Между экологическими требованиями и экономическими интересами

Как показывает текущий опыт, для стран Запада будничной является ситуация, когда на биржах, наряду с акциями Microsoft или Google, котируются акции компаний, управляющих природными ресурсами. Вполне обычным является привлечение этих же ресурсов к деятельности финансовых корпораций. Ни у кого не вызывает удивления, когда обсуждаются возможности инвестирования в сферу лесных ресурсов и рентабельность этой деятельности.  Кроме таких ультрановых направлений, можно выделить и более консервативные, например — привлечение частных операторов к сфере природных ресурсов. Посмотрим хотя бы на опыт соседней Польши — там привычной стала ситуация, когда обеспечение деятельности отдельных звеньев городской инфраструктуры находится под управлением мощных корпораций. И польза от этого есть и для города, и для компании. Таких примеров можно привести большое количество, и с каждым годом перечень возможных сфер такой деятельности только растет.

ПОЧЕМУ ЭТО СТАЛО ВОЗМОЖНЫМ?

Среди причин одной из них является та, что природные ресурсы в условиях постиндустриальной экономики обретают новые черты и свойства. Как показывает опыт, при экономике индустриальной интерес к природным ресурсам заключался в том, что они удовлетворяли потребности потребителей в аграрной продукции,  функции водоснабжения, важной была продукция леса и тому подобное. Такой подход в значительной степени обусловил избыточный прессинг относительно природных ресурсов и экологические проблемы. В связи с индустриальным прогрессом и бурным развитием изобретений в сфере использования природных ресурсов природа почувствовала всю «прелесть» контакта с человеком. Говоря об этом, в голову приходят слова Эйнштейна: «Настоящий прогресс человечества зависит не столько от изобретательности, сколько от осознания».

Что касается осознания, то постепенно формируются позитивы — с развитием экономики (а особенно ее финансового сектора) начало меняться само понимание ресурса с источника удовлетворения потребительских нужд до рыночного актива, способного формировать прибыль. Под воздействием этого начали формироваться новые рынки и возникать новые возможности использования ресурсов. Постепенно наметились тенденции вхождения природного ресурса в зону рынка. Экономисты это объясняют феноменом приближения природо-ресурсного цикла и рыночного, в зоне контакта которых и формируются возможности для их взаимодействия. Это можно сравнить с колесиками в часах, которые между собой контактируют и двигают весь механизм в целом.

ХОРОШО ЭТО ИЛИ ПЛОХО?

Вопрос риторический. С одной стороны, из-за того, что использование природных ресурсов смещается с вопросов потребительского использования к активизации рыночных характеристик, уменьшается прессинг относительно ресурсов. Кроме того, появляются новые возможности для инвестирования в сферу природных ресурсов.

С другой стороны, когда говорим о природных ресурсах, то должны помнить, что сфера природопользования — это не просто очередная и обычная сфера для деятельности рынка, а уникальная среда с уникальными свойствами, которые нужно только преумножить через подобные взаимодействия. И в этом случае существует серьезная опасность, что бизнес будет считаться только с собственными прибылями и не заботиться об охране окружающей среды.

Говоря о природных ресурсах и рынке, может сложиться представление, что такие взаимодействия происходят автоматически, однако это не так. Возможность раскрытия таких свойств ресурса и бизнес-активности связывается с адекватным уровнем развития экономики, необходимой институционной средой, регуляторной политикой. Посмотрим на карту: в каких странах лучше развиты эти черты? США, страны ЕС, Япония и другие, им подобные. Именно для них и характерны наиболее благоприятные возможности контакта природных ресурсов и рынка. А при таких контактах и инвестор будет видеть в ресурсе потенциальную площадку для капиталовложений.

Кроме того, позитивом таких взаимодействий является возможность активации новых инструментов регулирования, которые могут существенно увеличить поступления в бюджеты разных уровней. Такими инструментами могут быть, например, платежи за экосистемные услуги и другие, которые учитывают весь спектр свойств ресурса, а не только сырьевые.

