«Тот, кто знает все», видит большие возможности»

В материале «Дополнительные 14 миллиардов гривен ВВП из... интернета» пятничного номера мы анонсировали эксклюзивное интервью с директором представительства в Украине того, кто «знает все» («бородатая» шутка о Google веб-сообщества).

Дмитрий Шоломко фактически привел Google в Украину. Сначала, как он рассказывает сам, ему приходилось убеждать центральный офис смотреть на Украину с меньшим предубеждением. За три года ему удалось изменить восприятие коллег. Теперь все базовые продукты компании есть на украинском рынке. В будущем, признается директор представительства Google в Украине, его цель, чтобы все продукты, которые только выводит компания на рынок, сразу появлялись в Украине.

Разговор, на самом деле, оказался эксклюзивно интересным и откровенным. Дмитрий очень веселый и самокритичный человек. Но почему этого веселого парня в джинсах и толстовстве не было на Совете инвесторов при Президенте, ведь его компания «немаленький инвестор» по украинским меркам да и он сам доказал, что знает, как убеждать крупного инвестора работать в Украине? Ответ на этот вопрос и еще многое другое неожиданное вы прочтете ниже — в эксклюзивном интервью «Дню» директора представительства компании Google в Украине Дмитрия ШОЛОМКО .

— Что стало лично для вас сюрпризом в результатах вашего исследования влияния интернета на развитие экономики Украины?

— Главной неожиданностью для меня была разница в эффективности между компаниями, которые используют интернет, и которые — нет. Это будто огромная пропасть. Например, компании с интернетом увеличивают количество мест, а те, что без, — уменьшают. В компаниях с интернетом — прибыли растут, в компаниях без — нет. И такие вещи — это очень большая пропасть.

 — А вы ожидали, что будет меньшая пропасть?

— Да. Оказалось, что интернет в Украине работает более эффективно, чем я думал. Я видел подобные исследования в других странах — там нет такой пропасти. У нас, оказывается, технологии работают лучше.

— А вот региональная особенность? В исследовании «Влияние интернета на экономику Украины» отмечено, что очень отстают предприятия, которые работают в регионах. Есть ли какой-то регион, который вас поразил больше всего?

— Для ответа на этот вопрос нужно просматривать подробный отчет. Лично у меня никакого удивления не возникло. Мы знаем, что в Киеве наилучшее развитие ІТ, столица новые технологии осваивает первая.

•  ИНТЕРНЕТ-РЫНКИ УКРАИНЫ И РОССИИ КАРДИНАЛЬНО РАЗНЫЕ

— Ваша презентация совпала еще с одним событием, которое сегодня также тиражировалось в прессе, — подписанием премьер-министром РФ Дмитрием Медведевым изменений к стратегии развития ІТ-индустрии в России (подробнее в материале «Конкуренты изменили тактику. А мы?» — «День» от 7 ноября 2013 года). Какие последствия для Украины принесут эти изменения? Будет ли означать отказ РФ поддерживать иностранные представительства ІТ-компаний на территории РФ, что они будут переориентироваться на Украину?

 — Украина — это не Россия. У нас очень разные рынки. У нас восприятие технологий и использование сервисов очень отличаются. То, как пользуются интернетом россияне, и то, как пользуются Интернетом украинцы, — две огромные разницы.

— О чем идет речь? Мы в поисковик Googlе вводим разные запросы?

— Да. Вы можете сами в том убедиться, ознакомившись с результатами нашего ежегодного отчета Zeitgeist, увидите, что и как ищут на google.com.ua и  google.ru (См. таблицы к материалу).

Поэтому просто взять и переключиться с России на Украину — невозможно. Нужно строить отдельную стратегию, находить другие пути. Мне кажется, что большинство технологических компаний, которые работают с Украиной и Россией, используют разные подходы и способы для сотрудничества.

Та стратегия, которую приняли в России, — это не первая подобная стратегия, но я не видел там каких-то прорывов с точки зрения технологий страны. Посмотрим, как это будет. Но мне кажется, что ничего не будет.

