«Западный фронт»?

Не стоит тешить себя иллюзиями: принятые Сеймом Речи Посполитой изменения в Закон об институте национальной памяти, получившие в СМИ название «антибандеровского закона», в действительности являются направленным против Украинского государства и всей украинской нации законодательным актом.

Во-первых, острие его направлено против украинских националистов как таковых, то есть против всех, для кого независимая и соборная Украина является главной целью политических действий. Ведь национализм в научном понимании — это то политическое движение, которое кладет чувство патриотизма в основу своей идеологии и практики. Согласно Короткому Оксфордскому политическому словарю (который составляли не «бандеровцы»), «национализм — это превращение преданности своей нации в твердые принципы и программы». Словарь иллюстрирует разнообразие националистических течений на примере партии Индийский национальный конгресс накануне обретения Индией независимости, которая смогла объединить под флагом национализма такие очень разные фигуры, как модернизатор и апологет рационального экономического планирования Джавахарлал Неру, умеренный марксист Кришна Менон и противник всесторонней индустриализации страны аскет Мохандас Ганди, известный больше как Махатма. Описывает словарь и разнообразие идейных течений внутри сионизма — от социалистических до правоконсервативных.

Украинцы ничем в этом плане не отличаются от других наций: скажем, в созданной в 1944 году по инициативе УПА Украинской Главной Освободительной Раде (УГОР) были представлены на платформе воспроизведения самостоятельного Украинского государства представители разных политических течений — от консерваторов и либералов до социалистов. Президентом УГОР стал член Центральной Рады в 1917—1918 годах Кирилл Осьмак, а первым вице-президентом — вице-маршал польского Сейма в 1935—1939 годах Василий Мудрый. Все они отныне «преступники». Как и «коллаборационист» Степан Бандера, который в 1941—1944 годах сидел за колючей проволокой нацистского концлагеря Заксенхаузен...

Во-вторых, обратим внимание на временной диапазон, который касается «преступлений украинских националистов»: 1925—1950. В 1925-м Степан Бандера еще учился в гимназии, то есть о «бандеровцах» в те времена говорить как-то не приходится. А в 1950-м в Польше утвердилась уже коммунистическая власть, которая безжалостно уничтожала польских патриотов (как это делалось, показывает хотя бы знаменитый фильм Анджея Вайды «Катынь»). Более того — эта власть подвергла репрессиям и тех коммунистов, которые говорили об «особом польском пути к социализму»; скажем, генсек Польской рабочей партии (так назывались тогда коммунисты) Гомулка потерял в 1948 году должность из-за «правонационалистических взглядов», через год был исключен из партии, а еще через некоторое время — отправлен за решетку. И вот отныне сопротивление этой преступной власти со стороны украинцев (которые тогда стали жертвами операция «Висла») будет квалифицироваться в Речи Посполитой как «насилие, террор и нарушение прав человека». Интересно, что такое же сопротивление этой же власти со стороны поляков считается (и справедливо) героизмом. Господа, разве это не расизм в чистом виде, не отношение к украинцам как к «унтерменшам», относительно которых любая власть, лишь была польская, имеет право делать все, что угодно, а они не имеют права защищаться?

И, кстати, какое могло быть «сотрудничество с Третьим рейхом», в котором обвинили украинских националистов в 1925-м или 1950-м? Историю в Польше учат?

В-третьих, закон этот (как и другие польские законодательные акты последнего времени) содержит терминологию, которую вряд ли можно трактовать иначе, чем оформление пока в латентном виде претензий на украинские территории. Чем иначе объяснить использование в нем термина «Восточная Малопольша» для обозначения Восточной Галичины, которая почти вся входит в состав Украины? И Волынь, и Восточная Галичина, по решению Совета Антанты, не были собственно Польшей — «линия Керзона» проходила примерно там, где нынешняя польско-украинская граница. Эти территории, как отмечал не кто иной, как Юзеф Пилсудский, были присоединены к Речи Посполитой в результате «военной оккупации»; тогда же оккупанты придумали и «Восточную Малопольшу». Что ж, не случайно, видимо, буйствуют «антифашисты», которые действуют при «комитете спасения Украины» в Белокаменной: «Бандерве хана». Польша дала старт возвращению Восточных Кресов». Кстати: не слишком ли часто в польском законодательстве в последнее время фигурирует термин «восточных областей», который касается — кроме Украины — чуть ли не половины Беларуси и литовской столицы Вильнюса?

