Ценовое поведение

Показатель февральской инфляции (0,4% против 1,4% в январе, тогда как прогноз составлял 1,4%) содержит значительный элемент неожиданности. И дело здесь не только в самом факте срабатывания соответствующих тормозов. Речь идет о глубине этого процесса. Более существенной дезинфляция в феврале была (за годы независимости) только однажды — в 1998 г. Один раз в этом месяце наблюдалась дефляция. Но фоном, на котором происходило февральское движение розничных цен в этих случаях, были неординарные макроэкономические сценарии — финансовый региональный кризис и почти двукратное торможение темпа экономического роста. В этом же году в феврале произошло сокращение темпа инфляции по отношению к январскому показателю в 3,5 раза. Подобное явление наблюдалось только однажды — в 1998 г., когда февральская инфляция была по динамике меньше, чем январская в 6,5 раза. Таким образом, можно констатировать, что ноябрьская 2003 г. инфляционная волна спала (1,9% — ноябрь, 1,5% — декабрь, 1,4% — январь, 0,4% — февраль).

Почему произошло такое значительное отклонение от февральского прогноза и какие коррективы следует внести в прогнозы последующие? Следует указать, что аналитики недооценили эффективность антиинфляционных факторов. Факторы, подталкивавшие рост цен, действовали слабее, чем ожидалось, а сдерживающие ценовые факторы — сильнее. Достаточно отметить, что экономический рост произошел вдвое быстрее, чем по консервативному сценарию Минэкономики (за два месяца — 9,0%). Это стимулировало повышенный спрос на деньги и, естественно, стерилизовало расширенное денежное предложение как в течение последнего прошлогоднего квартала, так и за первые два месяца. Таким образом, была недоучтена роль такой антиинфляционной зачистки, которую по отношению к денежной экспозиции выполняет бумовый экономический рост и соответствующее увеличение спроса на деньги, что тормозит скорость их обращения, а с ней и инфляцию. Кроме того, в феврале Правительство продолжило консолидацию своих финансовых ресурсов на депозитном счете в Нацбанке. Счет вырос на 1 млрд. 210 млн. грн. (16% за февраль). Это уменьшило нагрузку на цены.

В то же время Госказначейство уменьшило негативный эффект от существенного расширения монетарной базы после февральского пика покупки валюты в резервы Нацбанка, которое, казалось бы, должно было повлиять на рост цен. Эта тенденция была успешно нейтрализована профицитом бюджета. Таким образом предполагаемой «накладки» — монетарной базы и возможного роста изъятых с депозита на едином казначейском счету средств правительства — не произошло. Сильное антиинфляционное влияние имел курсовой сигнал от Нацбанка. Хотя чистая кредитная эмиссия на покупку валюты возросла существенно, но она не имела значительных инфляционных последствий, поскольку гривня, полученная продавцами валюты, использовалась не столько на непроизводственное потребление, сколько на инвестиции. Это всегда менее опасно для ценовой траектории, чем текущее бюджетное потребление. Кроме того, покупка валюты осуществлялась по более крепкому курсу, что давало относительную экономию, а главное, ослабляло инфляционные ожидания потребителей и субъектов хозяйствования. Итак, производители и торговцы услышали данные сигналы и адекватно скорректировали инфляционные ожидания и ценовое поведение. Но наибольший, двойной эффект имело то, что в отличие от прошлого года в первые месяцы нынешнего гривня существенно укрепилась.

Следует также учесть, что на движение потребительских цен в феврале все еще положительно влияла монетарная политика четвертого квартала и, в частности, структура декабрьского увеличения денежной базы, в которой рост расходов правительства сопровождался почти нулевым ростом предложения денег от Нацбанка, который больше продал, чем купил валюты, в то же время сократив объемы рефинансирования. С учетом лага влияния монетарного предложения в феврале ликвидность соответствовала растущему спросу на деньги в условиях повышенной динамики ВВП.

Стоит упомянуть, что «тарифное поведение» естественных монополий было в феврале более умеренным, чем предусматривалось. Сказались шаги по торможению роста тарифов в энергетике и сдержанность регионов в повышении тарифов на коммунальные услуги.

Ожидалось также, что высокая конъюнктура разогреет цены. Это и произошло. Но эту тенденцию почти нейтрализовала другая, тормозившая рост розничных цен, — уменьшение скорости обращения денег в связи с резким улучшением текущего счета платежного баланса и рекордным ростом ВВП. Кроме того, в прошлом году разрыв между ростом оптовых и розничных цен в пользу первых уменьшился до 3% против 6,6% в 2002 году. Поэтому оптовые цены в меньшей мере подталкивают в этом году рост розничных цен, чем в прошлом году.

Неожиданностью для многих экспертов стали новые заявления правительства об отсутствии причин для роста цен на хлеб. Сезонный же рост цен был меньше, чем предсказывалось. При этом импортные товарные интервенции на продовольственном рынке были более удачными, чем в соответствующем периоде прошлого года. Импорт удешевляло укрепление курса.

Все это значительно повышает вероятность прогноза, что годовая инфляции будет меньше 6%. Можно также безошибочно прогнозировать в феврале сохранение динамики промышленного производства на уровне 16 — 19%, а ВВП — 9,5 — 9,8%.

Однако оснований для эйфории и самоуспокоения нет. Правительство может быть менее сдержанным в своих расходах в следующие месяцы. А повышения цен на мясо во второй половине года можно избежать только с помощью импорта и при условии высокого урожая и соответствующего пополнения кормовой базы. И потому в первой половине года стабильность цен на этом сегменте продовольственного рынка будет несколько искусственной в связи с резким сокращением поголовья. Следует также учесть, что промышленность демонстрирует очень высокие темпы, из-за чего быстро растут оптовые цены и формируют потенциал розничной инфляции на второе полугодие. И самое главное — тарифная проблема и ее влияние на цены не исчерпаны.