КАКИЕ ПЕРСПЕКТИВЫ ДЛЯ УКРАИНЫ?

Позитивом в этой ситуации является то, что страна определяется наличием мощного природо-ресурсного потенциала, который является базисом для контактов с рынком и привлечения инвестиций. По расчетам специалистов Государственного учреждения «Институт экономики природопользования и устойчивого развития НАН Украины», общая стоимость природных ресурсов государства, которые привлечены к обращению, достигает около 110 млрд дол. США. Основу природного богатства составляют земельные и минерально-сырьевые ресурсы. Как видим, земельный капитал является главным ресурсом, который осуществляет базовое влияние на структуру национального богатства; минеральный капитал играет ведущую роль в формировании производственного потенциала государства; водные, лесные и экосистемные ресурсы имеют для национального хозяйства важное структурообразующее и вспомогательное значение.

Кроме того, как показывает оценка природо-ресурсного потенциала страны, в большом количестве случаев его количественные и качественные показатели являются уникальными. В частности, первыми представляются плодородные черноземы, являющиеся мировым стандартом. По оценкам ЕБРР, аграрное производство является локомотивом для активизации экономического развития Украины. Подобного мнения придерживается и директор Офиса привлечения и поддержки инвестиций UkraineInvest Даниил Билак, зачисляя к числу драйверов украинской экономики агропромышленное производство и технологии. В этом контексте стоит отметить, что и водные, и лесные ресурсы и другие также имеют весомые характеристики.

Подобно другим странам, природные ресурсы также постепенно интегрируются и будут интегрироваться в зону рынка, включаться в экономические процессы и быть точкой тяготения для инвесторов. Следует отметить, что этот процесс уже начался несмотря на комплекс проблем разного характера, которые тормозят.

Одним из ярких примеров этого является постепенное вхождение природных ресурсов в цепочки активности компаний. Речь идет о процессах так называемой инкорпорации природных ресурсов. Этот термин предусматривает включение ресурсов в широком смысле этого слова, ведь в большей или меньшей степени при любых контактах ресурса с бизнесом происходят такие процессы. Такие действия могут проводиться как путем использования чисто физических свойств ресурса (грунтов, воды, леса но пр.), так и путем привлечения к обороту экономических характеристик.

Ярким примером рассмотрения ресурса как природного тела является деятельность агрохолдингов, которые в целом можно понимать как квазикорпорации. По своей специфике они не только способствуют включению в свой оборот природных ресурсов, но и ресурс выступает производственной базой их деятельности. Как показывает опыт, деятельность агрохолдингов в Украине является рентабельной, и они формируют значительные экспортные потоки (к числу мощных можно отнести «Нибулон», «Кернел», «Мироновский хлебопродукт» и другие). Однако эта же деятельность способствует усилению сырьевой ориентации экономики государства.

Более современной является форма привлечения природного ресурса, когда ориентиром являются его текущие или перспективные экономические характеристики. Это объясняется тем, что ресурс при привлечении к деятельности компаний может формировать финансовые потоки, включаться в процессы акционирования, его характеристики могут отображаться на фондовых биржах и тому подобное. Однако ситуация в Украине не способствует раскрытию этих характеристик ресурса, хотя есть и отдельные исключения. Слабым подобием являются отдельные попытки акционирования компаний, которые обеспечивают предоставление услуг. Например, речь идет об акционерном обществе «Киевводоканал».

Перспективным является развитие проектов государственно-частного партнерства, которые связаны с природными ресурсами. Суть этих процессов заключается в том, что государство в отдельной отрасли (например, коммунальной) привлекает частные компании для реализации совместных проектов с распределением как рисков, так и прибылей между участниками проекта. Такими частными компаниями-операторами могут быть, например, мощные ТНК, которые хорошо себя зарекомендовали на международном рынке. Кстати, одной из подобных является компания Veolia, которая уже много лет работает в Украине и имеет успешные проекты в нескольких регионах государства. Кроме таких гигантов, весомые перспективы есть и у меньших компаний, которые ориентированы на локальный уровень.