Кстати, чем принципиально отличается с правовой точки зрения позиция России, где Следственный комитет возбуждает уголовные дела против украинских воинов, которые действуют на территории Украинского государства против оккупантов, то есть считает Украину сферой своей юрисдикции, от позиции Польши, которая говорит о «преступлениях», совершенные вне территории Речи Посполитой воинами УПА против польских оккупантов (напомню, что как бы там ни было, однако в формально-юридическом смысле Восточная Галичина и Волынь с осени 1939 года стали составляющими УССР, которая была одной из предшественниц нынешней Украины)?

А в целом мотивация тех, кто разработал законопроект и голосовал за него, по-моему, вовсе не сводится к истерически-шовинистической (хотя и не исключает ее). Речь идет о рационально построенном документе, содержащем аж две стратегии, которые дополняют друг друга, а в определенной ситуации могут слиться воедино. Первая — создана, как представляется, в идеологическом штабе правящей партии — имеет целью наиболее полную ассимиляцию значительной части украинских заробитчан, которых на территории Речи Посполитой уже более миллиона, и еще для стольких же имеются вакансии. Ведь кем станут эти украинцы, если им де-факто будет запрещено проявлять свое украинство в политическом смысле этого слова? Ведь такое проявление невозможно без изъятия из него его национально-освободительной составляющей. Более того: и идентичность, связанная с «красными» украинцами, тоже в значительной мере под запретом: 1925 год и позже — это период «Расстрелянного Возрождения», которое происходило с санкции коммунистической власти в СССР и УССР, а вместе с тем охватывало и территорию Украины; КПЗУ и ее легальная и нелегальная деятельность, направленная против польской оккупации, однозначно подпадает под действие модифицированного закона. Разумеется, в школах Польши для детей заробитчан (пусть и с украинским языком преподавания) будут формировать мировоззрение, в котором все украинское сводиться к фольклорно-этнографическим элементам и в лучшем случае к княжеским временам. А с галичанами вообще все понятно: они-то на самом деле «малополяки»!

Относительно всех заробитчан это, разумеется, не пройдет, многие из них собираются возвращаться в Украину, однако некоторое количество намерено осесть в Польше надолго или навсегда. Так почему бы не сделать из них несколько сотен тысяч поляков, улучшив таким образом демографическую ситуацию (ведь польские граждане, в свою очередь, в немалом количестве выезжают на заработки за границу)?

Вторая стратегия, которую, похоже, разработал инициатор законопроекта — шовинистическая партия Kukiz’15 — заключается в подготовке политико-правовой базы для аннексии (при крайне неблагоприятных для Украинского государства событий) Западной Украины. Не стоит считать эту гипотезу фантастической: в польской истории XX века такое уже было, когда в 1938 году власть второй Речи Посполитой сначала поддержала нацистский аншлюс Австрии, затем — претензии Гитлера на Чехословакию, потом требовала, чтобы ее допустили к участию в Мюнхенском соглашении, а после того силой и шантажом отхватила у чехов Тешинскую область, действуя в тесном сотрудничестве с нацистами (так кто же был коллаборантом на государственном уровне?). Как писал Черчилль, «Польша... с жадностью гиены участвовала в разграблении и уничтожении Чехословацкого государства». Несмотря на всестороннюю глорификацию властью нынешней Польши времен второй Речи Посполитой, нельзя отвергать возможность того, что кто-то снова попытается надеть шкуру гиены, напрочь забыв уроки истории...

А еще нельзя не учитывать, что, по данным социологов, более 50% поляков поддерживают политику правящей партии. Таким образом, открыт или не открыт против Украины «западный фронт»? Если еще и не открыт, то силы для его развертывания сконцентрированы, и только от решительной политики официального Киева и украинского гражданского общества зависит, решится ли кто-нибудь попробовать реализовать лозунг, написанный на футболке польской активистки, пришедшей в честь столетия независимости Украины в родном городе Михаила Грушевского княжеском Холме (он же Хелм): «Львов — польский, Донецк — российский»