и путем голосования выразили недоверие тогдашнему министру обороны Петру Колодзейчику. Говорят, что по иронии судьбы на тех маневрах присутствовал и первый гражданский министр обороны Украины Валерий Шмаров. Вряд ли Шмаров тогда знал, что уже через два года у него тоже будут серьезные проблемы — уже со своими генералами. В первую очередь, с начальником Генерального штаба Анатолием Лопатой, выступившим категорически против идеи создания в Украине 5—7 оперативных командований вместо трех округов. Начальника Генштаба поддержали также и начальники семи управлений оборонного ведомства, отказавшиеся подписать предложенный проект реформирования. Но какой была реакция в Киеве и Варшаве на ясно выраженное недовольство со стороны генералитета действиями политической власти? На первый взгляд, схожая. Анатолия Лопату уволили с должности начальника Генштаба ВСУ. Впоследствии прокатилась следующая волна кадровых рокировок. В Польше аналогично — через два года ни один из генералов, которые пробовали давить на гражданского министра, в армии уже не служил. Но что дальше?

Через год в Польше уже был разработан закон, в соответствии с которым министром обороны может быть только гражданское лицо, которое и определяет структуру своего министерства. По действующим положениям, все три его вице-министра тоже должны быть обязательно гражданскими. Это требование распространяется и на начальников управлений. На сегодня в минобороны Польши, которое насчитывает около 800 человек, уже 53% работающих — гражданские лица. Но это, как говорят там, переходный период — за последующие пять лет количество военных должно существенно уменьшиться. Также пройдет сокращение численности генштаба, сейчас насчитывающего 1200 человек. Из 50 генеральских должностей останутся 30. Роль и положение генштаба также станут иными. «Министерство обороны будет руководить при помощи генштаба, а не через генеральный штаб. Он превратится из руководящей структуры в институт, занимающийся планированием и консультациями», — объясняли мне в Варшаве.

Сейчас главное внимание сконцентрировано на подготовке прослойки гражданских работников, которые займут ведущие должности в минобороны и смогут по уровню профессионализма разговаривать и дебатировать с военными на равных. Но эти должности могут занять и сами военные, правда, предварительно расставшись с погонами и на общих основаниях пройдя соответствующее тестирование перед назначением. Хотя уже сейчас полковники в помещении минобороны Польши значительно больше любят ходить в гражданской одежде, чем в форме. Такую роскошь в Минобороны Украины может позволить себе разве что Анатолий Довгополый — единственный гражданский заместитель министра обороны.

Национальное законодательство допускает, что министром обороны Украины может быть как гражданское лицо, так и военный. Но де-факто милитарный Олимп в Украине построен таким образом, что эффективно он может работать именно под началом военного. Задекларированное разграничение полномочий Министерства обороны и Генерального штаба, о чем в свое время трубили как о крупном демократическом достижении, по большому счету, не принципиально и не глубинно. Генштаб прочно встроен в крепкое тело Минобороны как одно из его структурных подразделений.

А теперь представьте ситуацию, что в Украине все-таки еще раз решились назначить министром обороны гражданское лицо. Следуя примеру демократических стран и не желая оказаться в роли Шмарова, работавшего в тесном окружении военных, это лицо должно будет формировать гражданское Минобороны. То есть, провести его коренную перестройку. Эти пертурбации сразу же заденут все «структурные подразделения». В том числе и Генштаб, деятельность которого, учитывая опыт стран с устоявшейся демократией, в действительности не должна зависеть от того, какая политическая власть победила в стране и кто Президентом или правительством назначен министром обороны. Что же касается полномочий генштабов, то еще вопрос, у кого их больше. У польского, который со спокойной душой сокращается, рассчитывая на стратегов из штаб-квартиры НАТО, или у нашего, который должен планировать и организовывать оборону внеблоковой страны? Причем не только возможностями армии и флота, а вместе со всеми другими силовыми структурами, которые нос воротят от такой настойчивости Генштаба.