Как показывает информация Министерства экономического развития и торговли Украины, развитие государственно-частного партнерства уже имеет хорошие результаты. По состоянию на 1 января 2017 г. 20% проектов были связаны со сбором, очищением и распределением воды, около 60% — переработкой отходов (которые можно рассматривать, в частности, как вторичное сырье). В свою очередь партнерство очень перспективно для местных громад. Например, в Черниговской области между территориальной громадой г. Остер и корпорацией «Укратомприбор» реализуется проект партнерства, который, среди прочих целей, предусматривает комплекс услуг относительно генерации и поставки потребителям тепловой энергии.

Инвестиции в альтернативную энергетику. Энергия ветра, солнца, недр земли и другие виды сейчас быстро привлекают к обороту и используются. Опыт ЕС показывает, что инвестирование в эти секторы является перспективным. По оценкам Европейской комиссии, до 2020 г. в странах ЕС в индустрии восстанавливаемой энергетики будут созданы 2,8 миллиона рабочих мест. Кроме того, индустрия восстанавливаемой энергетики будет формировать 1,1% ВВП.

Не отстает от лидеров и Украина. И не просто не отстает, а сама является одним из лидеров в этой отрасли. По оценкам специалистов, в Украине фиксируется высокая окупаемость инвестиций в восстанавливаемую энергетику, которая иногда превышает аналогичные показатели в странах ЕС. Существенно этому способствует введение зеленого тарифа, по которому государство закупает электрическую энергию, выработанную из альтернативных источников энергии.

Существенный интерес к проектам альтернативной энергетики в Украине проявляют мощные компании, в частности китайские. Одна из них — TBEA International Ltd — заинтересована в сооружении ветровой станции в Николаевской области, которая имеет все шансы стать самой мощной ветровой электростанцией на территории Восточной Европы.

Для уровня местных громад перспективным является развитие «нишевых бизнесов», связанных с природными ресурсами. Например, для локального уровня Украины одной из сегодняшних инициатив является добыча торфа в районах избыточного увлажнения (преимущественно Полесья). Активизация этих работ позволит сделать существенный вклад в решение вопроса энергообеспечения для местных громад. Перспективна также добыча сапропеля, который считают альтернативой российским минудобрениям, и Украина уже характеризуется успешными примерами такой деятельности. Особенно существенны месторождения Волынской области.

Таким образом, как показывает опыт, можно выделить ряд перспективных направлений для инвестирования в сферу природопользования. Отдельные из них уже получили импульсы к развитию, однако большинство еще находится на стадии обсуждения и становления. В этом контексте важно отметить, что, двигаясь к ЕС и придерживаясь провозглашенных реформ, Украина должна имплементировать передовой западный опыт, в том числе и относительно использования природно-ресурсного потенциала. Эти нормы должны способствовать постепенной интеграции ресурсов в рынок с целью лучшего удовлетворения потребностей потребителей. В таких условиях природные ресурсы и их использование будут рассматриваться в качестве платформы для предпринимательства и инвестирования и способствовать развитию как отрасли в частности, так и государства в целом.

P.S. Сейчас проходит Всемирный экономический форум 2018 г. в Давосе (Швейцария), где ведущие политики, бизнесмены и «лидеры мнений» обсуждают важные вопросы, которые связаны с «формированием совместного будущего в разъединенном мире». В проспекте форума отмечается, что с экономической точки зрения политические решения в сфере глобальных процессов остаются фрагментарными и односторонними, если «рассматривать их в контексте устойчивого развития...» Одним из инструментов преодоления этих ограничений как раз и являются возможности контакта сферы природопользования с бизнесом, когда, при соблюдении надлежащих условий, возможен баланс между экологическими требованиями и экономическими интересами.

Михаил ХВЕСИК, академик НААН Украины, доктор экономических наук, профессор

Анатолий СУНДУК, доктор экономических наук, Государственное учреждение «Институт экономики природопользования и устойчивого развития НАН Украины»