Торговые параллели

Украине понадобилось 15 лет, чтобы вступить во Всемирную торговую организацию. Преодолев этот непростой барьер, политические лидеры заговорили о следующем шаге в направлении продвижения к европейскому сообществу — создании зоны свободной торговли с Европейским Союзом. Какие перспективы на этом пути имеет Украина и как реагируют на вступление в ВТО отечественные компании? Об этом и о другом «День» спрашивал у заместителя министра экономики Украины Валерия ПЯТНИЦКОГО.

— Каких результатов ожидаете от октябрьских переговоров по созданию зоны свободной торговли?

— Эти переговоры пройдут в двадцатых числах в Брюсселе. Если говорить о соглашении относительно создания зоны свободной торговли с ЕС, то сегодня мы уже работаем над конкретными текстами отдельных разделов. Поэтому во время переговоров будем продвигаться по этим разделам. Кроме того, мы договорились обменяться тарифными предложениями. Я надеюсь, что эти тарифные предложения также будут предметом предварительного обсуждения. Что имеется в виду? И европейцы, и мы готовим своеобразное расписание постепенной либерализации таможенных тарифов. Существуют базовые принципы таможенной либерализации, в частности, она должна охватывать не менее 95% торговли. Что-то, конечно, может исключаться из соглашения о режиме свободной торговли, но нужно следить, чтобы не происходило одновременной либерализации для какой-либо из сторон.

На данном этапе говорить о конкретных отраслях, которые могут быть исключены из соглашения о зоне свободной торговли с ЕС, не берусь. Но, как правило, эти исключения, в первую очередь, касаются аграрного производства. Кроме того, мне кажется, что нам нужно избегать многих исключений, потому что сегодня по определенным группам товаров существует одна ситуация, а завтра она может быть абсолютно другой. На самом деле торговые рынки достаточно динамичны, а мы сегодня говорим о дальнейшей перспективе и, возможно, членство в ЕС. То есть так или иначе мы будем работать в одном экономическом пространстве с европейскими странами.

Сегодня много говорим о вхождении Украины в единый европейский рынок. Хочу сказать, что это произойдет, но не через год или два. Это длительный процесс. И нужно понимать, что главное заключается даже не в вопросах пошлины. Перед переговорной группой стоит много других нерешенных аспектов по свободному доступу украинских товаров на европейский рынок. В первую очередь — это требования, связанные с качеством товаров и технические требования, которые могут оказаться большей преградой при вхождении украинских товаров на европейский рынок. Чтобы устранить эти преграды, огромная часть переговорного процесса отводится для обсуждения и выработки планов адаптации нашего законодательства к европейскому, чтобы наша регуляторная система стала симметричной с европейской. Сегодня же у нас эти отношения абсолютно асимметричны: у европейцев одна система, у нас — другая. Фактически, только нашей стране следует трансформировать свою систему в европейскую.

— Можете ли еще что-то добавить к сказанному о том, какими должны быть основные принципы и содержание будущего соглашения?

— На самом деле соглашение о зоне свободной торговли с ЕС является комплексным. Оно включает в себя вопрос торговли товарами и услугами, движение капиталов, связанных с торговлей, и движение рабочей силы. Чем быстрее и адекватнее мы будем внедрять процедуры, которые существуют в Европейском Союзе, тем больше возможностей для выхода на этот рынок.

— Сколько времени займет переговорный процесс по созданию и подписанию соглашения о зоне свободной торговли между Украиной и ЕС?

— Я не отвожу никаких часовых рамок для этого, ведь многие вещи необходимо еще сделать. Это соглашение нельзя вырывать из общего контекста развития страны, из той ситуации, которая происходит в стране. А кто может предусмотреть эту ситуацию доподлинно? С другой стороны, многие элементы этого соглашения очень связаны с нашей деятельности в торгово-экономической сфере в рамках ВТО. При переговорном процессе по созданию зоны свободной торговли с ЕС нельзя говорить, что в этом направлении продвигаемся хорошо, а в другом — слабее. Пока нет договоренности обо всем — нет никакой договоренности.

— Так переговоры будут продолжаться больше года?

— Я могу судить об этом только ввиду того опыта, как переговорный процесс проводили другие страны. Обычно это был период, который продолжался больше года. Но брать на себя смелость и говорить, что именно столько требуется времени, не буду, потому что существует много факторов, о которых уже рассказал.

— Возможно ли, что на длительность переговорного процесса повлияет частичное невыполнение Украиной взятых обязательств в рамках ВТО, в частности, речь идет о задержке с внесением изменений в закон о таможенном тарифе, который ветировал Президент?

— Я думаю, что если бы мы ожидали принятия всех изменений, то никогда бы не начали этих переговоров. Если начинаются переговорные процессы (и это не только в нашем случае), то фиксируется определенная стартовая точка. Мы зафиксировали ее в день обретения членства Украиной в ВТО. Тот статус, который существовал в торговом режиме 16 мая 2008 года, мы считаем за отправную точку и проводим переговоры, отталкиваясь от нее. Сегодня в соглашении в каждом разделе прописываем юридические нормы, далее отмечаем все, что нужно сделать для адаптации украинского законодательства, и до момента подписания соглашение остается открытым. То есть в нее можно вносить коррективы. Что касается влияния на переговорный процесс ситуации с внесением изменений в закон о таможенном тарифе, то я считаю, что это не отразится на продолжительности переговоров. Конечно, переговоры происходят не в вакууме, на них все влияет. Но мы работаем на большую цель: соглашение о зоне свободной торговли станет важным шагом на пути нашего членства в ЕС.

