«Вода в Крым — это красная линия»

В декабре прошлого года президент Порошенко уволил своего представителя в АР Крым Бориса Бабина. С тех пор представительством, которое после оккупации Крыма Россией находится в Херсоне, руководил заместитель Бабина Изет Гданов.

Новоизбранный Президент Владимир Зеленский назначил нового руководителя Представительством в конце июня. Им стал кандидат юридических наук, специалист по международному гуманитарному и международному уголовному праву Антон КОРИНЕВИЧ. Постпред президента в АР Крым также является членом Комиссии по вопросам правовой реформы, где возглавляет рабочую группу по вопросам реинтеграции временно оккупированных территорий.

«День» встретился с Антоном Кориневичем в херсонском офисе, чтобы пообщаться о сферах текущей деятельности Представительства и услышать ответы на ряд актуальных вопросов, которые обсуждаются в обществе.

НАЗНАЧЕНИЕ

— Как проходило ваше назначение?

— Из Офиса президента мне предложили возглавить этот государственный орган. Предложили, очевидно, зная о моем опыте с международным гуманитарным правом, международным криминальным правом, правом прав человека. Собственно тематикой Крыма я занимаюсь с 2014 года. Конечно, определенное время пошло на обдумывание этого предложения.

— Долго думали? И почему все-таки отважились?

— Несколько недель. Это серьезное решение и изменение в жизни, это новый вызов, переезд в другой город. Отважился, потому что это возможность сделать что-то хорошее для Крыма, для крымчан, для Украины.

НАПРАВЛЕНИЯ РАБОТЫ

— Какие задачи перед вами поставил президент и какие задачи вы ставите лично перед собой?

— Наш ключевой ориентир — это реинтеграция. Перед реинтеграцией территорий мы должны реинтегрировать людей. Защита гражданина Украины — прежде всего. Я хочу, чтобы мы наработали изменения к законам и нормативно-правовым актам, которые улучшат жизнь крымчан.

— К каким, например?

— Относительно защиты политзаключенных и помощи им от государства. Относительно голосования на местных выборах внутренне перемещенных лиц. Попытаться внедрить процедуру признания документов (например, свидетельств о рождении, о смерти), выданных оккупационной властью. Никто не говорит о признании оккупационной власти или ее деятельности. Но сегодня такие документы признают через судебную процедуру. Но можно придумать что-то другое, проще.

Также относительно крымчан-нерезидентов. То есть обо всех, кто живет в Крыму и не имеет справки о внутренне перемещенных лицах. Они для нашей банковской и финансовой системы являются нерезидентами, хотя они являются нашими гражданами.

Если это не правозащитное направление, я очень хочу, чтобы мы приняли изменения к Уголовному кодексу Украины, которые бы должным образом криминализировали международные преступления, чтобы наконец были нормальные статьи по военным преступлениям. Наконец, нам нужно ратифицировать Римский устав. Это имеет непосредственное отношение к Крыму. Нам нужно наработать стратегию деоккупации и реинтеграции, разработать собственную модель переходного правосудия для Крыма и для Донбасса.

— При прошлой власти Представительством был разработан «План неотложных мер по противодействию российской агрессии из временно оккупированной территории Украины в Крыму...». Этот план есть в открытом доступе, в нем прописаны меры и ожидаемые результаты. Планируете ли вы их внедрять?

— Я говорю все-таки о едином стратегическом документе. То есть — как Украина будет заходить в Крым и кто что должен делать. Есть определенные основы, наработанные в СНБО, были определенные документы, которые касались информационной сферы, но единого всеохватывающего нет. Думаю, что в рамках Комиссии по вопросам правовой реформы мы этим займемся.

Относительно Плана неотложных мер, он является обязательным для Представительства, мы работаем над ним, не отбрасываем. Пытаемся сделать все, что в наших силах.

ПОМОЩЬ КРЫМЧАНАМ

— Расскажите о помощи Представительства крымчанам. В чем она заключается?

   — Мы работаем с гражданами, когда они к нам обращаются. Это может быть что угодно: поиск жилья для пребывания в Херсоне, устройство ребенка в заведение образования, оформление документов, содействие в быстром пересечении админграницы, за что мы благодарны пограничной службе, это может быть банальная помощь скорее добраться до Киева или в другой город. Все зависит от запроса, но мы стараемся всегда реагировать. Это моя позиция, мне не нравятся отписки.

— Как к вам обратиться? В «Фейсбуке» можно написать?

— Можно написать и в «Фейсбуке», я реагирую. Но времени в сутках мало, на все ответить я физически просто не могу. У нас есть служба обращений, можно написать здесь в офисе, можно направить его по обычной почте, можно на электронную, у нас есть горячая линия, сайт.

— Есть ли успешные кейсы помощи пострадавшим от оккупационной власти?

