Путь Африки

Через 10 дней мир будет отмечать День Африки. Это ежегодный праздник, который отмечается 25 мая, приурочен ко дню основания Организации африканского единства (ОАЕ), которое произошло 25 мая 1963 года в Аддис-Абеба, Эфиопия. В 2002 году ОАЕ была переименована в Африканский Союз, и этот день стал символом единства Африки. 

В следующем, 2020 году, будет отмечаться 60 лет Дня Африки. В 1960 году сразу 17 стран объявили о своей независимости. А последней страной, которая стала независимой уже в 1990 году, была Юго-Западная Африка, теперь — Намибия. Еще четыре страны не были колониями — Египет, Эфиопия, Либерия, ЮАР. Война за независимость была только в 5 странах: Кения, Зимбабве, Ангола, Мозамбик, Намибия. Остальные получили независимость без жертв. Мирно избавилась от своих колоний Франция. Не могла с этим смириться Португалия, пока там не произошла революция.

День Африки в этом году не является юбилейным, когда внимание акцентируется на позитивных достижениях африканских стран за годы независимости. Сегодня стоит вспомнить о тяжелом и кровавом пути стран Африки к своему 60-летию. 

По окончании Второй мировой войны колониальные империи были обречены. Страны, которые проиграли войну, — Германия, Испания, Италия, Япония — вынуждены были избавиться от своих колоний. Страны-победительницы (Англия, Франция) были настолько обессилены войной, что были уже не в состоянии содержать и контролировать свои заморские владения. Антиколониальные настроения в условиях «холодной войны» стимулировали и страны, которые представляли два полюса этой войны.

Советский Союз видел в национально-освободительной борьбе народов Африки и Азии возможность расширить границы социалистического лагеря, увеличить количество своих сторонников. Под эту политику была подведена идеологическая база в форме так называемой теории некапиталистического пути развития. СССР активно поддерживал борьбу за независимость как политически (на уровне международных организаций), материально (автор принимал участие в этих действиях), так и прямой военной помощью.

США, которые никогда не были колониальным государством и сами боролись в свое время за независимость, были идеологическими противниками старой колониальной Европы. Когда Великобритания и Франция в 1956 году напали на Египет, то одной из причин их поражения была не только его поддержка Советским Союзом, но и то, что Президент США Д. Эйзенхауэр осудил их действия. Кроме того, они  надеялись закрепить за собой рынки ресурсов, которые принадлежали старым колониальным государствам.

Относительно Африки нужно избавиться от стандартного мнения, что колониальные государства имели большую выгоду от их владения. Пример Индии для Англии или Нового Света для Португалии и Испании были по сравнению с Африкой исключением. На содержание под своей властью миллионов квадратных километров слабо заселенных и диких территорий метрополии тратили больше, чем получали от них. Не существовало  осознанной и формализованной  политики относительно них. Она носила стихийный и двойственный характер. С одной стороны — принудительный труд, завоевание земель аборигенов, вывоз сырья, жестокое подавление любых форм недовольства. С другой — распространение образования, борьба с работорговлей, прививка против распространенных болезней и тому подобное. В итоге господство белых колонизаторов давало местному населению некоторые блага.

Бельгийское Конго (теперь ДРК) имело развитую горнодобывающую промышленность. Страна контролировала 15% общемировой добычи урана, 10% добычи меди, 60% кобальта, 16% германия, 9% олова, 60% брильянтов. Гана занимала второе место в мире по экспорту брильянтов, третье — по марганцу, пятое — по золоту, первое место по экспорту какао. Берег Слоновой Кости (теперь Кот-д’Ивуар) занимал третьи-четвертые места по экспорту кофе и какао. Сенегал и Нигерия были лидерами по выращиванию арахиса. Уровень образованности за одно поколение вырос с нуля до 25%, а кое-где до 50%. Вакцинация привела к заметному снижению детской смертности.

