Расставаясь со страхом — смейтесь

Премьера вызвала ажиотаж по нескольким причинам. Прежде всего — впервые на украинской сцене поставлен известный роман популярного писателя и поэта Ю. Андруховича (инсценизация Надежды Сымчич и Станислава Моисеева). Интерес публики был подогрет и тем, что в главной роли Отто фон Ф. выступил франковец, популярный актер Остап Ступка. Необычную и оригинальную сценографию придумал еще один варяг из Театра им. И. Франко Андрей Александрович-Дочевский, а поставил это фантасмагорическое действие режиссер Станислав Моисеев. Зал Молодого театра был заполнен преимущественно молодежью, для которой события конца 70 х — начала 80 х годовпочти архаика, далекая история. Но были среди зрителей и те, кто, глядя на стремительно развивающийся сюжет, вспоминали свою молодость, как они, сидя на кухнях за «рюмкой чая», говорили о жизни, мечтая, как и герой «Московиады» поэт Отто фон Ф., что прогнившая советская империя рухнет. Или в памяти возникало, как в 1993 г. они из рук в руки передавали друг другу журнал «Сучасність» с только что изданным романом Андруховича, вызвавшим огромный резонанс у читателей, критиков. Автор вначале хотел назвать свое произведение «Последний день Москвы». Название двойственное. Ведь по сюжету последний день в белокаменной столице проводит поэт, и в финале романа Москва, затопленная холодным майским дождем и канализационными стоками, переживает свой день Помпеи. Но затем Ю. Андрухович остановился на названии «Московиада», которое подчеркивает пародийно-сатирический характер романа.

В сценографии спектакля реальность и иллюзии тоже переплелись. Они передаются через декорации газовых труб, трансформирующихся из общежития Литинститута в пивнушку, квартиру Гали, закусочную на Арбате, подземелье КГБ, конференц-зал Политбюро, фуршетный стол, вагон поезда, уносящего героя домой, в Украину... Один день приключений и неожиданных встреч проходит перед зрителями за два с половиной часа. Стержнем постановки является поэт Отто фон Ф., для которого актер Остап Ступка не жалеет красок. Его герой ироничный, эпатажный, мятущийся и в то же время — способный на поступок. А «эго» поэта, его второе «я», галлюцинации и зеркальное отражение воплотились в феерическом двуликом образе Олелько II и Шута (Алексей Вертинский). Именно этот дуэт Ступка-Вертинский дает спектаклю динамику действия, завораживает публику...

— Я не верю в мистику, — признался сценограф А. Александрович-Дочевский. — Мой педагог Данила Лидер говорил, что незаконченность образов наталкивает в процессе работы на многие ассоциации, и вдруг возникает злободневность, даже если ее изначально автор не закладывал. В этом спектакле С. Моисеев точно выбрал интонацию, и родился спектакль, который получился актуальным сегодня, хотя роман написан в начале 90 х годов, когда мы все жилив другой стране. Идею использовать трубы как декорации я придумал летом. Тогда никакого газового конфликта между Россией и Украиной в помине не было. Обсуждая с Моисеевым, как сценографически оформить «Московиаду», я припомнил свои студенческие годы: как мы мечтали о будущем. Кто-то заглядывал в рюмку, пытаясь разглядеть свое будущее, а кто- то на каникулы записывался в стройотряды на БАМ или ехал в Тюмень, Уренгой... Так возник образ труб и крана с табличкой «Не работает» — ведь в советские времена у нас часто висели подобные таблички по разному поводу. Наша труба подобна удаву, протянувшемуся от Востока до Запада. А так как Ю. Андрухович написал свой роман иронично, то думаю, что автор не обидится за наш юмор: трубы трансформируются в ад — подземелье (ведь значительная часть приключений поэта проходит в московском подземелье, ставшее для Отто адом). Кстати, художник по костюмам Людмила Нагорная очень точна в деталях, и костюмы героев сразу напоминают моду 70-х. Мы решили сценографически говорить лаконично, не делая иллюстрации роману. «Московиада» — это дьяволиада, и поэтому в спектакле есть смещение в сторону эксцентрики, вертепа (мы используем куклы). Через простые образы мы передаем образ ужасного монстра — бывшего СССР. Автор дал нам полную свободу, и это давало возможность пофантазировать, немного похулиганить.

— Если писатель талантлив, владеет определенным даром прозрения, то заглядывает немного вперед, чем обычные люди. Именно поэтому «Московиада» смотрится очень актуальным спектаклем, — считает академик, директор Института литературы им. Т. Шевченко НАНУ Николай Жулинский. — Мне кажется, что если бы эта постановка появилась лет пять назад, то такой актуальности и остроты, как сегодня, она бы не имела. В определенной мере от спектакля веет публицистичностью, но постановка выигрывает своим оригинальным сценическим решением. Режиссура тщательно продумана, интересна. К творческим удачам я отношу не только режиссуру Станислава Моисеева и сценографию Андрея Александровича-Дочевского, но и музыку Юрия Шевченко, блестяще играет роль поэта Остап Ступка. Все акценты верно расставлены, и еще они подогреты современной ситуацией (газовым конфликтом). В сценографическом плане спектакль решен очень интересно. Например, взять хотя бы клетку в подземелье КГБ, насколько она образна (каркас трубы) и реальна. В «Московиаде» проводятся очень тонкие грани: аллегория, сатира. Хорошо подобрана актерская команда — все играют очень вдохновенно. Особо хочется отметить Алексея Вертинского — настолько он харизматичен, тонко улавливает атмосферу в зале. Такое впечатление, что актер просто купается в ролях Олелько II и Шута. Мне кажется, что сегодняшний день и наши проблемы, прежде всего отношения Украины — России в этом спектакле показывают, что мы уже вышли на новый виток. Мы научились быть самокритичными, забыв о прежних страхах, умеем посмеяться над собой. Используя элементы гротеска, фарса, сатиры, иронии постановщики использовали разнообразные приемы: стилевые и сценические. «Московиада» получилась не вызывающе публицистической, когда актуальность граничит с конъюнктурностью, а этот спектакль обладает роскошью самодостаточности и самооценки, даже определенного вызова бывшей системе, родившей нас, в некоторой мере ущербных, и агонизирующую Россию — в образах монархистов, национал патриотов. Хотя мне, какчеловеку старшего поколения некоторые элементы патетичности в речах поэта Отто кажутся несколько выбивающимися из общего ряда гротескно-фарсовой постановки. Спектакль самодостаточен. Он не является лишь иллюстрацией романа Андруховича. Реальность и ирреальность в нем перемешаны.