— Вы справедливо заметили, что это не первая стратегия, которую принимает российское правительство. Тем не менее в Украине еще нет ни одного унифицированного документа, который бы  назывался «Стратегия развития ІТ-индустрии». Вице-премьер Александр Вилкул пообещал в комментарии «Дню», что уже в следующем году такая стратегия появится, мол, над этим сегодня работает экспертная группа. Вы входите в эту группу?

— Мы беседовали об этом с господином Александром. Дело в том, что мы только начали работать в Украине в этом направлении. Наш офис еще довольно молодой, мы работаем здесь всего третий год в нормальном режиме и нам нужно определенное время. У нас есть своя стратегия, и мы пытаемся ее реализовать. Она включает взаимодействие с государственными органами, решение определенных задач, которые были бы полезны и нам, и государству. Но я пока не могу сказать, что мы являемся частью какой-то рабочей группы и т.п. Будем работать над этим. Это очень важно. Мы немного больше знаем об этих технологиях, чем другие. И мы готовы помогать государству развивать их.

•  БЕЛАРУСЬ — ВТОРАЯ ИННОВАЦИОННАЯ СТРАНА В ВОСТОЧНОЙ ЕВРОПЕ

 — Какие замечания есть у вашей компании к поддержке/регулированию сферы ІТ в Украине?

— Она что-то делает. Государство пытается что-то делать. Мы считаем, что это хорошие шаги, которые должны предприниматься. Но им нужно немного больше времени. Отвечая на подобные вопросы, я всегда привожу пример Беларуси. Такая удивительная страна, в которой ІТ-продукт стал приносить около 10% ВВП. Потому что у них есть такая вещь, как парк высоких технологий.

— Но вместе с тем у них цензура в интернете.

— Это очень разные вещи. Мы сейчас не говорим об интернете как системе использования, мы говорим об интернете как о бизнесе. И именно Беларусь построила такую экспортную модель, которая делает ее после Израиля второй инновационной страной в Восточной Европе и на Ближнем Востоке. И все так сложилось потому, что государство помогло. Я могу сказать, что украинское государство тоже для этого делает что-то интересное, но нужно делать больше. И Беларусь — это хороший пример для подражания.

— Вы сторонник того, что в Украине нужно создавать аналог Силиконовой долины?

— Форматы могут быть разными. Главное, чтобы было желание что-то делать.

 — Но разве в современных условиях развития интернет обязательно должен быть географически в одном месте?

— Я об этом и говорю. Опять же, есть Парк высоких технологий, но не все компании, которые там зарегистрированы, сидят там. Не нужно физически находиться в одном месте.

Силиконовая долина в Калифорнии сегодня выполняет функцию больше символа. Конечно, там больше ивентов, событий, тренингов, там люди живут, которые делают этот бизнес... Но и Нью-Йорк — не менее хорошее место для того, чтобы разрабатывать технологический бизнес. Посмотрим на Бостон — второй центр по величине после Силиконовой долины в США, потому что там есть ІТ-Гарвард. Аналоги могут быть, но это не обязательно должен быть физический аналог. Не обязательно строить пять домов для айтишников, чтобы стимулировать отрасль.

В целом, составляющие Силиконовой долины — это наличие хорошего учебного заведения, высокого уровня образования, наличие преференций или отсутствие налоговой нагрузки и государственного контроля, чтобы все могло стимулироваться самостоятельно. Также важной составляющей является наличие специалистов, которые могли бы с любого места виртуально или физически обмениваться мнениями.

•  УКРАИНУ БОЛЬШЕ НЕ ВОСПРИНИМАЮТ КАК СТРАНУ МАЛОГО БИЗНЕС-ПОТЕНЦИАЛА

— Готовясь к нашему разговору, я прочитала много публикаций с вами. И вот встретила в одном интервью ваше «признание», что, когда вы пришли работать в Украину, вам было трудно убедить своих партнеров в том, что Украина — это не страна высоких бизнес-рисков, они воспринимали нас так...