Но у новых лидеров молодых государств на уровне менталитета господствовало представление вождя племени: вождь сказал — и так оно и должно быть. А учитывая абсолютную персонификацию власти, то все зависело от лица при власти. Большинство из них или учились в Европе, или работали в администрации колонизаторов. Не имея фундаментального образования, они имели большие амбиции — как можно скорее войти в клуб развитых государств, игнорируя, как правило, окружающую их действительность. Порвав с метрополией и господствующей у них рыночной, либеральной идеологией, они достаточно быстро переняли противоположную ей идеологию — марксизм-ленинизм с плановой экономикой. В условиях «холодной войны», при двухполюсном мире другого выбора у них и не было. Но они пытались приспособить эту внешне привлекательную идеологию к африканской специфике.

Из опыта Советского Союза их особенно привлекала скорость социальных перемен, то, что позже политологи назвали «социальной инженерией». Этот идеологический коктейль давал на практике поразительные и, как правило, негативные результаты. Таких лидеров в 60—70-тые годы прошлого века в Африке было много. Назову лишь небезызвестные имена: Гамаль Абдель Насер (Египет, Герой Советского Союза), Кваме Нкрума (Гана), Агустинью Нету (Ангола), Сиад Барре (Сомали), Патрис Лумумба (Конго — Киншаса), Амилкар Кабрал (Гвинея-Бисау), Джулиус Ньерере (Танзания), Леопольд Сенгор (Сенегал), Модибо Кейта (Мали), Самора Машел (Мозамбик),  Ахмед Секу Туре (Гвинея).

Дж. Ньерере провел коллективизацию, согнал людей в образцово-показательные села и превратил свою страну из весомого экспортера продовольствия в хронического импортера. Менгисту Хайле Мариам (Эфиопия), «черный Сталин», уничтожил, заморил голодом 2,5 млн людей. Был осужден к смертной казни за геноцид; сбежал в Зимбабве к Роберту Мугабе. Первый президент Ганы Кваме Нкрума стал марксистом и мечтал о построении образцового социалистического государства. Разрушил экспортный потенциал Ганы, запутал ее во внешних долгах и поставил на грань банкротства. Запретил забастовки, объявил страну однопартийным государством, закрыл частные газеты; объявил себя пожизненным президентом. Маргарет Тетчер настояла на свободных выборах в Зимбабве, и на них победил марксист Роберт Мугабе. Из страны выгнали белых фермеров, на которых держалось ориентированное на экспорт сельское хозяйство, их земли передали ветеранам-партизанам. Страна также превратилась в нетто-импортера продовольствия. Инфляция достигла такого уровня, что вынуждены были отказаться от собственной валюты.  Лидер Гвинеи Секу Туре лично рубил головы своим врагам. Ему принадлежит тезис: «Мы предпочитаем свободу в бедности богатству в рабстве». Что такое бедность, народ познал, до свободы дело не дошло. Президент Заира (теперь ДРК) фельдмаршал Жозеф Мобуту (в бельгийской армии он был сержантом), друг Мао Цзе Дуна, также довел страну до бедности, до гражданской войны. Но сам при этом нажил состояние на несколько миллиардов долларов.

В советское время об этой стороне жизни в странах так называемой социалистической ориентации говорить было нельзя: «свои» же люди. Тем более, что  они в основном поддерживали Советский Союз в международных организациях, занимая антиамериканскую позицию. 

Не лучше шли  дела  и в странах, далеких от марксистской идеологии. В Экваториальной Гвинее, бывшей колонии Испании, на первых и последних свободных выборах  президентом избрали мелкого чиновника Франсиско М. Нгема. Из 380 000 населения он истребил 70 000. Разогнал врачей с европейским образованием, запретил населению иметь лодки, чтобы не сбежали. Когда его сбросил племянник, он две недели  прятался в джунглях. Местные солдаты отказались стрелять в него — боялись его чар.  Пришлось вызывать марокканцев, которые его и расстреляли. Президент Того Кнассингбе Ейадема скармливал своих оппонентов крокодилам.

В Европе также не осмеливались критиковать своих бывших подданных, чувствуя свою вину за то положение, в котором они находятся.

