Европа спрашивает с нас по-взрослому. Она не права?
Украинская делегация, представляющая нашу страну в ПАСЕ, еще не успела отчитаться о своей деятельности, а ее членов уже успели обвинить на родине в предательстве, непатриотизме, некомпетентности, в неумении должным образом защищать интересы Украины и т.п. ВР приняла решение о необходимости отчета украинской делегации, причем некоторые фракции предлагали отозвать сразу до 12 человек.
Своеобразным эпиграфом к освещению событий в Страсбурге и реакции на них в Украине могут служить слова члена делегации Василия Костицкого: «Я не могу понять, зачем так драматизировать решение ПАСЕ — нас просто предупредили». Между тем, судя по словам и.о. главы делегации Сергея Курыкина (ее постоянный руководитель Борис Олийнык и его первый заместитель Анатолий Раханский были больны), все могло быть значительно хуже: «Как известно, мониторинговый комитет и Венецианская комиссия решили рекомендовать Кабинету Министров СЕ рассмотреть вопрос об исключении Украины из СЕ в случае проведения референдума. Перед началом рассмотрения Ассамблеей «украинского вопроса» я встретился с докладчиками мониторингового комитета и спросил их, изменилась ли их позиция после решения КС? Они ответили: «Наша позиция нисколько не изменилась». На этой ноте и начались наши переговоры».
Собственно говоря, обсуждавшиеся на заседании Ассамблеи вопросы можно разбить на три группы. Первая. ПАСЕ рассматривает референдум в единстве его политических и правовых аспектов. Европейских парламентариев очень волновал тот факт, что полномочия депутатов ВР после референдума будут существенно сокращены. По словам членов делегации, они встретились с непониманием этого момента (в принципе это понятно, поскольку парламентарии вряд ли могут приветствовать уменьшение прав своих коллег). В частности, докладчик мониторингового комитета Ханне Северинсен в своем докладе подчеркнула: «Вопрос о снятии парламентского иммунитета с украинских депутатов является очень опасным. Если иммунитет отменить, то каким образом депутаты смогут эффективно отстаивать права избирателей?» Вторая группа вопросов касалась легитимности проведения референдума. Дело в том, что в решении КС не было четко определено, какие части закона «О всеукраинских и местных референдумах» являются соответствующими Конституции, а какие противоречат ему. Этот закон ЦИК толкует по своему усмотрению. Поэтому европейские парламентарии посчитали, что референдум имеет некачественное правовое основание и предложили отложить его. Последняя группа вопросов касалась возможных нарушений после референдума. К сожалению, проблема в том, что Украина сама предоставила достаточно возможностей европейцам сомневаться в ее четкой приверженности букве и духу принятых на себя обязательств. Достаточно вспомнить исполнение смертных приговоров до марта 1997 года, несмотря на заявление Украины о том, что смертные приговоры в исполнение не приводятся, не принят до сих пор закон о политических партиях, были попытки пересмотра в ВР безъядерного статуса Украины, отказ принимать Хартию национальных языков и национальных меньшинств и многое другое. По верному замечанию С.Курыкина, «мы вынудили СЕ не доверять себе. Другие страны не критикуют так, как Украину, потому что те не дают повода для подобной критики».
Учитывая эти обстоятельства, можно предположить, что делегация вряд ли существенным образом могла повлиять на решение ПАСЕ. Она приняла единогласно четыре поправки к рекомендации Ассамблеи, но не смогла убедить европейцев учесть их. К слову говоря, министр иностранных дел Борис Тарасюк также не смог повлиять на решение ПАСЕ. Как ответил член украинской делегации Евгений Мармазов, ему было предоставлено неограниченное время для того, чтобы изложить официальную позицию украинского руководства. Б. Тарасюк попытался убедить европейских парламентариев, что «не все так плохо в нашем доме», но найти достаточно убедительных аргументов, судя по всему, не смог. Как не смогли их найти и другие официальные лица, представляющие Украину в Страсбурге (по словам членов делегации, на это заседание ПАСЕ прибыло как никогда много представителей администрации Президента, Кабмина и других органов власти).
При этом важно отметить, что решение Ассамблеи было принято коллегиально; причем не была учтена более мягкая позиция по отношению к Украине президента ПАСЕ лорда Рассела-Джонстона. Более того, по словам С.Курыкина, решение ПАСЕ могло бы быть гораздо жестче. Поэтому предположение некоторых политиков о том, что решения ПАСЕ были «спровоцированы» действиями Сергея Головатого или неудовлетворительной работой украинской делегации, мягко говоря, не вполне соответствует действительности. В интервью корреспонденту «Дня» и.о. главы украинской делегации подчеркнул: «Не нужно «демонизировать» Сергея Головатого или делать его «жертвенным бараном». Все значительно проще. Есть правила, и Ассамблея придерживалась их. Она не может без конца делать исключения для Украины...
Могло ли быть решение ПАСЕ кардинально другим? Вряд ли, учитывая то, что главные претензии европейцев были не к вопросам референдума, а к тому, что результаты референдума будут реализованы с нарушениями действующей Конституции. Конечно, можно обвинить ПАСЕ в том, что она упорно не желает допускать особенных «временно-переходных» стандартов для украинской демократии. Но может быть, все-таки логичней было задуматься о том, насколько последовательна и продумана украинская позиция в отношениях с Советом Европы, насколько весомы наши аргументы для европейцев? Пожалуй, вполне логичным в этом плане кажется вывод Сергея Курыкина: «Нам нужно не ссориться с Советом Европы, а делать так, чтобы наши слова не расходились с делами».