— Не совсем бизнес-рисков. Тогда речь шла о большом бизнес-потенциале. Есть такие рейтинги, в которых сравниваются рынки разных стран по разным показателям. И вот, по официальным данным, Украина — далеко не первая страна в этом регионе по показателю потенциала роста бизнеса. Когда я начинал здесь работать, учитывая показатели ВВП на душу населения, развитие технологий и т.п., это было не лучшее место для зарубежного бизнеса. Мне нужно было показать компании, где находится этот потенциал и как его можно реализовать. И это удалось. Так что по этому поводу вопрос решен.

Очень трудно для больших иностранных компаний чувствовать такую вещь, как экспортный потенциал. Экспортный потенциал — это возможность делать какой-то продукт в стране для реализации его за пределами страны. Это может быть все что угодно. В мире знают экспортный рынок Украины, как рынок экспорта труб, проката, стали, а Украина еще и является одним из крупнейших рынков экспорта технологий. Есть очень много компаний, которые делают разные сервисы для пользователей за пределами Украины, делают в Украине. И именно это было главным моим козырем для того, чтобы организовать здесь присутствие зарубежных инвесторов.

— Вас, если я не ошибаюсь, не было на последнем заседании Совета инвесторов при Президенте Украины. Да и на предыдущих трех — тоже. Почему?

 — Все очень просто. Когда создавали этот Совет, в его состав выбрали компании с зарубежными инвестициями, которые платили больше всего налогов. А Google в Украине на то время фактически не было. Поэтому мы просто этот фильтр не прошли. Если они будут делать обновление этого фильтра — может мы и попадем туда. Я не знаю. В любом случае у нас есть собственная стратегия, и мы пытаемся взаимодействовать с государством. Там есть, над чем работать даже без формального участия в подобных организациях. Для того чтобы Украина вышла на высокий уровень, нужно немного времени.

•  GOOGLE+, GOOGLE GLASS И GOOGLE LABS...

— Google серьезно взялся за «прокачку» в Украине соцсети Google+. Когда вы ее запустили, имели рекордный прирост юзеров, которые там зарегистрировались, но впоследствии, в частности с учетом показателей страницы «Дня», мы увидели, что этот сервис не является конкурентом Facebook. Сейчас ситуация такова, что юзеров на Google+ полно, но активных мало. Это специфика неанглоязычной аудитории?

— Дело в том, что Google+ не является такой социальной сетью, как Facebook. У этого сервиса абсолютно иная задача. Google+ — это, в первую очередь, социальная надстройка над всеми другими ресурсами Google. Он был создан не для того, чтобы отбивать аудиторию у Facebook, а для того, чтобы придать социальности всем функциям ресурсов Google. Лучше всего это сработало с Youtubе. Потому что он сам по себе уже является небольшой социальной сетью, которая связана с видео.

Google+ — это составляющая, которая добавилась к Youtubе и сделала его более социальным. То же самое касается теперь и поиска. Но главное — не воспринимать Google+ как сеть. Это не Facebook. У него другие задачи.

Мы изучали вопрос о том, почему люди на Google+ менее активны. Это связано с несколькими ситуациями. Первая — это то, что мы даем возможность нашим пользователям получать информацию через социальные приложения.

—  Какова перспектива появления в свободной продаже в украинских магазинах  Google Glass. На форумах пишут, что сегодня «очки Google с вмонтированной камерой классифицируются Службой безопасности Украины как неразрешенное в свободном обращении шпионское оборудование для скрытого получения информации. Поэтому Google Glass запрещен для ввоза, тем, кто нарушит этот запрет, угрожает до семи лет лишения свободы».

— А вы почитайте заявление СБУ по этому поводу. Я не знаю, кто эту сплетню запустил.

— Так это сплетня?

 — Да. Но случилось все как. Какое-то издание задало СБУ вопрос о нашем продукте, и в СБУ сказали, что они ничего не могут сказать, тем более давать выводы. Но в первую очередь потому, что никто к ним не обращался по этому поводу и никто не проводил экспертных исследований. И мы этого действительно не делали. Ведь Google Glass — очень экспериментальный продукт, у которого еще нет коммерческого плана или плана распространения за пределы США. Поэтому компания Google ни физически, ни фактически не делала вообще никаких попыток локализовать Google Glass, в том числе и в Украине.