По-видимому, единственным позитивным примером успешного постколониального развития была Ботсвана, расположенная в пустыне Калахари. Ее первый президент, из рода вождей, Серетсе Кхама  сделал ставку на добычу брильянтов, меди и  на развитие мясного животноводства. За 1966—1980 годы ВВП рос в год на 9% и достиг уровня 16 500 долларов на душу населения (в Украине на сегодня — 8 868 долларов). Поддерживалась многопартийность, понастоящему велась борьба с коррупцией, активно привлекались иностранные инвестиции.   Но был и СПИД, и падение продолжительности жизни.

Такие дела под лозунгами прогресса и процветания были одним из главных разочарований второй половины ХХ века. Но были сделаны соответствующие выводы. На рубеже 80—90-х годов, когда заканчивалась «холодная война», когда начался глобальный крах марксистского эксперимента во всем мире, африканские страны начали выбираться из тупика «социалистической ориентации» и постепенно переходили на рельсы капиталистического ведения хозяйства.  Новая политика давала свои результаты. Средний рост ВВП составлял 6,5—7% в год, а в некоторых странах до 10%. Конечно, такие высокие темпы объяснялись низкой исходящей базой. И все же свидетельствовали о позитивных тенденциях. В то же время сохранялась старая, полуколониальная структура хозяйства, которая не отвечала требованиям постиндустриального мира. Главным ее элементом оставалось отсталое, полуручное сельское хозяйство, в котором было занято 60—80% населения. На втором месте — горнодобывающая промышленность, которая работала на потребности западных стран и где главную роль играли их компании. Они любой ценой пытались сохранить контроль над богатейшими минеральными ресурсами региона. Привлекала также чрезвычайно дешевая рабочая сила.

С другой стороны, и в ХХІ век перешло много негативных тенденций колониальных времен. В первую очередь — это продолжение конфликтных отношений между массой племен, народностей. Если белые колонизаторы не давали возможности им проявляться, то теперь какие-либо тормоза отсутствовали. Наиболее трагическим проявлением этого стала резня в Руанде между хуту и тутси в 1994 году, когда за пару месяцев было вырезано около 1 млн людей. В двух конголезских войнах (1996—1997, 1998—2002 гг.) погибло около 10 млн человек. Самые большие военные потери после ІІ мировой войны. «Остатки» этих войн и доныне тлеют на востоке ДРК. В контроле над ними принимают участие и украинские военные в рамках миротворческого контингента ООН.  Воюют за свою независимость туареги в Мали. Исчезла как единое государство Сомали, где не видно конца гражданской войне. Воюют за свою автономию англоязычные племена на севере франкоязычного Камеруна. Продолжается гражданская война в Ливии. Тысячи людей в нескольких странах Сахеля погибают от  действий террористической исламистской организации «Боко Харам». Тяжелый и кровавый путь к действительной независимости преодолевают африканские страны. Позитивным на этом пути является то, что никто  не претендует на территорию соседа. Хотя претензий по этому поводу много. У старых кадров в подсознании остаются старые же привычки: когда в Уганде в 2016 году в который раз победил нынешний президент Йовери Мусевени (еще один друг В. Путина), то о своем постоянном оппоненте пошутил: «Мы его поймаем и съедим, как пирог» (кто-то бы не удержался — «ну и шутки у вас, господин президент» ).

На этом пути имеются неопровержимые успехи.  Спокойно, демократично прошли выборы президентов в Нигерии, в ДРК. Под давлением народного недовольства избавились от власти президенты ЮАР, Зимбабве, Алжира, Судана. Демократические нормы становятся все более распространенными. Строятся АЭС. Массовое распространение смартфонов, мобильной связи. В одной из стран создана лаборатория искусственного интеллекта. Во многих странах уже работают космические агентства. Пробираясь сквозь дебри пережитков старого, африканские страны активно пытаются войти в постиндустриальное общество. Но это уже тема для статьи, посвященной 60-летию Дня Африки.