Вперед — в прошлое!

У нашего стратегического соседа России с прошлой пятницы — новая военная доктрина. Рождалась она долго и мучительно. Утвержденная Советом безопасности РФ 21 апреля доктрина — шестой вариант. Пять предыдущих были отвергнуты. Хотя и после все этих страстей Минобороны России окончательную редакцию Доктрины определило как компромиссный вариант, назвав его «документом переходного периода».

Впрочем, все доктрины — временные. Они нужны, чтобы официально продекларировать — как, с кем и по какому поводу государство вынуждено будет воевать и как будет обороняться. А раз интересы и возможности держав меняются, а военно-технический прогресс тоже не стоит на месте, то и доктрины принято осовременивать. Дабы они воспринимались окружающими серьезно и со вниманием.

ПОСЛЕДНИЙ ДОВОД КОРОЛЕЙ — ЯДЕРНЫЙ…

Новая военная доктрина вкупе с новой редакцией Концепции национальной безопасности РФ фактически стала ответом Москвы на новую стратегическую Концепцию НАТО. Хотя и Альянс, и Россия почти в унисон заявляют о том, что все усилия должны быть направлены на предотвращение войн и конфликтов, генералы, как известно, руководствуются принципом «хочешь мира — готовься к войне». Что же принципиально нового на этом фоне появилось в российской доктрине?

Теперь Россия может применить ядерное оружие первой — когда дела у генералов пойдут уже совсем плохо. «Российская Федерация оставляет за собой право на применение ядерного оружия в ответ на использование против нее и/или ее союзников ядерного или других видов оружия массового уничтожения, а также в ответ на крупномасштабную агрессию с применением обычного оружия в критических ситуациях для национальной безопасности Российской Федерации».

Во времена холодной войны так открыто об этом не заявлялось. Впрочем, честно говоря, и тогда фуражки Варшавского пакта, как, впрочем, и НАТО, место и время применения ядерного оружия планировали без оглядки на какие-то там доктринальные формулировки, представленные для всеобщего обозрения. Критерий был один — военно-стратегическая, а порой и тактическая необходимость на фоне сражений с применением обычных вооружений. Мол, после того, как использованы все средства убеждения, останется одно — нажать на все кнопки. Но теперь ситуация усугубляется из-за крайне низкого болевого порога России. Военные в Москве уже сегодня говорят о том, что «как бы в экономическом плане ни поднялась Россия, она уже никогда не сможет обычными вооружениями противостоять такой организации как НАТО». Так что можно утверждать, что ядерные силы теперь для России — как первый патрон в обойме.

Безразмерность былого сдерживания в новой российской доктрине обрела вполне конкретные рамки. Вооруженные силы должны быть способными к эффективным боевым действиям в локальном конфликте лишь на одном театре военных действий. Это признание того, что в ближайшей перспективе России не под силу создать полноценные группировки войск одновременно в двух очагах напряженности. Такую роскошь могут позволить себе лишь Соединенные Штаты, где армия готова вести два региональных конфликта одновременно.

Иерархия угроз в новой доктрине России распределена тоже не совсем обычно по сравнению с прошлым, когда на первое место ставились именно военные угрозы. Доктрина-то военная… Но теперь на первый план вынесены сепаратизм, религиозный и национальный экстремизм, что сращиваются с терроризмом. А потом уже вспоминается нарастающая угроза локальных войн и военных конфликтов, норовящих перерасти в крупномасштабные войны.

ТАЙНАЯ ДОКТРИНА

Россия и Украина свои первые военные доктрины приняли почти одновременно — в ноябре и октябре 1993 года. Но, в отличие от Москвы, Киев никак не решиться на модернизацию доктринальных военных тезисов. Хотя действующая до сих пор Военная доктрина Украины не раз становилась мишенью для саркастической критики. Даже Верховный Главнокомандующий как-то обмолвился еще при министре обороны Валерии Шмарове, что если буквально следовать ее требованиям, то следовало бы по периметру границ государства вырыть окопы, сесть туда всему населению страны и обороняться. Ведь наша доктрина требует от армии надежной защиты на всех направлениях.

«Новая военная доктрина Украины разрабатывается», — говорил вскоре Шмаров, вплоть до своего ухода с поста министра. Эта забота перешла по наследству к новому военному руководству, которое тоже поначалу весьма активно заявляло, что новая Военная доктрина страны будет основываться на новых реалиях, и что в дальнейшем Украина не должна строить систему обороны с учетом концепции враждебного отношения, которая господствовала во времена СССР. В мае 1997-го, выступая в академии ВС, министр обороны Украины Александр Кузьмук сказал, что проект новой доктрины уже готов.