— От вещей глобальных возвращаемся к проблемам насущным. В парламенте находится законопроект, который предусматривает увеличение налога на импортные автомобили с нового года. В случае его принятия, не станет ли это предлогом для судебных исков от других стран-членов ВТО на Украину?

— Украина имеет международные обязательства, которые ратифицированы украинским парламентом, и они являются законом. Нельзя принимать законы, которые противоречат международным обязательством. Упомянутый законопроект объективно будет противоречить этим обязательством в случае его принятия. И если кто-то возьмет на себя такую ответственность, то он должен осознавать, что, в первую очередь, всеми партнерами, которые в этом заинтересованы, будут задействованы адекватные инструменты в ответ. В этом контексте можем вспомнить историю, когда страна столкнулась с нарушением авторских прав: аудиопиратство и видеопиратство. Тогда применили ряд санкций, при чем они основывались на рассчитанной сумме ущерба от нарушения авторских прав. На эту сумму убытков в стране ввели 100%-ные пошлины на целый ряд продукции. Но ведь полные пошлины применяются не к тем товарам, к которым бы нам хотелось (не к лазерным дискам), а к той продукции, которая экспортируется в эту страну.

Поэтому ситуация следующая: если с лазерными дисками цифры, условно говоря, измерялись сотней миллионов, то здесь речь идет о миллиардах. Я не буду прогнозировать, по каким отраслям члены ВТО могут ударить в ответ. Но в них разработана эффективная система противодействия, когда бьют по самым чувствительным, и в то же время, самым влиятельным отраслям.

— То есть по химии и металлургии?

— Могут и по химии, и по металлургии, и по сельскому хозяйству, и по многим другим отраслям.

— О чем свидетельствует и к чему приведет нереагирование украинских компаний на коррекцию торговых режимов в других странах-членах ВТО, которые направляются в Украину в виде нотификаций?

— Очевидно, что должен пройти определенный период для привыкания украинских компаний к тому, что они начали работать в рамках ВТО. Я согласен, что это, конечно, их деньги. Но международные компании и их представительства, которые присутствуют на рынке Украины, уже знают об этих коррективах и активно реагируют на них.

— Что ждет остальные компании?

— Для наших компаний очень важно быть своевременно проинформированным о тех изменениях, которые происходят в торговом режиме других стран-членов ВТО. Почему? Если эти компании присутствуют на мировых рынках, то они заблаговременно должны узнавать о всех изменениях и вводить их у себя, чтобы завтра и послезавтра оставаться на этих рынках. Если же украинские компании не приспосабливаются к новым изменениям, то это не значит, что этого не делают компании из других стран. То есть, не отслеживая и не реализуя таких изменений, отечественные компании рискуют потерять свое место на рынках других стран-членов ВТО, которые вводят такие торговые поправки. И потом, все призывы от них о поддержке конкурентоспособности — это откровенное фарисейство.

— Экспортеры говорят, что позитивный эффект от обретенного членства в ВТО сбивает несовершенная система сертификации и стандартизации. Как преодолеть этот барьер?

— В первую очередь, должно быть желание для реформирования этой системы. Если его нет, то выделять можно сколько хочешь денег, но они будут расходоваться не на реформирование системы, не на адаптацию к европейским нормам, а на сохранение отсталой системы. В Европе не существует обязательной сертификации, а мы ее храним... Это груз, который несут производители. Сегодня следует создавать эффективную систему контроля на рынке за продукцией.

— Разрабатывает ли Минэкономики предложение по созданию соответствующего органа, который бы занимался организацией эффективной системы рыночного надзора, и обращалось ли оно с соответствующим предложением в Кабмин?

— Должна быть воля и соответствующие решения для создания такого органа. Такие предложения высказывались. Будут ли они реализованы? Надеюсь, что да.

— По словам Максима Медведкова, директора Департамента торговых переговоров Минэкономразвития Российской Федерации, в течение двух недель состоятся украинско-российские переговоры по установлению защитных мер для российского рынка от вступления Украины в ВТО. Какие из пунктов двухстороннего соглашения о режиме свободной торговли между Украиной и Россией могут вероятней всего исключить?

— Я не знаю, что говорил Медведков, но это могут быть простые вещи. Если наш товарооборот с Россией составляет около миллиардов, а общий товарооборот — сотни миллиардов долларов, то, исключив из этого перечня энерго- и сырьевые ресурсы, остается очень незначительный объем продукции, о которой может идти речь. И этой продукции поступает на русский рынок не так уже и много по сравнению с общим объемом российской торговли. Поэтому я думаю, что здесь неправильная постановка вопроса. Но в процессе переговоров мы посмотрим, что имеется в виду.

О чем они (россияне. — Авт.) говорят? Что продукция из стран-членов ВТО пойдет в Украину и вытеснит украинскую продукцию на российский рынок. Вот вы, после обретения Украиной членства в ВТО, увидели вытеснение отечественной продукции из магазинов?

— Пока что нет.

— Этого не происходит, потому что мы свой таможенный тариф привели в соответствие с ВТОвским, по крайней мере, с 2005 года. Если вытеснение не произошло ни в 2006, ни в 2007, ни в 2008 годах, то каким образом это будет происходить в дальнейшем? Рынки же достаточно стабильны. Поэтому говорить о каком-то серьезном влиянии на российский рынок в связи с вступлением Украины к ВТО нет оснований. Сегодня в подтверждение этого ни одного факта с российской стороны не было приведено, кроме каких-то громких заявлений на различных уровнях.