Сейчас Google Glass тестируют несколько сотен активных блогеров, которые в соответствии с условиями программы часть времени проводят в пресс-турах. Я знаю, что эти люди пересекали в том числе и границу Украины, и никаких проблем у них не было.

— Google закрыл уже такие проекты, как Wave и Buzz, сейчас появилась информация о закрытии Google Labs. Какова причина? Зачем закрывать проекты, которые реально полезны для юзеров и вроде бы, как это выглядит на первый взгляд, довольно популярны?

— Wave и Buzz были недостаточно эффективными. Было очень много претензий внутри компании. Я, честно говоря, не знаю, какими категориями руководствуются наши руководители, когда принимают подобные решения. Я четко знаю, что когда Лари Пейдж (я несколько раз с ним встречался, он мне очень нравится) принимает такие решения, значит, у него есть причины это сделать.

Мы не принимаем участия в обсуждении вопросов открытия или закрытия сервисов. Мы выполняем указания из Калифорнии. Часто бывает так, что внутри компании много споров по вопросам о закрытии, но если Лари Пейдж — умный и рациональный человек — принял такое решение, значит, оно имеет смысл.

— А бывает такое, что вы инициируете закрытие какого-то сервиса здесь, в Украине?

— Никогда. Нам все нравится. Мы, наоборот, пытаемся делать так, чтобы еще больше сервисов было доступно украинским пользователям.

Вы же заметили, что за последние годы количество продуктов Google, локализованных в Украине, возросло. И сейчас совсем мало таких, которые еще не локализованы в Украине.

У меня, когда я семь лет назад начал работать в Google, была цель сделать так, чтобы все базовые продукты были доступны для украинцев. Мы этого достигли за два года. сегодня моя цель — чтобы абсолютно все продукты были доступны для украинцев.

•  ANDROID — ЭТО AUDI, А APPLE — ЭТО PORSCHE...

— Рынок Android сможет полноценно конкурировать с Apple? Google делает бесплатный Android, который очень популярен, но люди все равно покупают платное аpple-устройство, почему? С одной стороны, как вы заметили на одном из своих последних семинаров, «Украина не готова воспринимать платный контент», а с другой — люди отдают преимущество платному офису тогда, когда есть возможность использовать ничем не худший бесплатный.

— Вы ошибаетесь. Все наоборот. В Украине, например, зарегистрировано в сети в шесть раз меньше продуктов Apple, чем тех, которые работают на Android. Мы делали такое исследование о количестве телефонов и операционных систем, вмонтированных в них. Системы Android побеждают с большим отрывом.

— А как касательно тенденций в мире?

— Они такие же. Мне кажется, что в мире продуктов Apple около 15%, а Android — 40%. Дело в том, что здесь нет денежной конкуренции. Здесь есть конкуренция восприятия. Apple — это премиум, это контент, который закрыт от других, продукция компании всегда очень красивая. У Android немного другие задачи. Он открыт для всех, доступен всем, иногда даже дешев, в хорошем смысле этого слова. Это просто две разные стратегии, которые могут свободно сосуществовать. И в этом нет ничего плохого. Это нормальная ситуация. Я не думаю, что будет война по этому поводу.

— То есть вы делаете Ford, а они — Mercedes?

— Я бы сказал, что у них Porsche, а у нас — Audi.

 — Вместе с тем, компании, которые распространяют на рыках платные сервисы, не очень лояльно комментируют стратегию Google. К примеру, «Майкрософт».

— Просто в «Майкрософт» политика работы направлена немного на противодействие Google. Это нормальная ситуация. Мы по этому поводу не беспокоимся. Они что-то делают, и мы что-то делаем.

— Они говорят, что вы развращаете рынок.

— Понятно. Ведь мы делаем множество вещей бесплатно, за которые они хотели бы получать деньги (смеется).

•  ЛОКАЛЬНЫЙ «ДУДЛ» С КАЗАКАМИ СОБРАЛ ОЧЕНЬ МНОГО КОММЕНТАРИЕВ НА СТРАНИЦЕ КОМПАНИИ

— Перспектива появления глобальных украинских «дудлов». Прорабатывается ли сейчас этот вопрос? Какие украинские темы являются благодатными в этом контексте, на ваш взгляд?