В том проекте, среди прочего, утверждалось, что Украина стремится к мирному решению всех конфликтов, возникающих в отношениях между государствами на политическом, экономическом, территориальном или национально-этническом базисе. Врагом или вероятным противником Киев будет считать то государство, последовательная политика которого будет представлять военную угрозу для Украины, будет направлена на вмешательство во внутренние дела государства, угрожать суверенитету и территориальной целостности. Аналогичное определение вероятного врага содержит и действующая доктрина, хотя в проекте было и несколько новинок. Например, говорилось, что локальные или региональные конфликты с ограниченным или полным участием в них вооруженных сил, которые охватывают часть территории страны, могут быть разрешены Украиной самостоятельно. Но противодействие широкомасштабной агрессии может потребовать объединения усилий Украины с другими государствами как в рамках существующих систем международной безопасности, так и вне ее.

Проект декларировал, что «Украина оставляет за собой право использовать с целью отражения агрессии все возможные формы, способы и существующие средства вооруженной борьбы, а также нанесение ударов агрессору на его территории». Главной стратегической задачей ВС в возможных вооруженных конфликтах признавалась активная оборона с целью нанести агрессору такой урон, который бы заставил остановить боевые действия и отказаться от своих вероломных намерений. Особое внимание должно было концентрироваться на обороне наиболее важных в оперативно-стратегическом отношении рубежей, районов, административно-политических и экономических центров, десантно-опасных участков Черноморского и Азовского побережья. Подготовка вооруженных сил ориентировалась на оборону, хотя в то же время предусматривались контрнаступательные и наступательные действия.

Но потом все вышло, как у слесаря-интеллигента в «Двенадцати стульях», который должен был привести железные ворота дома в полный порядок. Два дня потратил он на их расклепку, а потом внезапно к тем воротам охладел… Проект новой военной доктрины Украины лег под сукно, а сами военные об этом документе лишний раз старались не вспоминать.

ЖЕРТВА МНОГОВЕКТОРНОСТИ

В прошлом году по поводу доктринальных корректировок начальник Генштаба Украины Владимир Шкидченко выразился так: «Что касается доктрины, то определяет ее не военное ведомство, а известные вам ветви власти. Министерство обороны и Генеральный штаб по отношению к доктрине выступают как исполнители. Мы готовы подготовить рекомендации по военно-технической части документа. А в целом я не вижу оснований для коренных изменений доктрины».

Генштаб и Минобороны избрали новую стратегию — дождаться изменений в более широком документе под названием Концепция национальной безопасности Украины, которую приняли в 1997 году. «Пусть там конкретизируют требования к задачам армии — тогда можно будет и о новой доктрине поговорить. Чтобы нам снова не пришлось готовиться к одновременному отражению агрессии отовсюду. Мы считаем, что Вооруженные силы Украины, с учетом тех угроз, что есть, и существующих возможностей, должны быть готовы для действий на одном оперативно-стратегическом направлении», — заявляли недавно уважаемые люди из Генштаба.

По большому счету, фиксирование этой детали лишь зафиксирует статус-кво, для определения которого особое работа мозговых извилин вряд ли требовалась. Если, конечно, не ставилась привычная задача изобрести велосипед… Те же американцы, планирующие ведение двух крупных региональных конфликтов, в своих сценариях уже высчитали необходимое количество живой силы и техники для одного такого конфликта. Это 400—700 тыс. человек личного состава, 2000—4000 танков, 3000—5000 боевых бронированных машин, 500—1000 самолетов, 100—200 кораблей, прежде всего — малого класса, 100—1000 оперативно-тактических ракет типа «SCUD». Таким критериям соответствуют вооруженные силы лишь некоторых государств мира. Помимо Германии, Китая, России и Украины к ним относят Ирак, Индию, отчасти Иран (живая сила), Сирию и Северную Корею. Но если вспомнить о качестве и состоянии техники, которым сегодня вооружена армия Украины, то даже ведение одного регионального конфликта может оказаться такой же непосильной задачей, как и выполнение нынешнего требования доктрины отразить натиск супостата сразу на всех направлениях. Так что не разъяснение этих деталей — тормоз процесса. Главная проблема — в другой плоскости.

