Неприятная глухота

Постоянный представитель России при отделении ООН в Женеве Валерий Лощинин призвал отказаться от попыток квалифицировать массовый голод 1930-х годов прошлого века как геноцид. Об этом он заявил 10 марта, выступая на седьмой сессии Совета ООН по правам человека. «На сегменте высокого уровня была поднятая тема так называемого Голодомора — массового голода 30 х годов прошлого столетия. Эту трагедию пытались представить как преступление геноцида, то есть целенаправленное уничтожение одной этнической группы населения», — отметил представитель России. «Историческая же правда заключается в другом. Жертвами трагических событий тех лет стали миллионы людей различных национальностей бывшего Советского Союза — русских, украинцев, казахов, татар, башкир», — заявил Лощинин.

При этом он подчеркнул, что голод 30-х годов не может быть признан геноцидом, как его определяет Конвенция о геноциде 1948 года, и призвал не заниматься политическими спекуляциями на темы, связанные с общим, иногда трагическим, историческим прошлым и не использовать для этого произвольное толкование норм международного права.

Напомним, что в прошлом году МИД Российской Федерации также распространил заявление по поводу Голодомора 1932—1933 гг. Тогда, в частности, отмечалось, что «массовый голод начала 30-х годов был действительно обусловлен политикой Сталина. Однако вполне очевидно, что проводилась она не по национальному признаку».

Вчера украинское внешнеполитическое ведомство в комментарии пресс-службы отметило, что Украина с возмущением восприняла позавчерашнее обращение российского МИД.

«Заявления подобного толка, с которыми периодически выступают российские представители, являются, по сути, не чем иным, кроме как циничной попыткой унизить и осквернить память миллионов наших невинно замученных и заморенных голодом братьев и сестер, стереть даже упоминание об этой вопиющей странице кровавой летописи коммунистического тоталитарного режима.

Необходимо наконец откровенно заявить, что подобные призывы российских официальных лиц несовместимы с декларируемым стратегическим партнерством наших двух стран и подрывают веру в искренность таких деклараций со стороны РФ», — отмечается в комментарии пресс-службы МИД Украины касательно российских оценок Голодомора в Украине 1932—1933 гг. на седьмой сессии Совета ООН по правам человека в Женеве.

КОММЕНТАРИЙ

Станислав КУЛЬЧИЦКИЙ, заместитель директора Института истории Национальной академии наук Украины, доктор исторических наук:

— Аргументация Лощинина такова, что жертвами трагических событий стали миллионы людей различных национальностей бывшего Советского Союза — русские, казахи, татары, украинцы, башкиры. То, что он говорит, — абсолютная правда. И это, собственно, общее мнение россиян. Действительно, голод в 1932—1933 годах был. Он зафиксирован в семи регионах европейской части Союза плюс в Казахстане. Но в двух регионах смертность превышала рождаемость ненормально высоко, приблизительно в десятикратном размере, т.е. количество жертв голода было колоссальным. Эти регионы — Украина и Кубань. На Кубани по переписи 1926 года количество этнических украинцев составляло 63%. Количество этнических украинцев в УССР составляло более 80%. В ноябре и декабре 1932 и январе 1933 года в этих регионах была проведена чекистская операция по изъятию всех запасов продовольствия. Эта ситуация, которой в Советском Союзе нигде больше не было, кроме Украины и Кубани, — это то, что мы называем террором голодом, который вызвал Голодомор. Была проведена карательная акция. Когда мы это доказываем на основе документов, нам не то чтобы не верят — все делают вид, что они глухие. Мы пробовали это объяснить, и в результате все сводится к заявлению Лощинина. Насколько я понимаю, россияне выступают против признания Голодомора геноцидом для того, чтобы не было к ним материальных претензий. Дело в том, что некоторые наши патриоты настроены обвинять не лично Сталина и его команду, а Москву и Россию. Ясное дело, это абсолютно неправильно, но в Москве это воспринимают всерьез. Нам нужно вновь и вновь объяснять, как все происходило на самом деле. Нужно об этом говорить на международном уровне, с тем, чтобы создавалось общественное мнение в мировом масштабе; с тем, чтобы можно было идти в сторону дискуссии, которую мы готовы организовать с российскими учеными.