— Понимаете, маленькие глобальные «дудлы» были всегда. Общая культура и общая история страны, которой уже не существует 20 лет (здесь речь идет о СССР. — А.Д.), — есть. И когда мы делаем «дудл» в честь Николая Гоголя, то мы делаем его не только на Украину, но и на все страны, в которых могли читать Гоголя.

Скажем так, для глобального проекта, для крупных рынков нужна какая-то большая тема. Сейчас мы ищем вещи, которые могут быть более глобальными. В Украине нет такой темы, которая могла бы удивить американского пользователя. Если вы знаете такую тему — говорите нам, мы будем пытаться ее продвигать. Очень многие культурные вещи именно для Украины — исключительно локально украинские. Я не знаю, это плохо это или хорошо. В любом случае, все эти «дудлы», которые публикуются локально, Google пытается распространять на своих страницах, в частности и на Google+, на глобальном рынке. Я точно знаю, что украинские «дудлы» воспринимаются очень положительно. Те же наши казаки вызвали шквал позитивных комментариев от юзеров со всего мира. Или те же вещи, которые мы делали на День независимости. Они тоже вызвали у людей много положительных эмоций. То есть, глобальное воздействие мы имеем, но найти тему, которая касалась бы Украины и могла заинтересовать всех, — пока трудно.

— Об офисах и условиях труда (особенно социальной составляющей) в Google в Украине ходят легенды: завтраки-обеды-ужины готовят нанятые для офиса повара; дважды в год оплачиваемый билет домой и назад и тому подобное. Сколько украинцев сегодня работает в компании?

— Очень много. Я не считал. Они работают по всему миру. И очень много украинских инженеров работают во многих инженерных центрах. Украинцы неинженерного «происхождения» много работают над Украиной. Когда я начинал, нас было трое. Сейчас, через семь лет, собралось уже больше сотни человек, работающих на украинский рынок постоянно. Потому что проекты в Украине бывают такие, которые требуют работы других департаментов, где работают не только украинцы. Когда мы начинали, нас запускали восемь офисов, и там были не только украинцы, но и поляки, швейцарцы и индусы.

У нас нет никаких ограничений в этом плане. При приеме на работу людей у нас не принято спрашивать, какой человек национальности или веры. Если этот человек нам подходит, то мы сделаем все, чтобы он у нас работал.

•  ПОЧЕМУ РАБОТНИКИ УКРАИНСКОГО ОФИСА НЕ МОГУТ БЫТЬ АКЦИОНЕРАМИ GOOGLE?

— Перспективы появления в Украине такого офиса, как, скажем, офис  Google в Нью-Йорке.

 — Еще работаем. Это то, чего я хочу достичь и сделать в этой стране.

 — Тоже будет бассейн?

 — Нет. Для бассейна нужно, чтобы в офисе работало несколько сотен людей. У нас офис региональный. А региональные офисы всегда скромнее, чем центральные. Например, как в Дублине, Цюрихе или Нью-Йорке. В Цюрихе работает больше тысячи человек. Конечно, там нужны тренажерные залы, бассейны. В региональных офисах около десяти-тридцяти сотрудников. У нас будет красивый офис, но без бассейна.

 — А представители региональных офисов пользуются теми же социальными пакетами, что и работники всей глобальной сети?

 — Да. Только иногда придется в определенных местах эти социальные пакеты подстраивать под местное законодательство. Например, работники украинского офиса не могут быть акционерами Google. Мы не имеем акций компании, потому что, согласно украинским законам, для этого нужна лицензия НБУ. А деятельность компании Google соответствует всем законам Украины. Для наших работников компания придумала другую компенсацию.

Но в целом все социальные пакеты — более-менее одинаковые для всех работников любой компании Google в мире. Отличаются лишь некоторыми нюансами в законах.

 — Налоговая не задает вопросов по поводу большого количества премий и социальных льгот?

 — Мы же платим за это все налоги. Поэтому, я надеюсь, довольна.