Иван ПОНОМАРЕНКО: «Пока есть голос — буду петь»

«Для меня Верди является самым любимым композитором. Для вокалиста иметь его произведения в своем репертуаре — высший профессионализм. Артист показывает насколько широк диапазон его голоса, насыщенность, тембр не только в «форте», но и в «пианиссимо» и в «меццо-вочи». Я исполняю практически все оперы Верди: «Риголетто», «Травиату», «Аиду» и «Набукко», которую в Украине наш театр сумел поставить первым. Ведь не секрет, что в годы советской власти религиозная, а тем более еврейская тема вроде как и было, а на самом деле как и не была. Несколько раз появлялась идея взяться за оперу, но пробить косность тогдашних чиновников мы не могли. Никакие аргументы о том, что «Набукко» — одна из жемчужин творчества Джузеппе Верди, их не убеждали. Поэтому только в 93-м руководство нашего театра смогло пригласить режиссера из Франции Пьер-Жан Валентина и поручить ему осуществить эту постановку. Мне очень приятно, что спектакль любит публика. В нем есть, где развернуться, показать, на что способны хористы и солисты. В трактовке режиссера мы пытались раскрыть не только исторический, а и философский пласт этой оперы. Мне посчастливилось принимать участие в разных постановках. Например, в Югославии я въезжал в храм Соломона на коне и, как настоящий варвар, крушил святыню. На своем веку мне приходилось видеть разные трактовки этой оперы. Среди последних удач я считаю постановку львовян, которую они показывали осенью прошлого года на нашей сцене. Какие там великолепные декорации, костюмы — работа художников выше всяких похвал. Ставил спектакль итальянский режиссер, тонко чувствующий вердиевскую музыку.

Оригинальные постановки были в ЮАР. В начале 90-х годов я проработал там три контракта, исполняя «Аиду», «Риголетто» и «Сельскую честь» в Претории и Йоханнесбурге. Меня протряс театр в Претории, где одновременно в спектаклях были задействованы четыре сцены в разных ярусах. Декорации были не только красивыми, но и менялись мгновенно. В спектакле «Риголетто» у нас был интернациональный спектакль — солисты из Швейцарии, а дирижер — итальянец. Особенно необычной получилась «Аида». Для участия в спектакле были задействованы живые львы, лошади, в массовых сценах принимали участие аборигены племени Зулу. Я исполнял роль эфиопского царя Амонасро, отца Аиды. На мне — темный грим, седой парик и в нем я походил на негра. Может быть, поэтому местные жители приняли меня за своего и в перерыве с удовольствием фотографировались, старались дотронуться, расспрашивали, откуда я родом и очень удивлялись, узнав что я белый.

Образ Риголетто требует колоссальной самоотдачи. Кроме сложных вокальных партий, надо раскрыть непростой характер придворного шута, который, с одной стороны, смешит своего господина, а с другой — люто его ненавидит. В опере «Травиата» я играю роль отца Альфреда. Она небольшая, но ключевая. Вы знаете, я счастлив, что моя профессия позволяет на сцене переживать разные жизни и обстоятельства, соприкасаясь с прекрасной музыкой. Мгновения истинного счастья приходят на сцене.

Сейчас во многих театрах мира стало модным ставить классические оперы в современных аранжировках. Мне это не очень нравится. Хотите новенького — сочините собственное произведение, но не издевайтесь над шедевром. Фактически, все авангардные постановки неинтересные, провальные. И лишь единицы из них имеют право на дальнейшую жизнь. Когда я еще работал в Одесском оперном театре, меня пригласили в Голландию для участия в постановке «Евгения Онегина». Режиссер решил поэкспериментировать и предложил, чтобы в сцене дуэли Ленского и Онегина певцы выезжали на мотороллерах. И это в одной из ключевых психологических сцен, которая должна воздействовать на слушателя, задевать струны их души, а в зале возникал неуместный смех. Поэтому я отказался.

Для вокалиста очень важно быть в хорошей физической форме. Для меня кумиром с юности являлся эстонский певец-баритон Тит Куузик. Я с ним выступал еще будучи студентом. Он пел партию Риголетто, а я — Марулло. В ту пору ему было 66 лет, а пел фантастически. Через два дня он уже выступал в «Трубадуре» в роли графа де Луне. Для меня Куузик — эталон артиста. В 75 лет, уже сидя в кресле (так как болели ноги), он дал сольный концерт. Это было чудо! Не многие молодые певцы могли бы похвастаться подобным вокалом. Он сочетал не только природные данные, но и богатую технику. Именно после этого я для себя решил, что голосом буду заниматься постоянно и правильно подбирать репертуар. Заманчиво молодому баритону взяться, например, за партию Риголетто, но после этого можно распрощаться с карьерой. Голос должен постепенно крепнуть и его нужно соответственно нагружать. Я становлюсь старше и мой голос улучшается. С возрастом иначе относишься к своей профессии и в каждой партии стараешься раскрыть образ всеми имеющимися средствами: артистизмом и вокальной техникой. Мне очень повезло с педагогами. Я учился у Беллы Руденко, Зои Христич. Кстати, Ольга Николаевна Благовидова, народная артистка Украины, профессор — единственный педагог в бывшем Советской Союзе, у которой на конкурсе им. Чайковского три студента завоевали первые премии: Николай Огренич (1970 г.), через четыре года я, будучи второкурсником, получил золотую медаль, в 1978 — Людмила Сенчук, солистка Большого театра. В Одессе я занимался педагогической деятельностью, но после перехода на работу в Киевскую оперу, переключился только на сцену. Хотя писал заявление, так как хотел преподавать. Но оно до сих пор лежит где-то под сукном. Я не особенно переживаю, так как пока есть голос — буду петь, а там время покажет».

СПРАВКА «Дня»

Пономаренко Иван Викторович, народный артист Украины, баритон. Родился 11 ноября 1945 года в селе Калиновка Николаевской области. Окончил Одесскую консерваторию, с 1974 года — солист Одесского театра оперы и балета, с 1981 — Национальной оперы Украины. Партии: Евгений Онегин («Евгений Онегин» Чайковского), Грязной («Царская невеста» Римского-Корсакова), Остап («Тарас Бульба» Лысенко), Набукко («Набукко» Верди), Риголетто («Риголетто» Верди), Жорж Жермон (Травиата» Верди), Амонасро («Аида», Верди).