«Болезненно переживают, но ничего не меняют»

Два года назад журналист Сергей Щербина уволился из «Украинской правды», чтобы создать собственный интернет-проект Insider. Тогда он признался, что ведущие украинские СМИ, по его мнению, замалчивают важнейшие темы и выводят на первый план несущественную информацию, превращаясь, таким образом, в инструмент манипуляции общественным мнением. Новое издание должно было стать свежей альтернативой. За это время Insider и в самом деле превратился в достаточно заметное явление в отечественном медиапространстве. Журналисты издания подготовили ряд знаковых расследований. О последствиях этих расследований, а также о том, как отечественных журналистов вслепую используют в чужих информационных операциях, руководитель проекта Insider Сергей Щербина рассказал в интервью газете «День».

— Сергей, успевает ли, по вашему мнению, журналистика за изменениями, которые происходят в Украине на протяжении последнего времени?

— Нынешний период — по-видимому, самый тяжелый для украинского общества, а еще больше — для украинской журналистики. Общество сегодня разделено и медийники первыми встречаются с этим вызовом. К сожалению, журналисты сами разделили себя на «патриотов» и «предателей». От этого нужно отходить. Придется констатировать, что профессиональный уровень украинской журналистики упал на фоне войны — многие коллеги начали заниматься откровенной пропагандой. С одной стороны, как гражданин могу сказать, что это оправдано, ведь в условиях войны стандарты и этика всегда отходят на второй план, а журналисты просто поддерживают свое государство. Но война, с которой столкнулась Украина, — гибридная и непровозглашенная, медийники же продолжают заниматься пропагандой. И если во время событий в Крыму и в начале боевых действий на Донбассе еще можно было апеллировать к вопросу национальной безопасности то сегодня, после Минских договоренностей, по-моему, это неправильная позиция. Тезис о том, что власть нельзя критиковать из-за внешней угрозы, — уже неактуальна. Мы видим, как ведет себя власть, что происходит в экономике. Если журналисты будут молчать и не акцентировать на проблемах, которые реально есть, оправдывая свою позицию войной, они ничем не будут отличаться от политиков, которые используют этот аргумент для своих коррупционных и преступных действий. Самоцензура — самое страшное, что может произойти с журналистом.

«КАК И ВО ВРЕМЕНА ЯНУКОВИЧА, СМИ ОСТАЮТСЯ ИНСТРУМЕНТОМ МАНИПУЛЯЦИЙ»

— В свое время, мотивируя необходимость создания Insider, вы сказали, что ведущие украинские СМИ продуцируют поток сплошного негатива, не предлагая свой рецепт решения проблем. Изменилась ли ситуация в настоящее время? Как не допустить превращения ленты новостей в «хронику катастроф»?

— И в самом деле — новость о 10—15 погибших сегодня ни у кого не вызывает удивления. Сообщение же о ДТП с пятью жертвами может вообще не попасть в ленту новостей. Это страшно, но это правда. Два года назад медиарынок был монополизирован «семьей». Эти люди вкладывали огромные средства в «раскрутку» своих СМИ. Несогласных пытались просто задавить массой. Сегодня СМИ страдают от своих же владельцев — они становятся инструментом «олигархических войн». Особенно ярко это заметно в эфирах топовых каналов, находящихся в собственности разных финансово-промышленных групп. О стандартах часто не идет речь вообще. Следовательно, изменилась форма, но не суть — СМИ остаются инструментом манипуляций.

— В своих публикациях на Facebook вы часто указываете на информационные провокации — когда власть или кто-то из политиков пытается «раскрутить» в медиа-пространстве определенную тему. Один из последних примеров — возможное назначение Евгения Чичваркина. Почему, с вашей точки зрения, журналисты «покупаются» на такие вещи?

— Идея назначить Евгения Чичваркина на должность главы «Укрнафты» в Администрации Президента возникла тогда, когда они увидели результаты конкурса. Стало понятно, что новый председатель может стать очередным Питером Ванхеке, который уже возглавлял «Укрнафту». Поэтому они решили противодействовать. Но проблема в том, что Чичваркин не подавался на конкурс — его фамилия появилась уже впоследствии. Речь идет о попытке повлиять на конкурс, сделать определенному персонажу имидж на противовесе — мол, с одной стороны, «силы зла», а с другой — «силы добра». Чичваркин здесь должен был сыграть роль «сил добра». Это очень тонкая работа, политтехнология. Почему он появился? Для чего? Если журналист попробует ответить на эти вопросы, он сможет написать хороший текст о ситуации в «Укрнафте». Однако, к сожалению, смогли это делать не все.

