Чехов, Бах и Боровский

75-летний юбилей Национального академического театра русской драмы им. Леси Украинки отмечали с размахом — четыре дня. Специально для знаменательной даты была подготовлена премьера — «И все это было... И все это будет», в которой занят практически весь актерский коллектив.

Это спектакль-мозаика о прошлом, сегодняшнем и будущем театра. Михаил Резникович положил в его основу знаменитую постановку 60-х годов «Насмешливое мое счастье», сделанную совместно со сценографом Давидом Боровским, которая стала спектаклем-долгожителем и 18 сезонов не сходила с афиши. Лариса Кадочникова и Вячеслав Езепов воскресили пленительный дуэт Книппер и Чехова. На фоне органа из берез и баховской музыки были перелистаны страницы биографии театра. Показаны фрагменты из спектаклей, поставленных в разные годы: «Ревизора», «Игрока», «Дни Турбиных», «Смех лангусты», «С вами опасно иметь дело», «Госпожа министерша», «Элитные псы», «Молодые годы Людовика XIV» и других. Вспомнили корифеев, прославивших своими именами эту сцену: Михаила Романова, Юрия Лаврова, Евгению Опалову, Виктора Халатова, Константина Хохлова. А в финале прозвучала вердиевская «застольная» на новый лад:

«За славные традиции,

За пользу репетиций,

За творческий поиск,

За дерзость и талант»

— Наш театр пережил драматическую судьбу, — сказал Михаил Резникович, — Начиная с конца 60-х и до 90-х годов в нем была чехарда с главными режиссерами: сменилось 14 человек. При такой ситуации вообще невозможно сохранить театр. Например, Сергей Владимирович Данченко в театре им. Франко плодотворно работал 23 года, поэтому их коллектив более нормально развивался. К сожалению, тогдашняя власть и партийный аппарат сильно вмешивались в дела театра Русской драмы, снимали людей без объяснений. В 1962 году Хрущев положил конец творческой оттепели, побывав на выставке молодых художников в московском «Манеже». Именно тогда Эрнст Неизвестный мудро изрек: «Если в Москве стригут ногти, то в Саратове отрубают пальцы». Киевская идеологическая элита была намного жестче и беспощаднее, чем московская.

Чехарда с режиссерами привела к пропасти между поколениями среди актеров. Но коллектив сумел сохранить свои лучшие человеческие качества, творческое направление психологического театра. Мы пытаемся все это развивать. Будущее вижу в молодых актерах. У нас их сейчас около тридцати. Они играют главные роли, активно участвуют в творческом процессе.

Основное торжество произошло в театре в пятницу. В этот день пришли Vip-гости, звучали поздравления и преподносились подарки — от картин и часов до квартир, вручались грамоты и почетные знаки. Правда, хоть все и говорили об бриллиантовом юбилее, но драгоценностей так никто и не вручил. Зато были корзины цветов от двух президентов — Леонида Кучмы и Владимира Путина, а еще — от правительства, Верховной Рады, секретаря Совета Национальной безопасности, киевского мэра... Впервые за 40 лет отремонтировали зал и это стало самым долгожданным подарком юбилярам. За время существования театра ему оказывали помощь разные меценаты. В этом сезоне «Альфа-банк» учредил десять стипендий молодым актерам.

Среди приезжих гостей особые овации достались художественному руководителю БДТ Кириллу Лаврову, начинавшему свою актерскую карьеру на этих подмостках. Из Москвы приехали популярный драматург Надежда Птушкина, чьи три пьесы поставлены в Русской драме, сценограф Давид Боровский, делегация из МХАТа, экс-киевлянка, а нынче звезда российских сериалов Марина Могилевская.

— 50 лет как я уехал из Киева, — сказал Кирилл Лавров, но до сих пор волнуюсь и чувствую себя его частицей. Конечно, театр меняется в зависимости от того, что приходят новые художники, артисты, режиссеры. Но важно, чтобы он никогда не останавливался в своем росте. Мне кажется, что юбилейный спектакль в полной мере доказывает, что театр жив, и пусть он радует зрителей долго-долго.

