Опасный градус

Вече «Правого сектора» прошло под достаточно радикальным названием «Геть владу зрадників!». Перед самым мероприятием ПС во дворце «Октябрьский» провел съезд, на который съехались представители Добровольческого Украинский Корпуса всех областных центров политического крыла движения и Провода структуры во главе с Дмитрием Ярошем. Упомянутый съезд обсудил позицию «Правого сектора» относительно неучастия их партии в местных выборах осенью в связи с невозможностью изменения ситуации из-за господствующей олигархической системы.

Дмитрий Ярош поставил также вопрос о начале работы над организацией референдума, который состоится в отношении вопросов недоверия народа к правительству и Президенту, отмены «Минских соглашений», блокирования оккупированных территорий, отмены недавно представленных Верховной Радой в Конституционный Суд изменений в Конституцию и создания системы самоорганизации населения. После съезда его участники отправились на Майдан, где собралось более 3 тысяч человек.

На главной площади страны выступил ряд известных персон. В частности, диссидент Левко Лукьяненко, который выразил свою поддержку «Правому сектору», Степан Хмара, сам Дмитрий Ярош, другие политики, добровольцы и правозащитники.

Можно сказать, что все выступающие сошлись на основных совместных принипах — критика действующей власти во главе с Президентом, которого обвиняют в пассивной политике относительно агрессора и потаканию олигархам; требование признать «Правый сектор» украинским армейским легионом на равных правах с другими официальными военными формированиями; прекращение давления на ПС; признание России агрессором и прекращение любых переговоров с Кремлем. При этом большинство выступающих провели четкую линию между жесткими требованиями к власти и пониманием, что стране не нужен третий Майдан, который может привести к поражению Украины из-за внутреннего конфликта (чего и ждет в конце концов от нас Путин). Перед Вече правоохранители применили надлежащие меры безопасности, хотя заметить милицию на Майдане во время мероприятия было сложно. Однако милицейские автобусы для чего-то выстроились перед офисом «Правого сектора».

Представитель ПС Артем Скоропадский так прокомментировал это событие:

«Правоохранители заблокировали наш офис, но там нечего блокировать, ведь в офисе все равно никого нет. Все были в Октябрьском дворце на съезде. Мы видим, что власть открыто объявила войну не только «Правому сектору», но и всему добровольческому сектору и волонтерскому движению. Эти движения им не выгодны, ведь мы очень сильно критикуем власть, очень часто указываем на ее ошибки. Именно поэтому растем в глазах общества. Если посмотреть на социологические опросы, то видно, что в обществе пока самое большое доверие к добровольческим и волонтерским движениям. Мы фактически отнимаем монополию доверия у власти. Также видно, что идет политический террор против «Правого сектора» на Закарпатье. Если одного волонтера или добровольца власть назначила на какую-либо должность и он там может быть полезен, то это хорошо, однако это не решает вопрос в целом. Это не изменит всю гнилую систему, которую надо ломать полностью».

История с «Правым сектором», его одиозностью и принципиальной оппозицией по отношению к власти уже обзавелась рядом неоднозначных и даже кровавых случаев. Его члены, с одной стороны, демонстрируют пример героизма на войне, а с другой, участвуют в сомнительных провокациях, таких как избиение мирного шествия сексуальных меньшинств. Случай в Мукачево, который овеян рядом непонятных моментов, поставил вопрос ребром. Во-первых, общественности до сих пор неясно — бойцы «Правого сектора» боролись на Закарпатье с контрабандой или стали на сторону одной из сторон конфликта. Во-вторых, в вопросах расследования дел о мародерстве и убийствах правоохранителей актуальным остается вопрос поведения радикальных течений, которые имеют оружие и пользуются им не только в зоне АТО. Роль государства в этом аспекте всегда должна быть четкой — бороться с беспорядком и беззаконием. В-третьих, радикализм не всегда означает решительный патриотизм, а иногда даже совсем наоборот, когда радикальные течения умело используются врагом, в чем Кремль имеет большой опыт.

Но с другой стороны сама украинская власть уже год как показывает пренебрежение общественными запросами, что особенно остро ощущается в условиях человеческих потерь, начиная с Небесной Сотни и продолжая героями АТО. Эти запросы, касающиеся прежде всего справедливости, государственной и социальной защищенности, уже превратились в ряд требований, которые циркулируют в обществе, а значит, оформляются в мощные и даже революционные мотивы. Заговорить, внушить, убедить красноречивыми речами народ можно лишь на определенном этапе, после которого без подкрепления слов действием непременно следует разочарование, фрустрация и сопротивление. Именно поэтому либо государство в конце концов сумеет найти общий язык с радикальными добровольческими движениями, либо же само своей неуступчивостью, превосходством создаст градус противостояния, которое гасить уже будет поздно.