Еще один пример — «деолигархизация». Сегодня очень модно рассказывать о том, как власть «борется с олигархами». И публике это нравится, ведь основная масса нашего народа своеобразные «социалисты», «взять и разделить» — близкая для них позиция. Власть откровенно спекулирует этой темой, продвигая «деолигархизацию» во все возможные эфиры и публикации. По-моему же, с олигархами не нужно бороться — следует сделать так, чтобы олигархи перестали быть олигархами и стали обычными бизнесменами. Забирать у них активы — путь в никуда. Они должны просто платить налоги. Государство обязано создать для всех одинаковые правила. Когда же государство «накачивает» общественное мнение, чтобы оправдать свое желание отобрать у кого-то активы, это — обычная информационная война.

 — Insider чуть ли не наиболее обстоятельно из всех СМИ освещает ход «дела Бузины». В своем расследовании журналисты вашего издания фактически опровергли возможную причастность к убийству задержанных подозреваемых Дениса Полищука и Андрея Медведька. В то же время, владелец Insider Алексей Тамразов внес залог за Полищука. Связан ли этот факт с опубликованными на сайте материалами и в чем, с вашей точки зрения, заключается важность этого дела?

— О поступке Алексея Гарриевича я узнал из новостей. До этого тему убийства Бузины мы с ним не обсуждали. Вообще же, по этому делу много непонятного. В машине, на которой приехали убийцы Бузины, нашли одежду. Она якобы принадлежит двум подозреваемым. На ней есть биологические остатки и следы пороховых газов. Сфальсифицировать эти вещественные доказательства совсем несложно — достаточно украсть одежду определенного человека и где-то в тире пострелять над ней из пистолета. В то же время, на руле и на ручках авто «биологии» не нашли. Выходит, что подозреваемые действовали нелогично — вытерли следы в авто, но оставили одежду. Кроме того, каждый, кто смотрел уголовные боевики, знает, что в таких случаях автомобиль обычно сжигают или топят. Действия суда и следствия вызывают много вопросов. Если будет доказано, что эти подозреваемые все же не стреляли, тогда  каким образом одежда очутилась в машине? Почему Полищука лишают права на внесение залога, хотя, в то же время, им пользуется Ефремов, Клюев и другие. Насколько я слышал, перед следствием поставили задачу передать дело в суд еще до местных выборов. Учитывая все остальные события, могу допустить, что власть стремится устроить показательный процесс над правыми.

— Зачем?

— Возможно, соответствующая договоренность была достигнута в рамках «минского процесса». Кроме того, насколько мне известно, после избрания Порошенко вопрос добровольческих батальонов на закрытых совещаниях обсуждался одним из первых. Многие во власти воспринимают их как угрозу. Оправданы их страхи или нет — сказать сложно. Возможно, задержанием Медведько и Полищука пытались скомпрометировать добровольцев. Эта версия кажется мне более достоверной.

«СИТУАЦИИ, ПОХОЖИЕ НА СОБЫТИЯ В МУКАЧЕВО — ЭТО ЗАКЛАДКА «МИН ЗАМЕДЛЕННОГО ДЕЙСТВИЯ»

— События в Мукачево — это тоже попытка «разогнать» определенную информационную волну?