— Могу привести пример освобождения политзаключенного Александра Стешенко, который был схвачен оккупационной властью Крыма на админгранице. Ему инкриминировали преступление, которого он не совершал (в 2018 году ФСБ в Крыму посадила в тюрьму Стешенко за якобы планы поджечь дом Муфтия для запугивания пророссийски настроенных крымских татар и для нагнетания междунациональной вражды — Ред.). Его держали в СИЗО, потом в колонии поселения. Его пытали, заставили под пытками клеветать на других людей. Стешенко освободили в начале августа. Мы встретили его на КПВВ «Чонгар», довезли в Херсон, посодействовали тому, чтобы он отбыл домой в Харьков.

— Какая вообще ситуация с соблюдением прав человека в Крыму на сегодняшний день? Есть какие-то изменения, обострения?

— Крым остается серой зоной, территорией бесправия. Любой человек может быть там задержан и лишен свободы ни за что. 80% украинских политзаключенных, которых удерживает российская власть, — это крымчане. И большинство из них — крымские татары. Мы видим, что преследуются проукраинские активисты за их позицию, крымские татары — за позицию и по религиозным мотивам. Все продолжается, ситуация не улучшается. Случаются насильственные исчезновения. Самое системное военное преступление в Крыму — призыв на срочную службу, который происходит дважды в год. Также мы видим перемещение граждан России из других регионов в Крым и принуждение украинских граждан покидать эту территорию, что фактически является насильственным перемещением. Это необеспечение права на справедливый суд. Мониторить ситуацию нам помогают общественные организации, которые занимаются Крымом, мы системно сотрудничаем.

ВОДА, ПЕРЕВОЗКИ, ЗАВОД «ТИТАН», СЭЗ «КРЫМ»

— К освобождению политзаключенных и украинских моряков приковано большое внимание общества. Приходилось встречать мнение, что в обмен на такой шаг Россия захочет существенных уступок от Украины. Например, подать воду в Крым по Северо-Крымскому каналу. Что вы думаете об этом?

— Я поддерживаю любую деятельность относительно освобождения наших граждан. Относительно уступок есть определенные красные линии. Вода в Крым — это красная линия. Я думаю, что сейчас говорить об этом некстати. Мы знаем, что запасов питьевой воды для граждан там хватает. Очевидно, воды не хватает на что-то другое. Это проблема оккупационной власти, которую они не могут решить. Это один из рычагов влияния, который мы имеем.

— Будет ли Представительство принимать участие в решении проблемы нелегальных перевозок к КПВВ из Херсона?

— Мы общаемся об этом с ОГА, знаем, что они настроены решать этот вопрос. А мы будем способствовать, где это необходимо, и сделаем, что от нас зависит.

— Год назад произошли выбросы вредных веществ на заводе Ukrainian Chemical Products (бывший «Крымский Титан») в Армянске. Мониторите ли вы ситуацию? Есть ли угроза для жителей Крыма и прилегающих районов Херсонской области?

— Опять появляется информация о вредных выбросах в разных источниках. Но сейчас перемещения граждан там нет. Мы следим за ситуацией, ежедневно смотрим, что там происходит. Как только будет угроза для граждан, мы будем реагировать в рамках тех возможностей, которые имеем.

— С 2014 года на разных уровнях власти говорится об обустройстве сервисных зон на КПВВ. Как вы считаете, что там должно быть создано для помощи крымчанам и людям, которые пересекают границу?

— Я думаю, что сервисная зона будет, средства есть. Думаю, скоро мы увидим мощное движение в этом направлении. Это должны быть модульные конструкции, не капитальные. Самое важное, чтобы там было освещение, особенно так называемой нейтральной зоны, надлежащее дорожное покрытие как для авто, так и для пешеходов, надлежащие санитарно-гигиенические условия, навесы от солнца, дождя. Безусловно, это и нормальные условия для работы и отдыха для пограничников, таможенников.

— Какие-то услуги там нужно предоставлять крымчанам?

—  Определенные услуги там должны быть. Оформление документов. Хотя есть и предостережения в вопросах защиты информации, проведения связи.

— Каково ваше отношение к закону о свободной экономической зоне в Крыму?

— С точки зрения прав наших граждан такую вещь, как крымчан-нерезидентов, нужно отменять. Безусловно, есть и другие вопросы. Относительно освобождения предприятий от налогов, например. Я думаю, данный закон нужно существенно проанализировать и переделывать. Но он требует привлечения экспертов из разных сфер. Мы будем ставить этот вопрос на повестку дня.

МЕДЖЛИС

— Какие у вас отношения с Меджлисом крымскотатарского народа?

— Нормальные, рабочие, конструктивные. Мы организовали встречу лидеров крымскотатарского народа с Президентом. Это была первая официальная встреча. Мы говорили о сотрудничестве, в нашем обновленном экспертном совете при Представительстве уже есть член Меджлиса. Безусловно, мы понимаем, что крымские татары — коренной народ Крыма и, по сути, в настоящий момент это главный объект нарушений прав человека в Крыму.

— Какова ваша позиция относительно создания крымскотатарской автономии на территории Крыма?

— Это серьезный вопрос, и нужно понимать, что он предусматривает изменения к Конституции. Я думаю, что этот вопрос стоит нашего внимания, над ним нужно работать и выносить в публичный дискурс. То есть показать гражданам, что нет угрозы сепаратизма или создания независимого государства.