Гражданское министерство и военный генштаб — это та система противовесов, действенность которой проверена на практике почти во всех европейских странах, и именно этим опытом воспользовалась Польша, не остановившись при этом, как мы, на полпути. Но это только видимая верхушка айсберга. «В 90-м году, когда принимались оборонные расходы Польши, то минобороны представляло на рассмотрение сейма только четыре страницы. Все было очень тайно. Теперь — это 100 страниц текста, где все оборонные расходы очень подробно расписаны. Да, бывает, что власть меняет определенные статьи на протяжении года, но в таком случае она должна детально объяснить эту логику», — говорит председатель комитета польского сейма по вопросам обороны Бронислав Комаровски.

Наши военные экономисты утверждают, что оборонный бюджет Украины тоже строится по европейскому классификатору, и тут нам стесняться нечего. Даже в контексте его открытости. Хочу в это верить. Но приведу еще одну фразу представителя польского сейма: «У нас при парламентских комитетах созданы группы экспертов. В основном из военных, вышедших в отставку. И очень интересно наблюдать, как они порой оспаривают предложения военных в поисках оптимального варианта. Иначе любая армия может поглотить любое количество денег». Именно рекомендации и выводы этих экспертов принимают во внимание парламентарии при оценке требований военного ведомства то ли по вопросам бюджета, то ли по оборонным реформам, объяснял Бронислав Комаровски, который во времена Леха Валенсы и «Солидарности» был заместителем министра обороны. Такие экспертные группы, в соответствии с положением о парламентских комитетах, могут быть созданы и нашими парламентариями. Но еще ни разу не приходилось слышать о таком.

Конечно, каждый у нас считает себя умнее кучи экспертов. А потом с пониманием морщит лоб, делая вид, что ему все же известно отличие задач и возможностей военного округа и оперативно-территориального командования. Особенно если это приперчено фразой о разработках и достижениях национального военного искусства. Тут, как говорят, у политика и лапки вверх, а военному — все карты в руки. Во-вторых, политики и государственные деятели у нас привыкли верить на слово, не очень стремясь докапываться до деталей, если речь идет об общегосударственном, но все-таки не о своем. Вот интересно, какими были бы выводы польских экспертов сейма, если бы Польша вдруг решила вооружиться ракетным крейсером, а горючего на флоте — только для заграничных походов одного фрегата. И это горючее подарили американцы…

СТРАТЕГИЧЕСКИЙ БУФЕР

«Польша первой признала независимость Украины. А если на эту роль будет претендовать Канада, то нужно учитывать разницу во времени. Ведь из Варшавы до Киева ближе, чем из Оттавы», — утверждают польские дипломаты. В принятой 4 января этого года Стратегии национальной безопасности Польши утверждается, что Украина является одним из важных факторов безопасности в Европе, а Варшава будет содействовать укреплению демократической власти в Киеве и связей с Евроатлантическими структурами. Есть там и о России. А именно — Польша заинтересована в проведении открытой политики, углублении демократии и реформ в России, в положительной эволюции отношений Россия- НАТО. (Правда, это стремление выглядит сейчас немного розовым, так как между Москвой и Варшавой едва ли не самая большая подозрительность. Продолжается политика «открытых дверей» — шпионов высылают чуть ли не автобусами).

Чем сложнее Польше с Россией, тем более важны для Варшавы прочные контакты с Киевом. Польша готова взять на себя роль не только рупора интересов Украины внутри НАТО, но и приобщить Киев к Веймарской группе. То есть, приблизить к двум важным центрам европейского притяжения — Германии и Франции. Ну, конечно же, не забыта и Вышеградская кампания. А не хотела бы и сама Польша присоединиться и усилить процессы, инициированные Украиной? Например, внести свежую струю в объединение ГУУАМ, участники которого всякий раз оглядываются на Москву? Тем более, что такой вариант закулисно дебатируется, учитывая заинтересованность Варшавы в каспийской нефти, а еще больше в том, чтобы транзит каспийских углеводородов осуществлялся по маршруту Одесса — Броды — Гданьск и далее в Европу.

