Памятник первым жертвам Второй мировой

О том, что под холмиком вдоль дороги государственного значения Киев — Ягодин, лежат невинно убиенные, в селе знали все и всегда. Раиса Андреевна Новосад, которая пришла в село учительствовать еще в 1967 году, услышала эту историю от своей свекрови. А впоследствии и сама была свидетелем того, как учительница местной начальной школы Ольга Архиповна Климчук вместе с учениками ухаживала за этой могилой. Присматривала и семья Гапонюков. Здесь росли «петушки», как в народе называют ирисы, а муж Ольги Архиповны даже построил небольшую ограду. Вокруг могилы росли высокие деревья. Где-то в начале 70-х годов прошлого века с полей былых боев на сельское кладбище начали переносить могилы погибших красноармейцев. Ольга Архиповна обратилась в районный военкомат, чтобы перенесли и прах похороненных в могиле у дороги. Но услышала настойчивое требование забыть о ней вообще...

Официальные архивные данные о лицах, похороненных здесь, до сих пор не обнаружены. Как сказал на открытии памятника глава Волынской облгосадминистрации Борис Климчук (сын Ольги Архиповны), палачей уже давно судит Господь, и даже нет тех государств, которые тогда существовали и враждовали. Слишком скупо, ввиду реалий жизни, рассказывали об этом своим детям и родители. Однако все-таки рассказывали, да и живы еще очевидцы тех событий. Волынская областная комиссия по делам увековечения памяти жертв войны и политических репрессий совместно с райгосадминистрацией Ковеля и краеведами собрали материалы, касающиеся жертв, обстоятельств гибели и выяснения лиц погибших. И Раиса Андреевна Новосад (со слов свекрови), и Павел Антонович Глушейко, и Николай Максимович Варчик, Анна Ивановна Мельничук, Иван Илларионович Вовдюк, Мария Прокопьевна Савищук сейчас свидетельствуют о том, что похороненные в могиле были заключенными, потому что имели на себе тюремную одежду. Все были украинцами, потому что расстреливали их конвоиры-поляки (кавалеристы), вероятно, напуганные военными событиями. Возможно, они были членами Компартии Западной Украины, потому что когда люди привезли на телегах их тела из леса, где они встретили свою смерть, и хоронили у дороги, то на похоронах выступал местный коммунист Степан Вьюн... Хоронили ведь 20 сентября 1939 года.

«Здесь покоятся 23 украинца, погибшие в сентябре 1939 года. Вечная им память!» — такую надпись теперь сможет прочитать тот, кто пройдет или проедет мимо этого скорбного места. Незадолго до этого события на старом польском кладбище вблизи бывшего села Островок Любомльского района была проведена церемония перезахоронения жертв польско-украинского конфликта 1943 года. На братской могиле тоже невинно убиенных вскоре должно состояться открытие памятника при участии президентов Польши и Украины. Однако уже три года откладывается открытие памятника погибшим в таком же этническом конфликте украинцам в селе Сагринь на территории современной Польши... Поэтому после Островка немало людей задали себе вопрос: нужен ли паритет в таком деликатном деле? Потому что если на Волыни есть уже не один мемориал погибшим полякам, то точно так же погибшие украинцы все еще ждут чествования своей памяти. Село Гончий Брод, расположенное по соседству с Волей-Любитовской, поляки пробовали уничтожить два раза. В первый раз напали ночью, но сожгли всего несколько домов. А на следующий раз было уничтожено более 60 людей, которые средь бела дня были заняты на сенокосе... Борис Климчук говорит, что сейчас не стоит выяснять, кто вселил дьявола в души людей, еще вчера бывших хорошими соседями. Потому что нам остаются только память и памятники. Во время резни в Гончем Броде погиб и его дед. А у поляка Леона Попика, который руководил раскопками в Островке, тоже погибли родственники...

— Мы простили друг другу эти жертвы, — говорит Борис Климчук, сообщая, что и в Гончем Броде будет построен памятник украинцам, которые стали жертвами межэтнической братоубийственной резни.