Россия смогла определиться с внешнеполитическими формулировками новой доктрины, а потом — и с военным обеспечением этих задач, когда Москва для себя окончательно решила, что с НАТО дружба дружбой, а табачок после Косова — врозь. Отсутствие в ней даже упоминания об очень важном документе, регулирующем взаимоотношения между НАТО и РФ — «Основополагающего акта» 1997 года — еще раз подтверждает, что военная доктрина разрабатывалась под серьезным воздействием расширения НАТО на Восток и боевых действий на Балканах против Югославии. Украине сложнее. У нее все — стратегические друзья. Обсуждение и утверждение новой доктрины в Украине сейчас и в ближайшей перспективе обречено на провал именно из-за внешнеполитических хитросплетений. Высунуться с доктриной — как на амбразуру броситься. Это хорошо понятно генералам, которые теперь будут держать паузу так долго, как нужно…

ПОХОД В ЗАВТРА ОТКЛАДЫВАЕТСЯ

И новая военная доктрина России, и «старая», рабочая, доктрина Украины схожи в одном — подготовкой к войнам прошлого. За время развития человечества «военная спираль» намотала четыре на практике апробированных витка. Появление ядерного оружия различного назначения стало базой войн пятого поколения. По концепции войн шестого поколения, решающая роль отводится небольшому количеству сухопутных войск, не ядерному, а обычному высокоточному ударному и оборонительному оружию и оружию, созданному на новых физических принципах. Главная цель войны шестого поколения — разгром экономического потенциала противника, смена политического режима «малой кровью». При этом будут наноситься мощнейшие информационные и массированные удары непилотируемого высокоточного оружия различного базирования. Считается, что некоторые наиболее развитые страны (США, Канада, Великобритания, Германия, Франция, Япония, Китай) будут готовы к войнам шестого поколения уже на рубеже 2007—2010гг.

Ни Москва, ни Киев не поспевают за стремительным военным прогрессом. России из-за экономических трудностей не под силу переход на путь строительства принципиально новых вооруженных сил. И потому для Москвы нет другого пути, как опираться на ядерную булаву и по- прежнему готовиться к войнам пятого поколения.

Безъядерная Украина стоит еще на более низкой ступеньке. Удел армии Украины — войны четвертого поколения. С многочисленными сухопутными войсками и дорогостоящими танковыми армадами.. Когда на последнем этапе операции «Буря в пустыне» против армии Хусейна коалиционная группировка сил союзников с лидирующей ролью США применила сухопутные силы, в них уже не было нужды. Саддам уже вывесил белый флаг. «Если бы мы не применили тогда сухопутные части, у нас дома мог бы встать вопрос об их сокращении — зачем вообще они нужны, если все решили авиация и ракеты», — такова скрытая логика американских стратегов. Но после Косово этот вопрос у них все-таки встанет.

У нас — иное. «Это авантюра — предложения о кардинальном сокращении численности Сухопутных войск. Как можно сравнивать их роль в системе обороны Украины и, скажем, США, Канады или Великобритании? Для них задача обороны национальной территории от нападения сухопутного противника не стоит вообще. А Украина сейчас не может игнорировать риск вторжения на свою территорию сухопутных военных группировок некоторых соседних стран», — говорит министр обороны Александр Кузьмук. У нас нет пока иных вариантов. Технологического скачка в оснащенности национальной армии, который позволит уменьшить роль «пушечного мяса», не предвидится. Качество мы вынуждены компенсировать количеством. Но денег на полноценное содержание армии не хватает и для ее нынешней численности. Круг замыкается…

Если у нас пока нет храбрости и настойчивости, чтобы определиться с внешнеполитическими приоритетами, если у нас нет возможности сделать армию качественно иной — то ничего свежего своей новой доктриной мы не скажем. Стоит ли тогда повторяться?

КСТАТИ

Новоизбранный президент России Владимир Путин сообщил журналистам, что объединенное командование российско-белорусских вооруженных сил создаваться не будет. Как известно, о планах создания совместной армии численностью 300 тыс. человек заявил на минувшей неделе президент Беларуси Александр Лукашенко. По мнению Лукашенко, соответствующий контингент под единым российско-белорусским командованием должен быть создан в ближайшие 2 месяца. Трехсоттысячная армия, согласно замыслу амбициозного «бацьки», должна разместиться на крайнем западе Беларуси и отсель грозить враждебным силам НАТО, подбирающимся уже и к некогда братской Польше.

Путин фактически дезавуировал Лукашенко. Он заявил, что российская армия всегда готова прийти на помощь Беларуси, если это будет необходимо. Но единой армии под общим командованием не будет, — российской армией будет по-прежнему заниматься наше Минобороны, а белорусской — военное ведомство Беларуси. По мнению экспертов АПН, процесс интеграции с авторитарной Беларусью, объективно не выгодный России экономически и вызывающий резкое неприятие в либеральных кругах в связи с одиозностью режима Лукашенко, в близком будущем может вообще резко затормозиться. Позиции Путина как новоизбранного президента России более чем прочны, и в такой ситуации он может избежать выигрышных в популистском плане объятий с экспансивным лидером Союзной республики.