«Нас интересует ГУУАМ, но не в такой степени, чтобы присоединяться. А гууамовцам нужно чаще встречаться и выбрать какой-то один конкретный проект для совместной реализации. Тогда можно будет увидеть результаты», — утверждал представитель Польши в НАТО. Определенным образом эти слова отражают общее отношение альянса к ГУУАМ. «Позиция НАТО несколько отличается от ожидаемой нами. Альянс осторожно относится к созданию таких отдельных группировок, как например, 19 плюс ГУУАМ. Они, конечно, не отклоняют это предложение, высказываемое нами неоднократно. Но они не хотят создавать и прецедент, внося определенную распыленность во взаимоотношения с партнерами в пределах Совета Евроатлантического партнерства. Ведь эта организация исходит из равноправия всех участников в организации диалога с НАТО. Альянс считает, что вопросы, решаемые в формате ГУУАМ, может представлять одно государство, например Украина, в своих отношениях или в формате 19 плюс 1, или в формате комиссии Украина — НАТО. Среди других стран-членов НАТО Турция поддерживает деятельность ГУУАМ и при необходимости может представлять интересы Украины при проведении консультаций с НАТО в контексте задач форума ГУУАМ», — сказал мне заместитель председателя украинской миссии в НАТО Константин Морозов.

В самой Польше безразличное отношение к ГУУАМ довольно выразительно характеризуют данные социологического опроса, проведенного Украинским центром экономических и политических исследований среди влиятельных польских аналитиков и экспертов. 63% опрошенных вообще не смогли дать оценку состояния отношений Украины с ГУУАМ. Проще — в определении контактов с Россией. 59% опрошенных считают отрицательным фактором украинско- польских отношений «экономическую зависимость Украины от России». Можно ожидать, что если бы военные контакты Москвы и Киева были более активными, то именно этот параметр превзошел бы негативизм экономической зависимости в глазах Варшавы, которая сейчас внимательно отслеживает процессы российско-белорусского военного братания.

«Нас беспокоит ситуация с непропорциональным накоплением войск и возможностью размещения ядерного оружия на территории соседних с Польшей стран», — говорил министр обороны Польши во время дебатов в сейме по поводу принятия новой Стратегии национальной безопасности. Это была своеобразная реакция на заявления белорусского президента Александра Лукашенко о создании совместной с Россией группировки войск и возможности возвращения ядерного оружия в Беларусь, на что уже намекали российские эксперты. «Что касается отношения Украины к возможному размещению российских войск на территории Беларуси, то в мирное время это не предусматривается. А в целом отношение Украины такое же, как и к странам, недавно вступившим в НАТО. Это суверенное право суверенного государства иметь то, что оно хочет, для обеспечения своей безопасности. Мы относимся к этому с уважением и пониманием», — сдержанно утверждал, в свою очередь, уже украинский министр обороны Александр Кузьмук, помня, наверное, что, в отличие от Польши, над Украиной натовский зонтик не раскрыт.

Но если снова повеет холодом, и напряжение между Россией и НАТО все-таки будет возрастать, то вслед за ядерным оружием в Беларуси такое же оружие довольно быстро появится и в польских арсеналах? «Пока нет оснований говорить о необходимости проведения каких-то адекватных шагов в ответ», — осторожно констатировали в департаменте стратегических исследований. Политики, в отличие от оборонных стратегов, высказывались более категорично. «Союз России и Польши на польском языке звучит как «збир». А это слово имеет у нас еще одно значение — «разбойник». Впрочем, если Лукашенко надеялся быть заместителем у российского царя Ельцина, то теперь перспективы этого союза для Лукашенко не столь многообещающи. Сейчас Лукашенко все чаще смотрит на Запад. Польша будет делать все от нее зависящее, чтобы не способствовать дальнейшей изоляции Беларуси», — отмечал в разговоре представитель комиссии по вопросам международных отношений Чеслав Билецки.

А Украине в этом контексте политики в Польше посоветовали: «Не нужно беспокоиться по поводу протестов со стороны России. Москва всегда кричит еще до того, как что-то произойдет. Так было и с первой волной расширения НАТО. А когда это произошло де-факто, России нечего было сказать. Если Украина будет включена в Евроатлантические структуры безопасности, то это будет означать конец неоимпериалистическим стремлениям России. Если Киев не решится на этот шаг, то такое положение постоянно будет провоцировать у определенной части российских политиков намерение поглотить Украину. Неоимпериалистические тенденции есть там, где они могут проявиться. Но сейчас непонятно, что сама Украина хочет получить от отношений с НАТО?» Неплохой вопрос, не так ли?

Брюссель — Варшава — Киев

Автор благодарит посольство США в Украине за помощь в организации материала