В ожидании «санкций 3.0»

Похоже, что Запад, который цинично толкал Украину на переговоры с террористами, пересматривает свое отношение к конфликту на Донбассе. Риторика Евросоюза относительно России стала жестче, но остается все такой же неоднозначной.

В то же время кое-кто, как премьер Британии Девид Кэмерон поняли всю серьезность событий в Украине, которые уже давно стали международными. Вчера Кэмерон призывал страны ЕС расширить санкции против России. «Мы должны давить со всеми нашими партнерами, чтобы сказать, что мы не можем иметь дела, как обычно, со страной, когда она ведет себя таким образом», — заявил Кэмерон, которого цитирует The Daily Mail. А вот желание Франции продать России один корабль класса «Мистраль» премьер Британии назвал «немыслимым».

Будет ли это третий пакет санкций, о котором столько говорится в эти дни? Во вторник на заседании министров иностранных дел ЕС согласован расширенный пакет санкций против России. Сегодня он будет передан в Комитет постоянных представителей ЕС. Министр иностранных дел Нидерландов Франс Тиммерманс заявил, что новые санкции коснутся целых секторов российской экономики: оборонного, энергетического и финансового, сообщила Би-би-си. Идею увеличения давления на Россию поддерживает и глава немецкого МИД Франк-Вальтер Штайнмайер. Это по его словам нужно для того, чтобы Москва «больше дистанционировалась от сепаратистских попыток в Восточной Украине». Но насколько эффективными будут новые, расширенные санкции против России?

Мы обратились к заместителю директора Центра Мартенса Ролана ФРОЙДЕНШТАЙНА (Брюссель) с просьбой прокомментировать расширение санкций против России и изменение риторики Запада после сбивания «Боинга».

— Это не разворот на 180 градусов, но это шаг к более реалистичному отношению к России. Думаю, что западные лидеры осознали, что господин Путин играет в игры с Западом и это следует остановить. Он говорит одно, но за спиной делает совсем другое. Санкции — единственный путь, чтобы показать ему, что Запад не допустит этого.

— Со стороны лидеров ЕС раздаются разные заявления относительно усиления санкций. Кое-кто говорит, что это положит конец конфликту на Востоке Украины. В четверг ЕС должен принять новые санкции. Какие ваши прогнозы? Будет ли это третий пакет?

— Прежде всего, нам следует быть реалистами относительно господина Путина. С той точки зрения, что это не будет значить, что санкции приведут к немедленному завершению конфликта в Украине. Между этим нет никакой автоматической связи. Но я думаю, что санкции повысят шансы относительно разрешения конфликта на Донбассе. Другое дело — я и до сих пор не уверен, какие именно санкции примут лидеры ЕС в четверг. В Евросоюзе существуют так называемые «три группы»: восточные члены ЕС — Польша, страны Балтии, к которым недавно приобщилась Британия и Нидерланды. Они выступают за широкие санкции, которые бы коснулись секторов российской экономики. Ко второй группе принадлежит Италия и, возможно, Франция и Австрия. Они не хотят выходить за пределы санкций против физических лиц, как это было до этого. Возможно, круг физических лиц можно увеличить, но большего они не хотят. Третью группу возглавляет Германия, которая может согласиться предпринять подобные шаги, к которым прибегли Соединенные Штаты. Другими словами — обложить санкциями банковский сектор и попробовать усложнить получение Россией и российскими предприятиями кредитов на международном рынке. Думаю, что лидеры ЕС выработают компромиссную позицию.

До сих пор мы многократно слышали, что ЕС вот-вот собирается ввести более широкие санкции против России — так называемый «третий пакет». Но никогда этого не было. Нет гарантии, что это случится и в этот раз, но надеюсь, что это все-таки произойдет.

— А что, по-вашему, еще должно произойти, чтобы на Западе поняли, что конфликт на Донбассе уже давно перестал быть украинско-российским и стал международным?

— Я думаю, что этому уже послужила трагедия с малазийским авиалайнером. Это было почти символическим и говорит о глобальном характере этого конфликта. Теперь ни одна из стран не может сказать, что ее это не касается. Нидерланды не имеют границы со странами Восточного партнерства, поскольку они находятся на Западе ЕС. Но ввиду этого события Нидерланды пересмотрели свою позицию и выступают за значительно более мощные санкции против России. Думаю, Запад уже осознал, что этот конфликт не регионального и не местного характера.

Другое дело — поведение сепаратистов на месте падения самолета. Оно показало, что это также конфликт ценностей, человеческого достоинства, свободы и человеческих прав, демократии и верховенства права. Все это нагло нарушалось сепаратистами. Остальной мир чувствовал себя так, будто стал их жертвой.

— Штайнмайер в интервью заявил, что санкции уже подействовали на Россию. В то же время, Москва до сих пор продолжает поддерживать террористов в Украине и шантажирует ее своими войсками на границе. Так о какой эффективности и действенности санкций идет речь?

— Думаю, что санкции уже повлияли на российскую экономику: не прямо, а побочно. Санкции против физических лиц стали для них болезненными — я имею в виду как украинских, так и российских деятелей. Но влияние самих санкций на экономику России привело к выходу иностранных капиталов и отсрочке вложений. Зарубежные инвесторы почувствовали, что сейчас не лучшее время, чтобы инвестировать в Россию, поскольку будущее неопределенно. Оно неопределенно не только из-за западных санкций и последующих ограничений. Будущее таково еще и потому, что Россия не реформировала свою экономику. Мы начинаем понимать, что коррупция и отсутствие верховенства права — ключевые элементы политической системы, которая, как верит господин Путин, является правильной для России. Это все — причины, по которым иностранные инвесторы выводят свои деньги оттуда, и это причиняет вред российской экономике. Это очень непрямой эффект этих санкций. Но частично прямой эффект сказывается в том, что России недостает реформ. Но это факт, что российская экономика в плохом состоянии, а перспективы достаточно тревожны.

Изменит ли это незамедлительно российское поведение? Нет, я так не думаю. Господин Путин загнал себя в угол, из которого будет очень и очень сложно выбраться. Но нам все еще нужно повысить ему плату за его действия. В противном случае, он просто продолжит делать то, что и ранее.

Вопрос о санкциях, в частности какое именно влияние они будут иметь на поведение России, — открыт. В средне— и долгосрочной перспективе России придется измениться. Но в короткой перспективе этих изменений не стоит ожидать, и нам следует остерегаться этого.

— Существует мнение, что Запад также несет ответственность за продолжение этого конфликта в Украине, и в частности за то, что был сбит этот самолет. Согласны ли вы с этим и понимает ли Запад это?

— Некоторые люди понимают. До этого очень многие слишком охотно поверили Путину, когда он говорил, что нет никакого влияния на повстанцев и террористов; утверждал, что Россия не втянута военно (в этот конфликт. — Ред.). Как оказалось, он врал нам в лицо, и до  недавнего времени мы не видели этого. Некоторые люди, преимущественно лидеры ЕС, верили Путину, и это было большой ошибкой. Другой вопрос — могли ли другая часть света и Запад, в частности, предотвратить эту катастрофу? Легкого ответа нет. Россия настолько преисполнена решимости установить свое евразийское виденье внутри страны и в соседних государствах, что подобное поведение очень сложно изменить в краткосрочной перспективе. Что бы ни делал Запад — это вряд ли изменило бы военную ситуацию на Востоке Украины. Но, по крайней мере, нам следует пытаться делать это жестче.