Худрук Театра имени И. Франко Богдан Ступка, вручая огромную картину, напомнил старую истину о том, что жизнь коротка, а искусство бесконечно, и творчество измерить не дано. А затем перешел на идиш и после оваций перевел: «Здоровья и двойной зарплаты всему коллективу». Драматург Надежда Птушкина оптимистически заметила, что всего через 25 лет театр будет отмечать столетний юбилей и у многих присутствующих есть шанс дожить до этой знаменательной даты.

В перерыве о родном театре говорили его нынешние звезды: Юрий Мажуга и Лариса Кадочникова.

— Почти 50 лет я служу в Театре русской драмы, — сказал Юрий Мажуга. — Пришел в 1953 году. Это был период его расцвета. Им руководил Константин Хохлов, который умел коллекционировать таланты. Ведь в то время на этой сцене творили: Михаил Романов, Юрий Лавров, Евгения Опалова, Виктор Халатов — все были чудесные мастера. Мой педагог, режиссер Вадим Нелли, поставивший культовые спектакли «Хождение по мукам», «Живой труп», взял меня под свое «крылышко», и поэтому мне легко работалось. Но когда Константин Павлович Хохлов уехал в Ленинград и возглавил БДТ, для нашего театра наступили непростые времена. Ярким событием я считаю появление Михаила Резниковича, который внес интересные идеи. Он ученик Товстоногова и перенес его метод в свои постановки. Именно в этот период я окунулся в работу, играя в 15-и спектаклях, поставленных Михаилом Юрьевичем. Начал еще в его дипломном «Повороте ключа», затем были «104 страницы про любовь», «Дачники», «Добряки». А в последнем спектакле — «Предел спокойствия» по «Розгону» Загребельного, я играл Карналя. У нас получился очень хороший спектакль, отмеченный Шевченковской премией. Театр — живой организм, нельзя уповать только на то, что было когда-то. Время и мы — все меняемся. Раньше мы даже и не представляли, что спектакль можно играть полтора часа без перерыва. Я считаю, что заслуга нашего коллектива в том, что мы не останавливаемся, а экспериментируем. Берутся в репертуар сложные пьесы, и что-то получается лучше, а что-то хуже. Ведь без падения не бывает взлетов.

— У меня было много любимых работ, — сказала Лариса Кадочникова, — «Насмешливое мое счастье», «Бесприданница». Эта пьеса Островского связана с моей мамой Ниной Алисовой, сыгравшей Ларису в картине Протазанова, и с братом Вадимом Алисовым — оператором, снявшим у Рязанова «Жестокий романс». Таким образом, Островский не покидает наш дом. Я считаю, очень замечательным и красивым был у нас спектакль «Отелло», где я играла Дездемону. Когда Сергей Параджанов, вернувшись из тюрьмы, пришел к нам на премьеру, то после спектакля поцеловал сцену, сказав: «Это лучший спектакль Резниковича». Мне очень дорог спектакль «Как важно быть серьезным», поставленный по Оскару Уайльду. В нем была гармония авторская и актерская. Этапным считаю «Филумену Мартурано». В моей судьбе были разные роли, ведь, работая в театре, отказаться нельзя. Были времена, когда я выходила на сцену по 20 раз в месяц. Нынче значительно меньше. Назвать сегодняшнюю ситуацию расцветом нашего театра я не могу. Михаил Юрьевич Резникович со своей логикой и методикой, со своими принципами пытается восстановить у нас психологический театр. Это правильно, но мне обидно, что у нас ставится мало классики. Обойден Чехов, Толстой, Шекспир — это те авторы, которые необходимы современному театру. Резникович же считает, что нужно ставить спектакли, на которые пойдет зритель, а классика публике не всегда интересна. У меня другое мнение. Я считаю, что публику нужно возвращать к серьезным произведениям. У нас работает много молодежи — одаренные, интересные люди, но я не могу сказать, что появились очень яркие индивидуальности. Отличить их одного от другого порой трудно. Ведь раньше в наш театр зрители шли на имена, на конкретного исполнителя. Да, у Станиславского был ансамбль — и это прекрасно. «Современник» — тоже ансамблевый театр. Резникович тоже пытается создать у нас ансамбль, но в этом ансамбле должны быть личности, которые ведут за собой. А пока мои младшие коллеги показывают хороший профессиональный уровень, но не взрыв.