КОММЕНТАРИИ

Григорий ПЕРЕПЕЛИЦА, доктор политических наук, конфликтолог, профессор Киевского национального университета им. Т.Г. Шевченко:

— Недоверие к власти висит в воздухе. Оно существует объективно и усиливается исходя из действий правительства, которые идут вопреки интересам общества. Мы имеем падение производства, ВВП на 17 %. Вследствие афер с гривной 80% населения оказалось в нищенском состоянии. Кто отвечает за стабильность национальной валюты? Кто назначает главу Нацбанка? Президент. На нем в конечном итоге лежит ответственность. Некоторые шаги правительства, предпринятые в направлении реформ, были сделаны исключительно под давлением общественности, от повышения градуса недовольства, которое зашкаливает в обществе. Мы видим повторение ситуации, происходившей с Януковичем и правительством Азарова, когда вместо того, чтобы радикально проводить реформы, чтобы выполнять требования Майдана, происходит обратной процесс.

Новая власть пытается сохранить систему, которая была заложена Януковичем. Мы видим новые лица, которые привлекаются в правительство. Но это точечные действия, а не системные. Как можно говорить о восстановлении справедливости, когда ни один из виновников расстрелов на Майдане не наказан. Более того, были созданы условия, чтобы они выехали из страны. Несколько дней назад даже Интерпол снял с розыска Януковича, потому что украинская власть на самом деле не собирается его преследовать. Посмотрим на Генеральную прокуратуру. Вместо того чтобы проводить кардинальную чистку этого органа, Президент пытается их примирить. Возьмем вопрос с фронтом, который фронтом не признается, а называется АТО. Военные эксперты с самого начала оккупации Россией Крыма говорили о необходимости введения военного положения. Это не было сделано. Более того, Президент назвал этих людей популистами, играющими на руку Москвы. Никто не смотрит на законодательство, на Конституцию.

Следствие — мы с большими трудностями набираем военных на очередную волну мобилизации. Добровольцы заканчиваются, кто будет воевать? При этом мы пытаемся задействовать отдельные инструменты, предусмотренные военным положением, например, военно-гражданские администрации, назначение генералов на посты глав ВГА. Эти средства могут быть эффективными только в комплексе, когда действует военное положение. Потому что только в условиях такого положения они приобретают соответствующие полномочия. Военное положение не означает объявление войны России, как это кое-кто хочет подать. Это наше внутреннее положение в государстве и мы имеем право его вводить. Если бы мы его ввели, то имели бы право обратиться к ООН за военной помощью и формировать международную антипутинскую коалицию, а не бороться с Россией только лишь санкциями. Сейчас мы объявили некоторые регионы на Донбассе оккупированными и в то же время внедрили массированную контрабанду. Благодаря этому наши субъекты власти получают колоссальные сверхдоходы. То же самое касается Крыма. Когда у нас нет военного положения, то и американцы, и европейцы спрашивают — зачем нам оружие? Это же наш внутренний конфликт, в котором мы боремся вроде бы с террористами. Таким образом все дипломатическое сообщество ведется на эту виртуальную реальность.

Геннадий ДРУЗЕНКО, общественный активист, правовед:

— Действительно, у «Правого сектора» есть определенная моральная правота в своей позиции. Ведь прошло полтора года, пролиты реки крови, а каких-то ощутимых сдвигов в реформах нет. Это понятно абсолютному большинству людей в стране. Ребята видели смерть своих товарищей, и у них существуют справедливые вопросы, почему в тылу нет сдвигов. И на эти вопросы ответить должно правительство.

С другой стороны, у «Правого сектора» не хватает мудрости и терпеливости. Потому что те решения, которые попали в публичную сферу из уст Яроша во вторник, не являются выходом из ситуации. Какую экономическую модель Украины они видят? Что они предлагают по сути? Патриот — это ощущение искренней любви к Родине, но это еще не компетентность в развитии страны. Я много встречаю в «Правом секторе» своих друзей, которые уже год провели на фронте, и я знаю их героические истории. Программы реформы страны у них нет. У них нет целостного виденья того, как перезапустить экономику, как построить зрелое государство, которое не будет лезть туда, куда государству лезть не следует.

На сегодняшний день есть ключевая проблема — как соединить эту искренность, героизм, запал патриотов с компетенцией, которой должно владеть правительство, эксперты. Те эксперты, которые есть сейчас, до сих пор, кроме написанных умных бумаг, ничего больше не сделали. Условно говоря, там надо присоединить к сердцу голову. Патриотов там большинство. Хотя там есть и некоторые представители этого движения, к которым много вопросов. Например, откуда у них финансирование, чем они занимаются, откуда у них джипы? Но это меньшинство.

Пока мы видим, что Президент играет в этом движении на разъединении и сталкивании лбами. Поиска компромисса там не намечается, закон о владении оружием не рассматривается, легализация добровольческих отрядов по примеру стран Балтии на повестку дня не выносится. Остается вопрос относительно изменений в Конституцию и другие дела, которые не находят поддержки в обществе. От этого конфликта в условиях российской агрессии проигрывают все. Добровольцы с ощущением моральной правоты могут стать повстанцами, и у нас будет внутренняя ИРА. Россия, безусловно, может использовать наши патриотические силы в своих целях при таких обстоятельствах. Это и есть нехватка мудрости. Любое противостояние в середине страны с элементами вооруженного конфликта объективно играет на Путина. Это очень сложный клубок проблем, требующий стратегического обдумывания, виденья и желания не выиграть, а построить страну.