— В значительной степени — да. Я жил в Закарпатье и знаю местную специфику. По-моему, все начиналось как банальная уголовная разборка. Ведь не секрет, что все уголовные и околоуголовные группировки Закарпатья зарабатывают на контрабанде — схем очень много. Казалось бы, что ситуация в Мукачево вызовет не больше информационного шума, чем задержание в 2011 году банды Аслана Дикаева в Одессе. Тогда СМИ говорили об этом два дня, не больше. Но здесь события начали выходить на другой уровень. Появились заявления «Правого сектора» о «уничтожении патриотов», были объявлены бессрочные акции протеста. Ярош молчал весь день, но на следующий заявил, что требует отставки Арсена Авакова. В воскресенье вечером на «Интере» вместо «Подробностей недели» состоялся телемарафон, посвященный событиям в Мукачево, достаточно жесткий, кстати. Они, в частности, распространили заявление Балоги о том, что конфликт в Закарпатье спровоцировал Аваков. Тема его отставки начала активно «раскручиваться» и в других СМИ. Больше всего в таком развитии событий заинтересована «группа РосУкрЕнерго». Одним из ключевых аспектов, по-моему, здесь может быть конфликт вокруг газовых схем и активов в химической промышленности. Не думаю, что события в Мукачево — это организованная провокация. Скорее, речь идет о банальной уголовной разборке, которую просто использовали и «раскрутили» как тему. Аналогичная ситуация была во Врадиевке, когда сотрудники милиции изнасиловали женщину. Конечно, никто тогда ничего специально не планировал. Просто соответствующие специалисты увидели, что эту тему можно «раскрутить». Не секрет, что это сделали люди Левочкина, который тогда активно воевал с министром внутренних дел Захарченко. Последний должен был занять его должность в администрации президента Януковича, что означало бы фактическую политическую смерть Левочкина. Пришлось действовать на опережение. Не думаю, что сейчас кому-то удастся отправить в отставку Авакова. Ведь Порошенко и Яценюк прекрасно понимают, что отставка Авакова означает автоматический развал коалиции. В то же время, они могут повторить ошибку Януковича, который в свое время отказался увольнять Захарченко. Ситуации вроде нынешней в Мукачево — это закладка «мин замедленного действия». Они могут взорваться при любом неправильном шаге. В свое время во Врадиевке была проведена линия противостояния «народ — милиция». Именно тогда, по-моему, и начались события, которые в конечном итоге привели к Майдану. Сегодня же в Мукачево проводится линия противостояния «милиция — патриоты». В будущем это может привести к очень неприятным последствиям. И они могут быть намного кровавее.

— Если Мукачево и «дело Бузины» — это, прежде всего, информационные операции, тогда какая роль здесь отведена украинской журналистике? Похоже, она оказалась не готовой к таким вызовам?

— Абсолютно. Со стороны организаторов здесь играют очень серьезные люди — они продумывают свои действия на три-четыре шага вперед. Перед журналистами такую же задачу вообще не ставят. Но никто и не учил их этому. К сожалению, журналистов часто используют вслепую.

— Как думаете, выросло ли в Украине после Майдана влияние общественного мнения и соответственно журналистов на политику?

— Вряд ли. Все осталось, как и было. Можно написать неизвестно какие расследования на наиболее горячие экономические темы, но от этого ничего не изменится. Изменения могут произойти, лишь если кто-то будет в них заинтересован. Лишь тогда вашу публикацию могут принести на эфиры или в кабинет премьера или президента и начать «ломать» ту или другую схему. Мы, например, писали «километры» расследований о ситуации в «Нафтогазе» и дочерних компаниях, однако их руководство начали менять лишь тогда, когда это стало кому-то нужным. До этого, несмотря на подозрения и уголовные дела, этих людей даже не отстраняли от занимаемых должностей. По большому счету такая же ситуация была во времена Януковича. Отличие разве что в том, что Янукович и его люди не так болезненно реагировали на публикации в СМИ. Нынешняя власть более чувствительна — часто они очень переживают из-за той или другой статьи, но, в то же время, не хотят ничего менять. Сухой остаток — тот же.

«ВЕРНУТЬСЯ ИЗ ПАРЛАМЕНТА В «ЧЕСТНУЮ ЖУРНАЛИСТИКУ» УЖЕ НЕ ПОЛУЧИТСЯ»

— Какое ваше отношение к феномену «фракции журналистов» в нынешней ВР? Складывается впечатление, что некоторые ее члены до сих пор не могут выйти из своей предыдущей роли.

— Речь идет об обычном карьерном росте. Нельзя осуждать Найема, Лещенко, Червакову или Высоцкого за то, что они пошли в ВР. Это — их право. Однако кажется, что новая роль дается им психологически очень трудно. Ведь они привыкли находиться в нише «независимых журналистов». Однако быть независимым и в то же время быть во фракции премьера или президента — так не бывает. Хотя представители «журналистской фракции» думают, что играют они, часто в действительности «играют их». «Старшие товарищи» просто используют их в качестве эффективных каналов коммуникации. Однако если вы избрали этот путь, придется стиснуть зубы и идти вперед — ведь вернуться оттуда в «честную журналистику» уже не удастся никогда.

— Какие темы, с вашей точки зрения, должны быть приоритетными для журналистов-расследователей в ближайшей перспективе?

— Экономика. А особенно — энергетика. Энергетика — чуть ли не последняя отрасль в Украине, где еще остались реальные деньги. В настоящее время продолжается жесткая борьба за их раздел. Если вы хотите сделать общественно важное расследование, советую обратить внимание на энергетику. Ведь от цены на энергоносители зависят все остальные отрасли экономики, в частности и цена хлеба в магазине.